Свадебное платье для Молли

Нет, Хьюстон Уитфорд точно знал, куда надо направлять свои страсть и энергию.

Вот только… отцовское письмо… Он ощутил, как его снова затягивает прошлое, опять начали сгущаться зловещие тени. В этом виновато, конечно, письмо и то, что ему пришлось последние недели корпеть над бумагами, связанными с просьбами людей таких же отчаявшихся, какими когда-то были он и его семья.

От злости на самого себя, на эти мысли, ворвавшиеся в его уравновешенный мир, голос Хьюстона стал жестче, чем следовало:

– Вам когда-нибудь приходилось голодать?

– Нет, – ответила девушка. – Но думаю, могу представить, каково это.

– Да неужели? – саркастично переспросил Хьюстон.

Без предупреждения за высокой и толстой стеной, ограждающей его от детства, замаячило очередное воспоминание.

Как же хочется есть. В доме ни крошки. Войдя в булочную «У Сэма», Хьюстон чувствует, как рот наполнился слюной от запаха свежей выпечки. Сэм стоит спиной к прилавку. Хьюстон хватает еще теплую булку из корзины и прячет ее под курткой. Подняв глаза, он видит, что Сэм смотрит прямо на него, потом молча отворачивается. И Хьюстону так стыдно от этой жалости булочника, что голод напрочь пропадает. Он относит булку маме, которой наплевать и на хлеб, и на то, чего Хьюстону стоило его достать.

Вопрос явно поставил Молли в тупик.

«Хватит!» – приказал себе Хьюстон, но следующий вопрос уже сорвался с языка:

– А знаете, что такое безработица?

– Не думаю, что лето, которое я решила провести, работая волонтером, считается, верно?

– Сама возможность выбора уже говорит о том, что вы не сталкивались с реальными проблемами.

– Но я не стала из-за этого плохим человеком! – резко возразила Молли. – Или некомпетентным для выбранной работы.

– Нет, – произнес Хьюстон, мысленно сделав глубокий вдох. – Конечно же нет. Я пытаюсь сказать, что вы не можете при отборе проектов объективно оценивать степень бедствия обратившихся к вам людей.

Еще одно воспоминание промелькнуло перед мысленным взором Хьюстона. Пьяный, агрессивно настроенный отец, которого снова выгнали с работы. Конечно же не по его вине. Он никогда не виноват. Мать кричит ему: «Неудачник!» И выражение отцовского лица. Ярость. Удар кулаком, звук бьющегося стекла…

Поймав взгляд Молли, которая пытливо, уже без раздражения наблюдала за ним, он почувствовал, что все его способности к самоконтролю улетучились.

– Случалось вам оказаться без дома, ночлега, еды?

– Конечно нет!

Бездомность была понятием из другого мира, Молли не могла даже представить, что такое может произойти с ней. Но и Хьюстон не имел никакого права разговаривать таким тоном, словно это ее личный недостаток. Пусть даже в детстве он столкнулся с подобной бедой.

Прибитое к двери решение суда о выселении. Чувство безнадежности и абсолютной беззащитности, потому что некуда податься. И оно будет только крепнуть: с этого момента жизнь Уитфордов покатится прямиком к катастрофе.

Молли продолжала молчать, но ее огромные зеленые глаза напоминали Хьюстону спокойные озерные воды в жаркий день, обещающие прохладу, отдых и душевный покой.

Девушка изучала его лицо, позабыв о раздражении, словно увидела в нем нечто такое, что нужно понять. Хьюстон совсем не хотел делиться секретами – и чувствовал себя беззащитным под ее взглядом.

– Вы работаете с отчаявшимися людьми и при этом выделяете деньги на платья для выпускного? Вы что, издеваетесь надо мной?

Хьюстон был чересчур жесток. Он велел себе извиниться, ослабить напор, но тут выражение лица Молли изменилось. Из созерцательного оно стало понимающим. А это еще хуже.

Хьюстон почувствовал, что девушка видит его насквозь.

– Вы знаете все это не понаслышке, верно? – тихо поинтересовалась Молли.

Да он лучше голышом пробежится по Центральному парку, чем перед кем-нибудь разоткровенничается.

Но добило Хьюстона то, что в глубине души ему хотелось, чтобы его поняли. Он не сразу ответил на вопрос. Сначала взял себя в руки. Пришла пора установить собственные правила, а Молли послужит прекрасным примером для остальных. Не увлекаться. Не привязываться слишком сильно. Ни к людям. Ни к благотворительным программам. И надо дать ей понять, что она ошиблась. Хьюстон чувствовал себя намного лучше, когда его презирали, а не жалели.

– Проект «Сказка выпускного» закрыт, – холодно сказал он. – Как вы им об этом сообщите, ваша забота.

Молли прикусила губу, посмотрела себе под ноги, а когда подняла голову, в ее глазах блестели слезы.

– Я так понимаю, у нас наметилась проблема, – произнес Хьюстон. – Вы романтик, а я реалист.

Несколько мгновений она просто изучала его. Ему даже показалось, что она не клюнет на наживку из его грубости и запрета на проект, а продолжит цепляться за то, что увидела в нем минуту назад.

Но нет.

– Я не романтик! – запротестовала Молли.

– Любой, кто приходит на работу в свадебном платье, романтик! – возразил Хьюстон, радуясь, что ему удалось сменить направление ее мыслей. Теперь они говорили о ней, а не о нем и его жизненном опыте.

– Я в нем не пришла, – смущенно защищалась Молли. – Это пожертвование, оставленное на моем столе.

– Ну понятно. Конечно, у вас просто не было выбора, кроме как примерить его.

– Именно. Я проверяла, есть ли на нем дефекты.

– Ага, – скептически произнес Хьюстон, – любой, кто делает выбор в пользу платья, когда надо накормить голодающих, романтик.

– Нельзя говорить так, словно есть только черное и белое!

– Для реалиста все либо черное, либо белое. Это романтики носят розовые очки.

– Может, когда-то и можно было назвать меня так, – парировала Молли, гордо вздернув подбородок. – Но не теперь.

Ах да… козел. Хьюстон спрятал руки под столом, чтобы она не увидела, как он сжимает кулаки.

– Хорошо, – сказал он. – Значит, у вас не возникнет трудностей с принятием практичных решений.

Ясно, что Молли обманывает себя, говоря, что отказалась от романтики.

– Может, нам поискать новые источники дохода, вместо того чтобы отказываться от программ?

Да! Именно это он и хотел услышать. Реалистичные идеи о том, как справиться с проблемами, креативный подход к их решению, изучение вопроса с разных сторон.

Впервые Хьюстон подумал, что есть надежда. Может быть, у Молли Майклз и существуют задатки руководителя.

– Поверьте, я рассматриваю все возможности. В этом и состоит моя работа. Но я все равно хочу пересмотреть все программы фонда и закрыть самые сомнительные, чтобы у людей, к которым я обращусь за финансированием, не возникло ненужных вопросов и мы с честью вышли из сложившейся ситуации.