Солнце цвета крови

– Разрази меня Тор! – выругался Торир, а Кари гневно заворчал.

Хаук, лицо которого перекосила гримаса раздражения, отшвырнул щит в сторону. Тот с глухим треском ударился о землю и развалился – оставшиеся после боя трещины оказались слишком глубоки.

– Кто он такой? – спросил конунг, поворачиваясь к Арнвиду.

– Колдун, – поморщившись, ответил эриль. – Сила его велика, да только он должен платить за нее трупами! Иначе его хозяйка, Хель, возьмется за него самого! Вот почему в окрестностях замка нет ни животных, ни птиц, да и людей тоже…

– Он удрал с поля боя, как последний трус! – Лицо Хаука опять стало неподвижным, речь – ровной, но, учитывая его всегдашнюю ледяную невозмутимость, он просто кипел от ярости. – Мы должны его наказать! Сигфред – беги на корабль за помощью. Бери всех, кого можно, – будем штурмовать замок!

Услышав такое, Ивар недоуменно выпучился на предводителя. Недавняя злость исчезла, а при спокойном разглядывании черная твердыня, огражденная к тому же рвом, казалась неприступной. Высоки были ее башни, гладки и отвесны стены. Но, судя по тому, как вел себя конунг, у него не было и тени сомнения в собственных силах.

Сигфред убежал, а Хаук во главе маленького отряда отправился ко рву. Тот оказался залит темной маслянистой жидкостью, похожей на воду в торфяном болоте, вот только не бывает вода такой густой.

Внутри рва гуляли небольшие волны, хотя ветра не ощущалось, в глубине чувствовалось какое-то движение.

– Не стал бы я тут купаться! – глубокомысленно изрек Арнвид.

– Не сомневаюсь! – ответил ему конунг. – Ты высушить это сможешь? Боюсь, что иначе нам через ров не перебраться!

– Попробую! – Эриль вздохнул и закрыл глаза.

Лицо его отвердело, точно покрывшись каменной коркой, резко обозначились все до единой морщинки. Руки Арнвида замерли, а затем медленно принялись чертить в воздухе какой-то рисунок. На свет рождалась очередная сложная, составная руна, творить которые под силу только истинным мастерам, в совершенстве постигшим тайный дар Одина.

Из пальцев эриля струился серый дым и повисал в воздухе, не рассеиваясь. По мере того как добавлялись новые и новые линии, струи дыма темнели, пока не стали черными, как стены замка.

– Все! – Арнвид шумно выдохнул и открыл глаза. Висящая в воздухе руна с мелодичным звоном рухнула вниз и разбилась о землю.

В недрах родился тяжелый, мощный рокот. Казалось, там просыпается великан, который сейчас вырвется на поверхность и покарает тех, кто осмелился его разбудить. Ивар видел, как сотрясались башни несокрушимой твердыни, и сам с трудом удерживался на ногах.

Внутри рва что-то чавкало, ухало и клокотало. Там и сям обнаруживались водовороты, небольшие, но очень сильные. Уровень жидкости медленно, но неотвратимо понижался.

Обнажилось дно, усеянное рытвинами и трещинами. Там и сям виднелись круглые отверстия, в которые с хлюпаньем утекали остатки черной жидкости. Сотни жадных земляных ртов, открытых Арнвидом, втягивали ее, точно жаждущие путники – пиво.

– Ну и дрянь, – проговорил с отвращением Торир.

И только тут Ивар обратил внимание на тварей, с утробным ворчанием вылезавших из глубоких ям на дне рва. Они походили на тощих, лишенных волос людей. Вот только руки у них были непропорционально длинными, на пальцах поблескивали острые когти, которым позавидовал бы медведь, а короткие ножки уверенно ступали по грязи. Глухо завывая, твари ползли к людям. То, что из рва ушла черная жидкость, им явно не понравилось.

– Вот кому он скармливал трупы! – Лицо Арнвида исказила гримаса отвращения. – Твари темных миров, не живые и не мертвые…

– К бою! – коротко скомандовал Хаук.

Черные отверстия на дне рва, сделав свое дело, закрылись. Порожденные злым колдовством создания перемещались с обманчивой медлительностью, переползая через груды водорослей, небрежно отшвыривая прочь ржавые пластины металла, некогда бывшие доспехами благородных рыцарей.

Конечно, можно было отступить. Но мысли об этом не мелькнуло даже у Ивара. Викинги выстроились в круг на берегу рва, готовясь отразить нападение.

– Срубайте им головы! – Эриль был серьезен, точно на похоронах.

Над краем рва появилась голова самой нетерпеливой твари. Курлыча, она выбралась на ровную поверхность, замерла на мгновение, вонзив острые когти в покрытую зеленой травой землю, и бросилась вперед.

Рывок ее был стремителен, но ответ Торира – еще быстрее. Что-то глухо чавкнуло, обезглавленное тело рухнуло на траву, скребя конечностями, точно огромный паук, а голова с оскаленной пастью, неожиданно большой, покатилась в сторону.

– Одна! – мрачно изрек Торир Топор в Глазу, взвешивая в руке второй метательный снаряд.

Над краем рва появилось еще несколько тварей. Завидев погибшего собрата, они застыли, а потом, мяуча, как оголодавшие коты, бросились на людей. Послышались глухие удары и треск разрываемого дерева. Ивар, не успев испугаться, махнул мечом, стремясь попасть в существо, атаковавшее Кари. Клинок скользнул мимо, но тварь дернулась и пропустила от могучего викинга удар, располосовавший ее почти надвое.

Но даже это не убило ее! Горели злобой глаза на морде, заменявшей у существа лицо, из медленно затягивающейся раны сочилась темная вязкая жидкость, похожая на смолу, а длинные конечности, в два раза превышающие человеческие, продолжали атаковать. Костлявые пальцы впились в щит Ивара, последовал рывок – и молодой викинг лишился щита.

Леденящей волной накатил страх. Выставив перед собой меч, Ивар застыл, а внутри зрело осознание неотвратимости собственной смерти. Он был беззащитен. Оставалось только умереть.

Раздавшийся прямо над ухом яростный рев вывел его из оцепенения. Глаза Кари, на щеке которого алело пять параллельных порезов, побагровели. Щитом он сшиб на землю одно из порождений черного замка, отбросил меч и с голыми руками бросился на других.

Испуганный визг ударился о стены замка и отразился эхом, когда берсерк одним движением ухватил тварь за ноги и разорвал пополам. Следующей он раздавил ребра, еще одной сломал обе руки. Прочим воинам оставалось только перерубать костлявые шеи обитателей рва.

Ярость оставила Кари, и он в изнеможении сел, бессмысленным взглядом шаря по траве, на которой громоздилось не менее десяти обезглавленных уродливых тел. С мягким шипением они оседали, превращаясь в черную слизь, которую медленно впитывала земля.

К тому моменту когда от драккара подоспела подмога во главе с Эйриком, от страшилищ не осталось даже следов.

– Чем это вы тут занимались? – полюбопытствовал Нерейд, глядя на соратников, которые рядком сидели прямо на земле, на их изодранную одежду и порезы, украшающие руки и лица. – С кошками дрались?

– Тебе бы таких кошек! – огрызнулся Торир. – Ты бы как раз за мышку сошел…

Эйрик был спокоен и деловит.

– Что происходит, конунг? – спросил он. – Мы штурмуем этот замок?

– Да, – кивнул Хаук, поднимаясь с земли. – Его хозяин отказался угостить нас пивом!

Викинги недовольно заревели. А Ивар все никак не мог взять в толк – как же они собираются взобраться на высокие стены. Лестниц на корабле отродясь не водилось, а сколачивать их на месте – дело долгое, не для нетерпеливых морских удальцов, которые не привыкли к длительным осадам. Можно, конечно, забросить верёвки, но где взять настолько длинные и прочные? Стена тут каменная, и чуть ли не в полтора раза выше, чем в Апардьоне…

Сомнения его развеял конунг, который подошел к Ториру и спросил:

– Ты готов?

– Да, клянусь рукой Тюра! – кивнул тот, вскакивая, и схватил в руки топор. Не свой, а один из обычных боевых топоров, которых на драккаре было много. Только сейчас Ивар обратил внимание, что изрядное их количество было принесено воинами, пришедшими с Эйриком. – Надеюсь, нас никто не попотчует стрелой с этих стен?

– Вряд ли, – покачал головой Арнвид. – Людей там нет!

– Не важно. Все будем делать по правилам.

По знаку Хаука двое викингов с тяжелыми большими щитами встали перед Ториром. Так, втроем, они и двинулись к черным стенам, возвышавшимся по другую сторону разоренного рва.

Замок никак не реагировал на подготовку к штурму. Никто не показывался на стенах, безлюдны и тихи были башни. Хозяин укрепления тоже ничем не проявлял себя, как будто удаль северных храбрецов вселяла в него страх.

Щитоносцы остановились на самом краю рва, одновременно опустились на одно колено. Оставшийся неприкрытым Торир сделал резкое движение рукой, и тут же присел. Раздался жужжащий звук, точно по воздуху летел шмель размером с собаку, затем глухой удар. В нижней части подъемного моста, вонзившись в дерево на половину лезвия, торчал брошенный топор.