Перекрестие

Член правления Союза писателей России,

Советник председателя Союза журналистов России.

О книге Дмитрия Ярошевского «Перекрестие»

Книга Дмитрия Ярошевского не случайно называется «Перекрестие». Она даже внешне оформлена крестом, который мы наблюдаем на обложке. Дмитрий – человек, безусловно, воцерковлённый, и лично мне он интересен ещё и тем, что имеет целый ряд разнообразных творческих дарований.

В своё время его открыл и «явил миру» столичный издатель и литератор Дмитрий Силкан (нынешний ответственный секретарь комиссии по поэзии МГО СПР), включив его стихи в свою знаменитую трилогию «Мистерия Бесконечности», в которой, наряду с молодыми поэтами, такими как Дмитрий, приняли тогда участие и признанные мастера слова: Леонид Губанов, Юрий Мамлеев, Зинаида Миркина, Ефим Бершин, Андрей Ширяев, Лаура Цаголова, Тимур Зульфикаров, Римма Казакова, Лев Болдов, Инна Кабыш, Ирина Ермакова, Станислав Айдинян и др. В этом издании Дмитрий участвовал не только как поэт, но и как один из иллюстраторов.

Как ни странно, вначале я познакомился не с поэтическим, а именно с художественным его творчеством. Он замечательный художник-график и является членом правления Творческого союза профессиональных художников чуть ли не с первых лет его основания. Сам же Дмитрий сумел организовать некое содружество художников, поэтов и музыкантов, которое он назвал «Созвездие видений». В разное время в его мероприятиях принимали участие популярный композитор космической музыки Леонид Тимошенко, известный рок-музыкант и мультиинструменталист Пётр Аникин, поэтесса Светлана Максимова, певица Елена Седова и множество других интереснейших творческих личностей.

Последние акции «Созвездия видений» были, между прочим, не где-нибудь, а в Звёздном городке, в Доме Космонавтов и в Центральном музее космонавтики на ВДНХ. На некоторых встречах, приуроченных к различным памятным датам в истории освоения космического пространства, присутствовали и сами космонавты. Интересное в этом смысле получилось соединение творческого осмысления «космоса», который внутри каждого из нас, и того большого Космоса, который извне.

Возвращаясь к поэтическому творчеству Дмитрия и к представляемой ныне книге «Перекрестие», замечу, что ему особенно удаются стихотворения исповедального характера, либо «поэмы сопереживания». Например, в стихотворении «Иду на взлёт» мы видим, что поэта очень впечатлил тот момент, когда летчик Игорь Ткаченко до последнего тянул свой падающий истребитель за городские окраины, чтобы никто не пострадал, пожертвовав своими последними драгоценными минутами. История подобного подвига была отражена ещё в хрестоматийной песне Эдиты Пьехи «Огромное небо, одно на двоих». Но и в интерпретации Дмитрия Ярошевского это звучит довольно свежо:

Врут самописцы! Мало, мало…

От осознанья – до паденья.

Что видит лётчик за штурвалом

В свои последние мгновенья?

Её лицо и… лица, лица,

Берёза плачет… сладко-сладко.

Машина – раненая птица.

Полет – без права на посадку.

Такая видно… доля, доля.

Не поминайте лихом, братья.

Моё ромашковое поле –

Иду на взлёт… в его объятья!

Как видите, повторы-рефрены, которые он использует здесь, только усиливают впечатление.

Вот такие пронзительные строки можно найти у поэта, художника и культуртрегера Дмитрия Ярошевского. Надеюсь, читатели по достоинству оценят литературное мастерство этого самобытного автора.

Александр Николаевич Карпенко

Поэт, прозаик, композитор, ветеран-афганец.

Член Российского отделения Международного

ПЕН-клуба и других творческих союзов.

(из передачи «Книги и люди» телекомпании

«Диалог-ТВ», 12-ый выпуск, 10.01.15)

Вечерняя прогулка

Нам приятно и грустно немножко

Под сиреневым звёздным дождём,

По невидимой лунной дорожке

Мы с тобою тихонько бредём.

Воздух чист, облаками не вспенен.

Аромат ароматнейших роз!

Тихо падают в сонную темень

Серебристые капельки звёзд.

И, как будто верша представленье,

Под шатром без окон и дверей,

Пляшут длинные серые тени

Желтоглазых ночных фонарей.

г. Москва, 1983г.

Единственный и неповторимый

Гнал ветер прочь седые облака!

Багровый диск тонул в крови закатной…

На землю, и прозрачна, и легка,

Спускалась ночь прохладою приятной.

И купол неба был уже высок,

И звёздных бусин

Бисер бесконечен.