Голограмма силы

Чудно… и здорово! – восхитился Алекс. – Стопроцентный эффект присутствия! Мечта кинематографа с момента его рождения! Он повернулся, жадно осматриваясь вокруг, и… Из-за сосны бесшумно вышагнул человек в окровавленной одежде, темное лицо его было неподвижно, раскосые безумные глаза ничего не выражали. Правая рука его сжимала нож. Он молча развернулся, уперся в Алекса взглядом и с таким же неподвижным, ничуть не изменившимся лицом бросился на него…

Алекс потом со смехом вспоминал, как провел встречный удар ногой, названия которого из кунг-фу уже не помнил. И вместе со всеми хохотал над рассказом очевидцев, как он хлопнулся после этого на пятую точку и выкаченными глазами смотрел в спину уходящего вглубь леса фантома. Фантом невозмутимо прошел сквозь него и скрылся.

На самом деле, в момент встречи с лесным убийцей Алексу было не до смеха. И он почему-то это хорошо запомнил…

– Алекс! Вы слушаете?

– Да-да, Пит… Я в курсе проблем трехмерников. Все это очень громоздко и дорого стоит.

– Вот! – вскинул указательный палец Пит. – А я решил эту проблему! – Он хотел было продолжить, но замялся. – Ладно, об этом потом, не сейчас… Но почему мне нужны именно вы? Единственное, что требует мое открытие от человека – это способность к сосредоточению и управлению динамическими образами. Без этого ничего не получается. И это могут делать только спецы. И вы.

Он снова сблизил свое лицо с лицом Алекса:

– Вы находка для меня, не выписывать же мне на студию энтузиаста аутотренинга, буддиста или йога! Во-первых, я уверен, за уникальность услуги они потребуют дикие суммы. А во-вторых, они бы и не справились, это сможете сделать только вы с вашей писательской фантазией. Вы можете создать динамический образ – разве вы не занимаетесь этим каждый день, когда пишете свои сценарии? Вы можете управлять им – разве ваши замыслы в голове статичны? И самое существенное из этих важнейших ваших достоинств – вы способны сосредоточиться и не упустить его! Потому что по большому счету вы – квалифицированный медитатор с многолетним опытом!

Только в этот момент Алекс и задал себе вопрос: что же такое придумал его новый приятель? Он хотел спросить, но вот тут-то их и прервали. В ближайших кустах раздался громкий визг Микки и девичьи крики. Алекс только усмехнулся.

Две дочурки Пита, четырех и пяти лет, после краткого знакомства с его малышом сразу взялись за Микки всерьез. Сначала они учили играть его в ленточку, потом утащили показывать свои закопанные в землю секреты – гуляли с мамой они здесь часто; по возвращении из Страны Великих Секретов они затолкали его в кусты и стали строить шалаш, чтобы жить в нем одной семьей. Микки, поглядывая на отца, стоически пыхтел, прыгая через ленту; нахохлившись, выкапывал бутылочные стеклышки с фантиками из земли; сурово сведя бровки к переносице, таскал ветки для шалаша. Неизвестно еще, кто кого опекает, весело думал Алекс. По-моему, мой мальчик ведет себя как настоящий мужчина: отметя в сторону ложную гордость, помогает женщинам в их нелегких, но таких презренных воином делах! Но, видно, подумал Алекс, слушая возмущения Микки, и терпению настоящего мужчины когда-то приходит конец!

Женщины, хлопотавшие над покрывалом с закусками, подняли головы:

– Алекс! – сказала Кэт.

– Пит! – сказала Бобби.

– Посмотрите, что там еще! – выкрикнули они в унисон. И недоуменно поглядели друг на друга. Мужчины рассмеялись и отправились утрясать конфликт.

Под вечер Пит крепко пожал Алексу руку и сказал:

– Как только у вас появится свободная минута, приходите ко мне в студию. Я вам покажу такое, чего вы в жизни не видели. – И добавил. – Я надеюсь, что мы будем работать вместе…

Прошла неделя, и вот теперь Алекс собрался идти к Питу. Завтра.

Он очнулся от раздумий, снова взглянул на часы и негромко крикнул сыну:

– Микки Норман, молодой человек! Прошу вас собрать игрушки и пройти к воде, чтобы вымыть ноги!

– Па-ап! – капризно прогундосил малыш. Алекс отнесся к этому спокойно: если бы он услышал что-нибудь другое, это означало бы, что Микки уже не три годика, а намного больше. Он бесшумно подошел к мальчику со спины и быстро, но бережно подхватил его на руки.

– А-а-а! – заголосил Микки Норман, но сколько в этом голосе было игры и радости! Алекс зашел по колено в воду, прополоскал лопаточку и самосвал, обмыл мальчику ноги и надел на него носочки и босоножки. Потом он вынес сына на берег и поставил на землю. Все!

– Пойдем… – запыхавшись, пробормотал он и вбил ноги в старые резиновые шлепанцы.

– А сумки? – Микки ткнул пальчиком в сторону их вещей.

– О, чуть не забыл! – Алекс хлопнул себя по лбу. – Молодец, – сказал он и направился к вещам.

Он устало брел к сумкам, загребая шлепанцами песок, и думал о самом разном. О том, успеют ли они на автобус, и через сколько времени они приедут домой, и надо ли накинуть на Микки курточку, вроде бы с реки задул ветерок… И еще он думал, будет ли их ругать Кэтти за то, что они задержались, и что ему надо ответить, чтобы не было скандала… Он брел и думал, и ощущал усталость и удовлетворение от того, что прогулка удалась, и даже забыл про Микки у себя за спиной.

И вдруг почувствовал, что происходит что-то необычное. Не страшное, нет! Необычное… Он замедлил шаг. Что-то как-будто мягко толкнуло его в спину. Мягко и ласково, как будто котенок ткнулся в ладонь теплой мордочкой. Он встал, как вкопанный, и обернулся.

Микки стоял, опустив руку с лопаткой, около ног его замер блестящий после мытья самосвал. Микки стоял, и глаза его были распахнуты, а в них текли медленные воды реки. Микки стоял и смотрел на своего отца – так, как это могут делать только дети.

Отстраненно.

И изумленно.

И впитывающе.

Алекс тихо подошел к нему и остановился напротив. Микки поднял посерьезневшее личико.

– Папака, а мы всегда будем вместе, да?

И улыбнулся. И протянул ему руку.

А Алекс вдруг как-то в один момент потерял свое сердце. Оно ухнуло и пропало. И он не смог больше дышать. А потом он нашел его, и услышал в груди его биение, и задышал снова, но теперь знал, что оно уже никогда принадлежать ему не будет. Он отвел увлажнившийся взгляд и ничего не ответил, и некоторое время молча смотрел на почти закатившийся красный шар. А потом встал перед малышом на колени, взял в свои руки маленькую теплую родную ладошку и крепко прижал к губам.

И увидел, как засияли круглые глаза малыша.

Назавтра Алекс проснулся с необычно хорошим настроением. Он позвонил Питу и договорился о встрече. Потом рассеянно выпил чашку кофе, выкурил сигарету, улыбнулся на спящих Микки и Кэт и вышел из дома.

Жил Пит не очень далеко, в коттеджном микрорайоне, который когда-то самолюбиво растолкал огромные небоскребы мегаполиса и теперь гордо стоял среди серых гигантов, радуя глаз видом пышных садов и ярких островерхих черепичных крыш. Алекс никогда здесь не бывал – его маршруты всегда лежали далеко в стороне – и поразился, насколько тихо, зелено и свежо может быть буквально в ста метрах от центральных улиц района. Он медленно, смакуя каждый шаг, проходил мимо цветистых изгородей из шиповника вокруг коттеджей, с наслаждением слушал жужжание шмелей, вдыхал запах свежескошенной травы. Алекс улыбался и думал: «Кое-где ничто не меняется, несмотря на мегаполисы, Глубокий Космос и мировые кризисы. Или, если уничтожается, при первой возможности восстанавливается с мистической быстротой и точностью. И я знаю почему. Потому что сама Природа помогает человеку в этом строительстве… Таких тихих мест будет еще больше. Колонизация К-6, говорят, успешна, как ни на каких других планетах. А это значит, что и мы с Кэт сможем когда-нибудь жить вот в таком местечке…»

Нужный ему адрес он нашел быстро. К своему великому сожалению. Кто знает, чем его будет потчевать Пит, а вот прогулка вдоль тенистых коттеджных садов ему доставляла большое удовольствие.

– Алекс! – Пит спешил к нему навстречу от крыльца обширного белого особняка. – Не заблудились? Я вас уже жду, спасибо, что позвонили перед приходом. – Он подошел и дружески взял его под руку. – Пойдемте сразу в студию, в мой домик.

Они прошли по чистой гравиевой дорожке вглубь обширного яблоневого сада. Домиком Пит называл длинное аккуратное строение за особняком. Пит открыл широкую скрипучую дверь, и Алекс оказался в просторном и светлом помещении, больше похожим на лабораторию научного института, нежели на кинематографическую студию. Он огляделся.

Студия представляла собой широкий коридор, по обе стороны которого стояли громоздкиие и миниатюрные приборы самой разной формы и неизвестного назначения. Располагались они на полу, на специальных фигурных подставках и на бесчисленных железных столиках вдоль обитых белым пластиком стен. По полу от двери бежала красная ковровая дорожка и утыкалась в небольшую пустую сцену в другом конце помещения. Возле сцены приветливо мерцал монитор компьютера, в единственном окне тихо гудел кондиционер. Было чисто и светло. Алексу здесь понравилось.

– Проходите! – Пит подтолкнул Алекса к маленькому диванчику возле пустого письменного стола. – Сейчас будем пить кофе. Курите, Алекс.

Пит засуетился возле белого шкафчика с надписью «Аптечка» и достал из него пепельницу, чашки и кофейник. Потом бестолково потоптался с кофейником в руках, что-то пробормотал, близоруко сощурил глаза и вышел за водой. Алекс улыбнулся ему вслед. Он заметил, что Пит волнуется, и очень хорошо его понимал. Так же и он, когда еще был штатным сценаристом одной крупной киностудии, суетился и терялся, когда режиссер вдруг заходил к нему в кабинет и просил почитать неоконченный сценарий.

Это и приятно и волнительно, и страшно – когда отдаешь на суд людской дело своих рук…

Пит скоро вернулся, они выпили кофе, покурили, поболтали о пустяках, посмеялись. А потом Пит вдруг отдвинул свою чашку и встал с места.

– Я ничего не буду вам сейчас подробно объяснять, Алекс, вы поймете сами. Скажу только: вы видели ту аппаратуру, которая требуется для записи и воспроизведения трехмерного фильма – кинокамеры, компьютеры, лазерные проекторы, пленка размером с паруса фрегата! Ничего не поделаешь – таков процесс и технология! – Он не к месту засмеялся, развел руками, а потом остановил на Алексе вдруг посерьезневший взгляд. – А теперь идите за мной.

Пит прошел по ковровой дорожке до самой сцены, повернул налево и исчез за своими приборами. Алекс проследовал за ним, и увидел массивный насыпной сейф с кодовым электронным замком. Пит покопался с набором кода, открыл сейф и достал из него…

Алекс ожидал увидеть нечто необычное: все-таки он был здорово заинтригован. Он подался вперед, вытянул шею и заглянул Питу через плечо. И не смог удержать разочарованного фырканья: тот держал в руках всего лишь какой-то оранжевый ребристый шлем и пластиковую коробку с заплечными ремнями. Пит повернулся к нему, обеими руками прижимая к себе предметы.

– Не фыркайте, Алекс. Не фыркайте. Здесь, – он кивнул на шлем и коробку в своих руках., – вся голографическая техника современности. Все эти их бесчисленные приборы, которые производят трехмерную динамическую голограмму – вот в этих штуковинах! И что самое главное – у меня в руках весь процесс: и студия, и кинотеатр! Шлем – съемка, а генератор, – он вытянул вперед коробку, – воспроизведение! Ну, каково?