Смех победителя

Услышал вскрик Илны, потом осознал, что руки и ноги куда-то пропали, а тело стало гибким, как лоза. Сознание захлестнул поток животных мыслей – порожденное сытостью желание спать, спрятаться, оказаться подальше от крупных животных.

С некоторым трудом Хорст подчинил мысли себе и пополз туда, где должен был находиться замок. Шероховатая земля скользила под брюхом, принося ни с чем не сравнимое наслаждение, а шарящий язык ловил потоки воздуха, распознавая их почти на вкус…

Слух работал плохо, да и глаза видели совсем не так, как у человека, но Хорст различал очертания предметов и, выбравшись к воротам, довольно быстро отыскал у их основания щель.

Вполне достаточную для небольшого ужа. Протиснулся под воротами и оказался на знакомом дворе. От костров, полыхавших тут между каменных стен меньше месяца назад, вроде бы не осталось и следа, но змеиный язык чувствовал привкус гари в воздухе.

Хорст всем телом ощутил дрожь приближающихся шагов и спешно забился в угол. Свет факелов в руках стражников показался ему болезненно ярким, он попытался закрыть глаза, но не смог.

Стражники прошли, и он заскользил дальше, к торчащей посреди двора главной башне, прямоугольной и массивной, точно шкаф богатея. У самой двери на ужа зашипела крыса, но стоило ему повернуть голову, как серая хищница развернулась и дала стрекача. Почуяла, что имеет дело не с обычной змеей. Пробраться внутрь башни стоило некоторого труда, но Хорст отыскал узкую щель между каменными блоками и через нее пролез в подвал, сырой и заброшенный, без следов того, что тут держали пленников.

Дверь подвала оказалась не заперта, и вскоре бывший сапожник очутился на идущей вверх узкой лестнице. В воздухе тут ощущался вкус прогоревшей смолы и воска, а ступеньки покрывала липкая грязь.

Переползая с одной на другую, Хорст миновал два этажа и остановился перед двустворчатой дверью, около которой дремали на лавках двое воинов, а висящий на стене факел разгонял темноту.

Хорст напрягся, чтобы вернуться назад в человеческое состояние, но ничего не получилось. Язык в панике заметался туда-сюда, по свившемуся кольцами телу пробежал спазм страха.

На мгновение подумал, что останется змеей навсегда. А в следующее мгновение поднимался с пола, отряхивая одежду от налипшей грязи. Один из стражников, услышав шорох, приоткрыл глаза, в мгновение наполнившиеся страхом.

Хорст шарахнул его кулаком по шлему и повернулся ко второму, не обращая внимания на упавшее без памяти тело.

– Кто ты? – проворчал другой, непослушными спросонья руками пытаясь вытащить из ножен меч.

– Порядочный Отольф, – ответил Хорст и ударил. Кулак врезался в подбородок, руку пронзило болью до самого локтя. Глаза стражника закатились, он с лязгом свалился с лавки.

– Эй, что там? Ренсти, Тодрик, что за шум? – Красивый и мощный, хорошо знакомый Хорсту голос послышался из-за дверей.

Хозяина замка, судя по всему, мучила бессонница.

Одна из створок открылась, и наружу шагнул Кавнлир ре Милот. Мощную фигуру обтягивал зеленый кафтан с изображением гарцующего белого коня, в руке редара блестел длинный тяжелый меч, а в серых глазах не было страха, только безмерное удивление.

– Ты кто такой? – спросил он. – Стра…

Хорст ощутил, как внутри, точно квашня в кадке, поднимается холодный гнев. Шевельнул пальцами, представив, как пережимает хозяину замка гортань. Редар замер, не в силах произнести ни слова, лицо его побагровело, на висках набухли синие жилы.

– Зайдем лучше внутрь, – сказал Хорст.

Кавнлир ре Милот боролся изо всех сил, но поделать ничего не мог. Его тело, повинуясь чужим приказам, двигалось коряво и разболтано, точно марионетка на ниточках.

Хорст заставил редара отступить на пару размахов, а сам шагнул следом и прикрыл дверь.

– Неплохо ты устроился, – сказал он, оглядывая просторную комнату, центр которой занимала огромная кровать с балдахином. Через узкое окошко, закрытое решеткой, падал лунный свет, на столе подрагивал огонек свечи, вдоль стен, увешанных гобеленами, теснились сундуки. – Что, не вспоминаешь меня?

Одного движения мизинца оказалось достаточно, чтобы Кавнлир ре Милот обрел голос.

– Нет! Нет! – прохрипел он. – Да кто ты такой, во имя Вседержителя-Порядка?

– Не так давно ты хотел сжечь двух бродяг, – сказал Хорст спокойно, хотя это спокойствие далось ему непросто. – Одного твои воины подстрелили во время бегства, а второй сумел уйти…

Глаза редара изумленно выпучились.

– Ты? – воскликнул он. – Жаль, что мы не сумели убить тебя тогда!

– Поздно жалеть! – Хорст сделал шаг вперед и сунул руку в карман. – Ты убил Авти, и я не могу не отомстить… Но я лишу тебя не жизни, нет, это было бы слишком просто. – Кавнлир ре Милот продолжал бороться со сковывающим тело оцепенением, на шее его вздулись жилы, на лбу выступил пот. – Я лишу тебя свободы…

– Что это? – При виде болтающейся на цепочке серебряной змеиной головы редар вздрогнул.

– Подарок, – ответил Хорст и надел подвеску хозяину замка на шею.

Ощущение было такое же, как, наверное, у дерева, на окоченевшем после зимы стволе которого проклевывается первая почка. Хорст почувствовал, как его сотрясла сладостная дрожь, на мгновение перед глазами мелькнула уходящая за горизонт равнина.

На один из ее квадратов опускалась выточенная из желтой кости фигура могучего воина.

– Я… – Кавнлир ре Милот вздрогнул, брови его сошлись к переносице.

– Спи! – повелительно сказал Хорст и махнул рукой.

Обеспамятевший хозяин замка мягко повалился на спину.

– Если уж маги должны иметь рабов, – сказал Хорст, глядя на распростертое тело, – то пусть моими будут те, кто рабства заслуживает!

Он прислушался, шагнул к двери. Та тихо скрипнула, выпуская незваного гостя, и через мгновение вниз по лестнице бесшумно скользнула небольшая змея с желтыми отметинами позади глаз.

Когда с земли рядом с ней поднялась темная фигура, Илна невольно вздрогнула, схватилась за меч.

– Не бойся, это я, – несколько невнятно проговорил Хорст. После превращения одолевало змеиное желание высунуть язык наружу, попробовать воздух, а губы слушались плохо.

– Что ты там делал? – спросила девушка, глядя на спутника. В свете поднявшейся луны его лицо выглядело желтым, усталым, под светлыми глазами набрякли метки, а волосы растрепались. – Убил кого-то?

– Нет, – Хорст криво усмехнулся. – Все остались живы, никто даже раны серьезной не получил.

– А почему ты такой грязный? И как ты сумел исчезнуть, а потом появиться?

– Оказывается, благородные девушки так же подвержены любопытству, как и простолюдинки. – Маг поглядел на Илну с укором, и та невольно смутилась. Не к лицу дочери редара так бросаться на человека с вопросами. – Поехали, нужно убираться отсюда…

В седло он забрался с таким трудом, будто недавно разменял семидесятую весну.

– Куда теперь? – Илна влезла на своего каурого жеребца.

– Куда тебе нужно, – проговорил Хорст сквозь зубы, точно слова причиняли ему сильную боль. – Я свои дела сделал, теперь мы запросто можем отправиться на север, к Эрнитону.

Луна светила ярко, позволяя видеть дорогу, так что кони шли ходко. Девушка дремала в седле, время от времени поглядывала на спутника. Тот ехал сгорбившись, вжав голову в плечи.

За время, что они путешествовали вместе, Илна так и не сумела понять, с кем свела ее судьба. Хорст одевался как обыкновенный простолюдин, но умел ездить верхом и владеть оружием.

Иногда он выглядел растерянным и слабым, а в другие мгновения представал могущественным и загадочным, как настоящий маг из тех сказок, что рассказывала Илне старая кормилица. В замке, превратившемся в груду закопченных руин.

Раньше Илна считала, что к восемнадцати годам неплохо разбирается в людях и способна быстро понять, с кем имеет дело. Но Хорст оказался для нее настоящей загадкой. Первые дни она никак не могла понять, как себя с ним вести: надменно, как благородная дама рядом со слугой, или осторожно, как обычный человек в обществе колдуна?