Рыцарь чужой мечты

– Сколько ты хочешь за заказ? – деловито осведомился человек, неловко поднимаясь со скамейки.

– Сто, – брякнул он первое, что пришло ему в голову.

– Сто чего? Тысяч? Сто тысяч рублей или долларов?! – Человек заметно заволновался.

– Рублей, рублей, не переживай.

– А-аа, отлично. Это подойдет.

– Эй, стой! – окликнул он его, потому что тот вдруг медленно пошел в сторону автобусной остановки. Дождался, пока он вернется, и предупредил: – Предоплата пятьдесят процентов. Я так работаю.

– Ладно, когда?

– Все зависит от тебя. Как срочно тебе нужно?

– Нужно? Еще вчера! – фыркнул человек, небрежно щелкнув пальцами. – Но… Ладно, я найду тебя, как только у меня будет нужная сумма. И знаешь что… Я заплачу тебе сразу все!

– Не боишься, что обману? – ухмыльнулся он не очень уверенно.

– Нет, не боюсь. Ты у меня вот где, милый, – и человек сжал крупный крепкий кулак, поднеся его почти к самому его носу. – Это тебе нужно меня бояться, а не наоборот. Обманывать меня не в твоих интересах, если не хочешь, чтобы в твою дверь постучали серьезные ребята. Все, до встречи…

И он ушел на остановку. Сел в первый подошедший автобус и колесил потом, как идиот, по городу. Хотел, наверное, замести следы. Смешной! Неужели этот человек и в самом деле думал, что он позволит так нагло наступать себе на горло? Неужели и правда считал, что держит ситуацию под контролем? Какое самомнение, какая недальновидность. Хотя, с другой стороны, ему это лишь на руку. Пусть незнакомец думает и считает, как ему удобнее. А он…

Он станет действовать по ситуации. А заказ, видимо, придется выполнить. Ну что же, ну что же, он займется подготовкой уже сегодня. Пришла пора реализовать собственный талант себе же во благо. Жалко только, что так мало запросил. Человек готов был выложить много больше. А, да ладно. Может, еще удастся раскрутить его на премиальные. Может быть…

Глава 4

Выходные летели насмарку. Корпоративный выезд на природу Стас отверг с содроганием, тут же вспомнив минувшие празднества Нового года, когда ее коллеги облепили его, будто осы.

– Не хватало еще, чтобы они начали оголяться в жару передо мной, демонстрируя целлюлитные ляжки! – морщился он брезгливо, неаппетитно выворачивая внутренности голубца вилкой на тарелке. – Ладно – зима. А тут – лето, жара. Все станут загорать, купаться, снова липнуть. Не хочу, Ириш, уволь меня от подобной перспективы. Нет, если ты хочешь, поезжай, я не против, но меня уволь.

Без него Ирина ехать не хотела. Все, включая одиноких, собирались выезжать парами, похватав подвернувшихся под руку знакомых мужчин. А ей что? С тоской любоваться на их уединение вечером? Нет уж. Она и дома посидит. Хотя не очень-то хотелось.

Стас поужинал, как всегда забыв поблагодарить. Ирина сгребла со стола грязную посуду, вымыла и вышла на балкон. Вечер пятницы был потрясающим. Жара милостиво отступила, позволив кратковременному дождику прибить пыль и умыть листву. Солнце упало за крыши домов, и двор погрузился в приятный прохладный полумрак. Сейчас бы побродить по влажному асфальту, да с кем? Вниманием Стаса завладел спортивный канал. Теперь невозможно его вытащить из дома. Позвонить Наташе? Встряхнуть ее, выдернуть из ее горя и…

Нет, Наташе звонить нельзя. К ней нужно просто ехать, брать за руку и тащить упирающуюся хоть куда-нибудь. Если позвонишь, она тут же откажется, сославшись на несуществующие дела. А дел-то никаких и не было у нее уже почти год. Генка рвался, что-то делал, что-то предпринимал, что-то добывал, а Наташа будто умерла. Умерла в тот день, когда умер ее маленький Степашка. Прямо на день своего рождения, когда ему исполнился всего годик.

Наташку стоит навестить. Она давно у нее не была. Все откладывала, все пыталась забыть их последнюю встречу, когда подруга вытолкала ее из дома взашей, прокричав вслед, что она никого не желает видеть и ее – Ирину – в том числе. Что ей все надоели. И более того, что она ненавидит их всех за их безмятежное счастье.

Ох, как ей больно тогда сделалось от несправедливых упреков подруги. И еще больнее за Наташкину боль, с которой та ни в какую не желала расставаться.

– Ты идешь спать?

Ирина стояла на пороге гостиной в самой лучшей своей сорочке, которую надевала лишь однажды и которая Стасу очень понравилась тогда. Очень надеялась повторить впечатление, но он даже не повернул головы, пробормотал, что еще пару часов будет занят. Стало быть, в постель ей надлежало отправляться одной.

Вошла в спальню и, не включая света, полезла под одеяло, замерев ровно на середине. Она всегда так засыпала, если укладывалась одна. Потом Стас приходил и осторожно, чтобы не разбудить, теснил жену на ее место.

Странно, но в субботу утром она проснулась так же, как и уснула, – ровно по центру. Стас не приходил. И ушел, как оказалось, задолго до ее пробуждения. Записка, пришпиленная к холодильнику, была лаконичной и призывала не расстраиваться и не ждать его, поскольку его срочно вызвали на работу. И такое случалось, удивления это не вызвало.

Побродив бесцельно по квартире и проигнорировав время завтрака, Ирина начала все же собираться. Раз решила навестить Наташу, стало быть, навестит. Безо всякого предупреждения, безо всякого звонка. Позвонить решилась только Генке.

– Алло, Ириш, привет, – откликнулся тот тут же бесцветным от горя голосом. – Как твои дела?

– У меня все нормально, Ген, а ваши?

– Наши?.. – Он вздохнул с протяжной безнадегой. – Все так же, Ир! Если не хуже!

– Что случилось?! Что-нибудь с Наташей?

Она сползла с краешка кресла на пол и тут же ухватилась за сердце. Нет, еще одного горя своих друзей она не переживет, это точно. Это было бы слишком даже для нее, хотя все ее по праву считали сильной и почти несгибаемой.

– Что с ней, Ген?! Да не томи ты, говори!

Пришлось даже прикрикнуть, потому что тот неожиданно начал всхлипывать и бормотать что-то с трудом различимое. А ведь держался все это время, еще как держался. Дела, видимо, и впрямь совершенно дрянные, раз Генка позволил себе так рассопливиться.

– Она требует эксгумации трупа, Ирин!!! – заорал он вдруг не своим голосом. – Она совсем рехнулась! Я не могу так больше, понимаешь!!! Просто не могу!!!

– Как эксгумации? – ахнула Ирина, вытягивая на ковре вмиг ослабевшие ноги. – Зачем?! Есть же заключение и…

– Это ты у нее спроси, Ирина! Спроси у своей полоумной подруги! Что я только ни делал, как ни уговаривал, все бесполезно. Она… Она будто невменяема. То сидела дома. Теперь…

– Что теперь? – отозвалась Ирина, потому что Гена снова замолчал. Принявшись всхлипывать.

– Теперь ее не найти дома. Днем она ходит по инстанциям, а вечером… А вечером таскается с малолетними придурками по барам.

Ей послышалось или Гена действительно выдал это с отвращением? Кажется, нет. Кажется, все именно так, потому как сразу после этого его будто прорвало, и он наговорил Ирине такого, что у нее заполыхало лицо от стыда за подругу.

– Ген, ну так же нельзя, – попыталась она возразить, когда Гена заявил, что собирается подавать на развод. – Ты не можешь!

– Могу! – резко оборвал он ее. – Еще как могу! Я устал, понимаешь!!! Устал быть нянькой, психоаналитиком, медбратом и еще черт знает кем! А теперь вот еще и рогоносцем прикажешь мне подле нее отираться?! Нет уж, хватит. Кстати… Я ушел, Ирина. Говорю тебе, чтобы ты знала и не задавала ей лишних вопросов при встрече.

– Как ушел? Куда ушел?

Она не верила, она не желала верить, черт побери, в чужое сумасшествие! Да и не чужим оно ей было, а своим до дикой боли, рвущей душу.

Что они творят со своей жизнью, эти двое?! Как они могут?! Кто позволил им так поступать друг с другом?! Они же предают прежде всего свою жизнь, свою счастливую жизнь и свою память о сыне.

– Я ушел от нее навсегда, Ирина, – уже совершенно спокойным, ровным голосом ответил ей Гена. – Ушел и не собираюсь возвращаться. У меня теперь… У меня теперь другая семья.

– Как давно она у тебя? – тут же поспешила она оскорбиться за Наташу. – Как давно у тебя новая семья, можно поинтересоваться?

– Это не так важно, Ирина, – замялся Гена, побоявшись ее гнева, а она ведь могла страшно гневаться и право на гнев имела.

Она могла бы многое сказать ему в ответ на это. И могла бы призывать его, и напоминать, и просить опомниться. Но Ирина лишь, перед тем как опустить трубку на аппарат, коротко обронила:

– Говнюк!..

Друзья их семьи, правильнее ее друзья, поскольку дружить с ними она начала еще давно, до Стаса, жили в модном районе новостроек. Микрорайон вырос совсем недавно на окраине города, в лесопарковой зоне. Здесь было все, что обещали застройщики будущим жильцам. И чистый воздух, и небольшое озеро с благоустроенными берегами, и возможность без проблем провести свой досуг. Мечта просто, а не микрорайон. Здесь, приобретя квартиру, Гена и Наташа вместе с маленьким Степаном и собирались жить-поживать, добра наживать и приумножать численность своего семейства. Не вышло. Все пошло под откос после беды, что стряслась так неожиданно и так страшно. Наташка катилась под откос, если верить Генке. Генка ушел, бросив ее. И не получится у них, как оказалось, ни счастья, ни благополучия, ни многодетной семьи.