Летучее недоразумение

– Жень, ты даже не представляешь, до чего это сказочно! У меня такое чувство, что я касаюсь вечности. Ведь любое мгновение в нашей жизни никогда не случается дважды, оно – единственное и неповторимое. И представь себе, я его останавливаю – на годы, на века, на тысячелетия. Здорово, правда? – возбужденно говорила Надя сестре, излучая глазами детский восторг.

В прошлом году Надежда специально поехала в Рим на фестиваль «Fоtografia» со своими снимками, и там совершенно случайно познакомилась со знаменитым фотографом, Брюсом Вебером. Ему очень понравились фотографии, сделанные русской девушкой. Он сказал тогда, что у нее большое будущее настоящего художника, и в знак особой симпатии подарил ей фотоаппарат. Вот за этим бесценным сокровищем Надя и возвращалась сейчас в каюту, несмотря ни на что.

Когда девушки добежали до лестницы, то с ужасом отметили, что по ней уже небольшим ручейком течет вода.

– Ой, мамочки, все, про нас забыли, и корабль уже пошел на дно, – прохрипела Надя и завыла в голос: – А-а-а!

– Прекрати немедленно, иначе я за себя не ручаюсь, – прикрикнула на сестру Евгения, топнув ногой. – Истерика здесь неуместна, неужели ты этого не понимаешь? Иди за мной, – строго приказала она и начала подниматься по лестнице.

Надежда послушно полезла за ней, но не на ногах, а на четвереньках, при этом продолжая потихоньку скулить:

– Мамочки, ничегошеньки-то я не успела, ни дом построить, ни дерево посадить, ни сына родить. За что же это, господи? Я и в церковь хожу, и свечки зажигаю, даже постюсь… нет, пощусь… в общем, мяса не ем. Господи, неужели ты дашь нам умереть, таким молодым, в каком-то чужом и далеком Индийском океане? Нас же здесь никогда и никто не найдет, даже не похоронят по-человечески, – всхлипывала девушка.

– Замолчи, Надежда, и не смей заранее панихиду петь! Я лично умирать не собираюсь, еще слишком многое не сделано, – снова прикрикнула Женя и, повернувшись, увидела неестественно бледное лицо сестры. Та продолжала что-то бормотать посиневшими губами, поминутно всхлипывая.

У Жени защемило в груди от жалости, и она через силу улыбнулась.

– Успокойся, Наденька, все будет о’кей, я тебе обещаю, – подмигнула она, чтобы хоть чем-то успокоить сестру. Хотя, если честно, Женя уже сама была готова присоединиться к ней и удариться в истерику от ужаса. – Не бойся, сестренка, прорвемся, – снова уверенно проговорила она, еще сильнее сжимая ее руку. – Жизнь не может быть такой несправедливой. Мы обязательно выкрутимся, вот увидишь.

Надя посмотрела на Женю совершенно безумными глазами, явно не слыша ничего, что она говорит, потом бросила взгляд на ручеек, который стекал по лестнице, и завыла с новой силой:

– О-о-ой, говорила мне Алена – лучше поехать в деревню к ее бабушке, там и речка есть, и фрукты в саду, без химии всякой. Нет, на экзотику потянуло! Зачем я тебя только послушала-а-а-а? А все ты-ы-ы! Круиз, круиз, горящие путевки, совсем недорогие. Вот тебе и недорогие, – взвизгивала она. При этом девушка старалась не отставать от сестры, мертвой хваткой вцепившись в ее руку, и самоотверженно ползла по лестнице. – Лучше бы они действительно сгорели, эти путевки, зато мы бы не утонули, – продолжала подвывать она. – А теперь утоне-е-ем!

– Заткнись, очень тебя прошу, – снова не выдержав завываний сестры, раздраженно прикрикнула Евгения. – Паника – очень плохой помощник в данной ситуации. Возьми себя в руки и не наводи тоску своими причитаниями, и так тошно. Удивляюсь я на тебя, Надежда, никогда не думала, что ты такая паникерша! Вроде намного спокойнее и рассудительнее меня, а сейчас ведешь себя, как припадочная истеричка, – процедила она сквозь зубы. – Не ожидала я от тебя такого.

– Мне плохо, – простонала Надя. – Женя, мне плохо, меня сейчас стошнит, я не хочу умирать… все, я уже умираю, – закатила она глаза под лоб и схватилась рукой за сердце.

– Прекрати немедленно! – со всей силы рявкнула Евгения и, резко повернувшись к сестре, посмотрела на нее строгими глазами. – Мне ненамного лучше, чем тебе. Я же не валяюсь и не бьюсь здесь в конвульсиях? Еще неизвестно, чем все закончится.

– А я про что? – с новой силой взвыла Надежда. – Я и говорю, что для нас уже все закончилось, а мы и не успели ничегошеньки! Помнишь фильм про «Титаник»? Вот и мы так же, о-о-ой, мамочки-и-и, – взгвизнула она, когда корабль сильно качнуло из стороны в сторону. – Точно, как на «Титанике», в том фильме! Все, я умираю, – снова повторила она и еще крепче вцепилась в руку Евгении.

– Дура, она где хочешь дура, хоть дома, хоть в Индийском океане, – сплюнула Женя, поняв тщетность своих доводов и попыток привести сестру в адекватное состояние. Та совершенно ее не слышала. – При чем здесь «Титаник», он сто лет назад потонул! Я как раз говорю о том, что все должно хорошо закончиться. Слава богу, на дворе двадцать первый век, нам просто не позволят утонуть, это невозможно, – уже более мягко проговорила она, видя, насколько сильно перепугана сестра. – Не дрейфь, Надюша, у нас с тобой все еще впереди, верь мне, – пропыхтела Женя, продолжая тащить сестру наверх.

«Во всяком случае, сама очень хочу верить в это», – уже про себя подумала она.

– Твои бы слова да богу в уши. Мне совсем умирать неохота, – стуча зубами, пробормотала в ответ Надя. – Никогда не думала, что закончу свою жизнь посреди океана! Здесь еще и акулы водятся, – передернулась она и затравленно посмотрела по сторонам, как будто акулы могли появиться прямо здесь в любую минуту.

К тому времени девушкам удалось доползти до верха, и их тут же затянул водоворот людских тел. Паника была страшной, все бежали куда-то, кричали что-то, и в первую минуту вся эта суматоха буквально оглушила девушек. Соленые брызги бушующего океана моментально окатили их с ног до головы, отчего резко перехватило дыхание. Надя что-то кричала, но Женя ее не слышала из-за страшного рева бури за бортом судна. Увидев воочию, что творится вокруг, она вдруг ощутила такой ужас, что резко остановилась в растерянности. Глубоко вдохнув грудью несколько раз, Женя тряхнула головой, сбрасывая оцепенение, и, еще крепче ухватив сестру за руку, поволокла ее, увлекаемая общим потоком, на верхнюю палубу. Их бросало из стороны в сторону вместе с кораблем, и они едва могли держать равновесие. Женя совершенно не испытывала признаков морской болезни, которая совсем недавно свалила ее с ног. Видно, в момент особой опасности организм девушки сконцентрировался совершенно на другой проблеме: «Выжить… любой ценой, но выжить!»

* * *

– Женька, посмотри, кажется, берег, – проговорила Надя, показывая рукой на небольшую полоску суши.

Евгения, прищурив глаза, посмотрела в ту сторону, куда показывала сестра. В самом деле, на горизонте явно проступали признаки твердой земли. Женя без сил опустилась на прежнее место и прикрыла глаза. Вот уже больше суток их мотает в открытом океане, под палящим солнцем, и девушки уже потеряли всякую надежду на спасение. Ни еды, ни воды у них не было, поэтому девушки были сейчас похожи на две вяленые воблы. Все эмоции притупились, сознание работало отрывками и нехотя. До уплывающего сознания Евгении вдруг дошло, что совсем рядом – твердая земля, а это значит спасение! Она резко села на полу катера и, широко раскрыв глаза, начала рассматривать то, что виднелось вдали. Это была полоска земли, в этом не приходилось сомневаться, но… была она не так уж и близко.

– Нам не доплыть туда, слишком далеко, ты же сама видишь, – сделала Женя неутешительное заключение и снова обессиленно опустилась на палубу. Она устало прикрыла глаза, из которых тихо потекли слезы. – Нам никогда не добраться туда, – еле слышно, одними лишь губами прошептала девушка.

Надя растерянно посмотрела на полоску земли и вдруг разозлилась:

– Ну уж дудки, я просто так не отступлюсь, черта с два, не дождетесь! Женя, ты же обещала мне там, на корабле, что все будет нормально, а сама…

– Я не могу, у меня нет сил, – прошептала Евгения. – Очень далеко.

– Ну и что? Далеко, но не безнадежно. Женя, очень тебя прошу… – Надежда совсем не собиралась сдаваться и заорала на сестру: – Если мы ничего не будем делать, то действительно так и произойдет, и мы никогда больше не ступим на твердую землю. Но если ты приподнимешь свою задницу, как следует встряхнешься, то есть надежда на спасение. Я совсем не хочу умирать и тебе не позволю! Мы должны добраться до этого берега, иначе конец. Ты меня слышишь, Женя? Мы не должны умереть, – кричала сквозь слезы Надежда, глядя то на сестру, то на зовущую полоску твердой суши.

– У меня нет сил, честное слово. Прости меня, сестричка, я правда не могу, мне уже все равно… скорей бы конец… я страшно устала… прости, – еле слышно, с прерывистым дыханием бормотала Евгения. Она пыталась удержать ускользающее сознание, но сил на это не хватало. Девушка почувствовала, как оно уносит ее куда-то очень далеко, где спокойно и совсем ничего не чувствуешь. Перестав сопротивляться, Женя погрузилась в спасительную пустоту.

– Не делай этого, Женечка, очень прошу, не надо, – засуетилась Надя вокруг сестры.

Она пробовала привести ее в сознание с помощью похлопывания по щекам, но все было напрасно, Женя совершенно не реагировала. Убедившись в бесполезности своих призывов, Надежда, размазывая слезы по грязным, исцарапанным щекам, схватила ведро, которое было привязано к борту катера, и зачерпнула в него воды. Она нервно поглядывала на берег, и это придавало ей сил. Стиснув до боли зубы, она несколько раз вдохнула воздух и тряхнула головой.

– Если я тоже поддамся сейчас слабости, это будет конец. Я не могу этого допустить и должна сделать все, что в моих силах. Сколько бы их ни осталось, я все равно должна! Нужно пытаться, чтобы потом не жалеть, что не сделала этого, – шептала девушка, не отрывая взгляда от полоски земли. – Там наверняка есть пресная вода и фрукты. В книгах всегда пишут о том, что на необитаемых островах очень даже долго можно жить, пока не придет помощь. Если нам повезет, то этот остров будет населен добрыми и гостеприимными людьми. Пусть это будут даже туземцы, я как-нибудь сумею найти с ними общий язык, обязательно сумею. Лишь бы только не людоеды, – передернула плечами Надя от своих мыслей. – Надо же до такого додуматься, – нервно усмехнулась она. – Вроде сейчас уже и не осталось таких племен, которые людей на обед в больших котлах варят, это только в кино, – разговаривала сама с собой девушка. – Времена Кука давно ушли в прошлое, сейчас кругом цивилизация, даже на маленьких островах… должна быть… я так думаю.

Надя взяла ведро с водой и опрокинула его на сестру.

– Женя, очнись, – шептала она. – Ну, очнись же! Я не смогу тебя дотащить туда без твоей помощи.

Евгения несколько раз всхлипнула от оглушающего водопада, который обрушила на нее Надя, и снова села на палубе.

– Что это? – чуть не захлебнувшись, выдохнула она.

– Душ, отрезвляющий, – радостно заулыбалась Надя, увидев, что сестра очнулась. – Жень, возьми себя в руки, ведь ты же всегда была сильной, – взмолилась она. – Я уже все придумала. Вон, видишь, дверь от каюты? Сейчас мы ее снимем с петель и спустим на воду. С боков привяжем спасательные круги, их здесь целых четыре штуки, и наш плот готов. Ты ляжешь на него, а я поплыву рядом и буду держаться. Так и доберемся до берега. Ты только больше в обморок не падай, а то мне страшно одной.

– Ты думаешь, у нас получится? – уже более заинтересованно спросила Женя. – И мы действительно сможем таким образом добраться до берега?

– Сто процентов, – уверенно ответила Надежда. – Давай поднимайся потихоньку, а я пойду, дверь с петель сниму.

Девушка, как и говорила, быстро соорудила плот и, опустив его на воду, посмотрела на Женю.

– Ну, сестренка, с богом, – проговорила она и нырнула в океан. – Давай спускайся потихоньку, я тебе помогу взобраться. Не бойся, я хорошо плаваю, ты же знаешь, – подбодрила она сестру. Женя осторожно спустилась на воду, Надя тут же подплыла к ней и помогла взобраться на импровизированный плот. – Вот и отлично, – тяжело дыша, произнесла она и, ухватившись за веревку, поплыла, подтаскивая плот за собой. Минут через сорок она почувствовала, что силы ее оставляют, и остановилась. – Сейчас, передохну немного и снова в путь, – отплевываясь от воды, пропыхтела девушка. – В океане, между прочим, намного легче плавается, чем в бассейне, – отметила она.

– Потому что вода соленая, – еле слышно подсказала Женя. Она то и дело теряла сознание и никак не могла справиться со слабостью, которая сковала все ее тело.

– Поехали, – вновь отталкиваясь от плота, сказала Надя. – Чем быстрее доплывем, тем быстрее отдохнем.

Так прошло еще два часа, силы уже были на исходе, но Надя не сдавалась и, сжав зубы, плыла изо всех оставшихся сил. Она лишь изредка делала небольшие перерывы, чтобы отдышаться и дать отдохнуть рукам, которые начинало сводить судорогой от напряжения. Она все время смотрела на полоску земли, которая, казалось, совершенно не приближалась, но отступать не собиралась и все равно упрямо плыла и тащила за собой плот, глотая льющиеся из глаз слезы. Еще через пару, а может быть, и больше часов изнуряющей работы девушка почувствовала, как ее ноги коснулись песчаного дна. Не веря своему счастью, она нервно засмеялась сквозь слезы, которые продолжали литься из глаз. Девушка добрела до берега и рухнула на горячий песок как подкошенная. Волны, набегающие на берег, приятно щекотали ее голые пятки, а потом бесшумно отбегали назад. Надя приподняла голову и посмотрела вперед. Она увидела густую поросль пальм, которая возвышалась над берегом.

– Господи, спасибо тебе, – прошептала девушка.

«Неужели это правда, и я трогаю руками самую настоящую сушу?» – зарыв ладони в песок и прижавшись к нему щекой, думала она. Надя снова посмотрела на возвышенность, представляя, как там сейчас хорошо, в тенечке густых пальм.

«Точно, это наверняка необитаемый остров, – подумала она. – А мы с Женькой – два Робинзона, вернее, Робинзонки, – нервно хихикнула девушка и перевернулась на спину. Глаза ее чуть не вылезли из орбит, когда она увидела отплывающий от берега плот. Тот мирно покачивался на волнах и медленно, но уверенно, плыл в открытый океан.

– Эй, эй, ты куда это? – заорала Надя, будто ее кто-то мог услышать.

Женя так и лежала на плоту в бессознательном состоянии. Надя, не раздумывая, бросилась в воду, и что было сил поплыла за ним. Неизвестно, что придало ей сил, наверное, ужас за жизнь сестры, который переполнил ее до краев. Она в мгновение ока доплыла до импровизированного судна и, схватившись за канат, который был привязан к одному из спасательных кругов, потащила плот в обратном направлении. Когда тот оказался на берегу, первое, что сделала Надежда, это стащила с него Женю и уложила ее на песок, а уж потом затащила и плот, чтобы его снова не унесло в океан.

«Мало ли, вдруг он нам снова пригодится?» – подумала Надя. Пить хотелось так сильно, что девушка, отринув мысль о том, что следует немного передохнуть, пошла к зеленеющему оазису. Она вскарабкалась на небольшой холмик и рухнула в тени пальм. Глаза невольно наткнулись на свисающие грозди бананов. Рот моментально наполнился слюной, хоть и был он сухим и обезвоженным. Желудок сжался от голодных спазм, а голова моментально закружилась. Девушка пошарила глазами по земле, надеясь найти хоть какую-нибудь палку.