Золотой грех

– Сто пудов!

– Олег? – снова повысил голос Давыдов.

– Думаю, что не сразу Глеб потерял сознание после удара, – послушно поправился охранник.

– И это единственное, по-вашему, что оправдывает Глеба? – крикнула Юля, подскочив к отцу и рванув его за рукав пиджака.

– Юля, успокойся.

– Нет, вы оба мне скажите! Вы можете поверить, что Олег решил меня убить? Ну, ты, верзила?

– Не мог, – пробасил Олег послушно.

– Папа?

– Ладно, ладно, – отмахнулся Давыдов, – не верю я в это. Теперь так, Олег. Что не вызвал полицию и спрятал пистолет, молодец. Действовал ты правильно. Значит, говоришь, отпечатков ты на нем не нашел?

– Не нашел, – покачал Олег головой.

Давыдов приехал в больницу около шести вечера, но главный врач был на месте и лично встретил депутата в приемном покое. Рядом топтался еще один молодой врач с недовольным видом и заспанными красными глазами.

– Здравствуйте, Борис Михайлович. – Главврач с легким, немного неуклюжим поклоном протянул руку. – Пойдемте ко мне в кабинет. Там нам будет удобнее разговаривать.

– О чем? – резко бросил Давыдов, уверенно двинувшись к лестнице. – Как состояние Глеба?

– Он… – главврач поспешил за Давыдовым, махнув молодому врачу рукой, чтобы тот следовал за ними. – Пока еще трудно сказать с полной уверенностью… Вот, собственно, я пригласил лечащего врача, узнав о вашем приезде.

Давыдов резко остановился и повернулся к главврачу. Он сразу уперся властным взглядом в молодого врача, отметил его красные глаза и бледное лицо.

– Вы? – спросил он врача. – Почему так выглядите? Пили?

– Я после ночного дежурства, – раздраженно ответил врач. – Подняли вот, специально из-за вас. Чтобы состояние вашего родственника описать.

– Он мне не родственник, – оборвал врача Давыдов. – Каково его состояние?

– Сотрясение мозга, повреждение мягких тканей головы.

– Что вы подразумеваете под сотрясением мозга, какова тяжесть травмы? – начал распаляться Давыдов.

– Под сотрясением мозга, – ледяным тоном ответил молодой врач, – я подразумеваю закрытое механическое повреждение тканей и органов, характеризующееся нарушением их функций, но не приводящее к ярко выраженным изменениям их формы и строения.

Но тут главный врач вовремя понял, что врач просто язвит, цитируя симптоматику.

– Борис Михайлович, – топливо заговорил он, оттеснив плечом врача, – мы тщательно обследовали пациента и не нашли поводов для серьезных опасений. Пройдемте в мой кабинет, там нам будет удобнее разговаривать. А то мы тут посреди коридора стоим…

Наконец главврачу удалось остаться наедине с Давыдовым в своем кабинете. Он снова принялся извиняться за интонации своего врача, но чувствовалось, что это не единственное, что беспокоило руководителя медицинского учреждения.

– Видите ли, Борис Михайлович… – Главврач снял очки и принялся вытирать носовым платком потный нос. Он подслеповато щурился, и от того, что не мог встретиться взглядом с депутатом, ему было легче говорить. – Видите ли, в подобных случаях мы обязаны сообщать в полицию. Налицо нанесение тяжких телесных повреждений, а это, сами понимаете. Есть перечень…

– Я понял вас, – прервал собеседника Давыдов.

Он чувствовал некоторую неловкость из-за того, что не помнил его имени и отчества. Переспрашивать не хотелось, потому что это было бы похоже на попытку установления какого-то неформального контакта, нарушение дистанции. Давыдов любил дистанции, тем более он сейчас чувствовал, что разговор перейдет в иное, не совсем приятное для него русло.

– Я понял вас, – повторил Давыдов, – и тем не менее прошу вас этого не делать. Никакого нападения не было, не было преступления. Это просто несчастный случай, уверяю вас. Если сейчас вы сообщите в полицию, то неизбежной окажется проверка, об этом узнают журналисты и раздуют череду «жареных» фактов. Мне это совершенно не нужно. С полицией я все улажу, если это будет необходимо. И если к вам претензии возникнут, то и это я улажу. Я даже подумаю, чем помочь вашему учреждению, но это попозже, сами понимаете, что мне сейчас не до этого.

И тут он понял, что сболтнул это зря. Давыдов вроде бы признался, что криминал все-таки имел место. Может, главный врач этого не заметил?

– Значит, состояние пациента в пределах нормы?

– Да, конечно, – поспешно и немного облегченно ответил главврач, обрадовавшись, что разговор на скользкую тему закончился.

Шаповалову, чтобы не терять время, пришлось собирать свою группу и инструктировать ее через Интернет в режиме видеоконференции. «Барьер» никогда не пользовался «Скайпом», потому что эксперты множество раз получали информацию, что «Скайп» возможно несанкционированно прослушивать. В лаборатории «Барьера» разработали свою собственную программу, максимально защищенную.

– Я остаюсь в Москве, – говорил Шаповалов, всматриваясь в лицо подчиненных. – Здесь слишком много хвостов у нашего заказчика. Подчеркиваю, что наша задача – не только физическая охрана дочери Давыдова, но и установление факта покушения на нее, установление исполнителей и заказчиков, а также причин. Точнее, мотивов. Как всегда в таких случаях – полная программа.

– Ясно, шеф, мы поняли, – ответил за всех Борисов, являющийся в группе заместителем Шаповалова.

– Если поняли, тогда слушай расклад. Геннадий, ты с Николаем займись вплотную фирмой Давыдовых. Наиболее вероятный мотив – это либо конкуренция, либо наследование бизнеса. Веня, ты бери Александра и займись безопасностью дома и дочери заказчика. Она девочка интеллигентная, у нее жених физик, так что тебе проще будет найти с ними общий язык. Ну а Саня проработает противоснайперскую программу.

– А я? – не удержался Иванов.

– Тебе, Дима, задание особенное, по твоему опыту и по твоей оперативной сноровке. Ты у нас по прошлой своей работе во внешней разведке привык действовать один и полагаться только на себя. Вот и займись женихом дочери Давыдова.

– Вы полагаете, что покушение могло быть не на нее, а на него?

– Интересная мысль, – рассмеялся Шаповалов. – Кстати, я об этом не подумал!

– В том смысле, – скептически хмыкнул Борисов, – что кто-то решил расчистить место для женитьбы на богатой девушке? Зачем было в нее стрелять?

– Имитация, – тут же ответил Иванов. – Как раз для того, чтобы запутать нас. Кстати, удалось – ты же не веришь.

– Ну, парень в теме, – кивнул Шаповалов. – Только имей в виду, Дима, что самое твое большое беспокойство – как раз жизнь этого парня. Если совершится самое невероятное и выяснится, что покушение было не на девушку, а именно на него, тем более если покушение повторится и удастся, то мы провалим все дело. Ориентироваться придется тебе очень быстро и без консультаций с руководством.

– Все поняли, шеф, – снова за всех ответил Борисов. – Либо конкуренты, либо бандиты.

Глава 3

Веня Волохов не был в Чите почти год. Он с интересом крутил головой, пытаясь найти значительные изменения. Это была привычка еще с детства, какое-то странное чувство, которое одолевало еще в том возрасте. Стоило на пару недель, на месяц куда-то из города уехать, и уже после возвращения казалось, что ты увидишь что-то новое. Веня никогда не мог ответить себе на вопрос, а что же он ожидает увидеть. Новые дома, новые улицы, какие-то изменения в людях? И все равно он продолжал вот так же, как и сейчас, крутить головой и ждать чуда.

Саня Халов уверенно вел по коммуникатору «Ниву Шевроле», продвигаясь на северо-восток города к элитному поселку. Борисов с Моргуновым приехали в Читу первыми и за пару дней подобрали несколько машин для группы по объявлениям «сдам в аренду». За хорошие деньги за сутки на нескольких СТО у всех были приведены в полный порядок двигатели и ходовая часть машин.

– Вон те ворота, – ткнул вперед пальцем Халов. – Подъезжаем?

– Давай, – кивнул Веня. – Время для нас сейчас – самый важный фактор.

– Ну да. Если это было все-таки покушение, – проворчал Халов.

– А ты, кажется, не веришь?