Муж и жена – одна сатана

– Горит, еще как горит, – многозначительно прищурился Данила. – Я тебя, слава Богу, с самых пеленок знаю, трепло ты еще то. Завтра придешь и как ни в чем не бывало скажешь, что ничего такого не говорила и вообще не понимаешь, о чем речь. Прикидываться веником ты всегда умела.

– Дань, ну ты вообще, за кого меня принимаешь-то? – надула губы Юлька. – Ведь мы же друзья, выросли вместе, можно сказать, почти родственники. Как я могу вас с Кирюхой обмануть?

– Хватит мне здесь малиновым джемом разливаться, садись и подписывай договор, – рявкнул на подругу Данила. – Макароны на уши будешь вешать фраерам, а не мне.

– Лапшу, придурок, – прошипела Юлька, но за стол все-таки села и взяла в руки авторучку. Немного подумав, она добавила: – Ладно, я подпишу с вами договор, но прежде давай обсудим детали.

– Какие еще детали?

– Я тебе свое слово сказала и обязательно его сдержу. Если я не права и «Чудаки» окажутся провальным вариантом, то буду три месяца пахать на вас бесплатно секретаршей. А теперь я с нетерпением жду твоего ответного хода, любезный мой друг, – усмехнулась девушка.

– В каком смысле? – не понял Данила.

– Скажите, пожалуйста, какими мы непонятливыми становимся, когда до дела доходит, – всплеснула Юля руками. – Пари есть пари, будь любезен отвечать. Что я буду иметь с того, если окажусь права и «Чудаки» принесут вам славу, известность и деньги?

– Пари, говоришь? – переспросил Данила и задумчиво почесал затылок. – Хорошо, если ты окажешься права, тогда три месяца подряд я буду платить тебе двойную зарплату, – развел руками он. – Такой вариант тебя устраивает?

– Нет, не устраивает, – сморщила носик Юля.

– А чего же ты тогда хочешь? – удивился молодой человек. – Тройную, что ли?

– Мне твоя зарплата – перпендикулярна, – отмахнулась девушка. – Меня интересует совсем другой расклад.

– Какой же? – насторожился Данила, уже предчувствуя неладное.

– Возьмете меня своим компаньоном. Или компаньонкой? Я не знаю, как правильно.

– Что-о-о? – округлил глаза Данила. – Что ты сказала?

– Что слышал. Буду вашим компаньоном, детективом, как и вы с Кириллом, – повторила Юля. – Сыщицей буду. Что, съел? – с издевкой спросила она и показала другу язык.

– Какая из тебя сыщица? – захохотал Данила, с презрением глядя на девушку сверху вниз. – Ты только посмотри на себя, пигалица!

– Сам ты дятел! – взвилась на стуле Юля. – Если я женщина, значит, меня и оскорблять можно? Ща как врежу… знаешь, куда, будешь до конца дней… хромать на одно яйцо.

– Но-но-но, поаккуратней выражайся, в приличном месте находишься, – погрозил ей пальцем Данила. – Ишь, распоясалась! Катастрофа и есть, – тяжело вздохнул он. – Твое счастье, что ты на наших глазах выросла, а то показал бы я тебе, почем фунт лиха.

– Ой, уморил, – захохотала Юлька и сложилась пополам. – На их глазах я выросла. Ой, не могу, держите меня семеро! Вы сами-то с Кириллом намного меня переросли? Ха-ха-ха, сейчас описаюсь! Где здесь у вас сортир?

– Может быть, и не намного, а как ни крути, но мы на два года поумнее тебя, – подбоченился Данила. – И нечего здесь ржать, как лошадь Пржевальского.

Юля, наконец отсмеявшись, выпрямилась, поправила кофточку и взбила и так стоявшие дыбом волосы. Уперев руки в бока, передразнивая приятеля, с умным выражением лица она выдала реплику на сказанные Данилой слова:

– Да будет тебе известно, дубина стоеросовая, что женщина развивается, взрослеет, а это значит и умнеет намного быстрее и раньше мужчины. Мораль той басни какова? – ехидно задала Юля вопрос и сама же на него ответила: – А такова, что вам, дорогие «Чудаки», до меня еще расти и расти, только вряд ли вы дорастете… интеллектуально я имею в виду, – вздернула нос она. – Слабо вам меня обогнать, потому что я – женщина. Жен-щи-на, – по слогам повторила она. – И этим все сказано!

Братья-близнецы Чугункины и Юлька жили в одном доме, в одном подъезде и даже на одной лестничной площадке. Их квартиры были расположены дверь в дверь, и сколько они себя помнили, столько и знали друг друга. Мальчишки были на два года постарше Юли, поэтому всегда опекали ее. Сами они, конечно, могли при ссоре и наподдать девчонке, но когда это пытался сделать кто-нибудь другой, братья тут же вставали стеной за свою подругу. Их матери дружили по-соседски, а отцы частенько засиживались вместе у телевизора в той или в другой квартире, смотря футбольный матч и потягивая пиво. Обычно праздники и дни рождения они тоже встречали вместе, чтобы было веселее. Юля с детских лет чувствовала себя у соседей совершенно свободно, как дома. Мать близнецов была домохозяйкой, а Юлина мама работала, поэтому Нина Ивановна, мама Данилки и Кирюши, частенько забирала девочку из детского сада и оставляла у себя до возвращения Александры Николаевны. Очень часто девочка ночевала у них, спала в одной комнате с братьями. Когда Юле пришло время идти в первый класс, близнецы уже перешли в третий. В школе они так же, как и во дворе, сразу взяли ее под свою защиту, и все ученики думали, что она их сестра. Впрочем, практически так и было: мальчики считали Юлю своей младшей сестренкой, а Юля всегда была уверена, что Данька и Кир – ее старшие братья, пока была маленькой, естественно. Потом, когда они вошли в юношескую пору, все трое продолжали дружить по-прежнему и, не сговариваясь, считали себя родными людьми. Они уже давно стали взрослыми, и у каждого из них имелась своя личная жизнь, но их дружба не закончилась, даже, наоборот, окрепла настолько, что разрушить ее уже не смог бы никто и никогда. Они частенько ругались, спорили, иногда даже дрались, потом мирились, а затем все начиналось сначала. При малейших неприятностях, проблемах и неурядицах они собирали совет и решали все вопросы сообща. Юля всегда была уверена в своих друзьях, как в самой себе, и они в ней тоже. Единственной проблемой был непредсказуемый и совершенно неуправляемый характер Юльки, за что ее и прозвали Катастрофой еще в школе. Однажды дело дошло даже до того, что в тринадцать лет ее поставили на учет в детской комнате милиции за хулиганство. Она так изволтузила одного парня, который к ней приставал в школьной раздевалке, что его родители заявили на хулиганку в милицию. А парень, кстати сказать, был на два года старше ее и учился в параллельном классе с близнецами. Юлька не стала оправдываться перед инспектором, надувшись, как бурундук, она сидела и молча слушала нотацию о том, как должна себя вести девочка в ее возрасте. Но когда Данила с Кириллом тоже попытались ее отчитать по этому поводу, она не дала им и рта раскрыть.

– Счас, разбежались! – взвилась она. – Я что, должна была покорно стоять и терпеть? Кто меня драться учил, не вы ли сами? – выдвинула она свой аргумент. – Кто мне говорил, что я должна уметь защищаться, если вдруг вас не окажется рядом? Нечего меня теперь воспитывать! Единственное, о чем я жалею, что мало этому Кольке наподдала. В другой раз будет знать, как хватать меня за… что не положено! У меня, между прочим, грудь растет, и мне почему-то очень больно, а он своими грязными лапищами вздумал меня щупать, – откровенничала она с близнецами, совершенно не смущаясь. Им она могла рассказать обо всем. После ее признания братья так разозлились на того парня, что готовы были сами его прибить, но Юлька их удержала, с ехидной улыбкой сказав: – Мальчики, не переживайте, думаю, ему и того, что он получил от меня, вполне хватит до окончания школы. Вы же сами рассказали мне о самых уязвимых местах у мужчин и даже показали, как можно эти места травмировать.

Близнецы на минуточку представили, что сделала Юлька, и, как по команде, закатили глаза под лоб. Им в тот момент вдруг стало искренне жаль беднягу Кольку Фокина из параллельного класса.

Если вдруг в школе что-то эдакое случалось, то все учителя во главе с директором, не сговариваясь, сразу же задавали вопрос:

– А где в это время была Смехова?

Когда Юля наконец-то окончила школу, все вздохнули с облегчением. На удивление всем, она поступила в институт, на филологический факультет. Два года тому назад она его благополучно закончила, но работать по специальности не стала. Вернее, сначала ее устроили в одну фирму, в аналитический отдел, но ей там совсем не понравилось, было скучно, и она быстренько рассчиталась. После этого она пробовала себя на различных поприщах, но так и не смогла найти работу по душе. В настоящий момент, как говорила сама Юлька, она находилась в творческом полете и пыталась определить, что же ей, в конце концов, нужно. Правда, она в совершенстве владела японским языком, к которому пристрастилась еще в детстве, когда ей вдруг вздумалось заниматься борьбой айкидо. Ей безумно захотелось узнать о ней из первоисточника, именно из книг на японском языке, а не в переводе. Она начала приставать к отцу, чтобы он нашел для нее учителя японского языка. Тот, естественно, уступил дочери, хоть и было это удовольствие достаточно дорогим. Отец прекрасно знал, что, если он не сделает этого, его жизнь моментально превратится в триллер, боевик и мелодраму в одном флаконе. Собственно, с этого все и началось. Юлька не остановилась на начальной программе, а продолжила изучение языка дальше. Заниматься борьбой она бросила уже через полгода, а вот японский язык ее буквально приворожил, и она упорно продолжала изучать замысловатые иероглифы. Она совершенно свободно болтала, читала и писала на языке Страны восходящего солнца, но простым переводчиком становиться не хотела. Ей предлагали эту должность, но она отказывалась, как только слышала о жестоких условиях рабочего распорядка. Девушка была до фанатизма свободолюбивой и никогда бы не смогла сидеть на одном месте от звонка до звонка да еще при этом подчиняться чьим-то приказам. Она иногда бралась за переводы, чтобы заработать на карманные расходы, но в основном деньгами ее баловал отец, безгранично любивший свою единственную доченьку, чертенка в юбке, который с самого детства доставлял ему немало хлопот, но все равно – до безумия любимого чертенка.

Близнецы после окончания школы экзамены в институт провалили, и им ничего не оставалось делать, как идти в армию. Отслужив положенный срок, они пошли работать в милицию, и в том же году оба поступили на юридический факультет вечернего отделения. Для них были предусмотрены двойные льготы: во-первых, потому, что они только что демобилизовались из армии, и, во-вторых, потому, что братья являлись сотрудниками милиции. По окончании института они имели дипломы юристов и стаж работы в правоохранительных органах, поэтому и решили, что пора открыть свое собственное дело. Немного подумав, братья пришли к обоюдному решению: организовать детективное агентство. Братья были очень похожи внешне, но характеры у них были разные. Данила был здоровенным увальнем, любителем хорошо покушать, и по этой причине его вес зашкаливал за сто килограммов. Характер у него был спокойный, покладистый, парень был немного неповоротливым. Но если уж он начинал о чем-либо спорить, то упорно отстаивал свою точку зрения. А уж когда он злился, лучше вообще было не попадаться в это время ему на глаза. Кирилл по характеру был более импульсивным и горячим, но быстро отходил. Роста братья были одинакового, но Кирилл, в отличие от Данилы, был более подтянутым и стройным. Прически они носили разные. Данила предпочитал короткий ежик, а Кирилл, как только братья уволились из органов, тут же отрастил волосы почти до плеч. Одевались они тоже всегда по-разному. Данила был приверженцем классики, а Кирилл любил свободный, спортивный стиль. Единственное, в чем они были совершенно одинаковыми, – в чертах лица. Хоть Данила и был толстяком, но лицо его было без полных круглых шек. И еще: оба брата были одержимы своей профессией, и по этому вопросу они сходились буквально во всем. Поэтому они единогласно приняли решение – открыть детективное агентство.

Юля с Данилой продолжали о чем-то горячо спорить, а Кирилл тем временем, не обращая внимания на их перепалку, пыхтел над коробками, разбирая и перетаскивая вещи с одного места на другое. Из одной он вытащил эстамп с изображением красивого луга, на котором паслись кони. Молодой человек взял молоток и принялся вбивать гвоздь в стену, чтобы повесить его. Молоток сорвался, и парень со всей дури припечатал его к своему пальцу. От боли он закрутился на месте, как волчок, подвывая и матерясь на чем свет стоит. С раздражением посмотрев на спорщиков, Кирилл не выдержал и заорал как оглашенный:

– Вам еще не надоело этой мутотой заниматься, черти бы вас побрали?! Может, наконец, дело делать будете, а уж потом начнете спорить и выяснять, кто на свете всех умнее? Я вам что, папа Карло – за всех отдуваться? Уй-й, блин, больно-то как! – сморщился он, засовывая травмированный палец в рот. – Вон как распух, не хватало еще инвалидом стать! Работать пока не начали, а вы уже готовы друг другу в горло вцепиться. А что будет, когда вы целый день в одном помещении будете сидеть?

– Чё ты орешь, как подстреленный? Надеюсь, у нас будет столько работы, что сидеть здесь мне будет некогда, – совершенно спокойно отозвался Данила. – И никто не собирается друг другу в горло цепляться. Делать нам, что ли, больше нечего? Правда, Юль?

– Правда, – тут же согласилась та. – Мы просто спорим с Данькой, потому что давно известно: в спорах рождается истина.

– И до какой же, интересно, истины вы доспорились? – сердито прищурился Кирилл, продолжая злиться.

– Будете «Чудаками» три месяца, – ответила Юлия, растянув в улыбке рот до ушей. – И если мой прогноз не оправдается, тогда поменяем название. Ты как на это смотришь?

– Усра… прошу прощения, обделаться можно! Следствие ведут «Чудаки» – умереть и не встать, – сплюнул Кирилл и подул на распухший палец. – По-моему, лучше сразу вставить вместо буквы Ч букву М, и всем сразу станет все понятно. Уверен, что очередь к нам будет стоять до самой станции метро, – ехидно добавил он.

– Какой же ты все-таки пессимист, Кирюша, – сморщила Юля носик. – Ведь всего на три месяца. Попробуем, а если не получится, тогда будем дальше думать.

– Умная ты, как я посмотрю, прям рыдать охота, – раздраженно рявкнул тот. – А за аренду офиса на три месяца кто будет платить? Ты мне, что ли, отстегнешь из своего собственного банка? Или думаешь, что у меня монетный двор в распоряжении имеется? Ишь, Била Гейтса нашла! И Данила, между прочим, тоже не Рокфеллер, – язвительно заметил он.

– За аренду? – растерянно переспросила девушка. – Я про нее совсем забыла, – откровенно призналась она, наивно хлопая глазами. – Правда, Кирюш, у меня этот неприятный факт совсем вылетел из головы.

– А из твоей головы все со свистом вылетает, и особенно это касается неприятных фактов, – проворчал молодой человек. – Одна только дурь там намертво поселилась, ничем ее не вытравить.

– Ну и зануда же ты, Кирилл, – обиженно проворчала Юля. – Я же как лучше хотела. Делайте что угодно, я больше вообще ничего говорить не буду. Называйте свое агентство, как пожелаете, хоть «Черт с кочергой», а я умываю руки, – выпалила она и демонстративно отвернулась к окну.

– Да уж лучше «Черт с кочергой», чем эти чудаки на букву М, – не сдался Кирилл.

– Кир, а может, Юлька права? – задумчиво проговорил Данила, с жалостью глядя в спину девушке. – Она ведь действительно хотела, как лучше. Я согласен, что название необычное, даже экстравагантное, но… мне оно уже начало нравиться, – смущенно улыбнулся он. – Если тебя интересует мое личное мнение, то я согласен на «Чудаков». Вдруг оно действительно окажется удачным, чем черт не шутит?

– Да делайте вы что хотите, – безнадежно махнул рукой Кирилл и, сморщившись, снова посмотрел на раненый палец. Он схватил с окна стакан, налил в него из графина воды и засунул туда распухший перст. – Мне, если честно, уже абсолютно все равно, как мы будем называться. Давайте попробуем «Чудаков», что уж там, – тяжело вздохнул он. – Юль, ладно тебе, не обижайся, я согласен, – обратился он к подруге и, подойдя к ней сзади, обнял за плечи. Он посмотрел на девушку сверху вниз и, поцеловав ее в макушку, весело проговорил: – Будем три месяца му… «Чудаками», я хотел сказать. Может, вы с Данькой окажетесь правы: чем черт не шутит? Этот рогатый действительно любит пошутить весьма странным образом, – захохотал он, чем моментально разрядил напряженную обстановку.

– Вот за что я тебя люблю, Кирюша, так это за твой отходчивый характер, – тут же радостно засмеялась Юлька. – Ну что ж, братья-кролики, вперед и с песней. «Следствие ведут Чудаки», это же так прикольно!

Глава 2

Неделя пролетела незаметно, и вот настал долгожданный день открытия детективного агентства «Чудаки». Кирилл и Данила предварительно заказали яркую вывеску на дверь. Они долго спорили, как ее оформить и что написать. Упоминать название или написать просто «Детективное агентство»? В конечном итоге они все же пришли к соглашению, да и то по настоянию Юльки, что непременно укажут название. И вот теперь на двери красовалась вывеска с серебристыми буквами: «Частное детективное агентство «Чудаки». Мы решаем самые неразрешимые проблемы».

– Офонареть можно, – закатил глаза Кирилл, глядя на эту вывеску. – Никогда не думал, что я до такой степени дурак и могу пойти на поводу у нашей Катастрофы.

– Хватит ворчать, Кирюша, ты только посмотри, как миленько смотрится, – радостно улыбалась Юля. – Посмотришь, все будет тип-топ, верь мне.