Шпионский арсенал. История оперативной техники спецслужб

Одним из первых агентов, в работе с которым планировалось использование новейшего секретного аппарата, стал Огородник, сотрудник советского посольства в Колумбии, получивший после его вербовки псевдоним TRIGON. Однако, в отличии от Пеньковского, кадрового офицера ГРУ, перед началом работы с Огородником требовалась его специальная подготовка по многим направлениям агентурной деятельности, в том числе обучение работе с новой фотокамерой. Для этого в столицу Колумбии Боготу был командирован опытный сотрудник советского отдела ЦРУ Джордж, знавший русский язык и уже имевший практику работы с камерой Т-100. В связи с особой секретностью общения и обучения Огородника Джордж прибыл в Боготу под туристическим прикрытием, о чем в резидентуре ЦРУ в Колумбии знал только один оперативный сотрудник, которого Джордж мог вызвать для экстренной помощи или для связи с Лэнгли.

Обучение агента TRIGON проводилось в течение нескольких месяцев в одном из номеров отеля Хилтон, куда Огородник мог по легенде заезжать по пути, выполняя рутинные дипломатические и хозяйственные поручения. Для Огородника, который в период его вербовки курил сигареты, вначале была изготовлена фотокамера Т-100 в зажигалке. Однако через некоторое время TRIGON решил отказаться от сигарет, поскольку заботился о своем здоровье. И потому Джордж привез для Огородника новую модификацию Т-50, которая отличалась от первой модели только длиной фотопленки. Дело в том, что во время испытаний и практического использования Т-100 фотопленка нередко заклинивала внутри фотокамеры, и конструкторы изменили механизм подачи пленки, пожертвовав количеством кадров, но существенно повысив надежность работы фотокамеры.

Макеты фотокамеры Т-50 в авторучке (из архива Keith Melton Spy Museum)

Для уже некурящего Огородника предназначалась модификация Т-50, закамуфлированная в дорогую авторучку “Паркер”, которая была вполне уместным предметом личного пользования второго секретаря советского посольства. По секретному заказу ЦРУ фирма «Паркер» сконструировала авторучку на 1,5 мм толще, с уменьшенным контейнером для чернил и более короткой основой для пера, что позволило создать полость внутри авторучки, в которую и была вмонтирована камера Т-50.

В конце своего обучения TRIGON решился на рискованный шаг: он уговорил своего наставника использовать авторучку-фотоаппарат внутри референтуры посольства, где советские дипломаты работали с секретными документами и телеграммами. По мнению Огородника, особый интерес для ЦРУ представлял недавно полученный из Москвы документ «О состоянии и перспективах советско-китайских отношений». Этот материал был новый, совершенно секретный, и TRIGON терпеливо ждал своей очереди, когда советский посол внимательно прочитает этот документ и затем напишет фамилии дипломатов, которым следует ознакомится и высказать свое мнение на совещании.

Однако читать секретный документ можно было только в небольшой комнатке референтуры посольства, куда совершенно неожиданно заглядывал через окошко в двери «курьер спецохраны» референтуры как круглосуточный дежурный самого важного помещения посольства.

Инструктор Джордж был против идеи Огородника, поскольку обучение агента еще не закончилось. К тому же был велик риск расшифровки всего мероприятия, поскольку TRIGON планировал делать снимки внутри ознакомительной комнаты референтуры, куда мог неожиданно войти не только охранник, но и шифровальщик, который выдавал и забирал секретные документы после ознакомления.

Однако, получив «OK» из Лэнгли, Джордж тщательно проинструктировал Огородника и выдал ему готовую к работе авторучку «Паркер». Через несколько дней TRIGON появился в номере Джорджа со словами: «Я думаю, что сделал это».

Когда Огородник ушел, Джордж, выйдя из отеля на приличное расстояние, из уличного автомата вызвал условной фразой на встречу своего помощника, которому и передал авторучку, пройдя пешком около километра до места встречи, опасаясь местных таксистов, которые нередко грабили американских туристов.

Ближайшим авиарейсом в США связной доставил авторучку в Лэнгли, где опытные фотоспециалисты аккуратно проявили и отпечатали все 50 отснятых Огородником кадров. Оказалось, что нечитаемых было только 2 кадра, не содержавших важной информации. Это было настоящим успехом, и директор ЦРУ в тот же день лично поехал на встречу с государственным секретарем Генри Киссинджером, который оценил полученные ЦРУ материалы «как самую важную разведывательную информацию, которую он когда-либо читал, будучи главой Госдепартамента».

Джордж был доволен успехом своего ученика и качеством работы специальной фототехники. В истории ЦРУ этот случай был первым, когда удалось сфотографировать секретные документы внутри референтуры советского посольства.

В 1975 г. после завершения командировки TRIGON вернулся в Москву, где в МИДе получил не самое престижное место. Однако его должность давала возможность читать и фотографировать «авторучкой» документы советских послов, присылаемые со всего мира. TRIGON до момента ареста в 1977 г. активно использовал микрофотокамеры, которые через тайники в Москве передавали ему американские разведчики. Судьба же владельца фотокамеры в зажигалке сложилась совсем по-другому, опять же по иронии судьбы…

Настоящего хозяина потерянной на партсобрании зажигалки искали долго, поскольку КГБ бросил все силы на разработку вернувшихся в СССР «курильщиков», которые, ничего не подозревая, спокойно работали кто в ПГУ, кто в МИДе и МВТ, иногда, правда, удивляясь кадровым решением: под любыми предлогами их не пускали за границу, тщательно «обкладывая» объектов разработки агентурой и спецтехникой со всех сторон, чтобы получить какие-либо материалы улик или хотя бы намеки на них. Карьеры «курильщиков» также складывалась странно: их двигали, но не наверх, а в разные стороны, опять-таки в надежде зафиксировать попытки проявления признаков работы на ЦРУ.

Глава 19. судьба хозяина потерянной зажигалки

А настоящий хозяин зажигалки оставался в США и уже крайне осмотрительно работал со специальной техникой. Его контакты с ФБР, а затем с ЦРУ начались раньше, во время первой командировки в Америку в качестве «аспиранта» в составе группы советских студентов.

Достаточно легкая его вербовка контрразведкой США объясняется, скорее всего, тем, что Борис не был кадровым офицером ПГУ КГБ, а был переведен в разведку с периферии на волне кадрового укрепления центрального аппарата Комитета. Борис не имел достаточного опыта оперативной работы за границей и после непродолжительной работы в московском ТАССе с группой аспирантов и студентов был послан на стажировку в один из университетов США.

Контрразведка ФБР сразу обратила внимание на молодого, активного аспиранта, который имел хорошую языковую подготовку, легко заводил контакты и планомерно собирал материалы для диссертации. Борису «подставили» разбитную американку, агента ФБР, которая быстро стала подругой советского стажера. Именно она познакомила Бориса со своим «старшим братом» Ларри, (в действительности офицером ФБР), с которым постепенно у Бориса сложились приятельские отношения.

Как-то «старший брат» дал ценный совет получить университетскую материальную помощь Борису, который ожидал приезда жены из СССР и собирался показать ей Америку и, конечно же, сделать подарки. Борис подписал липовый «университетский» документ, который подготовил «старший брат» и с легким сердцем получил от ФБР 500 $, что по тем временам было приличной суммой.

Теперь Борис был «на крючке» у контрразведки, и после отъезда жены состоялась его вербовка. Напоследок перед отъездом в СССР «старший брат» снабдил Бориса открытыми материалами, которые должны были показать руководителям Бориса в Москве эффективность его командировки в США. Расчет ФБР строился на возвращении Бориса в Америку, но уже в качестве оперативного сотрудника одной из резидентур КГБ в США.

Впоследствии Борис во второй командировке работал на ФБР, а затем и на ЦРУ, обеспечивая оперативными сведениями американские спецслужбы, которые планировали продолжить контакты с Борисом после окончания командировки. Именно ЦРУ снабдило своего агента фотоаппаратом Т-50 в зажигалке для фотографирования секретных документов в резидентуре, куда Борис периодически приезжал, работая «под крышей» пресс-бюро ТАСС. Для повышения качества фотоснимков Борис практиковал печатание на машинке итоговых документов о работе резидентуры, приезжая в дипмиссию вечерами и в выходные дни, чтобы никто из чекистов не мешал его фотоработам.

Однажды Борис получил задание от своего куратора сфотографировать внутренние помещения своей резидентуры. Проводя съемку, Борис сделал последний снимок большого зеркала перед дверью выхода из резидентуры, что, как и потерянный фотоаппарат, способствовало затем его расшифровке.

В 1985 г. Олдридж Эймс в начале своей работы на КГБ в числе советских сотрудников, завербованных американскими спецслужбами, назвал и молодого офицера, работавшего в 1970-е гг. в Сан-Франциско. Однако этого было недостаточно для идентификации Бориса. Позднее КГБ удалось получить тот самый снимок, на котором было сфотографировано зеркало с отражением самого Бориса, что оказалось окончательной уликой против него.

В отличии от покончившего с собой Огородника, а затем расстрелянного Толкачева, судьба Бориса оказалась гораздо счастливее. По приговору трибунала ему дали 15 лет, но через 6 лет Борис уже был на свободе после президентского помилования. Он перебрался в США, а затем к нему присоединилась и семья.

В ОТУ КГБ предпринимались различные попытки повторить фотокамеру ЦРУ. Надо сказать, что на вооружении КГБ уже были свои собственные микрофотокамеры со сходными параметрами, которые активно применялись в период холодной войны. Однако многократные попытки КГБ и Штази создать специальную тонкую фотопленку с высоким разрешением, как у «Кодак-1414», не давали нужного результата.

По словам Роберта Уоллеса, ЦРУ неоднократно обращалось в дружественные спецслужбы с просьбой изготовить фотокамеры Т-50 на основе полного комплекта конструкторских и сборочных чертежей. Однако повторить уникальный фотоаппарат ведущие мировые фотооптические лаборатории либо сразу отказывались, либо не смогли после многократных попыток изготовить такие элементы, как объектив и затвор.

Контейнер в советской батарейке для хранения кассет фотокамеры Т-50 (из архива Keith Melton Spy Museum)

А настоящие фотокамеры Т-50 можно посмотреть в музее ФСБ на Лубянке и в музее Академии ФСБ.

Очерк VI. Фотоаппараты компромата

Глава 20. Зачем и как дискредитировать человека

В ХХ веке фототехника активно использовалась спецслужбами для получения компрометирующих фотографий наряду с киносъемкой, видеосъемкой и записью акустической информации. Оперативные мероприятия с целью дискредитировать человека и заставить его затем действовать с интересах конкретной спецслужбы, как правило, тщательно планировались, организовывались и проводились, как хорошо отрепетированные спектакли, где в финальной части «герой», в отличии от театральной сцены, не выходил счастливый к зрителям «на поклоны и цветы», а зачастую думал о том, а как теперь жить дальше?

Советская контрразведка и разведка активно использовали мероприятия по компрометации объектов оперативного интереса в довоенный и военный периоды, а также весьма активно в период холодной войны. Целями таких мероприятий были в большинстве своем иностранцы, члены делегаций, сотрудники торговых и дипломатических миссий, а также советские граждане, занимавшиеся противозаконной деятельностью и попавшие под бдительное око госбезопасности для последующего возможного использования в качестве внутренней агентуры, а также для передачи дел в суд. В большинстве мероприятий для получения компрометирующих фотоснимков использовалась классическая формула «алкоголь плюс секс», которая активно применялась как оперативными сотрудниками центрального аппарата КГБ и МВД, так и офицерами территориальных подразделений.

В обширной оперативной практике КГБ были случаи, когда компрометирующий материал не «срабатывал», что было следствием недостаточного изучения иностранца, объекта разработки. Так, например, один «уникальный объект» сумел убедить оперативников КГБ, что предъявленные ему фотоснимки пикантных постельных сцен в обществе специально подосланных ему в отель женщин произведут на супругу иностранца эффект необычного подарка. По словам «объекта компромата», они с женой были страстными любителями порноснимков. Для оперативников такой поворот финальной части мероприятия оказался совершенно неожиданным. В результате иностранец вежливо отказался от какого-либо сотрудничества и попросил подарить «на память» копии прекрасно сделанных фотоснимков.

На разборке итогов этого «прокола» от руководителя досталось всем, кроме оперативно-технических сотрудников, полностью выполнивших поставленные перед ними задачи: скрытое или негласное фотографирование (иногда использовался термин «документирование») действий иностранца в заранее подготовленном помещении, как правило, в городской квартире, номере гостиницы, элитном загородном клубе или в специальном охотничьем домике.

В результате активного развития фототехники в послевоенный период в арсенале спецслужб появились специальные стационарные фотокамеры, которые были рассчитаны на автоматическую фотосъемку в течение длительного периода времени. Такие фотокамеры, как правило, имели часовой механизм, который позднее заменили на электронный таймер, обеспечивающий покадровое фотографирование, например, каждые 5,10, 15 секунд и более.

Понятно, что для длительной фотосъемки обычные фотокассеты не подходили, и потому специальные фотокамеры имели особые кассеты на 100, 200, 400 и более кадров, что давало возможность фиксировать действия объекта в течение нескольких часов и даже дней.

Подобного рода фототехника, как правило, размещалась внутри интерьера комнаты, в предметах, таких, как цветочные и декоративные вазы, настенные украшения и картины, в элементах мебели и в конструктивных особенностях комнаты: пустотелые «фальшивые» перекрытия и выступы, настоящие или специально изготовленные вентиляционные отверстия и др.

Специальная фототехника заранее устанавливалась в предварительно подобранные камуфляжи-прикрытия, которые оборудовались как для многократного использования: в этом случае должен был быть обеспечен легкий доступ как для смены фотокассеты, так и для одноразового применения. Сотрудники, отвечавшие за все технические этапы выбора и подготовки камуфляжа, установку фотокамеры и проверку ее эффективной работы, часто использовали термин «закладные фотоаппараты», которые «закладывались» в заранее готовые места (камуфляжи, прикрытия) для проведения скрытой фотосъемки.

Глава 21. Фотоаппарат «Забег»

В начале 1950-х гг. был разработан один из первых «закладных» стационарных фотоаппаратов «Лавр», затем появились его модификации «Лавр-5» и «Лавр-6». В конце 1950-х гг. появилась фотокамера «Жимолость», а затем «Морозник». В комплекты этих аппаратов уже входили не только различные объективы, но и оптические насадки, позволявшие производить негласную фотосъемку через предварительно сделанные отверстия в стенах, полах и потолках соседних помещений. К сожалению, авторам не удалось отыскать фотографии этих камер или их описания. Однако эти устройства послужили основой для создания в 1970-х гг. одного из самых удачных стационарных фотоаппаратов «Забег», который длительное время использовался оперативными подразделениями разведки и контрразведки КГБ.

Камуфляж «Цветочная тумба» для фотоаппарата «Забег» с таймером. Фотографирование производилось через боковые декоративные решетки (из архива Keith Melton Spy Museum)

Надежная, автономная и бесшумная работа, возможность покадрового фотографирования в течение длительного времени сделали «Забег» одним из лучших советских спецаппаратов. Небольшие габариты и высокие фототехнические параметры камеры были весьма удобными для размещения в самых различных камуфляжах: в цветочных горшках и декоративных вазах, настольных часах и в различных предметах интерьера и декорирования комнаты, кабинета или гостиничного номера.

В аппарате «Забег» была предусмотрена возможность автоматической установки скорости затвора в зависимости от освещенности помещения. В качестве измерителя освещенности использовался фоторезистор с креплением в виде кольца, которое устанавливалось на основании объектива.

Основные узлы и элементы фотокамеры «Забег». В качестве камуфляжа использовалось основание настольной лампы с декоративными отверстиями (из архива Keith Melton Spy Museum)

Элементы фотокамеры «Забег» (из архива Keith Melton Spy Museum)

Фотографировал «Забег» автоматически с помощью пульта управления, где задавались все необходимые по плану мероприятия параметры. Часовой таймер задавал время начала фотографирования, например, через определенный период от 15 минут до 12 часов. С помощью правой рукоятки пульта управления устанавливался цикл съемки: фотографирование каждые 5 – 15 – 30–60 секунд. Левой рукояткой с делениями 1,2, 3 и 4 задавалась чувствительность используемой в аппарате фотопленки в относительных единицах: 32,45,140, 250 ед. ГОСТ или 50,100,200, 400 ASA. Световые индикаторы «съемка» и «перемотка» показывали офицеру-технику режимы работы фотоаппарата в период его настройки перед установкой в камуфляж.

Выносной пульт управления-таймер аппарата «Забег» (из архива Keith Melton Spy Museum)

По своим техническим и оперативным параметрам «Забег» представлял собой полностью автономную систему для негласного фотографирования из камуфляжа с автоматической выдержкой, контролируемой в зависимости от освещенности помещения. Работа «Забега» обеспечивалась своими источниками электропитания, емкость которых заранее подбиралась в зависимости от длительности мероприятия.

Глава 22. Подготовка и проведение мероприятия для фотосъемки компромата

При планировании операций с применением «Забега» учитывалось время, отведенное на подготовку мероприятия, которое должно было позволить изготовление оригинального камуфляжа или доработку уже имеющегося в комнате предмета подходящих размеров для размещения фотокамеры и пульта управления.

В оперативной практике часто возникали ситуации, когда время на подготовку камуфляжа было крайне ограничено и оперативно-технический сотрудник использовал такие предметы, как небольшие чемоданы, сумки с твердыми стенками и даже пустые картонные коробки. В стенках этих предметов было достаточно просто сделать небольшое отверстие для объектива, а также удобно закрепить с помощью резиновых растяжек или термоклея корпус фотоаппарата, пульт управления и соединительные кабели.