Неосторожность

Донья Долорес (с отчаянием). Да почему вы знаете, что я не полюблю вас никогда?

Дон Пабло (с иронической улыбкой). Почему?.. Долорес! одно лобзание…

Донья Долорес (вскакивая). Подите прочь! О, я вас ненавижу, слышите ли? я вас ненавижу… Я не стыжусь всех слов моих, потому что я надеялась обмануть вас. Но мне досадно, что вы не дались в обман… Я буду защищаться, я буду звать на помощь…

Дон Пабло. Долорес…

Донья Долорес. Я не хочу умирать! Ко мне! ко мне!

Дон Пабло. Молчи.

Донья Долорес. Спаси меня! спаси меня, Бальтазар!

Дон Бальтазар (за дверью). Что за крик?

Донья Долорес. Он хочет убить меня, Бальтазар!

(Дверь трещит от напора дон Балътазара.)

Дон Пабло (догоняя ее). Всё кончено!

Донья Долорес (с отчаянием). Да, всё, отвратительный старик! Я люблю Рафаэля!

Дон Пабло. Молчи! (Он убивает ее.)

Донья Долорес. А! (Умирает.)

Дон Бальтазар (вламывается в дверь и с ужасом останавливается на пороге). Боже мой! что это значит?

Дон Пабло. Это значит, что я любил твою жену…

Эпилог

10 лет спустя

Кабинет важного чиновника. За столом сидит секретарь.

Входит дон Пабло Сангре граф Торрено.

Граф Пабло (хлопотливо секретарю). Готовы ли мои бумаги? Мне пора…

Секретарь (почтительно). Вот они, ваше сиятельство. (Оба выходят.)

(1843)

Примечания

Источники текста

Отеч Зап, 1843, № 10, с. 221–252.

Поправки, внесенные Тургеневым в текст журнальной редакции комедии «Неосторожность» при подготовке издания: Т, Соч, 1869; автограф: ГИМ, фонд И. Е. Забелина, ед. хр. 1265, л. 166–167.

Т. Соч, 1869, ч. VII, с. 5–55.

Т. Соч, 1880, т. 10, с. 9–58.

Впервые опубликовано: Отеч Зап, 1843, № 10, с. 221–252, без подписи автора. В оглавлении обозначено: Неосторожность. Драматический очерк Т. Л. (автора Параши). Перепечатано, с некоторыми сокращениями и исправлениями стилистического порядка, в Т, Соч, 1869. При подготовке этого издания Тургенев в 1868 г. сделал на особом листе следующие «Поправки» журнального текста комедии:

Отеч Зап, 1843, № 10, с. 221 – исключена ремарка «Действие происходит в Испании, в XVIII веке»; с. 222 – слово «отличнейшую» исправлено на «примерную»; с. 223 – исключено: «смешным» и «самым порядочным»; с. 224 – «сами ж говорите» исправлено на «кажется, сказали»; с. 227 – исключены строки: «Я, кажется, никогда бы с ней не расстался»; с. 233 – изъяты слова от «в другое время» до «платонической любви. Но теперь»; с. 235 – исключено: «О женщины!»; с. 240 – исключено: «одно»; с. 246 – «сегодняшнего происшествия» исправлено на «сегодняшнее происшествие»; с. 247 – исключено: «Господин Сангре»; там же «Мечтал я» исправлено на «Я мечтал»; с. 248 – исключено: «быстро»; с. 251 – исключена ремарка «мрачно». Сверх того, Тургенев предложил «везде вместо Дон Сангре печатать Дон Пабло, так как Дон становится только перед личными именами». Сохранив прежнее жанровое обозначение пьесы («Драматический очерк»), Тургенев внес в титульный лист дату ее написания – 1843 год (ГИМ, ф. И. Е. Забелина, ед. хр. 1265, л. 166–167).

В редакции 1869 г. пьеса перепечатывалась во всех последующих собраниях сочинений Тургенева, но на сцене при жизни автора не появлялась ни разу. Автограф комедии неизвестен.

В настоящем издании печатается по последнему авторизованному тексту: Т, Соч, 1880, т. 10. с. 9–58, с устранением двух опечаток, замеченных самим Тургеневым во второй сцене: «как школьник» (с. 22. строки 37–38) вместо: «как наказанный школьник» и «является» (с. 23, строка 42) вместо: «показывается», а также с исправлением «С-ст» на «Тс-с» (с. 14, строка 11 и с. 20, строка 30) по смыслу и по аналогии с передачей этого междометия на с. 28, строка 25.

Сам Тургенев датировал свою комедию 1843 годом. Никаких других свидетельств, которые могли бы уточнить творческую историю произведения, ни в архиве писателя, ни в его письмах до сих пор не обнаружено. Историю же публикаций пьесы проясняют три письма Белинского, два из которых обращены к А. А. Краевскому, редактору-издателю «Отечественных записок», а третье – к Тургеневу.

В первом из этих писем Белинский 26 июня 1843 г. вскользь отмечал: «Драму Тургенева пришлю скоро – славная вещь» (Белинский, т. XII, с. 164). Эта положительная оценка «Неосторожности» была мотивирована в письме. Белинского, к ее автору от 8 июля 1843 г.: «Драма Ваша – весьма и тонко умная и искусно изложенная вещь. Я (по данной мне Вами власти) обрек ее на растление в „Отечественных записках“ и послал к Краевскому, от которого уже чёрт не вырвет ее. Не нравятся мне в ней две вещи: эпиграф (который могут счесть за претензию) и два стиха:

Подыму тебя с дороги —
Покажу тебя богам.

Если захотите их переменить, – это легко можно сделать через Панаева» (там же, с. 168).

В одновременном письме к Краевскому, говоря о «Неосторожности», Белинский повторял, что «это вещь необыкновенно умная, но не эффектная для дуры публики нашей; но как Вам нечего печатать – то и это благодать божия, благо оригинальная пьеса. Я пишу к нему, чтоб он выбросил эпиграф да переменил два стиха. Денег он, как человек обеспеченный, разумеется, не имеет в виду; но из деликатности не мешало бы предложить ему экземпляр, Отечественных записок“, тем более, что он и впредь вкладчиком Вашего журнала быть не откажется» (там же, с. 166).

При публикации пьесы Тургенев безоговорочно принял обе поправки, предложенные Белинским: из «Неосторожности» были исключены и эпиграф, не удовлетворявший критика, и та строфа романса Рафаэля, которая заканчивалась стихами «Подыму тебя с дороги, покажу тебя богам» (см. с. 13–14 наст. тома). Письмо Белинского является сейчас единственным свидетельством существования некоторых отличий первопечатного текста пьесы от не дошедшей до нас рукописи.

Белинский откликнулся на «Неосторожность» и в печати, характеризуя эту новинку в обзоре «Русская литература в 1843 г.». «Из драматических произведений, напечатанных в журналах вместо повестей, – писал он, – замечателен, как мастерской эскиз, но не больше, драматический очерк г. Т. Л. (автора „Параши“) „Неосторожность“» (Отеч Зап, 1844, № 1, отд. V, с. 39; ср.: Белинский, т. VIII, с. 96).

Непосредственный отклик на пьесу Тургенева в самом начале этой статьи предварялся некоторыми общими рассуждениями Белинского о специфике комедии как драматургического жанра и о трудностях восприятия «толпою» того, что он называл «иронией уже не частной, а исторической жизни»: «Комизм, юмор, ирония – не всем доступны, и всё, что возбуждает смех, обыкновенно считается у большинства ниже того, что возбуждает восторг возвышенный. Всякому легче понять идею, прямо и положительно выговариваемую, нежели идею, которая заключает в себе смысл, противоположный тому, который выражают слова ее. Комедия – цвет цивилизации, плод развившейся общественности <…> Толпе доступен только внешний комизм; она не понимает, что есть точки, где комическое сходится с трагическим и возбуждает уже не легкий и радостный, а болезненный и горький смех» (там же, с. 90).

По своей внутренней и внешней структуре комедия «Неосторожность» принадлежала к числу тех произведений мирового театра, которые подготовляли переход от мещанской драмы и романтической трагедии к драматургии реалистической. На русской почве эти поиски новых форм сценической выразительности вызвали к жизни в конце двадцатых и начале тридцатых годов «маленькие трагедии» Пушкина, в Англии, несколько раньше, – «Драматические сцены» Барри Корнуолла[3 - «Драматические сцены» («Dramatic Scenes») Барри Корнуолла (1815) особенную известность получили после их перепечатки в сборнике «The poetical works of Milman, Bowles, Wilson and Barry Cornwall». Complette in one volume. Paris, 1829. Пять из пьес Барри Корнуолла, переведенных на русский язык, по поручению Пушкина, А. О. Ишимовой, опубликованы были в «Современнике» 1837 г., т. VIII, с. 75–175. Только за четыре года до публикации «Неосторожности» появился впервые в печати «Каменный гость» Пушкина («Сто русских литераторов». Изд. А. Смирдина. Т. 1, СПб., 1839, с. 49–85).], во Франции – «Театр Клары Газуль» Мериме и явно связанные с ним первые пьесы А. Мюссе.

Все эти произведения, неравноценные по своей объективной художественной значимости, имели определенный экспериментальный уклон и, противостоя традициям современного им театра, отличались предельной краткостью сценических форм, остротою коллизий, эффектами неожиданных поворотов действия, напряженным интересом их авторов к психологии больших страстей и к противоречиям человеческих характеров, всегда конкретно-исторически мотивированных.

В начале 1842 г. в Париже вышло в свет второе издание «Театра Клары Газуль» («Thе?tre de Clara Gasul, comеdienne espagnole»). О знакомстве Тургенева с этой книгой, находившейся в России под цензурным запретом с 1825 г. (см.: Общий алфавитный список книгам на французском языке, запрещенным иностранною цензурою с 1815 по 1853 г., СПб., 1855, с. 137), свидетельствуют фрагменты драмы «Искушение св. Антония», над которой он работал в апреле 1842 г. (см. с. 688 наст. тома). Сцены эти, написанные под непосредственным воздействием комедии Мериме «Une femme est un diable ou La tentation de saint Antoine» («Женщина-дьявол, или Искушение святого Антония»), на год предшествовали комедии «Неосторожность», основные особенности тематики, стиля и композиции которой явно восходили к гротескам того же «Театра Клары Газуль».

Из пьес Мериме были взяты, как это установлено Л. II. Гроссманом, имена почти всех персонажей «Неосторожности». Так, например, имя дон Пабло принадлежало герою пьесы «Le ciel et l’enfer», дон Бальтазар был одним из действующих лиц пьесы «La carosse du saint Sacrement», Рафаэль – комедии «Une femme est un diable». Даже фамилия де-Луна перенесена была в «Неосторожность» из «Театра Клары Газуль», где это имя носит герой романса, исполняемого в пьесе «Les espagnols en Danemark» (Гроссман, Театр Т, с. 34).

Обращаясь к персонажам «Неосторожности», любопытно отметить, что один из них, а именно дон Пабло, убийца доньи Долорес, в эпилоге становится графом Торрено, так как именно в пору работы Тургенева над этой пьесой умер известный испанский историк и передовой политический деятель Хосе-Мария Куэйно де Льянос, граф Торрено (1786–1843), автор книги «Historia del levantamento, guerra y rеvolution de Espa?a» (1836–1838), переведенной на французский язык Луи Виардо в 1838 г.[4 - Об отношении Тургенева к испанскому языку и литературе см. критические сводки фактических данных в специальных работах М. П. Алексеева «Тургенев и испанские писатели» (Литературный критик, 1938, № 11, с. 136–144) и А. Звигильского «Tourguеnev et l’Espagne» (Revue de Littеrature comparеe, Paris, 1959, № 1, p. 50–79).]

Ровно через год после создания «Неосторожности», работая над комедией «Две сестры», Тургенев в наброске предисловия к этой пьесе сделал признание, имеющее прямое отношение и к первой его комедии. Здесь впервые открыто названо было и имя Мериме как вдохновителя первых драматургических опытов Тургенева (см. с. 513 наст. тома).

Отклик Белинского на «Неосторожность» был единственным отзывом об этой комедии не только в периодике сороковых годов, но и во всей критической литературе о Тургеневе, появившейся при жизни автора.

В позднейшей специальной литературе о Тургеневе комедия «Неосторожность» долгое время или вовсе не упоминалась, или трактовалась вскользь, как подражание комедиям А. Мюссе (Буренин В. П. Литературная деятельность Тургенева. СПб., 1884, с. 16–17), как произведение, значительное не в литературном, а в психологическом отношении, как показатель интереса молодого Тургенева к «загадкам человеческой души» (Zabel, S. 139–140), как неудачный опыт начинающего писателя, еще «не умеющего владеть драматической формой» (реферат П. О. Морозова о драматургии Тургенева, включенный в «Обозрение деятельности С.-Петербургских театров» – Ежегодник имп. театров, вып. XIV. Сезон 1903–1904. СПб., с. 37), наконец, как «одно из последних проявлений увлечения молодого Тургенева западноевропейским романтизмом» (Клеман М. К. И. С. Тургенев. Очерк жизни и творчества. Л., 1936, с. 23).