Филострато. Охота Дианы

Любови пламя вспыхнуло сильней,
Как дерево сухое, охватило
Его всего, познавшего любовь,
Хоть юноше то чувство было вновь.

41

День изо дня он обретал повсюду
Усладу в думах, что, как трут, поджечь
Могли бы сердце, гордое покуда;
Из тех очей прекрасных мнил извлечь
Благую влагу, пламени остуду,
И хитростью искал он с нею встреч,
И если мельком видеть удавалось,
То пламя в сердце паче разгоралось.

42

Гулял везде, болтал и то и се,
И восседал один или со свитой,
И пил и ел, но дни и ночи все,
Где б он ни находился, в грезе скрытой
О Крисеиде думал, о красе,
Воображал глаза ее, ланиты
И мнил: ей Поликсена не чета,
Елене лишь подобна красота.

43

Ни часу между тем не проходило,
Чтоб не твердил по сотне раз себе:
«О светочей губительная сила,
О Крисеида, видно, бог тебе
Дал доблесть, чтоб меня она пленила,
Так милостива будь к моей судьбе;
Никто иной не возвратит мне счастья,
Лишь ты одна, которой принял власть я!»

44

В нем не было ни мысли о войне,
Что длилась в это время, ни о здравье;
В его груди, томящейся в огне,
Слова звучали, доблесть дамы славя
И красоту; тем занятый вполне,
О ране только думал он, растраве
Своей крови; и посвящал свой ум
Заботе и усладе – этим двум.

45

Жестокость браней, тягость положенья
И Гектора, и братьев остальных
Почти не вызывали в нем смущенья,
От грез не отвлекали потайных;
Но в самые опасные сраженья
Вступал он и пред взорами других,
И греков, и троян, прослыл героем,
И ужасались, и пленялись коим.

46

Не ненависть его стремила в бой,
Не цель спасенья отческой державы,
Великой Трои, кою ворог злой
Осадой стиснул, – только жажда славы,
Чтоб видели, каков он был герой;
Ради любви (вы мне поверьте, право)
Свирепым, сильным он прослыл в войсках,
Во всех врагов, как смерть, вселяя страх.

Троил пылает пуще прежнего; первое сомнение, не любит ли Крисеида другого, вовлекает его разум в любовные скорби.

47

Как от любви он не имел защиты,
Так был и сна и отдыха лишен,
В нем яства не рождали аппетита,
И был он бледен с виду, изможден,
Но всё скрывал под речью деловитой
Иль под притворным смехом ловко он,
И каждый, видя, мнил, что, безусловно,
То от страды военной, не любовной.

48

И так умело прятал он свой пыл,
Что Крисеида или же не знала,
Что с ним творится, ибо он таил,
Иль притворялась, мол, не угадала,
Но было очевидно, что Троил
И вся его любовь, что в нем пылала,
Ей безразличны, и она была
Тверда и непреклонна, как скала.

49

Какая боль в царевиче, обида,
Не высказать, боялся он порой,
Что не его любила Крисеида,