Метафизические рассуждения

Метафизические рассуждения

Метафизические рассуждения, в которых систематически излагается вся естественная теология и тщательно обсуждаются вопросы, относящиеся ко всем двенадцати книгам [ «Метафизики»] Аристотеля

Замысел и структура трактата в целом

К читателю

Нельзя стать совершенным теологом, не заложив сначала прочного метафизического фундамента. Поэтому я всегда полагал, что, прежде чем писать богословские Комментарии (часть коих я уже выпустил в свет, а часть, с Божией помощью, стараюсь завершить как можно скорее), имеет смысл предпослать им тот тщательно выстроенный труд, который, читатель-христианин, я и предлагаю тебе ныне. Правда, по законным причинам я не мог отложить размышления над третьей частью «Суммы теологии» св. Фомы, которые следовало отдать в печать прежде всего[285 - В самом деле, первыми печатными трудами Суареса стали три тома комментариев и рассуждений, посвященных части III «Суммы теологии» Фомы Аквинского. Из них первые два тома назывались «De Incarnatione Verbi» («О воплощении Слова») и были опубликованы в Алькала-де-Энарес (древний Комплутум), соответственно, в 1590 и 1592 г., а третий том именовался «De Sacramentis» («О Таинствах») и был опубликован в Саламанке в 1597 г. В издании Viv?s эти труды помещены в тт. XVII–XIX.]. Но со временем я все яснее видел, насколько та – божественная и сверхъестественная – теология требует этой, человеческой и естественной, и нуждается в ней. Поэтому я, не колеблясь, временно прервал начатый труд, дабы предоставить – а точнее, вернуть – этому метафизическому учению подобающее ему место. И хотя эта работа продлилась дольше, чем я вначале предполагал и чем того хотели бы многие желающие видеть завершенными Комментарии к третьей части «Суммы», или даже (если можно на это надеяться) ко всем сочинениям св. Фомы, – я никогда не раскаивался в предпринятом труде. Надеюсь, что читатель, побуждаемый к тому собственным опытом, одобрит мое решение.

В этом трактате я рассуждаю как философ, непрестанно памятуя, однако, о том, что наша философия должна быть христианкой и служанкой божественной теологии. Эту цель я преследовал не только при рассмотрении отдельных вопросов, но и – в гораздо большей степени – при отборе суждений и мнений, склоняясь к тем из них, которые представляются более способными послужить благочестию и док трине Откровения. По этой причине я нередко прерываю философское рассуждение и обращаюсь к богословским вещам: не для того, чтобы их подробно исследовать или истолковать (в данном случае это было бы неуместно), а для того, чтобы, словно пальцем, указать читателю, каким образом метафизические начала соотносятся с богословскими и удостоверяют их. Признаюсь, что я, быть может, дольше задержался на рассмотрении божественных совершенств, именуемых атрибутами, чем того требовал, с точки зрения некоторых, наш замысел[286 - Имеется в виду Рассуждение XXX, посвященное «Сущности первого сущего, то есть Бога». В этом Рассуждении Суарес на протяжении семнадцати разделов обсуждает возможность доказать, что именно представляет собой Бог по своей сущности (quid sit Deus). Ранее, в Рассуждении XXIX, Суарес уже согласился с возможностью доказать существование Бога, причем доказать не только a posteriori, но и a priori. Здесь же предметом доказательства становятся божественные атрибуты: бесконечность, неизменность, свобода, единство, нераздельность, непостижимость, невыразимость, божественный интеллект, интеллектуальное блаженство, всеведение, воля и всемогущество.]. К этому меня побудило, во-первых, высочайшее достоинство предмета, а во-вторых, то, что при этом, как мне кажется, я ни разу не вышел за пределы естественного света, а значит, и за пределы метафизики.

Я всегда указывал на то, что для понимания и постижения вещей важно исследовать их и судить о них при помощи надлежащего метода. Но вряд ли я сумел бы придерживаться этого правила, если бы, по обыкновению комментаторов, рассматривал все вопросы в том порядке, в каком они мимоходом и будто случайно возникают в тексте Философа. Поэтому я посчитал более удобным и полезным, чтобы все то, что мы хотим и можем исследовать относительно всецелого предмета этой мудрости, изучалось и предлагалось вниманию читателя сообразно порядку учения. А что это за предмет, разъясняется в первом Рассуждении нашего трактата. Одновременно мы даем здесь предварительное описание достоинства этой науки, ее полезности и прочего, что авторы обычно предпосылают во введениях к научным трудам. Затем в первом томе подвергается тщательному анализу наиболее общее и универсальное понятие этого предмета, то есть то, что именуется сущим, а также его свойства и причины. На рассмотрении причин я остановился более подробно, чем это обычно делают, так как посчитал этот вопрос и весьма трудным и чрезвычайно полезным для всей философии и теологии. Во втором томе мы обратились к низшим разрядам того же предмета, начав с разделения сущего на тварное и Творца как с первичного и наиболее близкого чтойности сущего, а также наиболее удобного для развертывания этого учения. Далее оно следует через низлежащие членения до всех тех родов и ступеней сущего, которые объемлются пределами, или границами, этой науки.

Есть немало людей, которые хотели бы видеть нашу метафизику в целом привязанной к книгам Аристотеля: как для того, чтобы лучше уяснить себе, на какие принципы столь великого философа она опирается, так и для того, чтобы, обратившись к ней, можно было бы с большей легкостью и пользой разобраться в самом Аристотеле. Поэтому я постарался и в этом деле послужить читателю, составив указатель. Если вчитываться в него со вниманием, будет чрезвычайно легко (надеюсь) понять и запомнить все, о чем трактует Аристотель в книгах «Метафизики», а с другой стороны, иметь под рукой все те вопросы, которые обычно возникают при изложении этих книг[287 - Суарес имеет в виду «Полнейший указатель к Метафизике Аристотеля» («Index locupletissimus in Metaphysicam Aristotelis»), которым сопровождается текст «Метафизических рассуждений». В этом Указателе Суарес самым подробным образом соотносит все вопросы, рассматриваемые в «Метафизических рассуждениях», с книгами и главами аристотелевского текста. Суммируя в немногих словах содержание отдельных пунктов «Метафизики» Аристотеля, он последовательно указывает, в каком из пятидесяти четырех Рассуждений его собственного трактата разбирается данная проблема. Таким образом, речь идет не только о блестящем издательском решении, учитывающем традиционные требования изложения per modum commenti, но и о решительном переходе к изложению метафизики per modum quaestionis. При этом аристотелевский текст хотя и принимается во внимание, но в целом отдается предпочтение самому существу дела. В издании Viv?s Указатель помещен на сс. I–LXV. Согласно средневековому обыкновению, Суарес учитывает только 12 книг «Метафизики».].