Рукопашная с Мендельсоном

– Конечно, я тупой, как мне объяснишь? – свирепо спросил Травин и сложил руки перед грудью.

Неожиданно в их бурные объяснения вмешался шофер.

– Так мы едем сочетаться браком или не едем? – крикнул он, обернувшись. – Еще можем успеть, если поднажмем…

– Едем! – рявкнул в его сторону Травин. И ехидно поинтересовался у Лаймы: – Надеюсь, пока ты бегала от похитителей, ты не передумала, дорогая?

Мерзкое словечко «дорогая» Лайма терпеть не могла. И Травин это прекрасно знал. Интересно, если первые же трудности заставляют его вымещать свое настроение на женщине, то что будет потом? Ведь семейная жизнь – это как мешок с подарками. Каждый подарочек достаешь вслепую и даже не знаешь, понравится он тебе или нет.

Тут снова подала голос Вера, задавшая вполне резонный и своевременный вопрос:

– А как ты в таком виде замуж выходить собираешься?

– Не знаю, – ответила Лайма, с грустью осознав, что поцелуй перед алтарем вряд ли будет таким же чудесным, как в фильмах о вечной любви.

– Может быть, отложить свадьбу? – пробормотал Борис, откровенно потрясенный растерзанным видом невесты.

– Отложить?! – взревел жених. – Да ты в своем уме? Там столько народу задействовано, я все распланировал. И еще медовый месяц! Нет, никаких «отложить». Я решил сегодня жениться, и я женюсь, даже если моя невеста выглядит как пугало.

Лайма сузила глаза, и Вера быстро спросила:

– Может, тебе мое платье попробовать? Конечно, оно не по размеру, но другого все равно нет.

Нельзя сказать, чтобы Лайма возрадовалась. Подруга была ниже нее и гораздо шире в талии. Кроме того, у Веры не было травинского размаха, поэтому свой наряд она покупала очень далеко от Лондона, на Черкизовском рынке.

Женщины удалились в глубь лимузина и долго возились там, ойкая и попискивая. Верина косметичка, влажные салфетки и расческа сотворили чудо. Впрочем, когда подруги выбрались из автомобиля, стало ясно, что чудо весьма относительное. Вера была стиснута грязным платьем так, что казалась гусеницей в перетяжках и волочила по полу матерчатый хвост. Из-под рукавов были видны только красные ногти. А Лайма с открытыми коленками напоминала девочку, которой из наволочки сшили карнавальный костюм – платье висело на ней мешком и казалось равносторонним.

– Ну как? – спросила она Травина, который смотрел на нее с напряженным вниманием.

– Да уж, Лагерфельд бы обзавидовался…

– Ты на себя посмотри, – беззлобно огрызнулась Лайма. – Без бабочки, пуговица оторвана, смокинг мятый!

– Так я же без претензий, – более миролюбиво отозвался Травин. – Да, кстати, а ты так босиком и пойдешь?

Лайма даже застонала – какая же дура, совсем забыла про обувь, расхаживает, как селянка во время сенокоса.

– Как быть? – жалобно спросила она у Веры.

– Не знаю. Мои не подойдут точно, минус два номера, ты же знаешь.

И это была горькая правда.

– Вы извините, что я вмешиваюсь, – заговорил водитель лимузина, смирившийся с тем, что у него сегодня экстремальный выезд. – Просто у меня во время одной свадьбы дамочка в машине переобувалась, попросила свои туфли в багажник положить. Забрать забыла, так и вожу их с собой уже месяца два – вдруг вспомнит. Попробуйте, может быть, подойдут.

Он принес мягкие туфли без каблука ядовито-зеленого цвета, которые Лайма натянула без ущерба для здоровья.

– Ну как? – победоносно поинтересовалась она и притопнула ногой.

– Гармонично, – одобрил Травин. – Особенно в сочетании с розовым платьем, которое явно тебе мало.

– Не мало, а коротко. Платье мне на самом деле велико. Надо же понимать разницу.

– Прекратите обсуждать мое платье! – напустилась на них Вера. – Мне и так плохо.

– А почему мы подъехали ко Дворцу бракосочетаний с тыла? – сердито спросил Андрей у водителя. – Высаживаете нас на задворках, а у нас все-таки важный день. Кроме того, мы опаздываем.

– Дык… Вы же видели – там все перегорожено! – начал оправдываться тот. – Не знаю уж почему. А по-другому никак не пробраться! Здесь ближе всего.

Борис побежал на разведку – искать родственников и гостей и проверять, не пропустили ли Травин и Лайма свою очередь. По времени укладывались тик в тик, но все равно беспокоились.

Вера с Лаймой еще некоторое время поправляли друг другу пояски и прически, а Травин разговаривал по мобильному.

– Ладно, примерка обновок закончена, – наконец сказал он, тревожно поглядывая в сторону Дворца бракосочетаний. – Что-то мне не нравится здешнее оживление. Кажется, я вижу милицейские фуражки. А они никогда не украшали торжественных мероприятий.

В этот момент появился Борис, бегущий вприпрыжку, словно школьник. То, что он несет сногсшибательную новость, было написано у него на лице.

– Что там случилось? – настороженно спросил Андрей еще издали.

– Слушайте, там такое происходит – с ума сойти.

– Что?! – хором спросили все.

– Дворец оцеплен милицией, из здания вывели всех сотрудников и посетителей, никого близко не подпускают. Ищут бомбу.

– Бомбу? – переспросила Лайма, почувствовав, что ее пульс начинает набирать обороты.

– Ну да. Вроде кто-то заминировал здание. Говорят, этот бардак по меньшей мере два часа продолжается. Когда наши гости стали подтягиваться, уже милицейские кордоны стояли и в матюгальники всех предупреждали, что свадеб не будет, пока они не обеспечат безопасность.

– А когда они ее обеспечат? – растерянно спросила Вера. Она была расстроена. Еще бы. Только дурак мог игнорировать такие знаки судьбы. Свадьба подруги не заладилась с самого начала, и ждать благополучного ее завершения просто смешно.

– Саперы уже работают, – отрапортовал Борис. – Так мне наш Гришка сказал. И еще он сказал, чтобы мы не торопились – история долгая. Там ведь очередь скопилась из тех, кто должен был раньше расписываться.

– А он ничего не перепутал, ваш Гриша? Может быть, ребята уже выпили и теперь шутят? – со слабой надеждой в голосе поинтересовалась Вера.

– Гриша вообще не пьет, – отрезал Борис.

– И не шутит, – добавил Андрей. – Он руководит службой безопасности одного известного казино.

– Я сейчас тетке дозвонюсь, может, она чего знает, – неуверенно бросила Лайма, протягивая руку за его телефоном.

– Да брось, и так все ясно. Давайте обойдем здание и подберемся поближе к главному входу. Ох, вот, любуйся! – Андрей под ручку провел Лайму между клумбами с анютиными глазками и вытянул руку.

Картина, представшая их взору, была впечатляющей. Несколько свадебных кортежей в живописном беспорядке расположились вокруг здания Дворца бракосочетаний. Здесь было с пяток одинаковых длинных белых лимузинов с куклами, кольцами и колокольчиками на крышах, капотах и бамперах, а также несколько десятков других машин – от шикарных иностранных до скромных отечественных. Единственное, что их объединяло, – разноцветные ленты и шары, привязанные за что придется. Со стороны это напоминало то ли ультрасовременный цыганский табор, то ли массовую забастовку водителей, обслуживающих торжественные мероприятия.

Между зданием и машинами виднелись многочисленные милицейские фуражки. Вокруг машин и между ними стояло очень много празднично одетых людей. Было видно, как они взволнованно переговариваются друг с другом. Впрочем, некоторые особо активные гости, не теряя времени даром, уничтожали наличный запас шампанского, разливая его во что попало.

Лайма, Андрей, Борис и Вера влились в толпу праздношатающихся женихов, невест, их родственников, друзей и знакомых.