Одна маленькая ложь

Риган словно читает мои мысли.

– Он самый сексуальный парень в университете. – Соседка делает глоток пива. – И самый большой придурок.

– Я так и поняла, – бормочу я скорее себе, чем ей. Потягиваю напиток и специально поворачиваюсь к парню спиной – пусть найдет себе другую жертву, тут полно желающих.

– Знаешь, он немного повернут на сексе.

Час от часу не легче.

– Уверена, он без труда найдет желающих ему… посодействовать. – Я в это не играю.

Не пойму, то ли я уже на самом деле пьяна, то ли Кейси – волшебница, но в руке у меня снова два стаканчика. Музыка играет так громко, что отдается во всем теле, и бедра у меня сами по себе приходят в движение в такт музыке.

– Круто здесь, да?! – кричит Риган, и ее прямые волосы цвета меда прыгают вместе с ней, а она скачет без устали, машет руками и вопит, прямо как детишки из рекламы витаминов. – Столько народу, музыка что надо. Кайф!

Я улыбаюсь и киваю, глядя по сторонам. И должна признать, что мне тут тоже нравится.

– Я рада, что пришла! – кричу, толкнув плечом Кейси. – Только, пожалуйста, хватит с меня на сегодня приключений, – прошу я и опустошаю оба стаканчика.

В ответ Кейси хохочет, берет меня под руку, а другой рукой обнимает Риган, которая уже веселится вовсю.

– Ну конечно, сестренка. Сегодня Принстон узнает, что такое вечеринка по-нашему, в стиле Клири.

Я хихикаю, на время хорошее настроение сестры отодвигает все остальное на задний план.

– О чем это ты?

Сестра многозначительно улыбается и говорит:

– Скоро сама все узнаешь.

Глава третья. Чудовище

Открыв глаза, секунд пять я пребываю в безмятежном неведении. Эти пять секунд я тупо пялюсь на белый, низко нависающий потолок, пока глаза привыкают к неяркому свету, мозг пробуждается, и нейроны приходят в движение.

А потом на меня лавиной обрушиваются смятение и шок.

Где я?

Как я сюда попала?

Какого черта я тут делаю?

Поворачиваю голову и вижу рядом лицо сестры.

– Кейси? – шепотом зову я.

Она стонет, и в нос ударяет запах из ее рта. Морщусь и отворачиваюсь. И в тот же миг в голову стреляет острой болью. Снова морщусь.

Мы в общежитии, – умудряюсь сообразить я, судя по тесноте помещения и своим вещам. Но не помню, как я сюда вернулась.

А что же помню?

Поднимаю руку к лицу и тру глаза, силясь собрать общую картину прошлой ночи из невнятных обрывков воспоминаний… В голове всплывают туманные образы. Коктейль за коктейлем. Оранжевые, синие, зеленые… Мы с Кейси изображаем роботов на танцполе? Я издаю непроизвольный стон, и тут же голову прошивает боль. Боже праведный, надеюсь, это глюк. А потом… пустота. Ничего не помню. Почему я ничего не помню?!

Кейси снова стонет, и я подвергаюсь еще одной газовой атаке. Глотая слюну, прихожу к выводу – у меня изо рта пахнет не лучше, и осознаю, что умираю от жажды. Медленными, неуклюжими движениями сбрасываю с себя простыню.

И обнаруживаю, что я без пижамы. Интересно почему… А, понятно. Вчера вечером на мне была эта дурацкая тога. Однако это не объясняет, почему я в одних трусах и почему голова болит так, что даже думать не могу о. Ни о чем думать не могу. Здесь только моя сестра. И Риган, но она же девочка.

Пытаюсь сесть, поддерживая взлохмаченную голову ладонями, – и, застонав, стискиваю виски. Такое ощущение, что голова вот-вот лопнет. Если бы сейчас вошел кто-нибудь с топором, с готовностью подставила бы шею, лишь бы так не мучиться.

Во рту горечь, и стремительно накатывает тошнота. Хочу пить. Сию же секунду! Преодолевая дрожь в конечностях, перекатываюсь на бок и, минуя лестницу, спрыгиваю на пол, надеясь, что не заеду ногой по лицу Риган. Надо дотянуть до холодильника и достать бутылку холодной воды. Тогда мне сразу полегчает. Точно знаю.

Через секунду стою на белом лохматом прикроватном коврике Риган, и меня накрывает второе потрясение.

Задница. Мужская задница. И не только. Все остальное тоже. На кровати Риган раскинулся рослый, абсолютно голый парень, свесив через край ноги и одну руку. Судя по светлым волосам, торчащим из-под одеяла в углу кровати, Риган расположилась тут же.

Не могу отвести глаз. Стою в одних трусах, комната кружится, во рту такой вкус, словно напилась из сточной ямы, а я приросла к месту и глазею на голого парня. Отчасти потому, что меньше всего ожидала его здесь увидеть, отчасти потому, что это первый голый мужчина в моей жизни. Отчасти потому, что не могу въехать, какого хрена он здесь делает.

А что это… что это такое у него на левой ягодице? Любопытство берет верх над потрясением, и я осторожно делаю шаг, чтобы разглядеть получше. Похоже на татуировку. Судя по красноте и припухлости, татуировка совсем свежая. Да, совсем новенькая. Надпись витиеватым почерком «Ирландка». Ирландка? Невольно хмурю брови. Что-то мне это напоминает.

Пол подо мной скрипит, и от неожиданности я быстро делаю шаг назад. От резкого движения комната начинает кружить еще быстрее. Воды! И как можно скорее. Ковыляю на ватных ногах к холодильнику и к халату, висящему на крючке за дверью. На мою беду комнатка полностью забита какими-то вещами и предметами, а я, особенно когда вся на нервах, вылитый слон в посудной лавке. Врезаюсь спиной в туалетный столик Риган, пузырьки с косметикой дружно падают. Перестаю дышать, молясь всем богам, чтобы голый великан не пробудился.

Увы!

Голова на подушке поворачивается лицом ко мне, глаза открываются – и сердце у меня замирает.

Нет, только не это.

Передо мной не кто иной, как Эштон, Похититель Джелло.

Воспоминания накатывают на меня безжалостными волнами.

Сначала я припоминаю, как он утащил мою выпивку, но этим дело не заканчивается. Нет… Картинки возникают все новыми вспышками, лишая меня последних сил. Музыка гремит, свет мигает разноцветными огоньками, и Эштон возвышается надо мной посреди танцпола. Я ору во всю глотку, заезжаю со всей дури ему по наглой ухмылке. Стучу ладонью по его груди – один раз, другой… Не помню, сколько раз. А потом перестаю стучать. Мои ладони на его голой груди, пальцы скользят по контуру татуировки размером с кулак, изображающей кельтский орнамент, и по его рельефным мышцам. Помню, как танцую… быстрый танец, медленный. мои пальцы заблудились в его волосах, а он сжимает мою талию, притягивая к себе.

Помню, как прохладный воздух покалывает иголочками мою кожу, спина упирается в кирпичную стену, и мы с Эштоном.

Ахнув, невольно прикрываю рот ладонями.

Его глаза сначала щурятся от яркого света, а потом округляются от удивления, окидывая меня взглядом сверху донизу, и замирают на моей груди. Не могу пошевелиться. И дышать не могу. Я снова перепуганный кролик, которого вот-вот сожрет серый волк. Кролик в трусиках в цветочек.

У меня хватает сил поднять руки и прикрыть наготу.

Похоже, Эштон выходит из транса – он стонет и проводит ладонью по копне темных волос. Они у него уже и так торчат во все стороны, но он умудряется привести их в еще больший беспорядок. Поворачивает голову, видит Риган, которая только что проснулась и высунулась из-под одеяла, и в ее глазах мелькает вся гамма чувств – от смятения до узнавания.

– Ни хрена себе, – бурчит он, потирая переносицу. – Мы с тобой не… – тихо спрашивает он у Риган.

Соседка трясет головой, и вид у нее на удивление спокойный.