Последние известия

15.08. Задержали Сергея Удальцова, он не пробыл у камня и пяти минут.

15.12. Пришел Алексей Навальный.

В это же время на площади появились Сергей Пархоменко, Два Гудкова, Илья Пономарев, некто Виторган (признаюсь, что не знаю, кто это такой).

14.10. Ксения Собчак и Илья Яшин задержаны.

В 14.50, по оценке «Новой газеты», у Соловецкого камня от четырехсот до пятисот человек.

Сергей Давидис дает интервью «Коммерсанту FM». Говорит такое все выгодное для Давидиса и Координационного совета. Приторно хорошо оценивает ситуацию. Мимоходом говорит о пришедших «тысячах».

15.00. «Эхо Москвы»:

Ядро собравшихся у Соловецкого камня.

Вход в сквер ненадолго перекрывали, открыли опять.

Журналист с места говорит об одной тысяче собравшихся, а ведущий добавляет в конце сообщения, через минуту всего лишь: «Собрались три тысячи».

Так кому из них верить?

15.36. ГУВД сообщает, что «примет меры для пресечения несанкционированного мероприятия». В ГУВД также сообщают, что на Лубянку пришли пятьсот человек, «не менее половины из которых составляют журналисты и блогеры».

15.41. Задержан Алексей Навальный.

15.43. По площади гуляет человек-яйцо, с ним фотографируются.

15.45. К площади стягивается полиция. Люди начинают постепенно уходить, опасаясь задержаний.

15.50. «Коммерсант FM»: У камня хаос и неразбериха. Давка. Оттаптывают друг другу ноги.

Николай Сванидзе в мегафон призывает расходиться.

Кто-то предлагает водить хоровод вокруг Соловецкого камня. Некоторое время и впрямь водят хоровод.

16.04. Согласно «Газете. ру», в сквере остаются около пятисот человек.

16.09. ГУВД сообщает о семи задержанных вместе с лидерами оппозиции.

16.18. Людей становится меньше, толпа редеет.

Где-то через полчаса ОМОН начинает выдавливать оставшихся с площади.

ВСЁ. ЗАНАВЕС.

Что бросается в глаза.

Щадящий режим. Что с ними церемонились и дали возможность возложить цветы и целый час с лишним находиться на площади. Мне и моим товарищам на Триумфальной такого обращения никогда не выпадало на долю. На нас немедленно набрасываются.

А вот буржуям, пожалуйста, нежное и лилейное, я бы сказал, обращение. (Только в конце их чуть помяли, правда, и журналистов с ними.) Они что, считаются у власти белой костью? Привилегированные?

Бросается в глаза, что численность драматически снизилась. Я никогда не считал количество собравшихся на оппозиционные митинги по головам. Я всегда оценивал по результату: удалось или не удалось добиться чего хотели. Однако буржуазные лидеры весь прошедший год выхвалялись количеством голов. Теперь им выхваляться нечем.

И самое важное. Власть, дождавшись стадии их упадка (а упадок не видит только лично заинтересованный слепой), перевела их протест в другой формат. Снизила его. Из привилегированных любимчиков власти они спустились на землю. И новый формат несанкционированных митингов им ничего хорошего не обещает. В этом искусстве они не лучшие и никогда лучшими не станут.

Вот так они сговнили протест.

У великого поэта Томаса Стернса Элиота одна из его мощнейших поэм заканчивается строками:

Вот так кончается мир,
Вот так кончается мир,
Не взрывом, но взвизгом!
Хороводом то есть и человеком-яйцом.

15 декабря 2012 г.

Право на Родину

Вчера, к ночи ближе, я написал в моем «Живом журнале», что отдавать российских детей на усыновление иностранцам следует запретить. Точнее, я употребил выражение «не позволять».

Во-первых, поскольку мы вымираем и нам катастрофически не хватает граждан.

При этом дефиците населения, который мы имеем, разбазаривать по заграницам важнейшее богатство наше – человеческие ресурсы – просто преступно.

В ответ я получил к сегодняшнему утру уже 577 комментариев. В основном разгневанных.

Прочитав часть этих комментариев, я понял, что у их авторов что-то не в порядке с сознанием. Что у них деформированное сознание.

Настаивая на том, что «там» – в Соединенных Штатах или где-то еще в Европе – русским детям будет лучше, комментаторы фактически признают превосходство Соединенных Штатов, европейских стран над нами. Эта позиция ущербная, позиция морально завоеванных и поставленных на колени, подавленных стран. С такой позицией жить нельзя, можно только вымирать.

Я, как известно, не сторонник того политического режима, который удобно устроился у нас в стране. Я его убежденный противник. Я убежден в том, что национальные богатства страны должны быть распределены иначе, куда более справедливо, в пользу большинства населения. Я сторонник конфискации крупных капиталов и национализации сырьевых богатств страны. Однако я безоговорочный сторонник России. И все, что приносит вред России, мне ненавистно.

Отдавать иностранцам русских детей противоестественно, это социальное извращение. Фактически дело обстоит хуже, потому что мы продаем детей за границу за мелкие деньги.

К тому же оглянитесь вокруг себя. Сверхдорогие автомобили забили наши улицы. Дорогие рестораны на каждом шагу… У нас не ситуация гражданской войны, это не завшивленная Россия 20-х годов прошлого века. Мы живем в богатой природными ресурсами стране, где денег невпроворот. Другое дело, что не всем они достаются. Но не из завшивленной России мы отдаем сегодня русских детей, не из гражданской войны.

Еще один мой аргумент. Укажите мне в Истории страну, которая бы торговала своими детьми? Такой страны не было и нет. Страны берегут своих детей. Потому что дети – это не только настоящее, но и будущее страны, будущие граждане, которым предстоит родиться от этих детей. Почему наша страна заняла такую самоубийственную позицию? Полагаю, не от ума, а из комплекса неполноценности.

А теперь обратимся к самому ребенку. Каково ему? Кто-нибудь озаботился этим вопросом: каково ему?

Он прибывает черт знает куда и черт знает к кому. Он испуган.

Множество наших детей сопротивляется среде, в которую они попали. Американские приемные родители жалуются на «трудных» российских детей. Потому что наши дети иные. Никому в голову не приходило, что от предков мы наследуем все наши качества? Наши дети, может быть, не лучше американских, но иные. Почему вы считаете себя вправе вышвыривать их из русского мира, где они свои?

Ребенок не вещь, которую вы отдаете, потому что вам ее негде хранить. У ребенка есть право на Родину.

Вышвыривая ребенка в чужую страну, вы, мои оппоненты, лишаете его Родины. Он становится перемещенным лицом.