Шаловливый дедушка

– Мне об этом ничего не известно, – суховато сказал Зайцев.

– Последний вопрос: а фамилия Ипатьев вам ничего не говорит? Он был путешественником. Правда, давно, еще в девятнадцатом веке.

– Не знаю, так сразу не вспомнить, – сказал профессор. – А что, он как-то связан с теми браслетами, которые вы приносили ко мне?

– Это именно он и заказал их, для подарка своей жене, – объяснила я.

– Тогда я обязательно наведу о нем справки, – пообещал Зайцев. – Это очень любопытная информация. Спасибо вам. Как только что-нибудь узнаю, обязательно сообщу.

Я вернулась к своим и передала им суть моей беседы с профессором. Внимательно слушала меня лишь одна Мариша. Юля с Инной были увлечены беседой с кузенами Мариши. Впрочем, беседой это было трудно назвать, так как говорили лишь девушки, а парни восторженно внимали каждому их слову.

– Кажется, мы тут лишние, – шепнула я Марише.

Мы попытались незаметно улизнуть, но наш маневр не прошел незамеченным.

– Вы куда? – вскинулся Миша. – Вы должны остаться.

– Должны? – удивилась Мариша. – Кому?

– Вы не можете уйти, – поправился парень. – Потому что мы же не можем в таком случае остаться с Инной и Юлей наедине, понимаете?

– Отлично сможете, – заверила его Мариша. – Вы останетесь ночевать в одной квартире, а девушки переберутся в другую. Таким образом, вы будете спать неподалеку и сможете обеспечить их безопасность, но приличия будут соблюдены и честь моих подруг не пострадает.

– Да, это очень важно, – серьезно произнес Саша. – Наш отец очень строг.

– Мы знаем, но все будет в порядке, – заверила его Мариша.

– Девочки, не уходите, – попросила Юля. – Не стоит нам разделяться. Кто знает, кругом сплошные убийства и похищения. Останьтесь, вместе нам будет безопасней. А места всем хватит.

– Ладно, мы только прогуляемся и вернемся, – сказала Мариша.

И мы ушли. Выйдя на улицу, мы быстро уселись в Маришин «Опель». Хотя и было уже довольно поздно и темно, но Мариша все равно тряслась от страха, как бы кто-то не увидел ее расцарапанную физиономию.

– Так твой профессор сказал, что египетские браслеты были похищены в числе прочих ценностей из гробницы фараона? – переспросила она.

– Угу, – кивнула я. – Еще болтал про какое-то воссоединение.

– Кого? – не поняла Мариша. – Тебя и его? Ваше?

– Нет, он имел в виду браслеты, вернее, даже не сами браслеты, а то, что они символизировали.

– Чушь какая-то, – пробормотала Мариша. – Или нет. Постой-ка! У меня идея. Вернемся назад, я лично уже надышалась свежим воздухом.

В квартире у Инны ничего не изменилось, словно мы и не уходили. Кузены Мариши восторженно взирали на своих избранниц, а те что-то щебетали. Мариша схватила со стола браслеты, доверчиво оставленные там Инной, и принялась энергично вертеть и мять их.

– Что ты делаешь? – возмутилась Инна. – Это же антикварные вещи, а не железки из помойки.

– Погоди ты, – отмахнулась Мариша. – Воссоединение. Понимаешь, браслеты должны соединяться.

– Что ты там бормочешь? – недовольно спросила Инна. – Какое еще соединение? Это два браслета, как они могут соединиться?

Словно в ответ на ее вопрос, раздался щелчок, и вместо двух браслетов в руках Мариши оказалось что-то странное. Головы змейки и крокодила соединились друг с другом так плотно, словно были сварены. И получилось нечто вытянутое вперед с изогнутыми боковыми гранями.

– Вот и он – ключ! – пораженно выдохнула Инна. – Так вот на что намекала и что искала Вероника! Молодец, Мариша!

– Теперь бы еще найти место, куда воткнуть этот ключ. Вот тогда можно будет торжествовать, – заметила здравомыслящая Юля. – Так вы согласны, что начать поиски скважины для этого ключа нужно с дома Ипатьевых в переулке Некрасова?

Она могла бы и не спрашивать. Мы не просто были согласны, мы горели желанием сделать это как можно скорее. Желательно – прямо сейчас. Но пришлось отложить до утра или хотя бы до рассвета.

А тем временем в квартире Бритого его мать – Анжелика Ивановна – выясняла отношения со своим одиннадцатым по счету супругом, которого она звала запросто – Огурец. Прежние мужья Анжелике Ивановне попадались все сплошь какие-то хлипкие. Ни один не выдерживал темперамента Анжелики больше года. Впрочем, номер третий продержался почти целых два, после чего сыграл в ящик. Своей стойкостью он завоевал вечное уважение вдовы, которая с тех пор всем последующим семи мужьям ставила в пример номер третий.

Так как мужья менялись часто, Анжелика Ивановна не спешила знакомить их всех со своим сыном. Делала она это, зная его негативное отношение к ее непостоянству. Поэтому у Бритого сложилось немного искаженное представление о действительном числе мамочкиных мужей.