Я протягиваю ей рекламное объявление, распечатанное Маргарет на компьютере.
– Два часа.
– Что ж, тогда ладно. – Не меняя угрюмого выражения лица, Элиза выдвигает стул и садится, а сумку с пряжей и спицами ставит себе на колени.
Я вспомнила, что она заранее купила все, что ей понадобится, в том числе и меланжевую пряжу – голубую, с вкраплениями серого и черного. Судя по всему, она собирается вязать мужские носки.
Не успевает Элиза усесться, как входит Бетани, одетая, по-моему, слишком уж нарядно для урока вязания. Почти следом за ней является Кортни; девочка, наоборот, оделась кое-как: в мешковатые джинсы и безразмерную футболку. Обе молча подходят к столу и рассаживаются по местам, стараясь держаться подальше друг от друга. Я встаю и улыбаюсь:
– Ну вот мы и в сборе. Надеюсь, вам понравится вязать носки на круговых спицах. Нас ждет своего рода приключение, но я уверена в том, что вы не разочаруетесь. Мне кажется, для начала стоит представиться и немного рассказать о себе.
Все ученицы смотрят на меня, – видимо, каждая ждет, что первой выступит другая.
– Давайте начнем с меня, – предлагаю я. – Меня зовут Лидия Хоффман, я открыла «Путеводную нить» чуть больше года назад. Я люблю вязать, а магазин и занятия дают мне возможность заниматься любимым делом. А еще мне нравится обращать в свою веру других. – Я улыбаюсь и жестом показываю на Кортни, давая понять, что она следующая.
Девочка выпрямляется на стуле и обводит взглядом остальных учениц.
– Здрасте. – В знак приветствия она небрежно машет рукой. – Меня зовут Кортни Пулански. Мне семнадцать лет, я переехала сюда недавно и осенью пойду в выпускной класс. Живу у бабушки… Моя мама несколько лет назад разбилась на машине, а папа уехал на работу в Бразилию… Он инженер. – Помявшись, Кортни добавляет: – Вот вроде бы и все.
– Последний школьный год ты будешь жить у бабушки? – сочувственно переспрашивает Элиза. – Наверное, тяжело тебе приходится!
Кортни глубоко вздыхает:
– Папа очень не хотел отправлять меня в Сиэтл, но потом мы решили, что это самый разумный выход из положения. У меня есть старшие брат и сестра, мы с ними переписываемся по электронной почте практически каждый день. Папа тоже пишет мне, когда может, но он часто бывает занят, хотя… в общем, я знаю, что он всех нас очень любит.
Элиза кивает:
– Не сомневаюсь.
– И я тоже, – шепчет девочка и опускает голову, очевидно, чтобы скрыть слезы.
Стараясь отвлечь внимание от Кортни, я улыбаюсь Бетани:
– Ну а вы?
– Здравствуйте. – Бетани немного наклоняется вперед. – Меня зовут Бетани Хэмлин. Я жена и мать двоих детей… – Она вдруг запинается и хмурится. – Точнее, сейчас меня можно назвать бывшей женой… Мы с мужем недавно развелись. – Она поворачивается к Элизе, словно ожидая от той вопросов, и спешит продолжить: – Мы развелись не по моей инициативе. Но теперь, когда я, так сказать, свободна, дочь настояла, чтобы я занялась чем-нибудь ради своего удовольствия. – Бетани тихо, принужденно смеется. – Поэтому я здесь.
– Но вы вязали и раньше, да? – уточняю я. Если я ничего не путаю, Бетани говорила, что в прошлом она очень любила вязать.
– Когда дети были маленькие, я кое-что вязала для них – в основном самые простые вещи. У меня есть и пряжа, и все нужные описания. В общем, все неплохо, но я боюсь, что не осилю материал. Мне всегда казалось, что вязать носки очень сложно.
Как я и подозревала, Бетани готова сдаться, даже не начав!
– Поскольку у меня всего три ученицы, я смогу уделить каждой особое внимание, – успокаиваю ее я. – Поэтому насчет сложности не волнуйтесь.
– И все-таки, – нерешительно продолжает Бетани, – если окажется, что носки мне не по силам, вы вернете деньги?
– К сожалению, деньги мы не возвращаем. Мне очень жаль. – Такое мне не по карману. Кроме того, мне не хочется поощрять пораженческие настроения. – А вы, Элиза?
– Меня зовут Элиза Бомон. Возможно, кое-кто из вас помнит меня по начальной школе имени Гарри С. Трумэна, где я тридцать два года проработала библиотекарем. Недавно я вышла на пенсию и подыскивала себе занятие по душе. Вот и решила научиться вязать носки. – Закончив говорить, она снова садится.
Я даю своим ученицам несколько секунд, чтобы переварить новые сведения, а потом снова беру слово:
– Я рада, что вы все пришли сюда. А то, что нас немного, даже хорошо. Поверьте, как только научитесь вязать носки, вы удивитесь, что не занимались этим всю жизнь! Вязать носки очень занятно, а на круговых спицах еще и не сложно.
Ученицы внимательно слушают меня. Я показываю им виды носочной пряжи – от самой тонкой до ровницы. Мне хочется начать обучение с чего-то простого, и все же я объясняю, что способов вязания носков так же много, как и типов пряжи. Для начала я выбрала одну из моделей Нэнси Буш. Мне нравятся ее вещи, и я не сомневаюсь в том, что и ученицы тоже их полюбят.
– Сегодня мы научимся набирать петли для так называемых норвежских носков, – говорю я. – Возможно, для первого занятия я выбрала не самую легкую тему, и все же мне хочется обучить вас новому способу.
– По-моему, это очень трудно, – замечает Бетани, глядя, как я наматываю нить на спицу. – Не уверена, что у меня получится.
Внезапно Элиза набрасывается на Бетани.
– А ну, хватит! – рявкает она. – Вы ведь еще даже не пробовали! Пусть Лидия сначала покажет, а потом нойте сколько хотите!
Бетани сразу съеживается и умолкает. До самого конца занятия она больше не произносит ни слова.
– Бетани, давайте я вам покажу. Все совсем не так трудно, как кажется на первый взгляд, – говорю я, стараясь сгладить неловкость. Элиза явно чем-то расстроена, а гнев вымещает на ни в чем не повинной Бетани. С первой же секунды, как Элиза вошла, я сразу поняла, что ее что-то гнетет.
– Для толстых носков бабушка советует делать резинку не один на один, а два на два, – говорит Кортни.
Мне очень нравится бабушка Кортни Вера, опытная вязальщица и одна из моих самых постоянных покупательниц. Интересно, почему Вера сама не взялась учить внучку? Ведь опыта у нее гораздо больше, чем у меня.
– А вы что думаете? – спрашивает девочка.
– Твоя бабушка права. С резинкой два на два носки лучше сидят на ноге… Но давай не будем забегать вперед.
– Ой, извините!
Несколько минут я рассказываю, как добиться того, чтобы носок пришелся по ноге. Кроме того, я раздала ученицам таблицу с размерами, чтобы они рассчитали, сколько петель набирать в зависимости от веса пряжи. Легкая, тонкая нить требует большего количества петель, более толстые виды пряжи – меньшего.
– Всем все понятно? – спрашиваю я.
Ученицы кивают. Остаток занятия я показываю им норвежский способ набора петель и обучаю работе на круговых спицах. Кортни схватывает все буквально на лету. Она первая закончила набирать петли и горделиво вскинула голову, а Элиза и Бетани все еще возились со спицами и пряжей.
Мне почти все время приходится помогать Бетани. Сразу видно – она действительно когда-то вязала, но очень давно. Сейчас навыки подзабыты, и она управляется с нитью и спицами довольно неуклюже. Но самое главное – она страшно не уверена в себе! К концу занятия даже мне приходится изо всех сил сдерживаться, чтобы не вспылить, в двадцатый раз повторяя одно и то же.
Элиза тоже испытывает мое терпение. Выместив дурное настроение на несчастной Бетани, она замкнулась, ушла в себя. Мне кажется, она жалеет о своей несдержанности. Кроме того, боюсь, что Элиза не слишком доверяет мне как преподавателю. Ощущение не из приятных.
После того как ученицы наконец справились с заданием, собрали вещи и ушли, у меня такое чувство, будто я провозилась с ними целый день. Я ужасно устала и пошла заварить чаю.
– Как прошел урок? – спрашивает Маргарет, заходя в мой кабинет.
– Ужасно.
– В самом деле?
Я только вздыхаю. Сейчас мне ничего не хочется рассказывать. И вдруг меня озаряет: может быть, сестре тоже неприятно говорить о своих трудностях?