В водоворотах жизни

Но он не стал спорить. Отчаявшись, Хироу сдержала свои упреки. Она глубоко вздохнула и спокойно посмотрела на него:

– Уверяю вас, Август Рэйвен вовсе не намеревается выдавать эту книгу для просмотра кому бы то ни было; он просто рад видеть упоминание о ней в одном из своих каталогов. Его коллекция достаточно обширна и разнообразна, но это то уникальное издание, которым он будет особо дорожить, ему нет дела до содержания.

В ответ мистер Марчант только покачал головой, и Хироу совсем отчаялась.

– Возможно, вы не знаете: Рэйвен не постоит за ценой.

Но и этот довод не впечатлил его, он даже не шелохнулся, и Хироу попыталась понять его позицию. Для нее лично станет большой удачей найти единственного в Англии мужчину с неким подобием совести. Она неплохо разбиралась в людях, но даже ей не под силу было понять Кристофера Марчанта. Был ли он сумасшедшим? Дураком? Редчайшим, бесценным человеком? Или же он успел получить более выгодное предложение?

Хироу пристально смотрела на него, пытаясь найти в его облике какую-нибудь подсказку, намек на то, как дальше вести с ним дело. Нет ни двусмысленностей, ни глубоко запрятанных тайн – ничего, что можно использовать против него; никаких слабостей, на которых можно сыграть. Или этот человек так замутил ее рассудок?

Наконец он отвернулся от окна и посмотрел ей в лицо:

– Я не стану выгонять вас на улицу в такой ливень, так что располагайтесь здесь на ночь.

Услышав эти слова, Хироу не знала, радоваться ей или печалиться. Интуитивно она понимала, что миссию надо на этом закончить и бежать от этого человека, который сумел так сильно повлиять на нее. Но воля Рэйвена сильнее ее желаний, и он послал ее сюда не просто так.

Хироу кивнула в знак согласия, зная, что попытается еще раз настоять на своем за ужином, в самом крайнем случае – во время завтрака. А если все пойдет прахом, она может и сама обыскать помещение.

Кит с ожесточением сорвал с себя галстук, отбросил его в сторону, плюхнулся в кресло и задумчиво уставился в пустую темень за окном. Но скоро понял, что на сегодня сыт по горло этим унылым видом, и заставил себя отвернуться от окна. Он перевел взгляд на графин, что стоял теперь на комоде в дальнем углу его спальни. Один или два бокала для крепкого сна – это ему не повредит.

Его сестра Сидони не одобряла такое снотворное. Она не поощряла его ночные выпивки и посиделки, поскольку полагала, что такое поведение ему не к лицу. Но он и не был сейчас самим собой. С тех пор, как случился пожар.

Это он привез Сидони сюда под предлогом, что имение, доставшееся ему по наследству от двоюродной бабушки, – все же неплохое приданое. И наслаждался своим новым положением домовладельца, не обращая внимания на ее опасения и подозрения. А когда она начала что-то лепетать про друидов и таинственные огни, Кит всерьез стал подумывать о расстройстве ее психики.

Но потом вышло так, что он чуть не лишился сестры. Если бы не старина Барто, который не пренебрег ее предупреждениями, Кит проснулся бы в канаве, тупой и никчемный, сестра была бы мертва, а в его саду хозяйничали бы тайные убийцы.

Кит аж застонал, вспоминая свою глупость. В их семье было двое детей – он и сестра, и Кит всегда был более жизнерадостным ребенком. Нельзя сказать, что Сидони росла тихоней, скорее – более совестливой из них двоих, возможно, потому, что после смерти матери именно она взяла на себя заботы по ведению домашнего хозяйства. Кит был вполне доволен и плыл по жизни особо не задумываясь – пока не случился пожар.

С тех пор он утерял способность загораться новым делом, в нем не было прежнего энтузиазма, Кит потихоньку запускал свой дом и опускался сам. Он чувствовал себя так, словно его ударили ногой под дых; злой и обиженный, он сомневался теперь во всем и всяком, и особенно в себе.

Марчант вскочил с кресла, подошел к комоду и налил в бокал вина. Только на ночь, уговаривал он себя. За ее здоровье. Он отпил добрый глоток и посетовал на превратности судьбы, принесшей гостью в его дом.

В Оукфилд редко кто заезжал, будто и в помине не было такого поместья, поэтому Кит весьма удивился, когда миссис Осгуд доложила, что к ним пешком добрался слуга из кареты, сломавшейся на подъездной дороге. Киту пришлось поторапливаться – с той стороны надвигалась гроза, и встречный ветер был достаточно силен. И вот он наткнулся в темноте на прелестное создание – она беспомощно стояла на ветру, придерживая капюшон плаща. Словно ждала его.

А он настолько успел соскучиться по собеседнику, что вообразил себе… Черт побери, Кит уж и вспомнить толком не мог, о чем он подумал, увидев ее. Верно, он подумал, что это ответ на все его страдания, ему казалось, что надежды сбылись.

Кит тряхнул головой. Какие бы победы он ни одерживал – все это осталось в прошлом, а женское население местной округи, по их обычаю, не очень-то жаловало своим вниманием это поместье и его владельцев. И вот подарок судьбы – знакомство с молодой женщиной – умной, умеющей отстаивать свое мнение, как и его сестра… но по внешности бедняжка Сид явно ей уступала, – так что вряд ли стоило винить себя за разыгравшееся воображение.

А затем он узнал, ради чего она пожаловала, эта мисс Ингрэм. Хироу. Кит произнес ее имя, как бы пробуя его языком на вкус, и решил, что оно горьковато-сладкое. Если бы она приехала сюда по другой причине, он с радостью принял бы ее у себя в доме, а возможно, впустил бы и в свою жизнь. Но вместо этого он постарался отделаться от нее.

Мужчине столь одинокому, как он, нелегко было отказаться от такой возможности, тем более что его гостья оказалась отнюдь не заурядной женщиной. Кит криво усмехнулся этому мало что говорящему определению. Необычная и интригующая, мисс Ингрэм стала для него тайной, которую хотелось разгадать. Более того, она, и ничто иное, каким-то образом сумела пробудить в нем вкус к жизни.

Кит не раз вспоминал ту минуту, когда увидел ее в первый раз: она стояла, как маячок в ночи, словно сдерживая собой надвигавшуюся тьму. Он допил остатки вина в бокале и зябко поежился. Внешность, как известно, может быть обманчива, похоже, эта мисс Ингрэм прихватила с собой те темные тучи.

Послышался стук, и Кит посмотрел на дверь: у него мелькнула шальная мысль, что сейчас сюда войдет эта прелестная сирена и начнет его улещивать в пользу своей сделки. Глубоко вздохнув, Кит встал с кресла и пригладил рукой волосы. Он открыл дверь, на пороге стояла миссис Осгуд.

– Простите, сэр, но кучер там, внизу, желает повидаться с вами. – И неодобрительно добавила: – Я сказала, что вы уже спите, но он говорит, дело важное. – Она не поощряла тех слуг, что смеют беспокоить ее хозяина во время сна.

Но Кит сразу кивнул в ответ, поскольку Хоб был доверенным человеком его друга Барто, а то, что он кучер, – это дело десятое. Кит поспешно поставил пустой бокал на столик, запер за собой дверь и вслед за экономкой сошел вниз по лестнице. Уж если Хоб так внезапно вызывает его, значит, дело серьезное.

Марчант беспокоился. Он полагал, что в том пожаре сгинули все те, кто его устроил, пропал и лабиринт с той книгой, что привлекла их сюда. Однако Барто настаивал, чтобы Хоб остался в Оукфилде, и Кит тогда согласился, не желая огорчать старого друга.

Пока он пробирался по затемненному дому, на него вновь нахлынуло предчувствие беды. Неужели этот дом проклят и обречен? Кит никогда не верил в подобную чепуху, но ведь он когда-то не верил и тому, что до сих пор существуют культы с жертвоприношением. И когда Кит вошел в слабо освещенную кухню, настроение у него было довольно мрачным. Здесь его ждал Хоб. Кит кивнул миссис Осгуд, и она ушла на нижний этаж в помещения для прислуги. Кит повернулся к Хобу.

– Дело-то, может, и плевое, сэр, – как бы нехотя произнес Хоб.

Но уж Киту ли не знать: если Хоб здесь, значит, у него есть на то веские причины.

– Продолжай.

– Да вот карета их, сэр, та, что приехала сегодня.

– Ты имеешь в виду мисс Ингрэм?

Хоб кивнул.

– Я слыхал, это карета ее дяди, мистера Рэйвена, но их кучер говорит, что в ней чаще всего разъезжает она. – Он помолчал и раздумчиво посмотрел на Кита. – Новое колесо-то мы быстро поставили, а когда осмотрели старое – тут и заметили: сломано оно неладно.

– Что же не так?

– А то, что там, похоже, поработали пилой.

– Что? Ты хочешь сказать, кто-то нарочно подпилил колесо, чтобы оно свалилось?

В дорожном происшествии погиб его отец, так что Кит хорошо понимал, чем могла грозить такая поломка, и вспыхнул от гнева.

– Кому же понадобилось сотворить такое? И зачем? Чья-то цепкая рука решила сорвать куш?

Хоб покачал головой:

– Это старая карета, изношенная и неудобная. Увидев ее, вряд ли кто поверит, что экипаж снарядил такой богач, как мистер Рэйвен.

– Насколько я успел понять, он на выдумку горазд, – сказал Кит и проницательно посмотрел на Хоба. – Возможно, эта поломка была подстроена не для мисс Ингрэм, а для ее дядюшки.

Хоб покачал головой:

– Подпил сделан недавно, сэр, в это время они уже далеко уехали от Рэйвен-Хилл.

– Но если те, кто сделал это, не покушались на саму карету, тогда ради чего? – вслух размышлял Кит. Ни одно предположение не казалось ему правдоподобным, особенно то, что высказал Хоб. Тот хмуро посмотрел на него и сказал:

– Наверное, им надо было что-то в этой карете.

Глава 2

Кит вернулся к себе в подавленном настроении. Свечи он не притушил, и язычки пламени заметались на сквозняке, пока он закрывал за собой дверь. Кит машинально протянул руку к тому месту, где стоял бокал, но его там не оказалось. Оглядев комнату, он нашел его на полу. Видимо, бокал просто упал, и это хорошо, поскольку сейчас надо трезво все обдумать. Кит поставил пустой бокал на стол и уселся в кресло.

В комнате было тихо. Кит посмотрел на пустое кресло напротив и пожалел, что нет рядом тех, с кем можно поделиться своими сомнениями. Совет старого друга Барто сейчас бы не помешал, да и Сидони тоже стоит послушать. Они с сестрой давно уже жили каждый своей жизнью, но впервые за все это время он чувствовал себя хозяином в своем доме. И к этому надо привыкать, поскольку Сидони собирается замуж за Барто.