Смерть без работы не останется

– Да, я так считал, – честно ответил Антон, не отводя взгляда. – Но я кое-что понял из их жизни, мне Татьяна рассказала, как это иногда случается. Теперь я не склонен огульно осуждать всех.

– Это хорошо, – кивнул Быков и похлопал Антона по плечу. – Самая большая беда в нашем деле – огульное обвинение. На панели стоит, значит, шлюха в душе… А если в продуктовом магазине работает, значит, сметану молоком разбавляет.

– Как это? – не понял Антон.

– Да ладно, не бери в голову, – усмехнулся Быков. – Это давно было, еще при социализме. Тогда в гастрономах у нас продавалась сметана разливная. В таких же бидонах, как и молоко. Вот и ходил анекдот, что кто-то при передаче смены увидел записку на бидоне: «Нина, сметану не разбавляй, я ее уже разбавила».

Трех жлобов со скошенными затылками и накачанными шеями Антон вычислил еще в первый день наблюдения за «точкой». Сегодня двое из них отправились в «Бильярдный клуб». Видимо, просаживать премиальные, потому что парни были в этот день более улыбчивыми и довольными, чем обычно. Настало время ненавязчиво познакомиться. Надо начинать искать пути внедрения в эту среду.

Быков пошутил, что начинать надо с этого конца, а не с конца в прямом смысле этого слова. Не стоит пытаться выходить на группировку через девочек. Кто общается с девочками, в основном клиенты. С клиентами дел не будет. Выходить надо на прикрытие, на организаторов, на тех, кто этот бизнес обслуживает.

Поигрывая мускулами, парни прихлебывали пиво и гоняли шары на сукне бильярдного стола. Играть они не умели и сюда приходили, скорее всего, ради престижа. Все ходят, вот и они тоже. И телки тут бывают интересные. Парни по сторонам поглядывать успевали.

Антон уселся за крайний столик, почти у стола, за которым играли двое нужных ему парней. Он заказал кофе, а потом осмотрелся и взял еще пива. С кофе Антон в этом зале смотрелся бы глупо. Народу сегодня было не очень много. Три или четыре компании молодых людей сгрудились возле своих столов. Эти точно приходят ради игры. Две девахи распластываются на столах, пытаясь дотянуться кием до нужного шара. И короткие платья у них при этом задираются так, что мелькают трусики. Но эти не одни, эти не за приключениями пришли. Вон у бара потягивают коньяк двое солидных папиков.

Интересно, подумал Антон, а навороченные мужики что тут делают? Бар вроде как молодежный, не очень солидный. Наверное, из-за своих подружек, которым хочется развеяться, потому что в солидном заведении им скучно. Ага, двое его «объектов» на девиц глаз быстро положили, но потом увидели папиков и снова переключились на игру.

Антон уловил наконец подходящий момент. Когда один из парней обошел стол и стал приноравливаться к длинному удару, сделав шаг назад и… Антон специально выставил руку с высоким стаканом в сторону. Тычок, и стакан со звоном летит на пол, пиво расплескивается всем под ноги.

– Б… братан, извини! – развел сокрушенно ручищами парень, таращась на осколки стекла и разлитое по полу пиво. – Не рассчитал!

Антон вытащил платок и стал старательно вытирать руку, ожидая, как парень поведет себя дальше. Не стоило слишком быстро принимать извинения.

– Э-э! – заорал парень в сторону бара и показал рукой на неприятность на полу. – За наш счет! Пришли там кого-нибудь, чтоб подтерли.

– Ты че пил-то? – весело расплылся в улыбке до ушей второй парень, подходя к Антону. – Пиво с нас! Мы тут отдыхаем, а ты? Расслабиться пришел? Давай с нами партейку! На пиво!

Антон никогда не был хорошим игроком в бильярд, но против этих попробовать стоило. Им же интереснее будет. Он согласился. Они познакомились между делом, хватили свежего пива, которое им принесли, а потом подошли к столу. Играли парни из рук вон плохо. Антону пришлось даже немного поддаваться, чтобы поддержать в ребятах азарт.

Лучше играл тот, что был повыше и стройнее в талии. Его звали Шура, у него не сгибался средний палец на левой руке. В ходе игры Антон услышал, что друг называет Шуру Шилом. Значит, «погоняло», хорошо. Шура Шило был даже симпатичным, с правильными чертами лица. Наверняка в своем кругу он нравился девахам. Хотя для более приличного общества в его глазах было маловато интеллекта и манерами не отличался, просматривался блатняк.

Второй был более грузным и шире в плечах. Этого звали Вова Галопа. За что уж он получил такую динамичную кличку, имеющую отношение к конскому бегу, непонятно. Создавалось впечатление, что Вова был тяжел во всем. И что касалось соображения, и… Собственно, это он неуклюже выбил стакан из рук Антона. Морда у Галопы была широкой и мощной. О такую кирпичи разбивать не страшно.

Игру Антон вел так, чтобы его партнерам было интересно. Пришлось пить с ними много пива и поддерживать беседу. Разговоры были о бабах, о крутых тачках и о том, кто за что попадал в полицию. Антон старательно, но не очень явно старался держаться темы «о бабах». Однако парни ни словом не обмолвились о своей работе. Надо отдать должное, дисциплина в недрах их организации была, видимо, налажена.

Через час Антон с парнями были чуть ли не закадычными друзьями, они обнимались, чокались стаканами и много ржали над плоскими шутками и дубовыми анекдотами. Антон с трудом выдерживал это общество, понимая, что сегодня контакт никакой информации не даст. А чтобы информация все же проявилась, то нужно сегодня с этими двумя хорошенько «отдохнуть», в дальнейшем поддерживать отношения, а потом, возможно, он каким-то образом проникнет в их среду. Иного пути не было.

– Ни хрена себе… – вдруг удивился Шило и уставился куда-то в район входной двери. – Вон она, Галопа!

– Кто? – насторожился Вова и посмотрел в указанном направлении. – Она, точно. Может, поймаем?

– Сука, убил бы… – прошипел Шило. – Или шефу звонить, или за ней кидаться. Эх, смоется сейчас…

Пока парни ворчали себе под нос непонятные фразы, Антон попытался понять, кого же они касаются. Возле входа стояла высокая девушка с короткой стрижкой и в темных очках. Была она ладная, крепенькая, было в ней что-то от дикой кошки. Брючки в обтяжку подчеркивали не только стройность ног, но и какую-то силу, пружинистость. Вроде и не спортсменка, судя по плечам.

Девушка пробежала глазами по залу, продолжая разговаривать с охранником у входа. Потом она всего на миг остановила свой взгляд на приятелях Антона. Это почувствовалось сразу, потому что ее взгляд будто обжег их сквозь одежду. Какой-то неуловимый миг, и девушка исчезла. Антону даже показалось, что она исчезла за тот миг, что он моргнул. Кажется, в таких случаях рекомендовалось проверить себя на предмет возможных видений. Или от выпитого, или по иным причинам, когда бабы мерещатся.

– Вы чего? – окликнул Антон своих приятелей.

– Да так! Знакомая одна, – проворчал Шило. – Редко видимся, побазарить хотелось.

– Ага, – согласился Галопа, – очень хотелось.

Какая-то агрессивность в их словах и интонациях прозвучала. Чем-то эта девушка им не угодила, чем-то их разозлила. Учитывая работу парней, это, скорее всего, была такая же проститутка, как и их девочки, только из чужих. Возможно, она посягает на чужую территорию, отбивает дорогих клиентов. Может, еще чем не угодила. А может, просто должна денег и теперь прячется.

Самое главное, что Антону удалось за этот вечер, – это ввернуть парням информацию о себе. Он крутой, но временно без доходов. Были в его жизни недавно кое-какие дела, но они кончились. Сейчас он прогуливает остатки денег. Надо было в их головах зародить хоть какой-то интерес к себе. А потом надо будет себя как-то проявить, чтобы интерес не исчез, а, наоборот, усилился. Но на сегодня хватит.

…Татьяна открыла окно, как только Антон тихонько постучал по раме. Тихий садик частного дома он преодолел, стараясь не наступать на грядки. Хорошо хоть ночь лунная. Усевшись на подоконник, он снял ботинки и только потом перекинул ноги в комнату.

– Ну, как ты устроилась? – спросил он, оставляя у двери ботинки и осматриваясь по сторонам.

– Спасибо тебе, Антон, я даже не знаю, как тебя благодарить. Хозяйка хорошая, только глухая немного, через нее я и на завод устроилась. Уборщицей, правда, но это ничего.

Антон усмехнулся. Он-то знал, что Татьяну на завод устроили совсем не через хозяйку этого частного дома, она на заводе проработала кладовщицей лет сорок. Это все сделал Быков по своим каналам. А раз Татьяна ничего не заподозрила, то работа была проведена качественно.

– Ты… – голос девушки стал сдавленным, а глаза опустились в пол, как у гимназистки на первом свидании. – Хочешь, я тебя отблагодарю? Ты ведь тогда… Нет, не так, а то еще подумаешь… Ты мне действительно нравишься. И я могу, ну, вроде как быть твоей постоянной.

– Ты чего? – улыбнулся Антон и взял девушку за подбородок. – Ну-ка прекрати! К тебе по-дружески…

Татьяна посмотрела на него удивленно, потом улыбнулась и вдруг доверчиво прижалась к его груди лицом.

– Я думала, что такое только в книжках происходит… – прошептала она.

Антон почувствовал себя очень глупо. Помедлив немного, он все же обнял девушку и погладил по голове.

– Я знаю, ты брезгуешь мной, – снова заговорила Татьяна.

Антон попытался оторвать ее от себя, чтобы посмотреть в глаза и сделать внушение, но девушка вдруг вцепилась пальцами в его рубашку так, что было не оторвать.

– Нет, ты не возражай! Я же вижу. Ты вон какой, ты меня тогда и позвал-то не для этого, а потому что пожалел. Я не знаю, чего это тебе втемяшилось, но я тебе так благодарна. А ты другой, ты не такой, как я, как эти… Ты светлый, чистый, ты и должен мной брезговать. Я бы сейчас все отдала, чтобы очиститься, чтобы…

– Какая же ты все-таки дура, – недовольно ответил Антон и все-таки оторвал от себя девушку. – Ты чего несешь! Ну почему ты думаешь, что между мужчиной и женщиной не может быть других отношений, кроме интимных?

– А я очень долго была там, где других отношений не бывает, – горько заметила Татьяна и обиженно уселась на стул возле старого круглого стола. – Я что должна думать, когда ты меня поселил тут, пришел ночью?

– Нет, не за этим, – покачал Антон головой. – Я пришел узнать, как ты поживаешь, чем тебе можно еще помочь. Человек я такой, понимаешь? Хожу по земле и помогаю людям.

– Как волшебник? – чуть улыбнулась Татьяна, переставая обижаться. – Нет, ты не волшебник. Ты, наверное, из полиции, только мне не говоришь.

– Вот придумала, – рассмеялся Антон. – Полицейские так не поступают, они хватают за шиворот и тащат в отделение. Или куда там у них принято?

– Тогда ты из тайного общества, – зловещим голосом прошептала девушка. – Общество по борьбе с проституцией.

Девушку начинало заметно трясти. Она постепенно стала ежиться, обхватывать себя руками, постукивать зубами.

– Опять начинается, – прошептала она. – Я сейчас, мне надо выпить лекарство. У меня есть. Мне сказали, что это пройдет, надо только продержаться хотя бы с месяц, а потом станет легче.

Девушка встала, полезла в сумочку, висевшую у входа в комнату на вешалке. Антон бросился помогать, потому что руки у Татьяны уже тряслись. Она выбрала из коробочки две таблетки, положила в рот, потом приняла из рук Антона стакан с водой и, стуча по стеклу зубами, выпила. Пришлось укладывать ее на кровать, укрывать пледом. Татьяна пыталась что-то говорить, но Антон приложил ей к губам палец и уселся рядом на край кровати. Девушка закрыла глаза, съежилась в позе эмбриона и мелко дрожала. Антон сидел, гладил ее по плечу и рассказывал, как он служил в армии и какие у них происходили забавные истории во время парашютных прыжков.