Мертвые игры. Книга вторая. О магах-отступниках и таинственных ритуалах

Пауль, стоящий рядом, тихо издал: «Иии!» и, словно растаяв от нежности, плюхнулся на брюшко. А я смотрела на Рика и понимала, что улыбаюсь. Просто улыбаюсь. Но очень радостно, и в душе действительно светится что-то такое светлое.

Счастье, наверное.

Глава третья. Артефакт Амаэ

Я столкнулась с ним нос к носу, выбежав из женского общежития. Мой надоедливый поклонник, с букетом роз и очередной пафосной запиской о любви, раскинул объятия, радостно улыбаясь.

На миг остановившись, я откинула со лба прядь волос, закрывшую глаза, усмехнулась некроманту и предложила:

– Ко Тьме условности, перейдем сразу к поцелуям.

Парень застыл, удивленно хлопая ресницами, но было поздно – подавшись вперед, я обняла его одной рукой за шею и прижалась страстным поцелуем к его губам.

Артефакт Амаэ отозвался легким жжением, некромант дернулся, вырываясь, и, едва я прекратила посягательство, отпрянул от меня как от голодного умертвия. Замер, потрясенно вглядываясь. Любовное послание медленно выпало из его рук, розы так же полетели в снег, а затем, потерев виски, парень тихо произнес:

– Да ты же страшная.

– Да! – радостно подтвердила я.

– И вообще не в моем вкусе, – продолжил адепт.

– Да! – О, Тьма, мне даже петь от счастья хочется.

– Слушай, я пошел, – решил некромант и, пошатываясь, удалился.

Раскинув руки и запрокинув голову назад, я стояла и молча, зато искренне и от всей души благодарила небо! Небо было прекрасно! Жизнь была прекрасна! Мир был чудесен! И самое главное – Рик меня любит! И петь хочется, в голос, на весь Некрос! И даже танцевать!

И не обращая совершенно никакого внимания на удивленные взгляды выходящих из общежития адепток, я весело спрыгнула с лестницы, скача со ступеньки на ступеньку, и радостно закричала: «Эдвин!», едва увидела идущего ко мне носатого.

Некромант остановился, удивленный таким радушным приемом, а я уже срывалась на бег, который закончился в его сильных объятиях. Да что там закончился! Эдвин подхватил меня, закружил и остановился, обнимая за бедра так, что я возвышалась над ним. Но следующим вопросом стало подозрительное:

– Риа, что с тобой?

– Весна! – радостно сообщила я.

– Какая весна? – переспросил суровый воин. – Зима в разгаре.

– Значит, разгар! – заключила потрясающе счастливая я и, обхватив лицо носатого ладонями, склонилась к его губам.

Он вздрогнул. Затем подался ко мне, яростно, жадно отвечая на поцелуй, и… замер!

И мне безумно захотелось на весь мир закричать, что я самый гениальный артефактор, но, сохраняя на лице совершеннейшую невинность, я тихо спросила:

– Эдвин, что-то не так?

Ничего не ответив, некромант позволил мне соскользнуть по его телу вниз, поставил меня на ноги, затем сделал шаг назад, задумчиво вглядываясь в мое лицо.

– Эдвин, – я, искушающе улыбаясь, шагнула к нему, – что же ты, зима же в разгаре.

Но носатый вновь отшатнулся, странно глядя на меня, затем хрипло произнес:

– Прости, малышка, что-то мне нехорошо.

Развернулся и торопливо направился обратно в мужское общежитие. Радостная, я раз пять подпрыгнула, но, едва Эдвин остановился и недоуменно обернулся, сделала вид, что скорбно смотрю ему вслед. Очень скорбно. И носатый ушагал в два раза быстрее!

И вот едва он скрылся за поворотом, я вновь раскинула руки, воззрилась в небо и от всей души произнесла:

– Тьма, спасибо! Спасибо, спасибо, спасибо!

И с самой счастливой улыбкой поправила рюкзак, повернулась и… замерла.

Шагах в двадцати, заложив руки за спину и не сводя с меня очень недоброго взгляда, стоял лорд Гаэр-аш. Сердце разом ухнуло куда-то в Бездну, ладони похолодели, счастье вмиг улетучилось.

– В мой кабинет, – холодно приказал ректор.

Шагая вслед за главой Некроса, я отпинала все снежные глыбы, попадавшиеся под ногами, и все снежные заносы, которые еще не успела убрать нежить, служившая тут дворниками. Надо же было так глупо, так очевидно попасться. Я раз пять порывалась снять артефакт Амаэ, но проблема в том, что, отдав приказ, ректор очень внимательно посмотрел на мое кольцо. И в том, что запомнил, сомневаться не приходилось.

По коридору прошла как осужденная на казнь, в кабинет ректор пропустил меня первую, галантно открыв дверь. Стоило войти, как лорд Гаэр-аш приказал:

– Садитесь.

Медленно опустилась в кресло перед столом ректора, сняв рюкзак и прислонив его к занятой мной мебели. Сам ректор прошел, присел на край стола прямо передо мной, уперевшись руками в столешницу, и вперил в меня пристальный, подозрительный взгляд, под которым вмиг стало крайне неуютно.

Тишина длилась недолго, но атмосфера была очень напряженной, а затем лорд Гаэр-аш прямо спросил:

– Отворотный артефакт?

Я удивленно взглянула на него, но под суровым пристальным взглядом вновь опустила голову и прошептала:

– Да.

Пауза.

Затем холодное:

– Именно артефакт?

Опустив голову еще ниже, я прошептала:

– Да.

На этот раз паузы не было, сразу последовал вопрос:

– Для чего было изготавливать артефакт там, где можно было обойтись более слабым амулетом?

Мне показалось, что еще немного и я уткнусь носом в колени, а потому голову опускать ниже не стала, гордость не позволила, да и глупо было бы. С тяжелым вздохом тихо призналась ректору:

– Побоялась, что амулет не подействует. Артефакт надежнее. – А после уже увереннее добавила: – К тому же артефакт Амаэ не относится к запрещенным магическим предметам!