Стрела Аримана

Не совершенство всех линий, мало ли в Мегаполисе совершенных женщин? Не рыжеватые, разметавшиеся по плечам пряди, даже не вспыхивающие глаза… Нет, нет! Все это прекрасно, но это не главное. То, что он принял поначалу за провинциальность – некая диковатость, непосредственность, густо замешенная на восхищении миром – вот была ее суть. И живи она не на далеких островах, а здесь, в Мегаполисе, все равно она оставалась бы такой – самой жизнью. В любом случае она была ближе не к нему, Ждану, даже не к Хризе Рууд, а к тем ребятишкам на залитой солнцем поляне. Зита была бы счастлива, окажись она там. Он ясно и не без ужаса ощутил, что Зита и впрямь могла бы быть матерью всех этих бесящихся ребятишек…

Доктор Чеди: грозит ли человечеству отчуждение?

Мнемо – другая жизнь – Мнемо.

Общая школа: большие игры. Может ли воспитанник третьей группы метнуть стрелу на семьсот метров?

«Зита слишком порывиста», – подумал Ждан. Это будет мешать ей при тестировании.

Впрочем, он не считал это самой большой бедой. Если Общая школа действительно нуждается в реформах, значит, таких, как Зита, становится все больше. Не подтверждает ли это сумасшедшую теорию доктора Чеди?

Ждан обернулся и увидел Хризу Рууд.

Настоятельница шла к ним через поляну. Ее легкие босые ноги почти не приминали траву. Накидка, похожая на кимоно, волосы, туго схваченные узлом на затылке, на крошечных мочках небесной голубизной вспыхивали удлиненные камни. Они казались слезинками, но Хриза Рууд улыбалась. Перехватив взгляд Ждана, она прижала палец к губам.

Ждан понял.

Он молчал и стоял, не шевелясь: Хриза Рууд рассматривала Зиту.

Она делала это внимательно, охватывая все. Ее гладкое смуглое лицо было освещено улыбкой, потом улыбка исчезла, и брови Хризы приподнялись в раздумье. Но, кажется, Зита ее уже покорила.

– Эти сорванцы, – Хриза кивнула в сторону дальней поляны, – эти маленькие сорванцы там в траве – всего только голограмма.

А придумала их она. Иногда ей так жаль, что все это как солнечный отблеск, ты видишь его, но попробуй взять в руки!.. Ей нравится бегать по траве, она бы сама сейчас погоняла медвежонка. В Общей школе принято совершать долгие вылазки с детьми на природу. За Мегаполисом достаточно укромных мест. На берегу диких речушек можно жечь костры, петь песни, гоняться за настоящими, а не придуманными медвежатами, если, конечно, медведица не против. И все равно, у нее замирает сердце, когда она смотрит на свои голограммы.

Как ни странно, в словах Хризы Рууд Зита услышала какой-то неявный упрек Ждану. Но сама Зита была восхищена. Она никогда не думала, что ей придется стоять рядом с Настоятельницей, смотреть на нее, слушать ее слова.

Это все Ждан!

Зита нашла сияющими глазами Ждана. Она не знала, куда они летят, Ждан ее не предупредил. Ждан – волшебник. Он умеет делать неслыханные подарки. Но лучше бы он предупредил ее.

– Ждан – волшебник, – поддержала Зиту Хриза Рууд. Ждан из самых талантливых ее учеников. Ведь в Общей школе Ждан когда-то шел как раз по ее курсу.

Хриза Рууд улыбнулась. Она не боялась своего возраста. У нее не было возраста. Хриза помнит Ждана еще таким. Она кивнула в сторону вопящих на поляне ребятишек. Голубые удлиненные камни в ее мочках дрогнули, ярко вспыхнув. Теперь Ждан самостоятелен. Она счастлива, что ученик обошел ее в индексе популярности. Правда, она не совсем ясно представляет себе детище Ждана – машину Мнемо. Но что удивительного? Наверное, эта машина очень сложна. Это машина иллюзий, да?

Ждан улыбнулся, но в его косящих глазах промелькнула какая-то тень. Ее заметили и Хриза, и Зита.

– О Ждан! – Хриза Рууд мягко положила руку на его плечо. – Я всегда была чужой в машинном мире. Тебе следовало бы специально прийти ко мне и подробно все рассказать. А еще лучше, – сказала она, – если ты придешь в Общую школу и расскажешь там о своей машине. Кому, как не детям, следует знать о ней все? Ведь о Мнемо ходят самые фантастические слухи. Например, я слышала о том, что либеры окончательно покинут населенные зоны, как только получат в свои руки Мнемо и синтезаторы. Это слишком близко к пророчествам доктора Чеди. А пророчества эти ведь подсказаны доктору Чеди машиной Мнемо, то есть в некотором смысле тобой, Ждан.

Ждан улыбнулся. Он нисколько не обиделся на Настоятельницу. Хриза Рууд взяла Зиту за руку, и они стояли перед ним, как две сестры. Ждан был ошеломлен совершенством двух таких разных женщин. Ничего подобного он не видел даже в реалах Гумама, а каталог образов, созданный Гумамом, собрал в принципе все известные и возможные типы красоты. Но тут было нечто новое. Живое! – вот так.

Ждан был рад, что привез Зиту к Настоятельнице.

– Я непременно должна ознакомиться с твоей Мнемо обстоятельно. – Хриза Рууд ослепительно улыбнулась, голубые камни в ее ушах дрогнули, брызнули светом. Ждан добр, она надеется, он не откажет ей в просьбе и поговорит с воспитанниками Общей школы о Мнемо. Ведь это машина будущего? А будущее – это их жизнь.

Ждан кивнул. Конечно, он побывает у воспитанников Общей школы.

Хриза сейчас одна, ей здесь нравится. Она отдыхает. Ей хотелось побыть одной, но иногда вдруг бывает пусто…

– Без детей всегда пусто.

Зита произнесла это и ужаснулась, сразу осознав неуместность этих слов. Она страшно смутилась, ее спас лишь вопль с далекой поляны: ребятишки торжествовали, им удалось все-таки настичь и повалить медвежонка.

– Так всегда.

Слова Хризы Рууд, естественно, относились к ребятишкам, но Зита смутилась еще больше.

Так всегда…

Помогая Зите, Хриза Рууд вернулась к разговору о Мнемо.

– Эта машина, – спросила она, – наверное, окажется полезной для космических пилотов? Человеку несвойственно мириться с тысячью неудобств замкнутого мира, в котором он вынужден находиться годами. Почему бы, находясь в полете, не прожить еще две, три, четыре лишних жизни?

Она засмеялась, поймав себя на нелепости: разве жизнь может оказаться лишней?

– Без детей – да.

И опять это сказала Зита, и снова замерла в испуге. И уже в полном отчаянии попыталась спасти положение:

– Ждан! Мнемо – это от Мнемозины? Нет?

И, получив ответ, заторопилась еще больше:

– Ждан! Мнемо реализует мечту?

– Не совсем так! – Ждан Хайдари покачал головой. – Если вы захотите прожить жизнь сказочной героини, придуманной, никогда не существовавшей, то вам вряд ли удастся. Прожить жизнь Красной Шапочки невозможно. Мнемо выявляет некую, пусть скрытую, доминанту. Ее раскрытие и развитие и есть то, что мы называем другой жизнью.

Зита кивнула.

И коря себя, и упрекая себя, она все равно не могла избавиться от острого, удивительного чувства своей причастности к чему-то значительному.

К счастью, ни Хриза Рууд, ни Ждан Хайдари не считали, похоже, эту ее причастность безусловной. Хриза, несомненно, испытывала и некое разочарование. Ведь ко всему прочему Зита умудрилась ввернуть еще один вопрос: почему так редко выступают в Общей школе те матери, что занимаются индивидуальным воспитанием?

– Твоя подруга делает тебе честь, Ждан. Слова Хризы Рууд прозвучали загадочно.

И вообще Хриза будет рада, если ее будут навещать.

– Зита, вы можете навещать меня и одна, без Ждана. Мне кажется, мы найдем тему для разговора.

Ждан молча смотрел на улыбающихся женщин, они были бесконечно хороши.

С далекой поляны потянуло дымком, жители островерхих хижин зажгли костры. Дым стлался по траве, на фоне его нежного шлейфа обе женщины казались еще прекраснее. Ждану остро захотелось увести Зиту с поляны.

Увести? Он торопится?

Ждан чуть не рассмеялся. Это он, Ждан Хайдари, создатель Мнемо, человек, проживший пять других жизней, и он торопится?

Но ему действительно хотелось побыстрее увести эту девчонку, побыстрее, пока она не наговорила еще кучу глупостей.