Советская республика и капиталистический мир. Часть II. Гражданская война

Приходится иногда встречаться, я бы сказал, с ведомственной ограниченностью, с профессиональным консерватизмом части наших советских работников. Мне присылают нередко телеграфные жалобы на то, что наша военная машина мешает разным культурным задачам, культурной работе. Я это прекрасно знаю. Военная машина, которая забирает много сил и средств, часто действует неуклюже, варварски, грубо. Это все имеется налицо, это я готов признать. Но, к сожалению, товарищи, это последствие того, что мы воюем не на жизнь, а на смерть, а война – это суровое ремесло. И конечно, в каждом городе, в Воронеже, в Курске, в Москве, в Тамбове, везде и всюду тот факт, что мы воюем не на жизнь, а на смерть, выражается в том, что комиссариат просвещения страдает, комиссариат юстиции страдает, социальное обеспечение страдает, отбирают не только материальные средства, но и людей, лучших работников, и посылают их на фронт.

Когда советские работники жалуются, что отняли учителей в школах, а эти учителя нам нужны, что это хорошие пролетарские учителя, я неизменно отвечаю одно: «Они будут несомненно прекрасными красными офицерами, и я их к вам обратно не отпущу». Я получил от рабочих больничной кассы телеграфную жалобу на то, что отобрали лучших врачей. Нам нужны врачи в первую голову для армии, и хорошие врачи больничной кассы будут хорошими врачами для солдат. Тот факт, что Россия превращена в вооруженный лагерь, выражается в том, что все, что возможно, материальные средства, как и личные силы, забирается, мобилизуется, и это должно делаться с удесятеренной силой. Кроме того, должно быть мобилизовано и самое сознание всех советских работников, чтобы все они понимали и чувствовали, что на Южном фронте решается сейчас судьба нашей страны. Если мы здесь пошатнемся, если мы здесь споткнемся, то, разумеется, от больничных касс и от просвещения не останется ничего. Нам нужно обеспечить себе возможность самого существования, а стало быть, и культурной работы. Поэтому, все силы и все средства – для армии.

Я знаю, воронежские товарищи сделали очень много, но, позвольте сказать, еще не все. Работу можно и должно вести более централизованным и напряженным образом. У вас был момент, когда вспыхнул вопрос об эвакуации Воронежа. Такого вопроса не может быть и не должно быть. (Аплодисменты.)

Воронеж не может быть эвакуирован ни при каких условиях, ни при каких обстоятельствах, он должен быть защищен. Вы должны сделать здесь то, что делают советы на всем Поволжье, наученные горьким опытом чехо-словацкого восстания. Там каждый город превращается в настоящее время в крепость. Рабочие проходят военное обучение. Часть рабочих превращена в гарнизон, который разбит по отдельным районам города. Каждый район имеет своего коменданта, надежного рабочего-революционера. Каждый рабочий знает, куда он должен явиться в минуту опасности, какой окоп занять. Словом, все города Поволжья в настоящее время превращаются в крепость, и если военное счастье изменит нам, и если бы, допустим невозможное, враги наши с востока снова дошли бы до Волги, то там они нашли бы линию укреплений, о которую они сломали бы себе много и много зубов.

И вы, товарищи, должны Воронеж по этому образцу превратить в одну из южных крепостей. Рабочий класс заводов и железных дорог Воронежа должен быть гарнизоном этой крепости.

Вот первая ближайшая задача здешних военных властей вместе с советом, со всеми профессиональными организациями, фабричными и заводскими, – превратить Воронеж в хорошую крепость Южного фронта. Я не сомневаюсь, что эта задача будет выполнена.

Задача нашего губернского совета по отношению ко всей губернии, это – обеспечить линии железных дорог, которые проходят через губернию. Казаки прорываются к железнодорожным путям всегда при содействии кулачества близлежащих сел. Нужно построже следить за придорожной полосой. Нужно возложить на кулачество сел и деревень, расположенных вдоль линии железных дорог, прямую и непосредственную ответственность за неприкосновенность полотна. Возьмите последние кулацкие восстания, которые были у вас в Воронежской губернии, – они полосой огня развивались вдоль линий железных дорог. Это система, которую казаки и кулаки, под руководством офицеров, извлекли из опыта немецкой оккупации на Украине, где немцы захватывали железнодорожные узлы. Для борьбы с этой повстанческой системой нужно минимальное количество военных сил. По этому типу был разработан заговор, который должен был развернуться в годовщину нашей Октябрьской революции. Все эти восстания: восстания банды матросов в Петрограде, восстания кулаков в разных местах, в разных губерниях представляют собой – это уже установленный сейчас факт – отдельные осколки неосуществившегося гигантского плана восстания, приуроченного к годовщине нашей революции. Но в Петрограде это прорвалось раньше, – организация не выдержала. Мятеж вспыхнул раньше срока и в других местах и пошел вразброд. Но завтра он может возобновиться, и он пойдет вдоль линии железных дорог. Восстания будут до тех пор, пока сохранится Южный фронт. Убить навсегда кулаческие восстания можно только одним способом: ликвидировать Южный фронт, великую надежду буржуазии и кулаков. Сюда, на Южный фронт, направлены большие военные силы. Дадим же для нашего Воронежского фронта еще десятки и сотни передовых работников, которые будут там комиссарами при полках, командирами, рядовыми бойцами, которые будут влиять прежде всего примером своего собственного мужества. У нас будет тогда достаточно сил, для того чтобы ликвидировать казацкие банды раз навсегда. Мы обязаны победить, ибо на нашем юге разрешаются сейчас судьбы не только русской, но и мировой революции на ближайшие годы. Если мы здесь дадим врагам нашим укрепиться и нас задушить, – то это будет иметь самые тяжкие последствия для рабочего класса всех стран.

Товарищи! Мы стоим сейчас, как маяк, на большой высоте. Нас хотят во что бы то ни стало ниспровергнуть. То обстоятельство, что мы, окруженные кольцом врагов, держались до сих пор, вызвало, наконец, взрыв революции в Германии и в Австро-Венгрии. Если бы мы пали, это было бы огромным выигрышем для наших классовых врагов и страшным ударом для наших друзей во всем мире. Товарищи! Мы не имеем права падать. Мы слишком высоко поднялись. Как Советская власть, как партия, мы взяли слишком большие обязательства перед международным рабочим классом. Мы обязаны победить. И так как здесь находится сейчас наш важнейший фронт, то мы для этого фронта должны отдать все, что есть. Вы этот фронт сделаете неприступным. Более того, вы дадите силы, которые приведут нас и в Новочеркасск, и в Ростов, и в Полтаву, и в Харьков, и в Киев. А через Киев идет прямой путь на соединение с австро-венгерской революцией, подобно тому, как путь через Псков и Вильну ведет на прямое соединение с революцией в Германии.

Период отступлений на всех фронтах, который имел место с момента Брест-Литовского мира до последних недель, закончился. Передышка, данная нам историей, ликвидирована. Отступая до сих пор, мы накопляли силы. Теперь мы обязаны привести их в действие. Наступление на всех фронтах! Наступление на Западном фронте, наступление на Южном фронте, – на всех революционных фронтах! История работает за нас. Но мы сами – живая сила истории. С того часа, когда мы проникнемся до мозга наших костей исторически поставленной перед нами задачей, нам не страшны будут никакие опасности. То обязательство, которое Советская Россия взяла перед международным рабочим классом, – будет ею выполнено. Мы оградим, мы обеспечим, мы сохраним нашу Советскую Республику, как крепость социальной революции до ее соединения с революцией мировой!

«Как вооружалась революция», т. I

Л. Троцкий. ВСЕ СИЛЫ НА БОРЬБУ С ВРАГОМ!

(Постановление Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Сов. Раб., Кр., Каз. и Красноарм. Депутатов[32 - Постановление подписано Я. Свердловым, В. Ульяновым (Лениным) и В. Аванесовым.])

Советская Республика стоит перед возрастающей опасностью вторжения соединенных полчищ мирового империализма. Выступив на арену мировой бойни под фальшивыми лозунгами демократии и братства народов, победоносные союзные хищники попирают ныне все более слабые народы и государства. Германский рабочий класс, который сам был жертвой политики буржуазно-дворянской монархии Гогенцоллернов, ныне беспощадно удушается Вильсоном, Ллойд-Джорджем и их сообщниками. Бельгия, очищенная немцами, становится добычей Англии. Венгрия, Богемия, все страны Балканского полуострова оккупируются чужеземными войсками. Все нейтральные страны покорно склоняют шею под ярмо победителей. Сама Франция, входящая в состав победоносных держав, на деле оккупирована англо-американскими и колониальными войсками, которым поставлена задача задушить революцию французского пролетариата.

В этих условиях мирового разбоя, грабежа и насилия, одна страна является сейчас подлинным очагом независимости рабочего класса, оплотом слабых и угнетенных народов, крепостью социальной революции – это Советская Россия.

Против нее направлена вся злоба, вся ненависть мировой буржуазии. На севере и юге, на востоке и на западе, англо-американские и франко-японские хищники воздвигли, воздвигают против Советской России враждебные фронты; вооружают белогвардейцев, казацких генералов, помещичьих и буржуазных сынков, городских и деревенских кулаков; выбрасывают десанты и угрожают все новыми и новыми полчищами.

Всероссийские Съезды Советов перед лицом всего человечества проявили свое стремление жить в мире и братстве со всеми народами и в то же время свою готовность с оружием в руках охранять социалистическую республику от натиска империалистических войск. С высоким удовлетворением констатируя успехи Красной Армии и Красного Флота, Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет подтверждает необходимость удесятерить усилия рабочих и крестьян, солдат и матросов в деле обороны рабочей и крестьянской страны.

Декретом ВЦИК от 2 сентября Советская Республика провозглашена военным лагерем.

Это постановление должно быть ныне проведено в жизнь во всех отраслях хозяйственной деятельности и государственного управления.

Необходимо обеспечить армию снабжением и для этого повысить производительность труда.

Необходимо обеспечить продовольствием армию и флот, а также Москву, Петроград и все другие центры формирования труда.

Для этого нужно заставить все продовольственные и железнодорожные органы в центре и на местах работать с высшим напряжением и высшей добросовестностью.

Не только в армии и во флоте, но и в продовольственном и транспортном деле, а также в области военной промышленности должен быть установлен военный режим, т.-е. режим суровой трудовой дисциплины, отвечающий положению страны, которую бандиты империализма вынудили превратиться в военный лагерь.

Для проведения в жизнь указанных мер необходимо теснейшее объединение военного ведомства, чрезвычайной комиссии по производству снабжения, ведомств путей сообщения и продовольствия на общей работе во имя общих практических задач.

С этой целью ВЦИК постановляет учредить Совет Рабочей и Крестьянской Обороны под председательством тов. Ленина, как председателя Совета Народных Комиссаров, в составе председателя Революционного Военного Совета Республики тов. Троцкого, Народного Комиссара путей сообщения тов. Невского, заместителя Народного Комиссара продовольствия тов. Брюханова, председателя Чрезвычайной Комиссии по производству снабжения тов. Красина (или их заместителей) и представителя ЦИК тов. Сталина.

Совету Обороны предоставляется вся полнота прав в деле мобилизации сил и средств страны в интересах обороны. Для всех ведомств и учреждений центральных и местных, для всех граждан, постановления Совета Обороны безусловно обязательны.

Непосредственное руководство армией и флотом, а также всеми учреждениями военного и военно-морского ведомства остается по-прежнему в руках Революционного Военного Совета Республики.

В целях большего сосредоточения деятельности этого учреждения выделяется его Бюро в составе: председателя тов. Троцкого, главнокомандующего тов. Вацетиса и тов. Аралова.

30 ноября 1919 г.

Собр. Узак. и Распор. Раб. и Крестьян. Прав. N 91 – 92, 22 декабря 1918 г., стр. 924.

Л. Троцкий. ПОРА КОНЧАТЬ!

По всем границам Советской Республики проходит фронт: на севере, на востоке, на юге и на западе.

На нашем севере засели англичане, американцы, французы с небольшими группами сербов и чехо-словаков. Летом прошлого года они надеялись оттуда пройти на Вологду, на Ярославль, потом на восток – на Нижний, на Вятку, на Пермь, – соединиться с чехо-словаками и белогвардейцами Сибири. Но из этого плана ничего не вышло: мы удержали Вологду и прогнали чехо-словаков на восток.

Сейчас Северный фронт не открывает нашим врагам никаких надежд и видов. Французские газеты поговаривают о том, чтобы увести из Архангельска и Мурманска высаженные там чужеземные войска. Американские солдаты тем временем начинают брататься с нашими солдатами и справедливо говорят: «вы сражаетесь за вашу коммуну, а мы-то за что?».

На Восточном фронте у нас за последнее время была одна крупная неудача – потеря Перми[33 - Потеря Перми. – Красная Армия оставила г. Пермь 25 декабря 1918 г.] и одна крупная удача – взятие Уфы.[34 - Уфа была взята советскими войсками 31 декабря 1918 г.] В общем положение на Восточном фронте для нас благоприятное. До недавнего времени против нас там боролись правые эсеры и меньшевики, в союзе с открытыми черносотенцами. Теперь адмирал Колчак захватил власть и прогнал своих недавних помощников – эсеров и меньшевиков.[35 - Колчаковский переворот. – После поражения Самарской учредилки 8 сентября 1918 г. в Уфе созывается «всероссийское государственное совещание» всех областных правительств Сибири для установления единого противобольшевистского фронта. По соглашению с.-р. и цензовиков, «совещание» постановило объединить областные правительства Сибири во «всероссийское временное правительство», которое и было избрано в составе пяти человек: с.-р. Авксентьева, генерала Болдырева (Союз Возрождения), народного социалиста Чайковского, кадета Астрова и сибирского националиста Вологодского. Государственное совещание поручило избранной директории созвать учредительное собрание на 1 января 1919 г. В виду отсутствия Чайковского в правительство временно был введен с.-р. Зензинов. «Всероссийское временное правительство» повело борьбу за уничтожение областных правительств, стремясь объединить всю власть в своих руках. За два месяца своего существования оно ликвидировало самостоятельность уральского (екатеринбургского) и уфимского областных правительств, распустило сибирскую областную думу, но не могло подчинить своему влиянию реакционное сибирское правительство, не признававшее не только власть «всероссийского правительства», но и авторитет Учредительного Собрания. В конце октября директория переехала из Уфы в Омск и реорганизовала сибирское правительство во «всероссийское министерство», дав ему таким образом возможность фактически овладеть всей Сибирью, не занятой большевиками. В дальнейшей помощи услужливой директории сибирское правительство уже не нуждалось. 18 ноября вооруженным отрядом были арестованы Авксентьев, Зензинов и Роговский. В ту же ночь «всероссийский совет министров» решил взять всю полноту власти в свои руки. Решено было назначить диктатора, и совет министров единогласно избрал Колчака, бывшего военным министром во «всероссийском министерстве». Придя к власти, Колчак быстро расправился с эсерами, правительство которых было использовано реакционными силами для установления единоличной диктатуры.] В лагере у врага, стало быть, разлад, междоусобица, – нам это на руку. Наши войска на Восточном фронте продвигаются на Оренбург. Со взятием этого важного пункта открывается дорога на Туркестан. Оттуда нам навстречу идет Красная Армия Туркестанской Республики.[36 - Февральская и особенно Октябрьская революции вызвали небывалый подъем среди народов Туркестана, представлявшего собой до того времени колонию царской России. В марте 1917 г. в Ташкенте образовался совет рабочих депутатов, сыгравший большую роль во время Октябрьской революции. Одновременно была создана высшая власть Туркестана в лице демократического исполнительного комитета. 12 сентября 1917 г. этот комитет, проводивший политику Временного Правительства, был разогнан, и взамен его был создан военно-революционный комитет. Керенский поторопился выслать войска под командованием генерала Коровниченко для подавления восставших рабочих. Военно-революционный комитет выслал навстречу Коровниченко рабочие отряды; под влиянием агитации последних часть войск Временного Правительства перешла на сторону рабочих, другая часть была разбита. В ноябре 1919 г. Ташкентским Советом был созван краевой съезд советов, который провозгласил Советскую власть в Туркестане. С началом гражданской войны Советский Туркестан был долгое время отрезан от Советской России дутовскими бандами, оперировавшими в районе Оренбурга. Экономическое положение Туркестана в течение всего 1918 г., а также к началу 1919 г. было чрезвычайно тяжело. Положение осложнялось еще внутренними разногласиями между коммунистами и левыми эсерами, сообща возглавлявшими тогда власть. Все это способствовало оживлению белогвардейщины. В начале января 1919 г. был раскрыт в Ташкенте заговор, во главе которого стоял военный комиссар Туркестанской республики Осипов, бывший большевик, изменивший Советской власти. 12 января 1919 г. он поднял восстание, во время которого был убит целый ряд ответственных советских работников. Восстание было ликвидировано в течение 3-х дней рабочими отрядами, оставшимися верными Советской власти.Перелом на Туркестанском фронте наступил в январе 1919 г. 9 января советскими войсками на туркестанском направлении была взята станица Чашкан (на Оренбургско-Ташкентской дороге). 22 января был взят Оренбург, и тем самым был открыт путь в Туркестан. 13 сентября 1919 г., со взятием ст. Мугаджерской, Туркестанский фронт был соединен с Ташкентской группой, и была восстановлена железнодорожная связь с Туркестаном. Декретом ВЦИК от 11 апреля 1921 года была провозглашена Туркестанская автономная республика.] Из Туркестана мы получим хлопок, столь необходимый для нашей ткацкой промышленности.

На Западном фронте дела идут как нельзя быть лучше. Тут еще раз обнаружилось бессилие русских буржуазно-помещичьих белогвардейцев. Как только рухнул немецкий милитаризм и в оккупированных областях западной России утвердились немецкие советы, русские белогвардейцы поняли, что дни их сочтены. Они вошли в сделку с немецкими офицерами и с англо-французским правительством. Из Парижа и Лондона, а также из Берлина, от своего Шейдемана, немецкие офицеры получили приказ советским властям не сдавать ни городов, ни дорог, ни военного имущества. Но немецкие солдаты уже вышли из подчинения. Они отказались сражаться с красными полками, стремясь как можно скорее уйти к себе в Германию. Белогвардейские полки под командой генерала Драгомирова потерпели смертельное поражение под Псковом. С того времени советские войска продвигаются все дальше на запад, освобождая город за городом, губернию за губернией.

На северном конце Западного фронта советские войска продвигаются к Ревелю, и близок день взятия столицы Советской Эстонской Республики. Рига уже взята латышскими полками. Таким образом, красная Латвия получила свою столицу. Советские полки вошли в Вильно – центр красной Литвы. Население везде с восторгом встречает своих освободителей. Нужно не забывать, что Рига была взята немцами при Керенском, стало быть, еще до Советской власти, а литовская столица Вильно – при царизме, стало быть, из-под царского режима сразу перешла под режим кайзерский и еще вовсе не знала свободы.

Во всех этих западных областях мы находим много военного имущества – нашего старого и немецкого, – а это даст возможность Федеративной Советской Республике развернуть там новые крепкие дивизии, которые будут стоять на страже революции от иноземного вторжения.

Переменилось положение и на Украине. Вслед за кайзером пал Скоропадский. Правда, англо-французские разбойники пытались гетмана взять к себе на службу. Но прежде чем их тридцать сребреников дошли до Киева, гетману уже пришлось спасать свою шкуру. На смену ему пришли Петлюра с Винниченко. Это старые знакомцы. Год тому назад они предали Советскую Республику, заключив союз на Дону с Калединым и с Корниловым, а в Брест-Литовске – с немецким кайзером, против рабочих и крестьянских Советов.

Когда украинские Советы победили, Петлюра, Винниченко и прочие предатели призвали на помощь германские и австрийские полки. Завладев Украиной, кайзер прогнал Петлюру и Винниченко, чтобы они не путались под ногами, и посадил Скоропадского. После падения Скоропадского, Петлюра и Винниченко снова пытаются выступить в роли друзей и покровителей украинского народа. Но дни их сочтены. Им никто не верит. Они призывают ныне на помощь англичан и французов, как ранее призывали немцев. Опоры в народе у них нет. Украинские повстанцы уже завладели целым рядом пунктов и узлов на Украине и, прежде всего, таким крупным украинским центром, как Харьков. Можно не сомневаться, что это движение пойдет шире и шире. Украина скоро станет советской. Оттуда придет к нам хлеб и сахар, а мы дадим туда ткани, когда получим из Туркестана хлопок.

Дальше, на юго-восток, пролегает важнейший фронт от Воронежа до Царицына, где мы не одержали еще решающей победы. Это красновский фронт. Здесь, опираясь на богатое казацкое кулачество, собрались все темные, буржуазные, помещичьи, монархические, чиновничьи, кулацкие, противонародные элементы России. Здесь они создали свой лагерь насильников и грабителей, борющихся против социалистической революции. Они получали раньше помощь от германского империализма и хвалились этим. Теперь им помогают англо-французские империалисты, – и красновцы снова с гордостью возвещают об этом. От кого бы ни шли патроны и снаряды, только бы нанести вред, причинить ущерб, раны, смерть и гибель рабочей и крестьянской России. Красновско-деникинские банды стоят здесь заслоном, отрезая от нас богатейшие местности, где нас ждут большие запасы хлеба, угля, руды, керосина и бензина.

Борьба на Юго-восточном фронте тянется давно – все время без решающего поворота. Несомненно, что здесь перед нами опасный враг: во-первых, потому, что этот враг борется с энергией отчаяния, зная, что если здесь разобьют его, то надежды у него больше нет; во-вторых, в среде красновско-деникинских войск много офицеров, которые служат в качестве рядовых и этим придают ударную силу белогвардейским полкам. Красновцы надеялись, что им удастся продержаться на Дону до прихода англо-французских войск. Еще не так давно, всего месяца два тому назад, казалось несомненным, что англо-французы направят к ним свою миллионную армию, чтобы задушить Советскую Россию. Но теперь дело изменилось. Во Франции и в Англии большое недовольство в народе и нежелание продолжать войну. В среде самих империалистических правительств Англии, Франции и Америки произошли разногласия насчет того, выгодно или невыгодно, опасно или неопасно вступать в бой с Советской Республикой.

Чем успешнее идут наши действия на востоке и на западе, тем труднее для империалистов становится наступление на нас. Путь до Москвы становится для них все длиннее и длиннее, потому что границы Советской Республики расширяются с каждым днем. Можно сказать с несомненностью, что если мы сокрушим красновские банды, мы докажем всему миру свою непобедимость, и тогда самым остервенелым империалистам, англо-французским разбойникам придется отказаться от мысли посылать против нас англо-французских рабочих и крестьян.

На Донском фронте разрешается теперь судьба Советской Республики. Это разрешение слишком затянулось. Пора кончать! На Южном фронте нами сосредоточены большие силы. Выполнена крупная организационная работа. Во главе полков, дивизий, армий стоит надежный командный состав и лучшие наши комиссары. Вся страна смотрит с величайшей надеждой на свои юго-восточные армии. Все чувствуют, что приближаются дни и недели развязки. Красновская конница мечется из угла в угол, нанося уколы красному фронту. Но и на этом фронте мы скоро сочтемся с врагом и раздавим оплот контрреволюции.

Солдаты, командиры, комиссары Южного фронта! Ваш час пробил!

Пора кончать, пора очистить юг, проложить дорогу на Кавказ, пора нанести смертельный удар самому заклятому врагу рабочей и крестьянской России и дать истомленной стране безопасность, мир и довольство.

«В Пути» N 20. 7 января 1919 г.

Курск.

Л. Троцкий. НЕОБХОДИМА СУРОВАЯ ЧИСТКА

Освобождается Украина. Наши южные армии с заметным успехом наступают на Дон.[37 - Наступление на Южном фронте. – После ухода немецких войск из Украины и благодаря нашим успехам на Восточном фронте, Советская Республика получила возможность усилить внимание к Южному фронту, где до тех пор инициатива была в руках Краснова (см. прим. 18). На юг стали посылаться подкрепления, был принят ряд мер к превращению наших отрядов в регулярную армию, к улучшению снабжения и т. д. К январю 1919 г. Красная Армия Южного фронта численно уже превышала красновскую и достигала 120 тысяч человек. Еще в середине декабря (18 числа) Красная Армия заняла ст. Лиски, освободив таким образом Воронеж от постоянной угрозы красновского нападения. На левом фланге мы разбили камышинскую группу противника, отогнали его от Волги и 12 декабря заняли Новохоперск. В это же время Краснову удалось прорваться в центре, у Боброва, откуда он развил свое наступление дальше, вновь занял Новохоперск, 21 декабря овладел Борисоглебском и стал угрожать Поворину. Несмотря на эти успехи противника, наши правофланговые части продолжали продвигаться к югу от Лисок, прорвали неприятельский фронт у Боброва и заняли его 24 декабря. В конце декабря Красной Армией были заняты Россошь и Бутурлиновка. В это время украинская советская повстанческая армия начинает наступление на Украину и 3 января 1919 г. занимает Харьков, 10-го – Люботин, 19-го – Полтаву, к концу января – Киев и Екатеринослав. В 20-х числах января Красная Армия уже овладела значительной частью Донбасса с городами Славянском и Луганском. В Донобласти Красная Армия в начале января 1919 г. подошла к Богучару, а 10 января заняла Старобельск. Под угрозой обхода со стороны Донбасса и Богучара, группа Краснова, вдавшаяся глубоким клином в район Новохоперска и Борисоглебска, начала отступать. 8 января 1919 г. Красная Армия берет Борисоглебск, 17-го – Новохоперск и 21-го – станицу Урюпинскую. Отступление Краснова было ускорено тем, что в тылу его войск, в станицах Вешенской и Казанской Хоперского округа, казачье население подняло против него восстание, а в рядах самой красновской армии, не желавшей сражаться против Советской власти, начались разложение и массовый переход на нашу сторону. Наступление Красной Армии длилось с конца декабря 1918 г. до апреля 1919 г., когда оно было приостановлено свежими силами Деникина недалеко от Ростова и Новочеркасска.] Все новые и новые области открываются для Советской власти. Новые миллионы рабочих, работниц, крестьян и крестьянок приобщаются к социалистической революции. Но вместе с тем мы снова наблюдаем на новых местах те болезни молодости или детства, какие мы пережили у себя. Десятки и сотни темных элементов, авантюристов, искателей приключений примазываются к революции. Гигантский переворот, который теперь происходит на Украине, открывает в старом здании много щелей, и из этих щелей, как тараканы, выползают общественные паразиты, которые пытаются использовать неопытность революционных масс и создать себе карьеру на крови народа.

Так было всегда и во всех революциях. Так было и в Октябрьскую революцию в Петрограде, в Москве. Прощелыги, охранники и полуохранники, прапорщики Шнеуры[38 - Прапорщик Шнеур – авантюрист, в 1907 г. предлагавший свои услуги департаменту полиции. После Октябрьской революции, скрыв свое прошлое, вступил в члены РСДРП(б). В декабре 1917 г. и в начале 1918 г. Шнеур работал в Совете Народных Комиссаров в Петрограде, где был опознан и арестован. Буржуазные газеты воспользовались, конечно, этим случаем, чтобы в тысячный раз повторить нелепую клевету, что большевистская партия вербует своих членов из бывших провокаторов и темных личностей. Постановлением Революционного Трибунала от 30 января 1918 г. Шнеур был лишен гражданских прав и общественного доверия и выслан из Советской России.] внезапно перекрасились в большевиков, громче всех кричали, требовали самых кровавых мер против буржуазии, высовывались вперед и нередко захватывали довольно ответственные советские посты. На этих постах они, разумеется, оказались теми, кем были раньше, прохвостами. Они занимались шантажом, вымогательством, грабежом. Не только мещанские обыватели, но и значительные круги рабочих приходили в ужас и негодование при виде работы этих представителей Советской власти. Клеветники и враги трудящихся классов злорадствовали и улюлюкали: «вот они, комиссары, каковы!».