Рудник «Веселый»

– Да ты не слушаешь меня! – возмутился Ботаник.

– Слушаю. Пирожки с чем?

– С капустой, – проворчал он недовольно.

– Блюдо с пирожками поближе ко мне поставь и закажи ещё, я сейчас, кажется, тоже тарелку пирогов смолочу. Так что ты говорил?

– А то и говорил, что не понимаю, почему Сорокин к руднику прицепился. Там не подступишься, москвичи крепко сидят и просто так не отдадут кусок хлеба с маслом, если образно выразиться. Я тут после совещания с человеком созванивался, порекомендовали авторитетные люди, так вот, он большой спец по золотодобыче, Бузгович фамилия – не слышал? – Я отрицательно покачал головой. – Так вот, по телефону предварительно консультировался с ним, заикнулся по поводу приобретения рудника. Он говорит, что там недавно новое оборудование закупили – очень производительное, и что сейчас хвосты перерабатывать начали. Не знаю, куда мы там с нашими технологиями воткнуться сможем? Они там вложились прилично, и о продаже даже разговора нет никакого. Да вот я ещё что думаю, – Ботаник отодвинул пустую тарелку, придвинул другую, с бифштексом, и, ловко орудуя ножом и вилкой, продолжил:

– Ладно, с этим не мне возиться, по твоей части, но Ник-Ник особо отметил по странностям разобраться, так там нет ничего интересного – вообще. Пещеры есть, конечно, да карстовые явления вообще по всему Алтаю наблюдаются, но там геологи всё вдоль и поперёк излазали – рядовые совершенно пещеры. Для начинающих спелеологов-любителей подойдут, а мне-то там чего ловить? Тема совсем примитивная, а вот в Рудном Алтае – там да, там есть, где разгуляться, слушай, у меня такие гипотезы есть – вот бы проверить на месте…

– Тебе мама в детстве не говорила, что с набитым ртом не разговаривают? – подколол я друга и замер, потому что повторил те же самые слова, которыми Аркадий тогда осадил Ваньку, прекращая его пустой трёп…

* * *

– Тебе мама в детстве не говорила, что с набитым ртом не разговаривают? – сказал Профессор, поморщившись: Ванька во всё горло ржал над ужимками доморощенных комиков, тупо комментируя и, видимо, сбивая Аркашу с мысли. – Слушайте сюда, пацаны. Помните, как мы тогда в Рубцовск через день-два мотались? – Аркадий внимательно смотрел на меня, но моё лицо не выражало ничего, кроме напряжённого непонимания – по крайней мере, я на это надеялся.

– Не, Аркаш, не помню, – я, подражая Ваньке, почесал затылок, – не, ты тогда много куда мотался. Я чё, записывал, что ли, кого ты по муке развёл, кого по машинам? Ну, мотались, ну по муке ты кидалово хорошее устроил, а кто там Кращенков, кто чёрт лысый – какая, на хрен, разница?

На самом деле я прекрасно помнил и те поездки в небольшой районный городок, и людей, с которыми пришлось столкнуться. Прекрасно помнил, как выменяли тогда фиктивный уголёк на состав муки. Как потом ездили с Профессором в Нерюнгри, чтобы эту муку «слить» – то есть выгодно продать. Деньги тогда отхватили немалые, и Профессор сразу погасил почти половину долга Сергею Сергеевичу – своему основному кредитору. А потом Аркадий занялся казахстанским мрамором и снова неплохо подзаработал. Причём с подачи своего давнего знакомца – Кращенкова. Нас с Иваном Аркадий тогда представлял телохранителями. Из инструктажа Сергея Сергеевича я знал, что рудник принадлежит Кращенкову – тот приватизировал его, за копейки скупив акции у пайщиков, а деньги ожидаются через какую-то серьёзную банковскую схему, разработанную Аркадием. Геннадий Фисенко – подставное лицо, собственно, он бегал по банкам с Кращенковым, он же не вылезал из администрации, выбивая правительственную гарантию – Аркадий только дёргал за ниточки, дирижировал процессом и в нужные моменты звонил нужным людям – чтобы приняли его протеже, обласкали и нечаянно не послали куда подальше.

Профессор затянулся, выпустил несколько колечек ароматного дыма и как-то весь подобрался. Будто большой кот на минуту замер перед тем, как схватить мышь. А мышью для него был именно Кращенков. Я, отметив это, уже знал – Кращенков здесь, пришёл на встречу.

– Так вот, – собеседник продолжал выдавать свою версию предстоящего дела, не зная, что я уже посвящён в детали, – у меня примета верная есть: когда рядом с Толей Кращенковым Геныч появляется, значит, скоро большими деньгами запахнет. Фисенко на прибыль реагирует, как градусник на колебания температуры. Я по выражению его хитрой физиономии даже сумму могу вычислить. Чем счастливее лицо, тем больше нулей после единицы. В общем, пацаны, я подсуетился, по своим каналам пробил – фирма у них есть – «Престиж» называется.

– И что? – спросил я, мысленно усмехаясь: градусник, как же! Ещё бы сказал – флюгер! Будто я не знаю, что и фирма де-факто принадлежит Профессору, и Генка для него старается.

– И то, Яша, что Толяну крупная сумма должна подойти. Девочка у меня есть, в администрации, так она сказала, что Кращенков под федеральную программу залез, а Фисенко под это кредит под гарантию краевого бюджета берёт, – в этом месте я мысленно присвистнул – надо ж так было обработать, вот уж действительно: вор у вора дубинку украл. И Фисенко, и Кращенков были тёртыми калачами! Аркадий будто и не подозревал, что у Степаныча – не знаю, кто уж там за ним стоит – могут тоже быть интересы на этот рудник. А может, и подозревал, просто не показывал вида. Сейчас, по крайней мере, по нему не скажешь – расслабленный, спокойный. – Я с ними разговор веду – вроде как в долю войти, ну компаньон там и всё такое, – продолжал говорить он – монотонно, быстро. – Не зря же просчитывал все ходы… Но и Гена, и Толик кормят меня обещаниями, вроде бы согласны, но ввести в состав соучредителей не торопятся. Боятся, что снова кину. Иначе бы я не стал к вам обращаться.

– Блин, ну ты намутил. – Ванька почесал затылок. – Ты проще говори, а то я снова не въехал – чё от нас-то надо?

– Надо, чтобы вы этих двоих не только в лицо знали, но и лично с ними знакомы были. Дело простое, а заплачу хорошо – две штуки баксов.

– А дальше? – этот вопрос задал я. В общих чертах понял, какую интригу плетёт Аркадий, но, зная его методы, опасался, что нам с Ванькой Профессор отводит роль мальчиков для битья. А что, грабители отняли деньги и документы – какой-такой Аркадий? Он со всех сторон будет чист, как первый снег! А передачки в тюрьму будут носить нам с Ванькой.

– А дальше мне надо будет, чтобы Гена Фисенко не ушёл с деньгами. Собственно, просто скажу, где что лежит и когда надо взять.

– И всё? – с сомнением в голосе спросил Иван. Я быстро глянул на друга и, пока Аркадий не заметил этого сомнения, задал вопрос, направляя разговор в другое русло:

– Их в живых не оставлять? Или типа попугать маленько? Машину угнать или двери в квартире поджечь?..

– Да вы что?! Я чту Уголовный кодекс – всё в рамках закона. – Он усмехнулся и, очень многозначительно посмотрев на меня, добавил: – Мне вообще странно слышать такие предложения от выпускника юридического факультета. Успеете ещё – позажигать…

* * *

– Во зажигают! – Я вздрогнул, моргнул, потряс головой – на миг мне показалось, что слышу голос Ивана, и, ничего не понимая, я посмотрел на Петра – тот аплодировал артистам. То ли выпил уже? Точно – графинчик пуст, хотя я к водке и не прикладывался.

Внезапно я почувствовал раздражение – Ботаник, как и Ванька, мог часами смотреть любой концерт и всегда восхищался так, будто впервые увидел тот или другой номер. Сам я и тогда, много лет назад, глядя на Ивана, не мог понять, как может вызывать подобный энтузиазм то, что ты уже однажды видел, пробовал, чувствовал, но на друга в такие вот моменты почему-то смотрел с лёгкой завистью. И сейчас так же смотрю на Петра, тоже не могу этого понять и снова чувствую раздражение. Думал, пережил, но… Ведь столько раз заходил сюда, и всё было нормально, а сегодня вот накрыло…

– Яшка, не спи, замёрзнешь, – снова пробился в уши голос напарника. – Смотри, какая колоритная компания за соседним столом. Оглядываются в нашу сторону. Знакомые, что ли?

Сидящих за соседним столиком я не знал, но Петро прав – колоритные ребята, будто из девяностых выпрыгнули. Я очень хорошо помнил девяностые годы. Я старался забыть их и не мог…

– Яш, так что по руднику делать будем?

– А?! Рудник… Да-да… Да. Поедем, на месте осмотримся. Ты прости, я отвлёкся. Что ты перед этим говорил?

Петро сморщился:

– Не люблю повторяться, но для особо озабоченных личной жизнью… Во-о-от… На рудник можно даже не ездить – пустая трата времени, и внедрить там наши технологии по извлечению золота из особо упорных руд не получится. А предполагаю, поскольку бюджет не ограничен, прошвырнуться до Коргона, исследовать чудские копи. Далековато, но оно того стоит! Ты можешь себе представить, Яшк! Нет, ты даже не можешь себе представить… – Ботаник воодушевился, и я приготовился слушать – сейчас понесёт заучку. – Представь, прекрасно сохранившийся рудник с оригинальной крепью! Вот что такое скифский рудник обычно? Обыкновенная копанка, воронка в земле, где всё обсыпалось, обвалилось так, что соваться туда себе дороже – просто невозможно, яма, алес, короче. А тут есть у меня план одного прииска – старого – так он соединяется с естественной системой пещер, и как я предполагаю, чудь туда из пещер и попала. Скифами там и не пахнет, то есть скифы там были, но гораздо позже, а что все непонятные и странные предметы на скифов списывают – всё это бред и подтасовки. А вообще, у меня по скифам большие сомнения, они туда особо и не совались. Тайга, глушь, дичь, скот негде разводить. Но факт древних выработок есть.

– Так, стоп! Тормозни. Мы не археологи, и Ник-Ник вчера нам ясно дал понять, что ему нужен только современный вариант копей. И специально для тебя добавил, что в структуре концерна археологический институт не предусматривается. А Николай Николаевич – прежде всего специалист и не любит, когда его работники отвлекаются от основной темы. Дело, как я понимаю, плёвое – осмотреть рудник, определиться с геометрией пространства, взять образцы – это тебе, а мне разобраться с документацией и решить, как мы будем сотрудничать с его номинальными владельцами.

– Сейчас человек подойдёт, – огорошил меня напарник. – Я же тебе всё утро о чём толкую? Вчера встречался с одним типом – как раз про рудник разговор шёл. Он сказал, что по руднику у него подвязки серьёзные, несмотря на москвичей. Хотя – тоже уже говорил, деньги туда ввалили серьёзные…

– Так, второй раз стоп! Ботаник, сейчас не девяностые годы, и «подвязки», как ты выразился, только у девок на чулках – и то редкость. Что вчера говорил Сорокин?

– Да помню, – буркнул Петро. – Большие запасы полиметаллических руд, руды суперупорные, то есть добыть металлы, входящие в состав этих руд, очень сложно… – он умолк и нарочито-обиженно засопел.

Вчера Сорокин был на взводе. И именно из-за рудника. Поэтому говорил резко и категорично:

– Разобраться с собственностью, подготовить документы на покупку, любыми исследованиями, отклоняющимися от основной темы, не заниматься. Категорически запрещаю даже отвлекаться на второстепенные вопросы, – он упёрся ладонями в стол, нагнулся так, что на мониторе его лицо стало выпуклым, как в линзе, едва не ткнулся носом в камеру – совещание проходило по скайпу. – Петр, ты меня слышишь?

Петро не нашёл ничего лучшего, как ответить:

– Да слышу, слышу…

Я едва сдержал смех, но Сорокин, неожиданно для меня, сам рассмеялся.

– Ладно, после покупки я тебя запущу туда, и лично проверишь, что там чудит и почему. А заодно мою тему по геометрии пространства проверишь в полевых условиях. Сегодня скину работу, почитай…

Задание обычное, ничего сверхъестественного. Я ещё раз прокрутил в уме слова Ник-Ника и, вставая, хлопнул напарника по плечу.

– Материалы вчера Ник-Ник сбросил?

– Угу.

– Ну и?

– Ну и не интересно тебе будет, всё равно в этом ни черта не понимаешь. Там цифры, графики – работа серьёзная. Так что, с человеком встречаться будешь?

– Нет. Поехали.

– Куда?

– На кудыкину гору. На рудник…

– Яков, ну нельзя так, я же человека специально пригласил, и человек непростой – знающий, компетентный… – Пётр ещё что-то говорил, но я не слушал его, смотрел на компанию колоритных бритых ребят через пару столиков от нас. К ним подошёл мужчина, не сказать, чтобы сильно пожилой – лет шестидесяти, сухой, поджарый, подтянутый, с коротко остриженными седыми волосами, с сухим, морщинистым лицом и в очках. Наверное, из-за очков обратил на него внимание – массивная оправа из жёлтого металла не давала рассмотреть лицо, в первый момент показавшееся знакомым – чёрт бы побрал эту светомузыку!.. – Яков, я с тобой говорю!