Три свидания

– Что не можешь наглядеться?

– А что разве есть на что смотреть? – в тон ему ответила она.

– Вот зараза! – разыгрывая негодование, воскликнул он и замахнулся на нее брюками, а она, смеясь, попыталась увернуться от этого внезапного нападения, но безуспешно.

С этого момента в их диалоги вновь вернулся прежний иронично-колкий пинг-понг, на какое-то время, после первого свидания, уступивший место неловкости и драме.

Он зашел в душ и крикнул ей оттуда:

– Раздевайся и иди сюда.

Она разделась, затем вошла в душевую. Он стоял под душем спиной к ней. Она прислонилась к стене напротив, обхватила себя руками, немного стесняясь своей наготы. Он обернулся, подошел к ней, повернул ее лицом к стене, потом обнял ее и прижал к себе, затем на секунду выпустил из объятий и вновь прижал всем телом к влажной и чуть шершавой стене. Было так сладко находиться в его объятиях, не хотелось ни думать, ни сожалеть о чем-то…

Он, однако, не церемонился, все делал уверенно и по-деловому, и никаких больше поцелуев и ласк. Уложил ее на кровать, овладел ею, а затем лег и закурил.

Она лежала рядом, положив голову ему на плечо, и водила пальцем по его телу. На левом боку, чуть повыше бедра, у него были шрамы, похожие на маленькие кратеры, она нежно коснулась одного из них пальцем и спросила:

– Что это?

– Он не ответил, лишь прищурился.

Но она знала, что это шрамы от осколков разорвавшегося снаряда. Ей рассказывала об этом ее подруга, мать которой близко дружила с его матерью. Она знала, что он когда-то, будучи еще 18-летним юнцом, был призван в армию и оказался на разгоревшейся как раз тогда настоящей войне, где и был ранен. Несколько таких же маленьких шрамиков у него остались и на лице. История с ранением на войне еще больше подогрела ее чувства к нему, создав вокруг него некий ореол героизма.

– А у тебя неплохая фигура, – спустя какое-то время сказал он и привлек ее к себе…

Когда они уже были одеты, он спросил, не хочет ли она чего-нибудь поесть или выпить. Она попросила лишь воду. Он распорядился, и воду принесли – в маленькой пластиковой бутылке. Они сидели в креслах, между которыми стоял низкий столик, она пила воду, а он курил. Вдруг он спросил, нет ли у нее подруги, которая захотела бы встречаться с его другом. Он стал рассказывать, что ему самому никогда не приходилось прибегать к помощи профессиональных жриц любви, так как он, слава Богу, пользуется у девушек популярностью, а вот его другу не везет, у него нет подружки. Она молча слушала его, уже ничему не удивляясь, а когда он наконец замолчал, просто ответила, что подходящей подруги у нее нет. Говорить что-то еще не имело смысла.

Они вышли из отеля. Он спросил, дойдет ли она сама или ему проводить ее до маршрутки. Ее это больно ранило… и уже не в первый раз.

– Как хочешь, – как можно равнодушнее произнесла она, а про себя с горечью подумала, что другие парни, ухаживавшие за ней и не добивавшиеся от нее даже поцелуев, провожали ее до самого дома, а он даже до остановки проводить не хочет.

Он словно почувствовал, что творится у нее на душе, и торопливо прибавил:

– Я провожу.

Они шли рядом, не держась за руки, словно чужие. А ей так хотелось, чтобы он обнял ее. И тут она неожиданно для самой себя взяла его под руку и робко прижалась к нему. На долю секунды она почувствовала его колебание, словно он не хотел этого или опасался, что его кто-то увидит с ней.

– Ты что стесняешься меня?

– Нет, я о тебе думал, ты не боишься, что тебя кто-то может увидеть со мной?

– Нет. И кому какое дело?

Он спросил, ждут ли ее дома. Она ответила, что до 10 вечера не ждут.

– А тебя?

– Конечно, ждут, – ответил он, и в его словах ей почудился некий упрек, что сейчас ему приходится возиться с ней, вместо того чтобы направляться прямиком домой.

Они подошли к остановке. Транспорта не было. Она вынула из сумки конверт и протянула ему.

– Что это?

– Узнаешь, когда прочтешь. Только сейчас не открывай, откроешь, когда я уеду. И мы больше не увидимся. Это на прощание.

– Ладно. Как хочешь, – сказал он.

Ожидание снова было мучительным. Из миллионов слов, которые она могла бы ему сказать, ни одно не имело смысла. Ей казалось, он просто стоял и ждал, когда она уедет, чтобы пойти своей дорогой. Ну что ж, скоро так и будет. Вот наконец-то и долгожданная маршрутка.

– Прощай.

– Пока.

Он заплатил за нее и захлопнул дверь маршрутки. Машина двинулась, и она посмотрела вслед его удаляющейся фигуре.

«Все кончено», – подумала она и откинулась на спинку сиденья.

Глава 3. Свидание третье

Был предновогодний вечер, 31 декабря. Ее мобильный вновь зазвонил. Она машинально взяла трубку, в этот день было много звонков от друзей и родственников.

– Привет! – не узнать этот голос было невозможно. – Помнишь меня?

– А кто это?

– Это Андрей?

– Какой Андрей? – вновь спросила она, повинуясь какому-то внезапному капризу.

– Князев.

– А по отчеству? – продолжила она «игру в неузнавалки».

– Романович, – недоуменно добавил он. – А что, у тебя много знакомых Андреев Князевых?

– Хм…

– Ты что не узнала меня?

– Ну привет, Андрей Романович. Теперь я тебя узнала. Как поживаешь? – игриво ответила она.

– Все пучком. Вот звоню тебя поздравить с наступающим и пожелать всех благ.

– И тебе того же.

– Надеюсь, в новом году мы встретимся.

– Я тоже надеюсь, – непроизвольно ответила она и чуть смутилась.