Большие перемены

Доктор заходил в каждую палату и уделял каждому пациенту столько времени, сколько требовалось для того, чтобы или объяснить подробности предстоящей операции, или помочь разобраться в ощущениях после сделанной, успокоить и вселить надежду. После обхода он опять зашел к Салли, но та спала и Питер тихонько вышел.

Ему не нравилось ее состояние. Он нутром чувствовал, что ее тело отторгает сердце донора, хотя на это не было причины: оно прекрасно подходило. Питер был вынужден признать, что донор появился слишком поздно для Салли, и его охватило предчувствие надвигающейся утраты, которое свинцовым грузом давило на него.

Он прошел в небольшой бокс, который использовался в отделении как кабинет, и оттуда позвонил в свой офис узнать, не нужен ли там.

– Все в порядке, доктор, – произнес уверенный голос. – Вам только что звонили из Нью-Йорка.

– Кто? – спросил Питер бесстрастно, поскольку ему часто звонили отовсюду: то проконсультироваться по сложным случаям, то по поводу наличия доноров.

– Мелани Адамс с телевидения, из программы новостей.

Даже Питер знал, о ком идет речь, несмотря на то что не помнил, когда в последний раз смотрел телевизор.

– По поводу?

– Она не вдавалась в подробности: упомянула лишь, что речь идет о пересадке, необходимой ребенку.

Питер удивленно вскинул брови: возможно, дело касается ее ребенка. Он взглянул на часы и набрал оставленный ею номер телефона.

– Доктор Галлам. Мне передали, что вы звонили.

– Даже не предполагала так быстро услышать вас. Ваши координаты мне дал наш справочный отдел. Спасибо, что позвонили.

Мелани коротко проинформировала кардиохирурга о задании редакции и ответила на ряд вопросов, которые были в ее компетенции. Доктор Галлам был не первым, кому она звонила, но другие под разными предлогами отказались.

– В вашей затее есть смысл, – поразмышляв, проговорил Питер. – Правда, меня смущает реклама. К тому же очень трудно найти донора для ребенка. Скорее всего в данном случае следует прибегнуть к несколько иным методам лечения.

– А именно? – заинтересовалась Мел.

– Это будет зависеть от состояния девочки. Сначала мне необходимо ее осмотреть: возможно, удастся подлечить ее собственное сердце, а позже, если возникнет необходимость, уже думать о трансплантации.

Мел сдвинула брови: тоже сенсация, хотя и не та, на которую рассчитывал Джек.

– У вас бывали подобные случаи?

– Не часто. Она сможет перенести дорогу? Что говорят ее врачи?

– Пока не знаю, но сейчас же выясню. А вы действительно готовы на эту операцию?

– Возможно, но только не ради рекламы.

Что же, зато честно, хотя и прямолинейно, но Мел не могла упрекнуть его за это: он готов оперировать ребенка, а не устраивать шоу для выпуска новостей с собой в главной роли героя. Она прониклась к нему уважением.

– Но хоть интервью-то вы нам дадите?

– Да, – ответил он. – Но лишь для того, чтобы объяснить, почему берусь за это дело. Я кардиохирург, а не клоун, чтобы устраивать цирковые представления.

– Я никогда не пошла бы на это, тем более с вами.

Питер видел ее репортажи и почти не сомневался, что она говорит правду.

– Но мне бы все-таки хотелось взять у вас интервью: зрителям это будет интересно.

– Но почему? Да и откуда кому-то знать обо мне?

Его удивление казалось таким искренним, как будто никогда прежде ему не приходила в голову подобная мысль, и Мел улыбнулась: неужели он и правда не догадывался, насколько известен в стране? Возможно, или это его не волновало. Питер Галлам еще больше заинтересовал ее.

– Вы могли бы рассказать, что нового в кардиохирургии вообще и в трансплантологии в частности.

– Хорошо, так и быть. – Она почувствовала улыбку в его голосе.

– А теперь, как мы поступим с Патти Лу?

– Давайте так: я позвоню ее лечащему врачу и выясню, что можно сделать. Если нет никаких препятствий, привозите ее ко мне. – Внезапно ему в голову пришла еще одна мысль: – А ее родители согласны?

– Думаю, да, но мне следует все-таки поговорить с ними. Я в этом деле только посредник.

– Что же, по крайней мере с добрыми намерениями. Надеюсь, общими усилиями нам удастся помочь девочке.

На мгновение воцарилась пауза, и Мел почувствовала, что каким-то чудом нашла именно того человека, который нужен Патти Лу.

– Мне перезвонить вам, или вы позвоните сами?

– У меня здесь сложный случай, так что лучше вы.

Мел еще раз поблагодарила доктора и они распрощались.

В тот же день она побывала у Джонсов. Патти Лу оказалась веселой девочкой, и совсем не походила на больную, а ее родители даже прослезились от малейшего проблеска надежды. Их скудных сбережений оказалось недостаточно для полета в Лос-Анджелес обоих родителей: в семье было еще четверо детей, – и было решено, что поедет мать.

В телефонном разговоре с Питером Галламом они уточнили сроки прибытия девочки в Лос-Анджелес, и доктор заметил:

– Судя по тому, что говорит ее лечащий врач, медлить нельзя. Что, если завтра?

– Я постараюсь. – Мел взглянула на часы: приближалось время выпуска новостей. – Чуть позже я позвоню вам, доктор Галлам, и спасибо.

– Не стоит благодарности. Да, и вот еще что: я сделаю операцию ребенку бесплатно, но никаких телекамер. Интервью вы получите от меня после операции.

– Согласна, – вздохнула Мел и не удержалась: – Но ведь вы расскажете и о других случаях?

– Для чего? – Теперь в его голосе явно слышалась подозрительность.

– Мне бы очень хотелось все-таки сделать репортаж о трансплантации сердца, раз уж я окажусь там с вами, доктор. Пожалуйста.

– Ладно, уговорили.

На мгновение воцарилось молчание, затем он задумчиво проговорил:

– Странно думать о человеческой жизни как о теме для репортажа.