Похождения соломенной вдовы

– Кончай подшучивать! – закричала я, когда наконец обрела дар речи. – Ты не мой муж, поэтому выметайся из квартиры вон! И как можно скорее. Если я вчера что-то тебе обещала, то ты, как нормальный мужик, должен был понять, что я здорово набралась и ничего не соображала!

– Сегодня не первое апреля? – округлил глаза этот нахал, отправляя в рот остаток бутерброда с сыром. – Ты меня разыгрываешь, а я все никак не могу догадаться, по какому поводу.

– Разыгрываю?!

– Ну, во-первых, ты не признаешь во мне мужа. И это обидно, – тип подмигнул и принялся намазывать маслом очередной кусок хлеба.

– Моего мужа зовут Юрий Туманов, – сообщила я любезным тоном. – Ему двадцать семь лет, он работает в компании «Квадро».

– Отлично, – похвалил тип. – И еще ты забыла добавить: «И сейчас сидит прямо передо мной».

– Дудки, – сказала я. – Мой муж совсем на тебя не похож.

– Ему же хуже, – хмыкнул тот и, разинув пасть, засунул туда свежеочищенный мандарин.

Разговор мне категорически не нравился. О чем, интересно, думает этот мужик? Может быть, он псих и после вчерашнего запоя у него период обострения? Однако он вовсе не был похож на психа, это уж точно. И вел себя весьма спокойно и рассудительно. Никаких резких движений, лихорадочного блеска глаз или что там еще бывает у сумасшедших?

– Прекрати поедать мои продукты и выкатывайся отсюда! – потребовала я.

– Сей момент! – громко чавкнув, заявил нахал. – Так ты мне ничего не сказала про свежую рубашку.

– А что я должна тебе сказать?

– Есть в этом доме свежая рубашка?

– Есть, но она приготовлена не для тебя.

– Вот ведь какая жалость. – Он прошествовал в комнату, пахнув на меня по дороге знакомым запахом.

– Ты что, – вскинулась я, – пользовался Юриным гелем для душа?!

– Да. И еще я чистил зубы его зубной щеткой и брился его бритвой.

– Да как ты посмел?!

– Просто свинья, не находишь? – Визитер открыл дверцу шкафа и снял вешалку, на которой висел костюм Туманова.

Бросив костюм на спинку кресла, нахал потянулся за рубашкой, которую я вчера любовно выгладила. Неужели он собирается надеть все это и уйти? Через минуту выяснилось, что именно так он и намерен поступить. Еще он прихватил с полки новые носки, которые я не далее как в выходные купила мужу. И его любимый шелковый галстук в косую полосочку. Интересно, что мне нужно делать в этой ситуации? Отнять у него одежду и выгнать на лестничную площадку в трусах? Так он начнет орать, сбегутся соседи, и выйдет совершенно скандальная история. Кроме того, я совсем не знаю этого мужика. Может быть, он и в самом деле тронутый и его нельзя злить. Пусть лучше идет с богом. Туманову скажу, что отдала его одежду в чистку и там ее испортили. Конечно, он будет ворчать, но по сравнению с возникшей проблемой это кажется пустяком.

Проблема между тем неторопливо одевалась. Я мрачно смотрела, как незнакомец прыгает на одной ноге, пытаясь половчее попасть в брючину, и отмечала различия между ним и Тумановым. У Туманова, например, ноги тоньше. А у этого типа бедра уже. И плечи шире. Ненамного, но все-таки. Когда он оделся, я метнулась к нему.

– Погоди! Я хочу проверить твои карманы.

– Ничего себе! Что ты рассчитываешь там найти?

– Что-нибудь, что тебе не принадлежит. Так и есть! Ты чуть не ушел со всеми документами! – Я выхватила из внутреннего кармана пиджака паспорт и водительские права и потрясла перед его носом.

– Леруся, верни, пожалуйста, документы, я опаздываю, – заныл зеленоглазый гость. – Что это на тебя нашло?

– Это документы моего мужа, – заявила я. – И тебе я их не отдам ни за какие коврижки. Вот хоть пристрели меня.

– Ты верно заметила: это документы твоего мужа. То есть мои документы. По крайней мере, паспорт точно мой.

– А давай посмотрим! – азартно воскликнула я и раскрыла книжечку в красной обложке.

Паспорт был выписан на имя Туманова Юрия Николаевича, одна тысяча девятьсот семьдесят третьего года рождения, русского. Моего мужа, иными словами. Штамп загса оказался на месте. Вот только с фотографией случилась неприятность. Вместо Туманова на меня ясным взором глядел все тот же тип, который в настоящий момент был занят тем, что застегивал на запястье часы, свистнутые с тумбочки. Водительские права тоже были переделаны. Я долго читала их, шевеля губами, словно полуграмотная старуха, получившая долгожданное письмо.

Тут страшная мысль пришла мне в голову. Может быть, этот бандит убил моего мужа? Ночью он проник в нашу квартиру и, пользуясь моей отключкой, порешил Туманова, избавился от тела и теперь пытается заморочить мне голову? Я невольно оглянулась на кровать. Никаких следов насилия. Кстати, если все так и было, с какого бодуна он после этого лег спать? И когда успел переклеить фотографии в документах и подделать печати? Документы, конечно, фальшивые, но сделаны они мастерски.

– Ладно, поезжай за билетами, – преувеличенно ласковым голосом сказала я, возвращая ему все, что перед этим извлекла из карманов. – Поговорим потом.

К моему великому изумлению, он послушался и подхватил с тумбочки ключи от машины. Ключи от машины! Значит, Туманов никуда не уезжал! Если бы его, допустим, неожиданно вызвали на работу, он, конечно же, сел бы за руль. Водить он любил и без своей машины чувствовал себя на улицах города инопланетянином.

– Пока, солнышко! – сказал тип, потянувшись ко мне губами, сложенными трогательной трубочкой. Я сделала шаг назад и гневно посмотрела на него. Еще не хватало целоваться с кем ни попадя!

Как только дверь захлопнулась, я со всех ног кинулась к телефону. Надо позвонить в милицию, пока он далеко не уехал. Как это у них там называется? План «Перехват»? Моя рука замерла в воздухе на полпути к трубке. Минутку, а что я скажу милиционерам? Что утром обнаружила в своей кровати незнакомого мужика, который утащил из дома костюм и часы моего мужа? Да они там обхохочутся!

Видит бог, первый раз в жизни со мной происходит нечто подобное. Надо же было так скандально завершить медовый месяц! А может, все-таки я не виновата? Как ключи от машины попали на тумбочку? Куда подевался мой муж, если он здесь был? Ушел ночью пешкодралом? Быть того не может. Заставить Туманова ходить ножками могло бы только стихийное бедствие. Может, что-то произошло и за ним кто-то заехал? А я так крепко спала после коньячка, что он просто не решился меня будить? В таком случае он оставил бы мне записку.

А вдруг случится невероятное и этот тип вернется сюда с билетами? Что я тогда буду делать? Почувствовав, что готова поддаться панике, я волевым усилием пресекла ее первый порыв. Сначала надо выпить чашечку кофе, потому что в голове начали бить тамтамы, а во рту наступила засуха. Хорошее, полноценное похмелье. А чего же я хотела после полбутылки коньяка? На кухонном столе стояла чашка, из которой пил незнакомец. Я взяла ее двумя пальцами и бросила в раковину. Глупо, конечно, проявлять брезгливость после того, как тебя целовали в нос и прижимались во сне волосатым телом. И все-таки.

Примерно час я сидела в отключке, потом вдруг спохватилась и, подняв трубку, набрала номер мобильного телефона Туманова.

– Алло! – послышалось в трубке через некоторое время. – Я вас слушаю.

Я знала, чей это голос. У его обладателя были зеленые наглые глаза и костюм моего мужа. Отключившись, я отшвырнула трубку и стиснула голову руками. Интересная штука алкоголь! Одним мерещатся черти, другим – мужья с незнакомыми лицами. Нехотя я отправилась к той полке на стеллаже, где стояли альбомы с фотографиями. «Да все в порядке, – успокаивала я себя. – Сейчас увижу лицо своего Юры, и все сразу станет на свои места!» Конечно, у нас не было настоящей свадьбы, мы расписались, что называется, наспех, под влиянием момента, но все-таки несколько снимков, пусть и заурядной «мыльницей», сделать удосужились. Альбом, в который я положила свадебные фотографии, оказался на месте. И сами фотографии имелись в наличии. Однако от потрясения они меня не спасли.

Ни на одном снимке моего мужа Юры Туманова просто не было. Причем все фотографии были мне знакомы, я сто раз рассматривала их. Особенно вот эти две, где мы обмениваемся кольцами и пламенными поцелуями. Вместо Юры рядом со мной красовался не кто иной, как сегодняшний самозванец.

– В принципе, это логично, – вслух сказала я. – У него документы моего мужа, одежда, ключи и вещи, он фотографировался со мной для семейного альбома… Но ведь это совсем не тот человек, которого я полюбила! Никто не сможет меня в этом переубедить!

Мысли мои с бешеной скоростью заметались в голове. Неужели вокруг меня плетется заговор? Или вокруг Туманова? Какие-то ужасные обстоятельства разлучили нас. Юры, возможно, уже нет в живых. И убийцы, чтобы уйти от возмездия, подстроили всю эту чепуху с документами.

Да нет, это просто бред. Современные убийцы растеряли свое коварство. Они поджидают жертву на стоянке или в подъезде, стреляют в нее из пистолета и – гуд бай! Стоило ли затевать всю эту возню с документами и потом красоваться тут передо мной в одних трусах, чтобы скрыть убийство? Совершенно непонятная ситуация.

С горя я принялась лепить котлеты, а потом зажаривать их, машинально переворачивая лопаткой. Звонок радостно запел. Ничего не спрашивая, я распахнула дверь. На пороге стоял он – зеленоглазый нахал. Правда, сейчас его глаз не было видно – их скрывали очки с затемненными стеклами. Очки тоже принадлежали Туманову. Он носил их постоянно, потому что его глаза, основательно пострадавшие от компьютера, слезились на свету. За это я ласково звала его вампирчиком.

– Привет, – сказал лжемуж, пытаясь меня обнять. Я шарахнулась в сторону. – Что это ты нынче такая боязливая? Кстати, придется тебя огорчить: билетов на сегодня нет. На завтра тоже.

– Какого черта ты сюда пришел? – спросила я, отступая.

– Соскучился по женушке. О, как пахнет котлетами! – Зеленоглазый снял пальто и отправился в комнату, на ходу стаскивая с себя пиджак. Несмотря на то что с утра он оросил себя одеколоном Туманова, после нескольких часов прогулки незнакомый запах восторжествовал. Нет, это, безусловно, не мой муж.

– Как твоя нога? – спросил между тем самозванец, переодеваясь в спортивный костюм Туманова.

Ногу я потянула еще неделю назад. Об этом, кроме мужа, не знал никто, даже сестре о таком пустяке я не стала рассказывать.

– Ты не мой муж, – как могла твердо заявила я. Все-таки в этой твердости блеснула алмазной гранью крупинка сомнения.