Правила черной некромантии

Наверное, мои мысли были написаны на лице столь отчетливо, что Биридий прочитал их. Возмущенно фыркнул, словно говоря – мол, кто смертен, я смертен? И громогласно заявил на весь тихий дом:

– Я позволяю пересечь порог дома Тоннису – призраку. И дарую разрешение жить здесь сколь угодно долго, пока мое мнение не переменится.

Купец особенно подчеркнул слова «мое мнение», и я удивленно хмыкнул про себя. Забавно, такое чувство, будто Биридий в первую очередь пытается убедить самого себя, что с ним ничего не случится в ближайшее время. Неужели он скрыл от меня нечто более важное, чем визит самозванца и поруганную честь дочери?

Едва только в прихожей отгремело эхо от громкого восклицания купца, как на втором этаже, куда вела лестница, послышалось осторожное покашливание.

– Кто тут говорит о призраках? – раздался приятный женский голос. – Что за неуместные шутки?

Биридий неожиданно насупился, сдвинул кустистые седые брови и ощерился в столь свирепой ухмылке, что мне невольно стало не по себе. Светлые Боги, кажется, он не очень любит обладательницу мелодичного сопрано.

На улице еще царил день, но в прихожей из-за плотных гардин на окнах было достаточно темно. Свет здесь пока не зажигали, поэтому лиловые тени уже собрались в углах и плавали над потолком. Мне пришлось напрячь все свое зрение, пока не прибегая к помощи ночного, чтобы разглядеть, кто именно спускался к нам по лестнице.

Сначала я услышал тихий шелест шелковой юбки. Потом моего обоняния коснулся легкий, чуть уловимый аромат дорогих духов. А затем передо мной появилась статная, очень привлекательная женщина. Ее длинные темные волосы, убранные в косу, уже посеребрила седина. Вокруг глаз и рта пролегли глубокие морщины. Но это не портило, а скорее подчеркивало ее необычную красоту северянки. На ум неожиданно пришло сравнение с хорошим вином, которое с годами становится лишь лучше и ценнее для истинных знатоков.

– Биридий, это ты? – спросила незнакомка, остановившись посередине лестницы и подслеповато прищурившись. – Уже вернулся?

– Я, я, – ворчливо отозвался тот и как-то злобно скривился. – Чего не встречаете? Где Хельга?

– Я отпустила ее в деревню, – спокойно отозвалась женщина. – Ты же знаешь про ее мать. Бедняжка при смерти. Пусть побудет с дочерью последние дни.

– Я же запретил! – Биридий сорвался даже не на крик – на визг. – И ты была прекрасно осведомлена об этом!

– Я не думала, что ты вернешься так скоро, – отозвалась женщина. Перевела на меня взгляд своих удивительно темных глаз и улыбнулась. – Как вижу, ты не один.

Биридий был не в состоянии сейчас говорить. От приступа неожиданной ярости у него что-то страшно клекотало в горле. Мужчина тяжко опустился на ближайший стул, с такой силой рванув шнуровку рубахи, что порвал ее и, по-моему, даже не заметил этого. Пришлось мне представиться самому, не дожидаясь, когда купец придет в себя.

– Милостиво прошу извинить меня за вторжение в ваш дом. – Я склонился в глубоком поклоне. – Полагаю, мое имя вам знакомо, но, боюсь, только с дурной стороны. Барон Вулдиж из рода Сурина. Приехал восстановить справедливость и очистить свою репутацию от дурных слухов.

– Барон Вулдиж? – Глубокая вертикальная складка пролегла между бровями женщины. – Так вот как вы выглядите в действительности. Приятно, что я не ошиблась в своих предположениях.

Я чуть наклонил голову, заинтригованный ее странными словами, и женщина поспешила объясниться, неторопливо продолжив свой спуск:

– Видите ли, барон, я с самого начала говорила брату, что он приветил в доме самозванца. Тот не послушал меня, и мы все знаем, чем это закончилось.

– Брату? – переспросил я. – Полагаю, я имею честь лицезреть перед собой леди Зильгу?

– Леди? – Женщина негромко рассмеялась. – Полноте. Мы не аристократы, поэтому титулы ни к чему. Зовите меня просто – Зи. Так у нас принято.

К этому моменту она как раз миновала последнюю ступеньку и остановилась около меня, протянув для приветствия маленькую узкую ладошку.

Я почтительно приложился губами к руке женщины, подивившись тому, насколько горячим было ее пожатие. Будь я лекарем – тотчас же проверил бы у Зильги температуру. Впрочем, не похоже, будто она страдает от горячки или лихорадки. Занятно, ничего не скажешь.

– Ох, как неудобно, – внезапно заволновалась Зильга, поспешно отдергивая руку. – Вы, наверное, устали с дороги. А мы держим вас в прихожей и даже свет не зажгли. Извините меня, барон.

Женщина в буквальном смысле отпрыгнула от меня, едва не наступив на подол длинного платья. Зашарила по карманам, выискивая огневую палочку. Я наблюдал за ее действиями с немалым изумлением. Такое чувство, будто Зильгу напугало мое прикосновение. Н-да, кажется, в этом доме далеко не все так просто, и поиски самозванца будут не основным моим занятием. Дай-то Светлые Боги, чтобы я ошибся.

– Биридий, я слышала, ты упомянул какого-то призрака, – не оглядываясь, бросила через плечо Зильга, суетясь около канделябра. – Почему?

Я едва не брякнул про идею Биридия нанять привидений-слуг, но купец кинул на меня столь свирепый взгляд, что слова встали у меня поперек горла.

– О чем же еще разговаривать с некромантом, как не о призраках и прочей нечисти, – неловко пошутил Биридий и чуть повысил голос: – Я говорил ему, что запрещаю, слышите – за-пре-щаю! – какому-либо призраку материализоваться в доме без моего на то особого позволения. Пусть витает бесплотным духом, пока не позову. Ясно?

Я опустил голову, пряча неприятную усмешку. Так-так-так, дело становится все занимательнее и занимательнее. Однако купец не учел одной маленькой детали: в его власти было позволить или не позволить Тоннису войти в дом. Запретить призраку принимать какой-либо вид могу только я. Но пока не будем раскрывать глаза Биридия на это упущение.

– Тоннис, не материализовывайся без моего приказа, ясно? – чуть слышно буркнул я себе под нос, зная, что призрак не посмеет ослушаться.

Ответом мне был легкий вздох сожаления, от которого пламя ближайшей свечи дрогнуло, но сразу же выровнялось.

– Что это? – заволновалась Зильга, замерев с поднятой огневой палочкой. – Вы слышали?

Мы с Биридием переглянулись, и тот раздраженно махнул рукой, предлагая мне не обращать на слова Зильги внимания. Мол, что с глупой бабы взять. Я понимающе усмехнулся, но про себя насторожился. Сдается мне, у сестрицы Биридия имеются неплохие способности к магии, раз уж она почувствовала присутствие Тонниса. Вопрос лишь в том, догадывается ли она сама об этом.

– Впрочем, наверное, почудилось, – смущенно пролепетала Зильга, услышав насмешливое фырканье брата. – Не обращайте внимания.

– Да уж не будем, – ответил Биридий. – Тебе в последнее время постоянно всякая чушь мерещится.

Я в очередной раз удивленно присвистнул про себя. Однако! Нет, мне определенно стоит пообщаться с Зильгой без лишних свидетелей. Полагаю, она расскажет мне много интересного об этом доме и его обитателях.

– Ладно, Хельге ты дала выходной, хотя я запретил это делать, – сварливо продолжил Биридий. – Но Дан-то здесь? Пусть поможет гостю с вещами.

– Дана тоже нет, – несколько виновато ответила Зильга. – Отпустила с женой. Мало ли что, вдруг Хельге потребуется помощь или поддержка?

Биридий налился краской гнева. В мгновение ока побагровел до такой степени, что я невольно забеспокоился: как бы удар не хватил. В его-то годы и при его комплекции это проще, чем рассмешить болотную хохотушку.

– Я в состоянии сам отнести сумку в комнату, – поспешил я вмешаться. – Вещей у меня мало, так что не надорвусь. Куда идти?

– Я покажу. – Зильга повернулась и величественной походкой отправилась к лестнице, небрежно обронив напоследок брату: – Биридий, поторопи пока Дария. Он сегодня вызвался приготовить ужин.

– Дарий готовит ужин?! – раненым вепрем взвыл Биридий. – Ты что, забыла, чем это закончилось в прошлый раз? Мне моя жизнь еще дорога, лучше голодать неделю, но его помои в рот больше не возьму!

Биридий что-то еще кричал нам вслед, бесновался в прихожей, но Зильга даже не обернулась. Она медленно поднялась по лестнице на второй этаж и повернула направо.

– Ваша комната будет здесь, – проговорила женщина, останавливаясь у первой же двери. – На этом этаже больше никто не живет, так что, будем надеяться, вас никто не потревожит.

– Никто не живет? – переспросил я, втягивая носом затхлый воздух. – Почему?

– Так повелось. – Зильга пожала плечами и загремела ключами, отпирая комнату. – Хельга и Дан спят на первом этаже рядом с кухней. Я с мужем – на третьем. Биридий и Стеша предпочитают летом жить в башенках. Мой брат – в западной, племянница – в восточной. Говорят, там им больше нравится.

Зильга помолчала немного и добавила с лукавой усмешкой:

– Жаль, что мы позволили это Стеше. В доме она была бы под большим присмотром. Башенки тем и хороши, что в них можно попасть не только из дома, но и напрямик по приставной лестнице со двора.

– А ваша бабушка? – поинтересовался я, вспомнив про Чарию. – Где спит она?

Зильга от моего невинного, в сущности, вопроса неожиданно вздрогнула и с оглушительным звоном уронила всю связку ключей.

– Моя бабушка? – неуверенно переспросила она. – Ах да, конечно, как я могла забыть. Она будет единственной вашей соседкой на этом этаже. Правда, ее комната в другом конце коридора, так что, думаю, вы не помешаете друг другу. И потом, Чария уже давно не встает с постели.