И однажды они исчезнут

– Как считаешь, если здание стало исчезать, оно на этом остановится? – спросил Козырев.

– Судя по тенденции, оно исчезнет полностью. – сказал Калядин.

– Тогда пойдем эмпирическим путем и понаблюдаем. Время еще есть. Никуда не торопимся. Чаем не угостишь?

– Может, чего крепче? – предложил Калядин.

– Если крепче и здание исчезнет, мы убедим друг друга, что это последствия белой горячки.

– Резонно. – согласился Калядин и отправился на кухню заваривать чай.

К вечеру здание полностью исчезло.

3

– Вот ты мне скажи, разве такое возможно?!!! – горячился Калядин, стуча пустым стаканом по столу.

– Не скажу. – твердо шел в отказ Козырев.

– Почему?

– Рассудим философски. Все что произошло в реальности, то возможно. А раз это возможно, то и отрицать это нельзя.

– Налей. – потребовал Калядин.

Козырев тут же исполнил его просьбу.

Выпили.

За вином они сходили после того, как последний этаж дома исчез у них на глазах. Поскольку вместе с домом исчез и винно-водочный магазин на первом этаже, пришлось идти на соседнюю улицу. Решение выпить и снять стресс, пришло к обоим одновременно. Когда же они оказались на улице, по лицам замерших на тротуарах людей, поняли, что если не поторопятся, спиртного в округе полукилометра не останется и в помине. Стресс не только у них одних.

– Так что мы с тобой видели? – спрашивал в сотый раз Калядин.

– Знал бы с тобой бы сейчас не пил. – честно в сотый раз признавался Козырев. – Давай рассуждать логически, у нас на глазах исчезло здание. Помимо нас это видела тьма народу. Конечно, дело передадут в ФСБ, то есть нам, мне. Всех найдем, поймаем, допросим. Если вот так каждый день дома пропадать станут, то где будут жить наши граждане.

– Логично. – согласился Калядин.

– Еще бы. – фыркнул Козырев. – Но думаю, что ни один допрос ничего нового не даст. Вряд ли кто-то видел больше, чем мы. Отсюда вопрос, что мы видели.

– Здание исчезло. – запутавшись в хитросплетении мыслей Козырева попытался упростить формулу Калядов.

– Точно. Здание исчезло. А было ли здание?

– То есть. – все больше терялся в рассуждениях друга Калядов.

– Ты вот, сколько это здание помнишь?

– Как в квартиру въехал, так и помню.

– Это сколько лет назад?

– Десять приблизительно.

– Мда. – глубокомысленно изрек Козырев и задумался.

– Это ты к чему вел? – нарушил его молчание Калядов, устав от разглядывания собственного стакана.

– Я предположил, что это здание подобно миражу в пустыне. Нарушение флуктуации, или чего там, не в курсе. Короче, лучи света преломляются, как-то искривляются и образовывается вот этот дом.

– А пропал он почему?

– Логично.

Калядов и Козырев сидели до ночи, обсуждали различные теории исчезновения здания, но так ни к чему и не пришли. С какой стороны не подходили, но не поддавалась загадка, никак не хотела разрешаться. Все вино выпили, выкурили весь сигаретный запас Калядина, а ни на дюйм не продвинулись. Хотя последние пару часов разговор друзей из научного диспута перешел в ракурс «ты меня уважаешь, ик».

В час ночи Козырев встрепенулся, оторвался от стола, где уже успел прикорнуть и заторопился домой. Калядин, проснувшийся от лихорадочного шатания друга по квартире, пытался его остановить, предлагал переночевать у него, давил на мозоль «куда ты в такую темень попрешься», взывал к здравому смыслу, но Козырев был непреклонен.