Голос сердца

Сегодня все удалось, он вернулся к себе в офис, уселся на диван и стал глядеть в окно.

– Как там дела? – спросила Бетси, бывшая его секретаршей уже почти два года, что на телевидении считалось чуть ли не вечностью.

– Все о’кей. – Билл выглядел довольным. Под ложечкой больше не сосало, наступило приятное состояние удовлетворенности. – От руководства телекомпании известий не было?

Он направил им некоторые новые идеи относительно дальнейшего развития сериала и ждал ответа, хотя знал, что руководство, конечно же, разрешит ему действовать по своему усмотрению.

– Еще нет. По-моему, Леланд Харрис и Натан Стейнберг куда-то уехали.

Это были боги, от которых зависела его жизнь, – всеведущие, всесильные, всевидящие. С Натаном Билл время от времени ездил на рыбалку, и хотя бытовало мнение, что он прохвост, в общем-то, любил его и не мог пожаловаться на плохое к себе отношение.

– Вы сегодня уйдете пораньше? – с надеждой взглянула на него Бетси.

Иногда, когда приходил в офис на рассвете, Билл уходил около пяти, но это случалось редко, и теперь он только покачал головой и направился в противоположный угол кабинета, к письменному столу, рядом с которым на отдельном столике помещалась его старая пишущая машинка фирмы «Роял» – одна из немногих вещей, оставшихся от отца.

– Я, наверное, еще останусь. – Написанное сегодня утром сработало, а это значит – им придется вносить много изменений в следующие серии. – Роль Барнеса придется полностью вычеркнуть. Мы его просто убили. Воун теперь грозит тюрьма, не говоря о том, что у Хелен наконец-то открываются глаза на Джона. Еще немного, и она узнает, что ее младшая сестра благодаря ее дорогому муженьку пристрастилась к наркотикам и стала лгуньей.

Билл удовлетворенно улыбался, вытянув ноги под письменным столом, откинувшись на спинку кресла и заложив руки за голову. Он был доволен и расслаблен.

– Вы просто помешаны на своем сериале. – Бетси надулась и вышла из кабинета, но тут же опять просунула в дверь голову: – Заказать вам что-нибудь из столовой на вечер?

– Господи… теперь я знаю, что ты хочешь отравить меня. Оставь на своем столе пару сандвичей и термос с кофе. Я возьму, когда проголодаюсь.

Но чаще всего Билл вспоминал о времени лишь к полуночи и тогда уже не хотел есть. Бетси часто удивлялась, как он не умирает с голоду, когда утром обнаруживала в кабинете полные окурков пепельницы, дюжину чашек с недопитым кофе и с полдюжины разбросанных оберток от сникерсов.

– Вы бы поехали домой и поспали.

– Спасибо, мамуля, – ухмыльнулся Билл, а Бетси снова закрыла дверь.

Она была замечательная особа, и Билл очень ценил ее.

Он все еще улыбался, думая о Бетси, когда дверь снова открылась. Билл поднял глаза и увидел Сильвию в костюме и гриме.

У него всегда захватывало дух от ее потрясающей внешности. Рослая, стройная, с полной высокой силиконовой грудью, словно просящей, чтобы мужские руки касались и ласкали ее, невероятно длинноногая, она была почти такого же роста, что и Билл. Густые черные волосы до талии, матово-белая кожа, зеленые кошачьи глаза – на такую девушку мужчины заглядывались бы везде, даже в Лос-Анджелесе, где актрисы, фотомодели и просто красивые девушки – в порядке вещей. Но Сильвия Стюарт не была просто красоткой. Билл считал ее работу весомым вкладом в успех сериала.

– Ты хорошо поработала, малышка. Просто здорово, молодец. Впрочем, как всегда.

Сильвия молча улыбалась, а он встал, вышел из-за письменного стола и ласково поцеловал ее. Она села в кресло, положив ногу на ногу, чем заставила сердце Билла биться чаще.

– Господи, ты создаешь нерабочую обстановку, когда так одета.

На Сильвии было маленькое черное платье, в котором она играла последнюю сцену серии, – сногсшибательное и сексапильное. Костюмеры одолжили его у модельера Фреда Хеймана.

– Надела бы лучше джинсы с футболкой.

Но вид Сильвии в сверхоблегающих джинсах сводил все мысли Билла к тому, как бы ее поскорее раздеть.

– Костюмеры сказали, что я могу немного его поносить.

Ей каким-то образом удавалось выглядеть невинно и в то же время чувственно.

– Это здорово.

Билл улыбнулся Сильвии и снова сел за письменный стол.

– Оно тебе очень идет. Может, мы на следующей неделе выберемся куда-нибудь поужинать, и ты сможешь его надеть.

– На следующей неделе? – переспросила она с видом ребенка, которому только что сообщили, что любимая игрушка сдана в ремонт до вторника. – А почему мы не можем пойти сегодня?

Сильвия капризно надула губы, чем позабавила Билла. В таких сценах она была неподражаема. Это была еще одна грань ее потрясающей, пленительной внешности.

– Ты, наверное, заметила, что в сегодняшней серии произошли кое-какие изменения сюжета и твоя героиня попадает в тюрьму. Авторам диалогов предстоит переписать кучу сцен, и я хочу быть на месте, чтобы кое-что написать самому или по крайней мере проследить за их работой.

Любой человек, хоть немного знавший Билла, мог догадаться, что он в ближайшие несколько недель будет работать по восемнадцать-двадцать часов в сутки: подсказывать, убеждать, самостоятельно переписывать, – но в конце концов выдаст действительно стоящий материал.

– А в эти выходные мы никуда не сможем выбраться?

Сильвия то и дело меняла положение своих бесподобных ног, чем вызвала прилив возбуждения у Билла. Джинсы моментально стали ему тесны, и он беспокойно заерзал в кресле.

– Нет, не сможем, дорогуша, – с сожалением покачал он головой. – Если мне повезет и все будет о’кей, может, в воскресенье мы немного поиграем в теннис.

Очаровательные губки надулись еще больше. Сильвия явно была не в восторге от его слов.

– Я хотела бы слетать в Лас-Вегас. Ребята из «Моего дома» всей компанией собираются туда на уикенд.

Сериал «Мой дом» был в настоящее время их главным конкурентом.

– Я ничего не могу поделать, Сильвия. Мне надо работать.

Затем, зная, что будет лучше, если она уедет, а не останется и начнет хныкать, Билл предложил ей отправиться со всеми в Вегас:

– Почему бы тебе не полететь с ними, малышка? Ты завтра в сериале не занята. В Лас-Вегасе можно здорово развлечься. А мне все равно придется торчать на студии весь уикенд.

Он жестом обвел стены своего кабинета. Хотя был только четверг, Билл знал, что по крайней мере еще три-четыре дня придется контролировать работу авторов, пишущих диалоги.

Сильвию, казалось, обрадовало, что он без возражений ее отпускает.

– А ты прилетишь в Вегас, когда закончишь?

Иногда ее бесхитростность до глубины души трогала Билла. Вообще-то тело Сильвии привлекало его больше, но он с гордостью отмечал и другие достоинства своей подруги. Она была хорошей девушкой, однако не могла равняться с Биллом по интеллекту, да и он понимал, что не всегда отвечает ее запросам. Ей нужен был кто-то, кто был свободен, мог с ней развлекаться, ходить на вернисажи, вечеринки и поздние ужины в «Спаго».

Билл же большую часть времени был привязан к сериалу, писал новые сцены или из-за усталости отказывался куда-нибудь идти, да и любителем голливудских вечеринок никогда не был.

– Не думаю, что, когда закончу работу, у меня еще останутся время и силы, чтобы куда-то срываться. Увидимся в воскресенье вечером, когда ты вернешься из Лас-Вегаса.

Билла такой расклад очень устраивал. Хотя ему и было совестно, что он сваливает ее с плеч долой, но лучше знать, что она где-то счастлива и весела, чем каждые два часа отвечать на звонки с вопросами, когда же он закончит работу и поведет ее куда-нибудь повеселиться.

– О’кей. – Сильвия, довольная, встала. – Ты нисколечко не возражаешь?