Комический театр

В этом моем сочинении я намеревался открыто указать на большинство тех недостатков, которых я стремился избегать, и на те основания, на которых зиждется избранная мною для написания комедий метода; от предисловия это сочинение отличается лишь тем, что первое, быть может, быстрее наскучит читателю, а во втором я хоть отчасти разгоняю скуку некоторым подобием действия.

Я не тщился преподать другим новые правила, но всего лишь показать, как в итоге долгих наблюдений и постоянных опытов нащупал путь, по которому можно ступать с некоторой уверенностью, и не самым слабым тому доказательством служит благосклонный прием, которым удостаивали зрители мои комедии. Я бы желал, чтобы тот, кто занимается сочинительством в любой области, давал бы знать всем прочим, какими путями он к этому пришел, что способствовало бы процветанию и улучшению искусств.

Я также от всей души желаю, чтобы в Италии нашелся какой-нибудь светлый ум и он взялся за усовершенствование моих трудов и даровал бы нашим сценам утраченный почет превосходными комедиями, которые были бы настоящими комедиями, а не сценами, соединенными друг с другом без всякого порядка и против всех правил; я не стремлюсь никого поучать, как некоторым кажется, и не постыжусь сам поучиться, лишь бы было у кого и чему.

Эта комедия была поставлена в 1750 году на открытии осеннего сезона. В ней содержались благодарственные слова, которые актеры обыкновенно обращают к зрителям на первом спектакле; впоследствии я их убрал как не имеющие отношения к пьесе.

Руководствуясь обычаем и желая также представить в выгодном свете труппу, особенно маски, я вывел их первоначально одетыми по-домашнему и с открытыми лицами и лишь затем – в театральных костюмах и масках. Впоследствии мне это показалось каким-то дурачеством, и ныне, перепечатывая эту комедию, я дал каждому действующему лицу собственное имя, называя его сценическим именем, лишь когда он во время представленной на сцене репетиции изображает соответствующего персонажа. Это дополнительное исправление пришло мне на ум лишь сейчас, и это еще один изъян в посредственном издании Беттинелли[6 - «Комический театр» был впервые издан в 1751 г. во втором томе собрания пьес Гольдони, выходившего начиная с 1750 г. у венецианского печатника Джузеппе Беттинелли. Когда у Гольдони отношения с Медебаком испортились, испортились и отношения с Беттинелли: явившись к нему с рукописью четвертого тома, он услышал от издателя, что тексты пьес ему уже предоставил Медебак и он намерен продолжать издание, к автору больше не обращаясь. Гольдони в ответ затеял новое издание, у флорентинца Джован Веспасиано Паперини, а издание Беттинелли с тех пор характеризовал весьма нелестно.].

Действующие лица

Орацио, глава труппы, Оттавио в комедии[7 - Как сказано в обращении к читателю, в «Комическом театре» представлена вся труппа Медебака. Орацио – это сам Джироламо Медебак (1706 – ок. 1790), немец по происхождению (настоящая фамилия Метембах), актер на характерные роли, глава труппы с 1745 г. (в театре Сан-Мозе), перебравшись в театр Сант-Анджело, заключил с Гольдони контракт (одногодичный в 1747 г., четырехлетний в 1749 г.), продвигал гольдониевскую реформу. Отношения начали портиться как раз после сезона «шестнадцати комедий», когда Медебак ничего не заплатил Гольдони сверх положенного по контракту. Когда Гольдони в 1753 г. ушел в театр Сан-Лука, Медебак взял на его место Пьетро Кьяри и отдал в печать ряд комедий Гольдони без разрешения автора. Медебак сменил затем еще несколько театров, труппа распалась в 1775 г., в 1780 г. покинул Венецию. Плачида – его жена Теодора Раффи (1723–1761), дочь профессиональных актеров, начинала как танцовщица, замужем за Медебаком с 1740 г. Превосходная актриса на патетические роли, отличалась тяжелым и нервным характером, что приводило к многочисленным конфликтам в труппе (через несколько лет ее очередной нервный срыв вынудил Гольдони сочинять комедию без примадонны, что привело к рождению «Хозяйки гостиницы»). Беатриче – Катерина Ланди (ум. 1761), актриса, чей талант специально отмечал Пьетро Кьяри; Гольдони дал ее портрет в колоритном сонете, который вложил в уста персонажа «Поэта-фанатика» (II, 10). Эудженио – Франческо Фальки (ум. 1780), по амплуа «второй любовник» (заменял Медебака в амплуа «первого любовника», когда тот играл характерные роли), оставил труппу Медебака в 1753 г., перебрался вслед за Гольдони в театр Сан-Лука, где играл до 1763 г.; выступал в Дрездене и Модене. Лелио – Луцио Ланди (ум. 1774), амплуа «третий любовник», муж Катерины Ланди, Кьяри, отмечая его талант, указывал на некоторый недостаток прилежания (diligenza). Элеонора – Виттория Фальки, жена Франческо, описана в «Поэте-фанатике» (III, 11), будет исполнять роль Фатимы в «Жене из Персии». Виттория – известно только ее имя, через год ее заменит в амплуа субретки блистательная Маддалена Раффи Марлиани, Коралина по сценическому имени, жена Джузеппе Марлиани, прославившаяся в роли Мирандолины. Тонино – Антонио Кристофоро Коллальто Маттиуцци (1717–1778), один из самых известных Панталоне в истории маски, Гольдони готовил его к дебюту в труппе, который состоялся как раз на премьере «Комического театра», с 1759 г. в парижском театре Итальянской комедии, ему расточал похвалы сам Гольдони (в предисловии к «Честному авантюристу»). Петронио – никаких сведений. Ансельмо – Джузеппе Марлиани (1720 – после 1782), из Пьяченцы, начинал как канатный плясун в труппе родителей Теодоры Медебак, на роль первого дзанни перешел у Медебака, отличался и в исполнении драматических ролей. Джанни – никаких сведений, уже в 1751 г. роль Арлекина стал исполнять другой актер, Фердинандо Коломбо.].

Плачида, примадонна, она же Розаура.

Беатриче, вторая актриса.

Эудженио, второй любовник, он же Флориндо.

Лелио, поэт.

Элеонора, певица.

Виттория, фантеска, она же Коломбина.

*Тонино, венецианец, Панталоне в комедии.

Петронио, в комедии играет Доктора.

*Ансельмо, играет Бригеллу.

*Джанни, играет Арлекина.

Суфлер.

Стремянный[8 - Стремянный (staffiere) – слуга, сопровождавший господина на выездах и выходах (изначально державший стремя при посадке на лошадь). Разница в функциях между итальянским «стаффьере» и русским «стремянным» есть (итальянский больше используется для представительства), но вряд ли имеет смысл переводить его каким-то другим словом.] певицы, с речами.

Служители в театре, без речей.

Постоянная декорация изображает сам театр, где представляются комедии, со сценой и видом на двор, в дневное время, без освещения и без зрителей.

Три персонажа, отмеченные знаком *, говорят на венецианском языке с некоторыми ломбардскими вкраплениями.

Действие первое

Явление первое

Поднимается занавес, и прежде, чем он будет окончательно поднят, выходит Орацио, затем Эудженио.

Орацио (обращаясь за сцену). Стойте, стойте, не поднимайте занавес, стойте.

Эудженио. Синьор Орацио, почему вы не хотите, чтобы подняли занавес?

Орацио. Для репетиции третьего действия не надо поднимать занавес.

Эудженио. Но и опущенным его держать нет причины.

Орацио. Да нет, синьор, есть причина, есть причина. Вам, конечно, и в голову не придет, о чем я думаю. (За сцену.) Опускайте занавес.

Эудженио (за сцену). Постойте. Если опустят занавес, тут будет темно и для нашей репетиции, синьор директор, придется давать освещение.

Орацио. Тут вы правы, лучше занавес поднять. (За сцену.) Поднимайте, не хочу тратиться на свечи.

Эудженио. Браво, да здравствует бережливость.

Орацио. Э, друг, без бережливости беды не оберешься. Актеры – люди небогатые. Сколько наживают, столько и спускают. Счастливы те, кто к концу года сводит баланс без убытка, но у большинства расход превышает доход.

Эудженио. И все же почему вы не хотели поднимать занавес?

Орацио. Чтобы никто не видел, как мы репетируем.

Эудженио. Кто это утром заявится в театр?

Орацио. О, есть такие проныры, которые и затемно всюду пролезут.

Эудженио. Наша труппа и без того известна, откуда взяться такому любопытству?

Орацио. У нас есть новые актеры.

Эудженио. Это правда, лучше бы их не видели на репетициях.

Орацио. Когда актера хотят выставить в выгодном свете, нужно подогреть желание у публики и дать ему роль небольшую, но выигрышную.

Эудженио. Есть такие актеры, которые упрашивают поэтов, чтобы им досталось не меньше двух третей пьесы.

Орацио. Это плохо, хуже некуда. Если они хорошо играют, то все равно наскучат, а если скверно, то публика бесится.

Эудженио. Однако мы теряем время. Наши товарищи не торопятся.

Орацио. Это в обычае у актеров – поздно вставать.

Эудженио. Нет ничего мучительнее репетиций.

Орацио. Без репетиций хорошим актером не стать.

Эудженио. А вот и примадонна.

Орацио. Удивительно, что она пришла раньше всех. Обычно примадонны любят, когда их дожидаются.