Бесприютный

– Нет, не пропали. Потому что старая Марта знает кое-кого, малыш. И кое-кого, кто разбирается в делах. Вот для чего нужно учиться, понимаешь?

Клеман кивнул.

– Так, теперь ответь, – продолжила Марта, вставая, – ты никому не говорил, что идешь ко мне?

– Нет.

– Точно? Подумай хорошенько. Ты никому не говорил про меня?

– Ну да, сказал. Девушкам говорил. Я спросил у сорока девушек на улице, как тебя найти. Я не могу читать телефонную книгу, там буквы мелкие.

– А эти девушки смогут тебя узнать по описанию в газете? Ты подолгу с ними разговаривал?

– Нет, они меня самолично сразу прогоняли. Кроме одной, мадам Жизель, и ее подруги, которые были очень добры. Она просила передать тебе привет от Жизель с улицы…

– Деламбр.

– Да. Вот они меня узнают. Но, может, они читать не умеют?

– Умеют. Все умеют читать, сынок. Ты у нас исключение.

– Я не исключение. Я дурак.

– Тот, кто называет себя дураком, уже не дурак, – решительно объявила Марта, держа Клемана за плечо. – Послушай, сынок. Сейчас ложись спать, я устрою тебе постель за ширмой. А сама побегу повидаться с Жизель, скажу, чтобы держала язык за зубами и подруге передала. Ты знаешь, как зовут ее подружку? Это, случайно, не молоденькая Лина, которая теперь на улице Деламбр?

– Точно. Ты потрясающая.

– Просто я училась.

Внезапно Клеман схватился за щеки.

– Они расскажут, что я приходил тебя повидать, и за мной придут сюда. Я должен уйти, а то меня заберут.

– Нет, ты останешься здесь. Жизель и Лина и словечка не промолвят, потому что я их попрошу. Солидарность – вот как это называется в нашем ремесле. Но мне надо спешить, я отправляюсь прямо сейчас. А ты никуда не выходи, ни под каким видом. И никому не открывай. Я вернусь поздно. Спи.

Глава 5

Было около одиннадцати вечера, когда Марта хлопнула по плечу Жизель, которая дремала, стоя в дверной нише. Жизель умела спать стоя, совсем как лошадь, и гордилась этим, как спортсмен, но Марте это всегда казалось немножко грустным. Женщины обнялись, они не виделись четыре года.

– Жизель, – начала Марта, – у меня мало времени. Надо поговорить насчет парня, который меня недавно искал.

– Так я и думала. Я что, прокололась?

– Ты все сделала, как надо. Но если тебя о нем спросят, проглоти язык. Может, ты его даже в газете увидишь. В общем, молчи, если спросят.

– Ты о легавых?

– В том числе. Этот парнишка мой, и я сама о нем позабочусь. Поняла, Жизель?

– И понимать нечего. Держу рот на замке, и все. Что он натворил?

– Ничего. Говорю тебе, это мой мальчуган.

– Смотри-ка, не тот ли это парень, с которым ты была знакома давным-давно? Которого ты учила читать?

– А ты соображаешь, Жизель.

– Я как его увидела, так и стала кумекать. – Жизель улыбнулась, постучав пальцем по виску. – Ты уж извини, но, похоже, не много науки у него в голове осталось, у твоего пацана?

Марта смущенно пожала плечами:

– Он никогда не умел пользоваться мозгами.

– Это еще мягко сказано. Но раз твой Клеман, то чего уж там говорить. Ума ведь не купишь.

Марта улыбнулась.

– Ты помнишь, как его зовут?

– Я ж тебе говорю, Марта, – сказала Жизель, снова приставляя палец к виску, – у меня голова еще работает. А то как же, если стоять весь день без дела, так оно и будет, вот откуда все берется. Ты-то знаешь.

Марта задумчиво кивнула.

– Ты-то, – продолжала Жизель, – считай, тридцать пять лет на панели оттрубила. Такой опыт со счетов не скинешь.

– Но под конец-то я сидела дома на трубке, – сказала Марта.

– И что с того, дома тоже думаешь от нечего делать. Это если руки все время заняты, как на почте, например, думать особо некогда.

– Да уж, для дум свобода рук требуется.

– Вот-вот.

– Но про Клемана тебе лучше забыть. Не болтай про него, ясно?

– Извини, но ты мне это уже говорила.

– Не обижайся, просто мне так спокойней.

– Он что, серьезно влип, твой Клеман?

– Никуда он не влип. Это другие хотят его подставить.

– Кто?

– Придурки всякие.

– Ясно.