Уйти и не вернуться

– На юге другие обычаи, кочевые племена. В языках есть различие: пушту и фарси. Смотря какой район. В области Фарьяб, например, живет много туркменов, а это уже тюркская группа языков, – объяснил Асанов.

– Ясно. Вы их хорошо понимали?

– Практически да. Таджикский и фарси языки почти идентичны. Практически один язык. Как, например, турецкий и азербайджанский. Хотя узбекский немного отличается.

– У вас есть люди, знающие фарси?

– Разумеется. Но очень мало.

– Нужно будет подготовить группу в семь-десять человек, – предложил Орлов.

– Мы дадим своих специалистов, – предложил Затонский, – я привез их с собой.

– Кто такие? – недовольно поинтересовался Асанов.

– Ждут в соседней комнате, майор Ташмухаммедов и подполковник Падерина. Отличные профессионалы.

– Не пойдет, – возразил Асанов.

– Не понял…

– Женщина не пойдет, – пояснил Асанов, – это исключено.

– Вы не совсем меня поняли, – улыбнулся Затонский, – эта женщина – подполковник разведки, сама из Туркмении. Знает обычаи. Владеет фарси и пушту. Имеет два боевых ордена. Она не гимназистка, а боевой офицер.

– Согласен. Но в Афган она не пойдет.

– Я привез ее для того, чтобы она приняла участие в этой операции. Так решило наше руководство. Эти люди вне вашей компетенции. Вы просто подберите еще своих людей.

– Тогда я отказываюсь, – резко встал Асанов, – набирайте людей сами.

– Сядь, – резко махнул Орлов, – характер ни к черту. Чего кипятишься? Их люди – они и решают.

– Женщина не пойдет, – упрямо возразил Асанов, – ее сразу заметят, вычислят. Это мусульманская страна. А во время переходов как она будет себя чувствовать? Это только в кино артистки во время войны всегда бодрые и веселые. А в реальной жизни бабы в таких операциях участия не принимают. Вы же все понимаете лучше меня. Начнутся месячные, что будем делать? Мыться где? Ребята сутками не умываются, а вы говорите – женщина! Это значит – подвести всех остальных.

– Можно я приглашу подполковника сюда? – спросил, почему-то улыбаясь, Затонский.

– Меня трудно переубедить, – сел на свое место Асанов.

– Попросите подполковника Падерину и майора Ташмухаммедова зайти к нам в кабинет. Они в комнате ь 14, – предложил генерал Затонский.

Асанов раздраженно молчал.

Орлов поднял трубку.

– Генерал Орлов, – требовательно произнес он, – гости у вас? Пригласите в кабинет.

– Вы женаты, товарищ Асанов? – спросил вдруг Затонский.

– Да. Вы хотите знать, почему я так не люблю женщин? Напротив, я их слишком люблю, чтобы ими рисковать. Война не женское дело.

В дверь постучали.

– Да! – крикнул Асанов.

Дверь открылась, и в кабинет вошла семейная пара афганцев. Грязный, помятый, небритый, среднего роста афганец в традиционной афганской одежде стоял рядом со своей супругой, одетой в темную чадру. Видна была только полоска глаз.

– Удачный маскарад, – нахмурился Асанов, – но это еще ничего не значит.

Он поднялся, подошел к обоим офицерам.

– Вы говорите на фарси? – спросил он по-русски.

Женщина кивнула головой.

– Я вас приветствую в своем доме, – произнес традиционное пуштунское приветствие Асанов.

Женщина молчала.

– Да пошлет Аллах удачу вашему дому, – поблагодарил его мужчина.

– Хорошо, – сказал Асанов.

На Востоке в присутствии мужа женщина не имела права отвечать на вопросы постороннего мужчины.

– Теперь отвечайте, – потребовал Асанов, – сколько раз вы были в Афганистане?

– Пять раз, – ответила женщина. Голос у нее был немного хриплый, характерный для восточных женщин.

– Вы умеете готовить афганские блюда?

– Да.

– Молиться?

– Совершать намаз, – уточнила женщина. – Конечно. Я знаю коран.

– Скажите четвертую суру.

Женщина чуть улыбнулась. Четвертая сура корана была посвящена женщине.

– Во имя Аллаха милостивого, милосердного! – начала женщина. – О люди! Бойтесь вашего господа, который сотворил вас из одной души и сотворил из нее пару ей, а от них распространил много мужчин и женщин. И бойтесь Аллаха, которым вы друг друга упрашиваете, и родственных связей.

Пока женщина говорила, Асанов внимательно следил, как она держится, произносит словосочетания, ставит ударение в словах. Орлов и Затонский, не понимавшие на фарси, наблюдали за генералом Асановым.

– А если вы боитесь, что не сумеете относиться к сиротам по справедливости, то можете жениться только один раз. А если не боитесь этого, то можете жениться на двух, трех или четырех.

– Достаточно, – наконец улыбнулся и Асанов, – снимите чадру.