Капли крови на нити времён

– Павлин, – проворчал Джеймс и, наконец, сел, поставив рядом на стол стакан с апельсиновым соком. – Я заказал для тебя форель со сливочным соусом и брокколи.

– Спасибо. А что он говорил о монографии?

– Это та монография, которую ты помогала мне редактировать летом. Ректор сам просил меня изложить суть моих лекций. Мне удалось структурировать вопросы периодизации, чётко сформулировать методы датировки на основании сравнительного анализа археологических данных и сведя их в таблицы. Часто случается, что студенты путаются в периодах, а у преподавателей, дающих основной курс, нет времени каждый раз разъяснять им, о каком периоде идёт речь. В результате уйма времени и сил обоих сторон пропадает впустую. В этом году в качестве эксперимента мы решили дать предварительный курс, посвященный периодизации и краткой характеристике периодов с упором на артефакты, позволяющие произвести точную датировку. Я постараюсь разложить всё по полочкам, и если студенты не поленятся и за время летних каникул поработают с моими лекциями и этой монографией, то уже в осеннем семестре они готовы будут воспринимать лекции профессоров. Но, если верить Тоби, мне снова придётся выпрашивать деньги у отца, чтоб напечатать в типографии университета достаточный тираж.

– Я уверена, что если б у тебя не было богатого отца, они бы нашли деньги, чтоб её напечатать.

– Ты мой ангел, – улыбнулся он. – Но поскольку у меня есть богатый папа, а я достаточно честолюбив и к тому же стараюсь учить своих студентов как можно лучше, мне придётся просить у него денег. А он даст. И в следующий раз эта история повторится.

– Другому было бы сложнее найти деньги, Джейми. А твоя монография кажется мне очень удачной. Даже я теперь знаю, чем керамика Гальштата отличается от керамики Латена.

– Правда? А как насчёт различия между керамикой кельто-иберской культуры и иберской культуры?

– Пока не очень, – усмехнулась я. – И у нас есть прекрасная возможность проверить, насколько хороши твои лекции. Если я смогу ответить на твой вопрос после курса, значит, у тебя получается.

Джеймс рассмеялся.

– Ты набираешь очки, моя милая! Я только собираюсь тебя слегка подколоть, а ты тут же разворачиваешь моё жало против меня!

– По-моему, мы с тобой и начинали с этих игр, – напомнила я. – Но согласись, так интереснее!

– Соглашаюсь, – кивнул он и откинулся на спинку стула, потому что возле стола появилась та самая девушка с подносом и, снова с любопытством посмотрев на меня, поставила на стол тарелки с лососем и брокколи для меня и бифштексом и жареной картошкой для Джеймса.

Взглянув на свою тарелку, я только теперь вспомнила, что ничего не ела с утра, и розоватый цвет лосося под нежной вуалью сливок показался мне восхитительным, особенно на фоне ярко-зелёных соцветий брокколи.

– Неплохо, – кивнул Джеймс, попробовав кусок своего бифштекса. – Надеюсь, это связано не только с тем, что я зверски голоден.

Какое-то время мы ели молча. Это было действительно вкусно, и я подумала, что буду не против иногда выбираться сюда на ужин, особенно если это избавит хотя бы на один вечер от метаний по кухне в стремлении удивить своими кулинарными достижениями моего искушённого супруга.

Утолив голод, и Джеймс пришёл в благостное настроение и, снова откинувшись на спинку стула, с нежностью взглянул на меня.

– Честно говоря, любимая, я рад, что ты поехала со мной. Я видел, что тебе хорошо в Фогвуде, там спокойно, уютно, и не о чем беспокоиться. А здесь маленькая квартирка и куча бытовых проблем. Я бы понял, если б ты осталась дома.

– Мой дом там, где ты, – ответила я без особого пафоса. – Я бы уже сейчас отчаянно скучала и думала, как мне добраться сюда к утру.

Он усмехнулся.

– Ты привыкла ко мне, как ручная белка.

– Я не привыкла, Джейми, потому что радуюсь, что ты рядом, каждый раз, когда смотрю на тебя или слышу твой голос. В конце концов, мы пока слишком мало живём вместе, чтоб надоесть друг другу. Так что вопрос о том, ехать мне с тобой или нет, не стоял. Я бы всё равно поехала, даже если б ты был против.

– С какой стати мне быть против? Чтоб приходить вечером в пустую квартиру, в одиночестве довольствоваться готовым ужином из пластиковой коробки, который разогревают в духовке, ложиться в пустую холодную постель и слушать, как на улице идёт дождь, пока не удастся уснуть? А утром тащиться на пустую кухню, чтоб сделать сэндвич и сварить кофе.

– Ты так жил? – невольно улыбнулась я.

– Нет, у меня есть волшебный сундук, и если по нему постучать, он открывается и оттуда выскакивает маленький дворецкий Спенсер, который готовит мне еду и подкладывает в кровать грелку и плюшевого мишку, – немного обиженно проворчал он.

Я рассмеялась.

– Меня поражает твоя выносливость, Джейми. И в таких нечеловеческих условиях, ты умудрился дождаться меня и не жениться на первой попавшейся девушке, которая согласилась бы тебя кормить и греть тебе постель!

Он с печальным укором взглянул на меня.

– Я ждал тебя. И не моя вина, что ты не спешила являться. Что же до нечеловеческих условий, то два года в армии и год по госпиталям и реабилитационным центрам делают такую жизнь более чем приемлемой. К тому же во время учёбы, я, как все студенты, жил в колледже, где у меня не было ни отдельного кабинета, ни личной ванны. И вообще было довольно шумно. Так что меня всё устраивало. Но теперь всё это казалось бы таким… тоскливым. Без тебя.

– Но я здесь.

– И я очень счастлив, – кивнул он.

– Я тоже. И я очень рада, что ты взял меня с собой.

И на этой жизнерадостной ноте, он обернулся к стойке, чтоб подозвать официантку и заказать десерт.

Утром меня разбудил аромат кофе. Вернее, я проснулась не от самого аромата, а от удивления. Кофе в постель? Такого не случалось с того дня, когда он прокутив всю ночь в ночном клубе в Биарицце, явился на рассвете и решил осчастливить меня таким невероятным вниманием. Я открыла глаза и тут же проснулась окончательно. Он стоял возле кровати в спортивных брюках и непромокаемой ветровке с капюшоном, надетой на утеплённую куртку. На плечах болтались проводки с наушниками-вставками. Я невольно посмотрела в окно. Там синели ранние сумерки и лил дождь.

– Я на пробежку, – сообщил он. – Ты со мной?

– Не сегодня, – пробормотала я, снова покосившись на окно. – Дождь?

– Не сильный. Вернусь всё равно мокрый, и придётся принимать душ. Я так и думал, что ты не пойдёшь. Пей кофе и вылезай. Буду дома минут через сорок. Надеюсь на завтрак. Потом поедем в колледж.

Он нагнулся и поцеловал меня в губы. Его светлые глаза с длинными чёрными ресницами задержались возле моих. Я невольно вздохнула, подумав, как он хорош…

– Я бы пошла с тобой, если б не дождь, – виновато пробормотала я.

– Я б тебя не взял, именно потому, что дождь, – шепнул он и, быстро чмокнув меня в кончик носа, вышел из спальни.

Внизу хлопнула входная дверь. Я села, потянулась и заметила на шератоновской тумбочке кофейную чашку с английскими розами на бочке и золочёной изогнутой ручкой. От неё и шёл этот изумительный аромат. Взяв чашку, я доставила себе удовольствие не спеша выпить её в постели. При этом я думала, как, должно быть, отличается его жизнь здесь от той, что он ведёт в Лондоне и родовом замке. Проваляться в постели до обеда было для него обычным делом. Чтоб выпить чашку кофе, он вызывал дворецкого, который отправлял горничную к кухарке, и чашка появлялась перед ним через пять минут. Он мог часами бродить по окрестностям с замёрзшими борзыми или носиться по пустошам верхом на каком-нибудь породистом скакуне из сестричкиной конюшни. Но представить, что он встанет затемно, чтоб бегать под дождём с наушниками в ушах, было совершенно невозможно. Какое-то время я размышляла, какие ещё сюрпризы ждут меня здесь, а потом вспомнила о своей обязанности приготовить мужу завтрак и встретить его в виде, подобающем истинной леди. Или хотя бы умытой и причёсанной. Это, наконец, заставило меня выбраться из тёплой постели и отправиться в душ.

Я успела вовремя и как раз положила на тарелку последний тост, когда снова хлопнула входная дверь. Джеймс в мокрой куртке со стекающими с капюшона и волос струйками воды заглянул в кухню и подал мне мокрую газету.

– Подсуши её, пока я переодеваюсь, – попросил он. – Я буду готов через четверть часа, – он на мгновение задержался, чтоб окинуть взглядом стол, сервированный к завтраку, и улыбнулся. – Пожалуй, через десять минут, – и стремительно взбежал наверх по немного скрипучей лестнице.

Я положила газету на радиатор обогревателя, и к его приходу она почти высохла, правда, покоробилась. Его это не волновало, он всегда читал газеты за завтраком.

– Днём будет пасмурно, но без дождя, – сообщил он, закончив чтение и по привычке положив свёрнутую газету рядом. – Значит, сегодня такие планы. Воспользуемся воскресением и тем, что в колледже довольно тихо. Я покажу тебе что там и где, познакомлю с теми, кто попадётся на пути, но главное – с библиотекарем миссис Дэвис. Ты ей понравишься, и она разрешит тебе заниматься в читальном зале. Я хочу, чтоб ты поискала для меня кое-какие сведения. Список я набросаю в самое ближайшее время. Да и для себя ты там найдёшь много интересного. Потом я отдам тебе ключи от машины, и ты поедешь в супермаркет. Докупи, что считаешь нужным, но много пакетов не таскай, лучше закажи доставку.

– Нам нужно не так много, – заметила я, невольно окинув взглядом кухню. – Кое-что из продуктов, яйца, муку. Если я куплю изюм и корицу, то испеку к вечеру кекс. Формы наверняка продаются в супермаркете. Ещё мы вчера забыли купить вино.

– Не забыли, – мотнул головой он. – Напротив, я вспомнил о винном магазине недалеко от колледжа и решил заехать туда в понедельник. Вино я куплю сам. Машину можешь взять на весь день. Я вернусь домой на такси.

– Когда ты вернёшься? – спросила я. – Мне хотелось бы знать, чтоб к этому времени приготовить ужин.

– Думаю, что часам к семи, не раньше. Мне нужно просмотреть программу, пролистать конспекты лекций и узнать, не откопали ли мои коллеги что-нибудь такое, что перевернёт основы британской археологии вверх копытами. Что, впрочем, вряд ли, – с некоторым сожалением закончил он.

Он принялся намазывать тост сливочным маслом, а я привычно подвинула к нему баночку с мармеладом.

Когда мы вышли из дома, дождь превратился в неприятную холодную морось. Я поспешила забраться в салон и пристегнулась. Джеймс сел рядом и оглянулся, чтоб аккуратно выехать на проезжую часть. Площадка перед нашей дверью была совсем маленькой, ещё более ограниченной низкой зелёной изгородью, отделяющей её от других таких же площадок, куда выходили двери, наверно, таких же тесных квартирок.