Сбежавший жених

А еще мне никак не давала покоя лукавая усмешка, словно приклеившаяся к губам некроманта. Было такое чувство, будто его буквально распирает от какой-то новости, но он молчит, желая меня как можно дольше помучить.

Вдоволь насладившись очередной паузой, во время которой все мое внимание оказалось приковано к нему, Седрик вкрадчиво продолжил.

– И если бы вы, глубокоуважаемая сьерра, последовали моему совету и прочитали сие сочинение, то узнали бы, что в деревушке под названием Аталиен, что всего в десяти милях от северных ворот Ериона, не так давно произошло весьма необычное и примечательное событие, – медленно проговорил он, словно получая наслаждение от каждого своего слова. – Младший дознаватель по имени Рой в своем докладе упомянул, что хозяин постоялого двора, в котором он имел честь остановиться, жаловался ему на дебошира и смутьяна, пару дней назад затеявшего драку с мужем одной прехорошенькой служанки. Самое удивительное, что несчастный муж сразу после драки угодил к целителям, но не из-за травм, полученных в ходе обычных мужских разборок, а из-за парочки весьма серьезных ожогов. Бедолага утверждал, будто получил их от слюны своего противника. Мол, в запале выяснения отношений тот не удержался и плюнул в него. Благо на лицо не попал, но руки рогоносцу разъело знатно. А еще дознаватель Рой из Больших Выселок привел имя этого смутьяна – Дани. Кроме того, дал описание, полученное от хозяина постоялого двора и пострадавшего мужчины. Светловолосый синеглазый верзила с одной очень необычной особой приметой. Рассказать вам о ней, или сами догадаетесь?

– Татуировка дракона на спине, – прошептала я, и сама поразилась тому, как сухо и безжизненно прозвучал мой голос.

– Вот именно. – Седрик кивнул. – О ней рассказала соблазненная девица. Она, к слову, и сделала весьма недурственный набросок, который тоже был приложен к докладу.

Я пристыженно понурилась. Как много интересного скрывалось в этом докладе! А я не смогла продраться через первые страницы, утопнув в никому не нужных, как мне тогда казалось, деталях.

– Говоришь, следователя зовут Рой из Больших Выселок? – неожиданно подал голос Фрей, который до сего момента очень внимательно слушал некроманта. – Почему это имя кажется мне знакомым?

– Потому что так звали стражника, приставленного охранять потайную калитку, – машинально ответила я. – Того самого, который не желал впускать нас. Помнится, если бы не вмешательство Миколики, то нам бы туго пришлось.

– Да, все верно, – подтвердил мои слова Седрик. – Меня заинтересовал его природный иммунитет к магии, о котором упомянула арахния. Это весьма достойное качество для служителя закона. Правда, сразу же высокую должность ему, понятное дело, никто не дал. Пусть некоторое время послужит обществу и короне в качестве младшего дознавателя. Если проявит себя должным усердием, то к концу года получит повышение. По крайней мере, с этим заданием он справился достойно. Я даже не ожидал, что он разузнает столько подробностей.

Я подавленно вздохнула, почувствовав в словах Седрика скрытый, но справедливый намек. Эх, это же надо было так опростоволоситься!

– Что за шум, а драки нет?

В следующее мгновение в комнату стремительной молнией влетела Ульрика, естественно, прежде не удосужившись спросить разрешения. Сделала несколько кругов под потолком, после чего опять-таки без спроса опустилась на плечо Фрея.

Бедняга приятель привычно поморщился. В последнее время Ульрика слишком часто использовала его в качестве своеобразного насеста. При этом в порыве чувств порой забывалась и щипала его, выдирала волосы, один раз даже укусила за ухо, хорошо еще, что не до крови. Конечно, после особенно вопиющих случаев он пытался поставить ее на место. Ульрика неизменно делала невинный вид и принималась просить прощения. О да, стоит заметить, последнее у нее получалось просто великолепно! Пару дней после этого фея и впрямь вела себя в пределах разумного, но потом все возвращалось на круги своя.

Я не единожды предлагала Фрею быть пожестче с феей. Полагаю, если бы он хоть раз как следует припугнул ее Мышкой, то на этом его мучения оказались бы раз и навсегда в прошлом. Но, увы, приятель обладал слишком добрым сердцем. Он лишь виновато вздыхал в ответ на мои советы и бурчал о том, что, в принципе, ему не особенно мешают проделки Ульрики. Пусть дерет ему волосы и дальше, лишь бы не кусалась.

– Так что тут за разборка? – Ульрика аж подпрыгивала от нетерпения на плече у Фрея. – А ну быстро – выкладывайте все! Неужели Мика по-крупному напортачила, ночью выбралась из дома и досуха выпила энергию из какого-нибудь несчастного невинного прохожего, возвращающегося домой к жене и многочисленным детишкам? Какой кошмар, а я всегда предупреждала, что паучихам верить нельзя!

Все это Ульрика выпалила на одном дыхании, после чего торжествующим жестом вцепилась в густую шевелюру Фрея и выдрала оттуда целый клок.

– Ульрика! – болезненно вскрикнул тот и отчаянно затряс головой, пытаясь прогнать со своей шеи вертлявую и очень цепкую фею. – Ты что творишь? Эдак я через пару месяцев совсем облысею!

– Зато потеть в жару меньше станешь, – хладнокровно парировала та. – Но не будем уходить в сторону от моего вопроса: что вы тут так громко обсуждали?

Я угрюмо насупилась, не имея ни малейшего желания отвечать на вопросы феи. Что скрывать, не доверяю я ей. Она слишком тесно связана с родом Ульер, а история, рассказанная духом сьера Густаво, погибшего поверенного Моргана, заставляет предположить, что нейн Ильрис руководствовался какими-то своими целями, когда взял последнего на воспитание после гибели его родителей. Не сомневаюсь, что при первой же удобной возможности Ульрика свяжется с родом, чьей хранительницей вроде как является, и передаст все узнанные сведения, пытаясь таким образом заслужить возвращение в замок. Пока у нее не было такой возможности, но кто знает, не появится ли она в ближайшем будущем? Поэтому я бы желала, чтобы Ульрика знала как можно меньше обо всем происходящем.

Правда, я и сама, к моему величайшему сожалению, не могла похвастаться пониманием ситуации.

– Ну что вы замолчали-то? – препротивно заныла Ульрика, опять не получив ответа на свой вопрос. – Эдак я сейчас обижусь! Какие могут быть тайны между друзьями?!

И она старательно зашмыгала носом, изо всех сил пытаясь выдавить хотя бы слезинку из абсолютно сухих глаз.

Мы с Фреем скептически переглянулись. Ага, как же, пусть старается! Все-таки стоит признать, что лицедейка из Ульрики та еще.

– Мы обсуждали мое предстоящее задание, – неожиданно проговорил Седрик, видимо, устав от трескотни феи. Замялся и неохотно исправился после крохотной паузы: – Точнее, королева мне пока ничего не поручала. Скорее, это личная инициатива. Хочу съездить в одну деревушку и проверить слухи, будто в ее окрестностях завелась нечисть. И вот думаю, стоит ли брать с собой сьерру Тамику или же я обойдусь собственными силами.

От последней фразы некроманта, произнесенной насмешливо-саркастичным тоном, я вся вспыхнула. В этот момент я не могла увидеть себя в зеркале, но не сомневалась, что по моему лицу вновь поползли пятна. Я без проблем поняла, на что намекал королевский дознаватель. Он все-таки решил наказать меня за оплошность и выбрал для этого самый действенный и жестокий метод. Седрик оставит меня в городе, а сам отправится в деревушку, прекрасно зная, что все это время я буду сходить с ума от волнения.

– Ты же королевский дознаватель по особо важным делам, – развязно напомнила Ульрика. Она не особо утруждала себя вежливостью при общении с некромантом, хотя до грубостей все-таки не опускалась, но при этом в упор не замечала, что некроманту неприятна такая фамильярность. Вот и сейчас он едва заметно поморщился, однако привычно промолчал, и Ульрика продолжила: – Зачем тебе заморачиваться подобными мелочами? Разве уничтожение нечисти не является ответственностью королевских боевых магов?

– Хочу размяться, – сухо обронил Седрик, вряд ли довольный, что ему надлежит давать объяснения. – Не люблю долго безвыездно сидеть в городе. Это предполагает постоянное посещение дворца, а я не особый любитель всей этой светской жизни.

Седрик часто посещает дворец? Я удивленно вздернула брови. Вот новость так новость! И когда он это делает? Каждый день Седрик уходил на службу в одно и то же время и приходил в один и тот же час. И каждый день его выбор одежды был неизменен: черный изрядно поношенный сюртук, брюки и старые сапоги, давно нуждающиеся в замене. Правда, в последние дни из-за плохой погоды Седрик начал брать с собой зонтик, а однажды, когда окна ранним утром порадовали нас инистым узором, даже накинул пальто.

Вообще, такая откровенная бережливость, если не сказать больше – скупость, которой отличался некромант, ставила меня в тупик. По моим представлениям и слухам, ходящим в народе, ее величество королева Виола весьма неплохо платила тем, кто обеспечивал безопасность общества в целом и королевской семьи в частности. Но я никак не могла понять, на что в таком случае Седрик тратит деньги. Слуг до недавнего времени он не держал, обстановка в доме далека от роскошной, на одежду он тоже предпочитает тратиться лишь в крайних случаях. Может быть, у него есть какое-нибудь хобби, на которое уходит много средств? Но в таком случае – какое? Эх, одни загадки!

Впрочем, я немного отвлеклась. Сейчас моей первостепенной задачей было убедить Седрика взять меня с собой, а не размышлять о том, что он делает со своим жалованьем. В конце концов, мне-то какая разница? Быть может, он предпочитает спать на матрасе, набитом золотыми монетами. Как говорится, у всех свои странности.

– Ты хочешь размяться… – задумчиво протянула Ульрика. Вспорхнула с плеча Фрея, и тот громко вздохнул от облегчения, мгновенно принявшись растирать затекшее плечо.

– Да, хочу, – спокойно подтвердил Седрик, продолжая разглядывать меня в упор. Чуть заметно усмехнулся, добавив почти шепотом: – И потом, магический дар нуждается в постоянной тренировке. Вдруг я встречусь там с чем-то недружелюбным. Или вернее сказать – с кем-то? Будет повод помахать кулаками и проверить, не утратил ли я своей сноровки в боевых заклинаниях.

Ну все, это послужило последней каплей! Седрик, должно быть, намекает, что ему придется сражаться с Дани. А вдруг под его горячую руку угодит и Морган? Нет, этого я не могу допустить. Поэтому я гордо задрала подбородок и отчеканила, глядя некроманту прямо в глаза:

– Я еду с вами!

– Да неужели? – насмешливо удивился тот. – С чего вдруг?

На какой-то миг меня посетила дикая мысль пасть перед некромантом на колени и зарыдать в полный голос, умоляя простить меня. Но вместо этого я крепко сжала кулаки, пытаясь таким образом скрыть предательскую дрожь своих пальцев, и срывающимся от волнения голосом заявила:

– По-моему, моя помощь будет вам очень кстати, господин королевский дознаватель. Если в окрестностях той деревушки на самом деле имеется нечисть, то я без проблем почую ее.

– Если честно, не уверен. – Седрик покачал головой. – Нечисть есть нечисть, а сумеречные создания есть сумеречные создания. Не стоит смешивать эти два понятия.

Вот ведь сволочь! Прекрасно понимает, что мы оба говорим о драконе, который как раз и прячет свою истинную суть в тенях, но при этом упорно старается не называть вещи настоящими именами. Знает, что я не посмею при Ульрике говорить напрямик. Вот и наслаждается моей беспомощностью.

– И все-таки я считаю, что моя помощь будет вам необходима, – попыталась я настоять на своем. – Господин королевский дознаватель…

– Нет, вы останетесь дома, – оборвал меня Седрик.

Я поняла, что шутки закончились. Некромант продолжал улыбаться, но от его глаз теперь повеяло таким холодом, что я невольно плотнее запахнулась в теплую шаль.

– К тому же у вас много хлопот по хозяйству, – чуть мягче продолжил Седрик, изогнул бровь и многозначительно посмотрел на письменный стол, залитый чернилами, и пятна на ковре. – Надеюсь, к моему возвращению вы приведете все в порядок. В любом случае, не думаю, что моя поездка продлится долго. День, максимум, два.

Я хотела возразить ему, придумать еще какие-нибудь причины, чтобы обосновать необходимость нашей совместной поездки. Но Седрик не дал мне возможности продолжить спор. Развернулся и вышел, оставив меня немо разевать рот от возмущения.

– Возможно, оно и к лучшему, – успокаивающе пробасил Фрей, без особых проблем поняв, какие мысли меня терзали в этот момент. – Ты вроде как мерзнешь сейчас постоянно, а погодка стоит такая, что добрый трактирщик и тролля на постой пустит.

Правда, тут же осекся, осознав, как двусмысленно прозвучала известная присказка по отношению ко мне.

– Да что все-таки происходит? – в очередной раз вопросила Ульрика, примостившись на платяном шкафу. – Ничего не понимаю! С чего вдруг вы все так переполошились из-за отъезда этого некроманта? Пусть едет, куда хочет! Его проблемы, если ему дома не сидится в такие дожди. А мы пока поблаженствуем без его навязчивого присутствия. Как в старые добрые времена вечера будем проводить за бутылочкой вина, и никто не будет укоризненно вздыхать, если я позволю себе немного расслабиться. А то ишь – нельзя, чтобы на королевского дознавателя по особо важным делам поступала жалоба от соседей, в которой говорится о нарушении порядка и тишины в ночное время суток.

Последнюю фразу Ульрика произнесла нарочито грубым и низким голосом, явно пытаясь подражать интонациям Седрика. Получилось так себе, если честно. Но до сего момента я и не подозревала, что Седрик успел отчитать Ульрику за слишком шумное поведение, присущее ей после принятия бокала-другого вина. Помнится, в последний раз она действительно перебрала и устроила настоящий бедлам. Прихватила початую бутылку, спряталась ото всех на самом верху одного из шкафов, чтобы никто ее достать не сумел, после чего принялась горланить на редкость неприличные песни. Не знаю, сколько бы это безобразие продолжалось, но некроманту в итоге пришлось пригрозить ей, что если она немедля не спустится, то он воспользуется каким-нибудь на редкость болезненным заклинанием. А я-то все гадала, почему после того случая она больше не рвалась повторить свой подвиг. Мне было даже немного досадно из-за этого. Ведь всего за пять минут ее песен я узнала больше ругательств, чем за всю свою предыдущую жизнь. Правда, смысл некоторых высказываний и сравнений ускользнул от меня. Я попыталась было спросить Фрея, но бедняга побагровел, поперхнулся и так долго кашлял, при этом смущенно пряча от меня глаза, что мне стало его жалко. Ладно, успею. В конце концов, Моргана допрошу с пристрастием. А лучше – испробую на нем свои новые познания в науке ругательного. Когда мы его найдем, естественно.

«Если мы его найдем», – уныло исправил внутренний голос.

Я качнула головой и внезапно решилась. Будь что будет, но я отправляюсь в эту самую деревню! И никакого разрешения некроманта мне не требуется! В конце концов, арахния я или нет?