Жена воина, или Любовь на выживание

– Наложница.

Отставим панику, у меня просто шок. И вообще я вот сейчас не поняла – получается, что Эран забрал меня, как в свое время папандр уволок мою маму? Только там вызов приняли Киран и Киара, а тут даже в битву никто не полез, так получается?

– Эран! – Я не кричала, это был потрясенный шепот.

– Ты спросила о традициях, – достаточно жестко ответил тар-эн. – Я честно обозначил твой статус в соответствии с традициями. По законам Иристана и в силу действия права сильнейшего на данный момент ты моя наложница. Но это с точки зрения традиций. Что касается меня – для меня ты была, есть и будешь единственной. Моим подарком богов. Моим сердцем. Той, за кого я не задумываясь отдам жизнь. И тебе достаточно принять дар моей жизни, чтобы для Иристана твой статус изменился. А для меня он был, есть и остается неизменным. Ты моя.

Я опустила голову, разглядывая поверхность стола несколько секунд. И я бы ответила, вот прямо сейчас ответила, но меня как-то очень напрягали слова мамочки: «Пантеренок, ну как же ты не понимаешь – это для них Иристан другой, а для тебя он всегда будет дерьмовый, Киреныш». И проблема в том, что я была уверена – мамуля мне не врет, но конкретно недоговаривает. Вот и Эран поступал так же – не врал, но недоговаривал.

И потому я спросила:

– А если я приму дар твоей жизни, для меня что-то изменится? Я имею в виду стену вокруг этого дома.

И тихое, до безумия честное:

– Нет.

Что-то сжимается в груди и болит. Сильно болит. Но я все равно тихо уточняю:

– Я смогу гулять по городу одна?

– Нет.

Больно.

– Вернуться на Гаэру? – Сердце болезненно сжимается.

– Нет.

Молча киваю, а кричать хочется. И ведь вчера, буквально вчера он другое сказал: «Киран, если ты чувствуешь ко мне только желание и ничего больше, я не буду тебя удерживать». А сейчас что получается? И не скрывая обиды, да и злости, я выпалила:

– Ты сказал, что не будешь меня удерживать!

Ответ… он прозвучал:

– Ты сказала, что испытываешь ко мне не только желание. И не солгала.

Удар на поражение!

Я встала и ушла. Вот просто ушла. Икас помчался за мной, две черные хейры, ожидавшие под дверью, отступили, а едва я начала подниматься по лестнице, последовали за нами. Воины у дверей старались на меня не смотреть, и только шерстюсик, забегая на пару ступенек вверх, встревоженно вглядывался в мое лицо, поскуливал, словно спрашивая, что случилось… А я обходила его и поднималась выше…

И других женщин здесь не имелось, только эти с темно-синей кожей, которые занимались исключительно уборкой. У меня было ощущение загнанности в ловушку. И чувство, что меня обманули. Просто обманули.

Поднявшись наверх, я не пошла в спальню – свернула в одну из комнат, закрыла двери, прошла в угол и села на пол, между креслом и стеной. Какое-то подсознательное желание спрятаться, затаиться, оглядеться…

И, устроившись так, чтобы вошедший в комнату меня не увидел, я вбила параметры связи с мамой. Она ответила сразу, и экран отразил мамочку, забравшуюся в кресло с ногами и обнимающую ладонями большую чашку с чаем. И мама ничего не спрашивала и даже не бросалась фразами типа: «Я права», просто улыбнулась и сказала:

– Чего ты ревешь, пантеренок?

Надо же, я и не заметила, что все лицо уже мокрое от слез.

Мама сделала глоток, улыбнулась и весело произнесла:

– Ну чего ты испугалась, Кирюсик? Это не Агарн, и нужна ты повелителю Аэ исключительно как любимая женщина.

– Я – наложница. – Судорожное рыдание с трудом удалось подавить.

– Ох, девочка моя, – мама отставила чашку, подалась чуть вперед, – разве с наложницами так ведут себя, Кира? Нет, пантеренок, ты для него единственная, и относятся к тебе как к единственной.

– Он… меня… запер! – Обида душила.

Вот действительно обида. Жгучая. За что со мной так?!

– И? – Мамуля выглядела на удивление счастливой.

– Тебе вообще все равно?! – выдохнула я.

– Напротив. – Мамочка сияла просто. – Но в отличие от тебя, осознавшей, что все не так радужно, как представлялось, я прекрасно знаю – повелителю Дард Аэ придется тебя отпустить. И он сделает это, не сегодня, так завтра. Потому что ему известно: один поцелуй – и у тебя начнется мутация, следовательно, к тебе Аэ не прикоснется. А ты его единственная, и даже нахождение с тобой в одном доме – уже испытание для тар-эна. Правящие – они особая каста. Ты темперамент воинов видела? У правящих хуже, Кирюсь. Он сейчас чувствует твой запах, ловит отголоски твоих эмоций, отслеживает твои передвижения и медленно сходит с ума от желания. День, два, три максимум, и Дард Аэ сам привезет тебя ко мне и прикажет убрать подальше от Иристана. Потому как тени эйтн данную планету покинуть не могут. Тени воинов способны – эйтн нет.

И все это так спокойненько. Мама действительно вообще не переживала!

– Мам, – я села удобнее, – а если я упаду, ударюсь, шок, мало ли что, и начнется мутация?!

Моя родительница сложила руки на груди, скептически на меня посмотрела и с усмешкой спросила:

– Шок? У тебя? От боли??? Кирюш, я это от тебя слышу?

Недоуменно смотрю на маму. Мама устало покачала головой и объяснила:

– Твоя единственная опасность – Аэ. В остальном, пантеренок, ты настолько тренирована, что у мутации ни шанса.

И так все просто.

– Мам, то есть ты вообще не переживаешь?

– Вообще, Кирюсь, – спокойно ответила она. – От всех воинов и от себя самого тебя защитит повелитель. Любые другие травмы тебе не страшны. И даже если ты начала ощущать присутствие тени, это мелочи, я абсолютно уверена в Дард Аэ, чтобы не допустить мысль, что он сорвется и даст выход собственному желанию. Слишком любит тебя. Слишком бережет. Следовательно…

И она развела руками, мол, и так все ясно. Мне ясно не было, у меня имелись вопросы:

– А если Эран найдет способ остановить или обойти мутацию?

– Невозможно. – Спокойствие мамочки было непоколебимо.

– Уверена? – Мне лично вспомнилось выражение лица тар-эна. – Мне кажется – найдет.

Улыбка у мамочки стала запредельная.

– Значит, ни шанса, – поняла я. – И что же делать мне?