Аббатство Даунтон. История гордости и предубеждений

К 1912 году в Британии существовало несколько суфражистских организаций, которыми руководили яркие лидеры, такие, как Эммелин Пенкхерст, Айда Алекса Росс Уайли. Газеты описывали их как обозленных на мужчин старых дев, на самом деле большинство суфражисток были замужем за прогрессивными политическими деятелями, которые давали своим суженым первые уроки политической борьбы. Были в числе суфражисток и аристократки, например, Констанс Аиттон. Большое волнение вызвал поступок Эмили Дэйвисон, которая во время Эпсомского дерби попыталась прикрепить флаг Национального Союза женских обществ к сбруе королевского коня и погибла под копытами. Такое решительное вторжение женщины на «мужскую» территорию, ее готовность погибнуть ради того, чтобы быть услышанной, не могли не произвести впечатление.

К этому движению примкнула юная Сибил. Ей так же приходится рисковать жизнью ради права на голос. Ее влекут не столько романтические чувства к шоферу-ирландцу Тому Брэнсону, сколько присущая ей страстная жажда справедливости.

Английская суфражистка

Позже, во время войны, Сибил становится медсестрой и помогает раненым в госпитале, который организован в Даунтоне. «Она жила в этом доме, в этом крошечном мирке под названием Даунтон, – рассказывает Джессика Браун, – но для такой девушки, как она, нужно настоящее дело. Она больше не может смирно сидеть в гостиной».

Наконец, Сибил убегает с Брэнсоном из дома и посвящает себя борьбе за свободу и равноправие Ирландии. «Ей приходится пойти на риск, – говорит Джессика, – потерять свою семью, друзей, свою привычную безопасную жизнь – все, к чему она привыкла с рождения».

Младшая из дочерей графа Грэнтэма – Сибил Кроули

Новое платье для Сибил

Чтобы заявить о своих радикальных взглядах, Сибил заказывает для себя новое платье в восточном стиле с шароварами вместо юбки.

Эти платья ввел в моду в первой половине XX века французский модельер Поль Пуаре, одевавший как французскую, так и английскую аристократию. Хорошо зная запросы своих клиенток, Поль Пуаре умел находить ту степень эпатажа, которая шокировала и вызывала интерес, но одновременно не свидетельствовала о дурном вкусе. На создание платьев с шароварами его вдохновили японские костюмы.

Интерес к японской культуре, периодически охватывавший европейское высшее общество, был на этот раз связан с оперой «Мадам Баттерфляй», созданной в 1903 году Джакомо Пуччини.

Сибил, вероятно, больше всего привлекли стилизованные восточные брюки, символизировавшие для нее женскую эмансипацию.

Но в том-то и дело, что Поль Пуаре, скорее всего, подразумевал совсем иной подтекст. Его целью было создать экзотический образ женщины, живущей для того, чтобы нравиться мужчинам.

«Зачем же жить, если не позволять жизни менять нас?!» (Сибил Кроули)

Реальные суфражистки не носили таких костюмов. Если «свободная художница» вроде Авроры Дюдеван, известной под мужским псевдонимом Жорж Санд, иногда надевала мужской костюм, то с весьма прагматичными целями (у Авроры не было денег на подобающие женщинам места в ложах, так что она использовала мужской костюм, чтобы попасть на дешевые места в партер). Если англичанка Эмили Блумер пропагандировала шаровары для женщин, то они шли в комплекте с отказом от корсетов и физическими упражнениями, которые должны были оздоровить «прекрасную половину» Англии, сделав деторождение более легким и менее опасным. Она не призывала женщин подниматься в этих панталонах на трибуны или участвовать в выборах в парламент. Хотя английские карикатуристы поспешили порадовать публику этими ужасными шокирующими картинками: жены дерутся с мужьями за единственные в доме штаны и, отвоевав их, отправляются в Парламент, оставив спутников жизни варить обед и нянчиться с детьми, а девушки в блумерах свистят вслед мужчинам на улице или приходят к их родителям… делать предложение.

Английские суфражистки по большей части происходили из торговой или мещанской среды и одевались точно так же, как женщины своего сословия. Культура, в которой доминировали мужчины, практически не оставляла женщинам средств для символического выражения своего несогласия. Им оставалось лишь выражать его прямо, словами и поступками.

Семейный раздор: муж и жена выясняют, кому носить брюки. Карикатура начала XX века

Вайолет Кроули, вдовствующая графиня Грэнтэм – дама Мэгги Смит

Маргарет Натали Смит (Мегги Смит) родилась 28 декабря 1934 года. Закончила Оксфорд. Дебютировала в роли Виолы в «Двенадцатой ночи» Шекспира в 1952 году. Позже много играла в шекспировских пьесах. Российским зрителям знакома прежде всего по роли Минервы МакГонагалл в фильмах о Гарри Поттере. Является семикратным лауреатом премии BAFTA (Британской академии кино и телевизионных искусств), двукратным лауреатом премии «Оскар», трехкратным лауреатом премии «Эмми». Получила звание дамы – аналог титула рыцаря. Муж актрисы – сэр Роберт Стивенс – также известный актер. Мэгги сыграла в нескольких фильмах по романам Агаты Кристи («Зло под солнцем» – Дафна Касл, «Смерть на Ниле» – мисс Бауэрс), а также в «Босфорд-парке».

Женщина, особенно дворянского происхождения, была в Великобритании традиционно окружена величайшим уважением и так же традиционно бесправна. Из этого правила существовало лишь одно исключение – овдовев, она, в отсутствие старшего сына, получала возможность самостоятельно распоряжаться деньгами и имуществом мужа. Конечно, такую ситуацию трудно назвать везением, и все же несчастливая в браке женщина находила вдовство весьма приятным состоянием. Если она была умна, то не спешила вступить в новый брак и снова лишиться всех прав и привилегий независимой жизни.

Мэгги Смит в молодости. Актриса была шесть раз номинирована на «Оскара», дважды стала его обладательницей; восемь раз выдвигалась на соискание премии «Золотой глобус» и также дважды ее получила

В классическом романе Джейн Остин «Гордость и предубеждение» мы встречаем грозную вдову леди Кэтрин де Бер. Сознание собственного достоинства, чувство превосходства над окружающими и сословного чванства самого худшего пошиба. В разговоре она прямо оскорбляет главную героиню романа – нетитулованную дворянку Элизабет, и очень удивляется, когда встречает отпор.

Вайолет может на первый взгляд показаться двойником леди Кэтрин, но одно отличие сразу бросается в глаза – она действительно остроумна. Ее шутки, хотя и острые и небезобидные, все же никогда не переступают границ хорошего тона. Перефразируя старую поговорку, о ней можно сказать: «Леди никогда и никого не оскорбит непреднамеренно». Вероятно, когда-то, после смерти мужа, Вайолет приняла на себя груз управления поместьем и окружающими его землями, сохранила их для сына в то время, когда он учился и воевал на англо-бурской войне. Позже она ушла в тень, оставив роль первой леди Коре, и все же пристально следила за всеми событиями в Даунтоне, готовая вмешаться, если ей покажется, что интересы поместья или семьи могут пострадать. Она (и это еще одно ее отличие от леди Кэтрин) обладает несокрушимым здравым смыслом и пользуется не только почтением, но и глубоким уважением прислуги. Нас же, зрителей, радует ее неиссякаемое чувство юмора, умение видеть в привычных ритуалах нечто забавное и абсурдное. В глубине души Вайолет лишена предрассудков. Так, она без колебаний вступает в союз с ненавистной американкой, леди Корой, когда решает, что у них общие интересы. По всей видимости, когда-то она возражала против брака Коры и графа Грэнтэма, но мы не знаем, что было причиной этих возражений – возможно, предвзятое отношение к американцам, но, может быть, и вера в то, что брак должен заключаться по любви. Но если это и так, то леди Вайолет никогда не сознается в подобной сентиментальности и лишь отделается очередной язвительной остротой.

«Правда никого не интересует. Важно, как все выглядит со стороны». (Вдовствующая графиня Грэнтэм)

Время – эдвардианское! Конец прекрасной эпохи

Среди британских историков принято называть те или иные эпохи именами правящих монархов. Российским читателям хорошо знаком викторианский период, названный в честь королевы Виктории. Мы говорим о викторианской морали (женщины должны оставаться невинными, даже если из-за этого они с трудом понимают то, что происходит в мире и влияет на их жизнь, мужчинам дозволяются некоторые грешки при условии, если они будут держать их в тайне), о викторианской моде (широкие кринолины и тугие корсеты), о викторианской литературе (Диккенс, Шарлотта Бронте).

Виктория была замужем за Альбертом Саксен-Кобург-Готским, который оставался принцем-консортом, не имевшим реальной политической власти, но много сделавшим для развития английский культуры. У них было девять детей.

Вторым ребенком и старшим сыном Виктории и Альберта был принц Альберт-Эдуард, принявший после смерти матери титул Эдуарда VII. Он взошел на трон в 1901 году и скончался в 1910.

Король Эдуард был большим гурманом и сибаритом, имел множество любовниц, которых практически не скрывал от жены. Сего легкой руки общество охотно освободилось от строгих пуританских нравов, которые культивировала королева Виктория.

Бракосочетание королевы Виктории и принца Альберта. 10 февраля 1840 года

Во внешней политике Эдуард укреплял отношения с Россией (он был первым британским монархом, побывавшим в Петербурге), Америкой и Францией. Прозванный «дядей Европы», он приходился близким родственником многим европейским монархам, в том числе Николаю II, и всячески способствовал созданию военного союза против Германии, названного Антантой. Тем не менее, в сознании британцев он оставался королем-миротворцем, так как не дожил до кровавого разрешения политических противоречий, возникших в его эпоху.

Эдвардианская эпоха, приблизительно совпадавшая с «серебряным веком» в России, была периодом технического развития и возникновения своеобразной (декадентской) культуры.

Наследником Эдуарда стал его второй сын Георг V, который с началом Первой мировой войны переименовал Саксен-Кобург-Готскую династию в Виндозорскую.

Для героев «Аббатства Даунтон» эпоха Эдуарда является недалеким и счастливым прошлым. Для одних персонажей – временем их юности, для других – беззаботного детства. Это период, когда они могли гордиться своей страной и считать ее всемогущей и непобедимой. Но, как известно, вслед за серебряным веком всегда приходит медный, а за ним – железный.

Бракосочетание принца Уэльского Альберта-Эдуарда и Александры Датской. 10 марта 1863 года

Леди Розамунд Пейнсвик, урожденная Кроули – Саманта Бонд

Саманта Бонд родилась в 1961 году в Лондоне. Ее отец был актером, мать – телевизионным продюсером, ее сестра Абигейль тоже стала актрисой, а брат – журналистом.

Саманта училась в Bristol Old Vic Theatre School, играла в театрах в Саутгемптоне и на Вест-Энде. Дебютировала в кино в фильме «Мэнсфилд-парк» по роману Джейн Остин, где играла роль Марии Бертрам, одной из «злых сестер» Фанни – героини романа. Позже сыграла мисс Тейлор в экранизации еще одного романа Джейн Остин – «Эмма». Снималась в фильме по роману Агаты Кристи «Объявлено убийство» (1985 г.), также играла в сериалах «Пуаро Агаты Кристи» и «Инспектор Морс», принимала участие в историческом фильме «Эрик-викинг». Кроме того, играла в телесериалах и фильмах: «Отель Вавилон», «Дальние берега», «Чуть свет – в Кэндлфорд», «Донован», «Приключения Сары Джейн», «Чисто английское убийство», «В меньшинстве».

Поклонникам Джеймса Бонда она известна как мисс Мани-пенни в фильмах «Золотой глаз» (1995), «Завтра не умрет никогда» (1997), «И целого мира мало» (1999), «Умри, но не сейчас» (2002). В одной из телевизионных программ, рассказывающих о жизни Елизаветы II, ей довелось сыграть саму королеву Англии.

Саманта замужем за британским театральным актером Александром Хэнсоном, у них двое детей.

Саманта Бонд – исполнительница роли Розамунд Пейнсвик

Леди Розамунд когда-то вышла замуж за богатого промышленника, мечтавшего породниться со знатным семейством. Сейчас, овдовев, она исполняет в семье роль доброй лондонской тетушки, готовой баловать своих племянниц. Особенно она сближается с Эдит. Они вместе уезжают в Швейцарию, чтобы Эдит могла втайне родить внебрачного ребенка.

Леди Розамунд свято блюдет репутацию семьи и, несмотря на то, что она сочувствует Эдит, советует ей забыть о том, что у нее когда-то была дочь. Но Эдит принадлежит к новому поколению и, хотя она так же опасается скандала в свете, однако предпочитает рискнуть и не разлучаться с дочерью.

Кадр из телесериала «Аббатство Даунтон»

Современницы

Современниками и соседями леди Розамунд по Лондону была знаменитая группа писателей и художников, называвших себя «группой Блумсбери». Но в отличие от леди Розамунд и многих других лондонцев, члены этой группы придерживавшаяся весьма радикальных взглядов на вопросы политики, искусства, положения женщины в обществе и другие злободневные проблемы. Членами этой группы были писатели-модернисты Вирджиния Вулф, ее подруга Вита Сэквилл-Уэст, Литтон Стрейчи, Эдвард Морган Форстер, Дэвид Гарнетт, художники Дора Каррингтон и Дункан Грант, историки искусства К. Белл и Р. Фрай, экономист Джон Мейнард Кейнс, ориенталист Артур Уэйли, философ и математик Бертран Рассел и другие представители лондонских интеллектуалов.

Группа получила свое название по имени богемного лондонского района Блумсбери, куда после смерти главы семьи переселилось семейство Стивенов, младшая дочь которых Вирджиния в 1912 году вышла замуж за писателя и журналиста Леонарда Вульфа.

При жизни отца – прославленного литературного критика сэра Лесли Стивена Вирджиния получила блестящее образование. В 1912 году она уже была автором нескольких опубликованных в журналах статей и литературе и начала писать свой первый роман. Позже она вспоминала: «Я заработала первой рецензией один фунт десять шиллингов и шесть пенсов и на эти деньги купила персидского кота. А потом меня разобрало честолюбие: кот – это, конечно, очень хорошо. Но кота мне мало. Я хочу автомобиль. Вот так я и стала романисткой».

Группа Блумсбери – элитарная группа английских интеллектуалов, писателей и художников, выпускников Кембриджа, объединенных сложными семейными, дружескими, творческими отношениями. На одном из собраний группы Блумсберри. Слева направо: Леди Оттолин Морелл, Мария Хиксли, Литтон Стрейчи, Дункан Грант, Ванесса Бэлл

В 1917 году Вульф основал издательство «Хогарт Пресс», которое позже печатало романы Вирджинии. Написанные, как и «Уллис» Джойса, с использованием «потока сознания», они рассказывали о повседневных мыслях мужчин и женщин, их повседневной жизни, о том, как из секунд складываются минуты, из минут – часы, из часов – дни, а из дней – судьбы. Что человеческая жизнь – лишь слабый огонек, теряющийся в лавине цветов и звуков Вселенной. Вселенная не обладает сознанием, она не может говорить с человеком, но человек в состоянии осознать ее величие если не умом, то чувством.

«Жизнь – это не ряд симметрично расположенных светильников, – писала Вирджиния, – жизнь – это сияющий ореол, полупрозрачная оболочка, окружающая нас с момента зарождения нашего сознания до его исчезновения».