100 великих загадочных смертей

За секунду до команды «Пли!» Ней успел выкрикнуть: «Да здравствует Франция! Друзья, прямо в сердце!» Из 12 солдат экзекуционного взвода в маршала Нея выстрелило 11. Один солдат сознательно послал пулю мимо – в стену.

Расстрел маршала Нея. Гравюра начала XIX в.

Но довольно живучей оказалась легенда, согласно которой маршал Ней вовсе не был расстрелян, а благополучно скрылся в Северной Америке. В конце января 1816 года в США объявился человек примерно 50 лет, который называл себя Питер Стюарт Ней. После трех лет скитаний он обосновался в Броунсвилле (Северная Каролина). Эмигранты-бонапартисты восторженно приветствовали его как маршала Нея. У него были те же рыжие волосы и зеленые глаза, хотя вряд ли кто из эмигрантов близко знал маршала. Питер Ней был крайне удивлен и заявил, что вообще не знает ни слова по-французски. На что ему заметили, что маршал Ней тоже не знал ни слова по-английски. Питер Ней стал простым школьным учителем математики, но со временем начал сильно пить и рассказывать разные удивительные истории, вроде того, что дружил с Наполеоном. В конце 1821 года, узнав о смерти императора, Питер заболел и впал в депрессию. Он пытался ножом перерезать себе горло. Рана оказалась поверхностной, но свидетели слышали, как Питер восклицал: «Со смертью Наполеона исчезла моя последняя надежда!» Решив, что умирает, больной признался врачу, что он и есть знаменитый маршал Ней. Он рассказал, что был помилован в самый последний момент; что солдаты, расстреливавшие его, стреляли холостыми; что сразу после «смерти» он якобы был посажен на корабль и выслан в Америку. Питер Ней часто менял место жительства. В 1821–1830 годах он преподавал в Северной и Южной Каролинах и Вирджинии.

Когда в 1846 году он скончался, то его лечащий врач сообщил, что перед кончиной Питер Ней сказал: «Я действительно французский маршал Мишель Ней. Имя Питер Стюарт придумал, чтобы скрыться от моих преследователей».

Личностью Нея заинтересовался известный эксперт-криминалист Давид Н. Карвало. Проведя тщательную экспертизу писем маршала Нея и сохранившихся записей школьного учителя Питера Нея в 1895 году, он, как утверждают сторонники тождества учителя из Северной Каролины с наполеоновским маршалом, установил полное сходство их почерков. Однако историк из Северной Каролины Арчибальд Мэрфи писал одному из своих друзей в 1827 году, что нанял для помощи в написании исторических трудов «французского джентльмена… племянника маршала Нея, который прибыл в Америку после битвы при Ватерлоо. Однако, как утверждал Мэрфи, “он не француз, а хорошо образованный и интеллектуально развитый шотландец от рождения… Его имя Ней”. И действительно, архивы Северной Каролины подтверждают, что Питер Стюарт Ней родился в 1769 году в Стерлингшире, Шотландия». Не исключено, что Питер Ней прибыл в Америку вскоре после битвы при Ватерлоо, в которой последний раз прославился Ней, но еще до ареста и расстрела маршала. Поэтому, используя сходство фамилий, он выдал себя за племянника маршала Нея, а не его самого, в тот момент еще живого. Не исключено также, что Питер Ней состоял в каком-то отдаленном родстве с маршалом Неем. Нет данных, что Питер Ней вообще мог говорить по-французски, хотя, по всей вероятности, мог читать на этом языке. Неудивительно, что он избегал контактов с французскими общинами в Америке. Французы быстро бы поняли, что французский не является его родным языком.

Гробница маршала Нея на кладбище Пер-Лашез. Рисунок 1825 г.

В 1903 году вскрыли гроб маршала Нея на кладбище Пер-Лашез. Гроб оказался пустым. Но на расстреле маршала Нея присутствовало около 200 человек. В соответствии с законом 1793 года тело на месте расстрела оставалось в течение 15 минут. Затем его перенесли в ближайший приют сестер милосердия, куда приходило множество людей, желавших проститься с маршалом. Они убедились, что расстрел – никакая не имитация. Нея не могли расстреливать холостыми пулями. Ведь единственный солдат, который сознательно стрелял мимо, попал в стену, что для холостой пули, естественно, невозможно. И не годилось храбрейшему из храбрых сбегать из-под расстрела. Для Нея это было бы позором, даже если бы о побеге кроме самого маршала знали всего несколько человек.

Маршал Ней очень слабо знал английский, а учитель Ней говорил по-английски без всякого акцента. Маршал Ней хорошо знал военное дело, в котором учитель Ней был полный профан, хотя и рассказывал о былых сражениях – то, что смог прочесть в книгах. Зато учитель имел обширные познания в литературе, живописи, музыке, философии, тогда как маршал в этих областях разбирался весьма слабо. «Американский Ней» не искал контактов с бонапартистской колонией в США и не пробовал вызвать в Америку жену Нея. Он не вернулся в Европу после революции 1830 года, когда приверженцам Наполеона вернули все права и многим назначили высокие пенсии. Тогда из Швеции в Париж вернулись двое старших сыновей Нея. Не заинтересовала его и женитьба собственного сына на дочке премьера правительства Франции Якуба Лаффитта. Несомненно, Питер Стюард Ней, скончавшийся 15 ноября 1846 года в возрасте 77 лет, был обыкновенным мистификатором. Последние годы он жил и преподавал в Дэвидсоне, Северная Каролина, и даже разработал дизайн печати местного колледжа, которая используется и поныне.

Конечно, серьезных исследований насчет тождества двух Неев, включая анализ ДНК, а также поиск следов Питера Стюарта Нея в Шотландии, где он, судя по всему, родился, не проводилось. Но не проводились только потому, что серьезные историки, в отличие от дилетантов-любителей, и без этих достаточно затратных исследований видят массу доказательств того, что школьный учитель из Северной Каролины никогда не был французским маршалом. А энтузиастов, верящих в легенду, никакой анализ ДНК все равно ни в чем не убедит.

Наполеон Бонапарт

Император Франции, или, точнее, император французов, Наполеон Бонапарт (1769–1821), бывший младший лейтенант артиллерии, с 1799 года правивший Францией в качестве первого консула, а с 1804 года – императора, заслуженно обрел славу величайшего полководца современности. При Наполеоне была произведена кодификация французского права – в 1804 году был создан Гражданский кодекс, который именуют также кодексом Наполеона. Однако, воюя против коалиции всех великих европейских держав, он в конце концов потерпел поражение и в апреле 1814 году вынужден был отречься от престола и был отправлен в почетную ссылку на маленький итальянский остров Эльба, который стал его владением. Однако в марте 1815 года Бонапарт вновь высадился во Франции и на сто дней вернул себе власть. Однако 18 июня 1815 года он был разгромлен при Ватерлоо в Бельгии англо-голландскими и прусскими войсками. Это было первое генеральное сражение, которое Наполеон проиграл вчистую. 22 июня 1815 года он вторично отрекся от престола в пользу своего сына, хотя прекрасно понимал, что никто его императором не признает. После отречения Наполеон уехал в Мальмезон, а затем, 28 июня, в Рошфор, собираясь уплыть в Америку. 8 июля Наполеон вышел на двух фрегатах в море, но дальше острова Экс пройти не смог, встретившись с британской эскадрой. Тогда, понимая безнадежность положения, Наполеон решил сдаться англичанам, полагая это меньшим злом по сравнению с перспективой оказаться в руках вернувшихся Бурбонов, австрийцев или пруссаков. 10 июля он направил двух эмиссаров, генерала Жана Мари Рене Савари и графа де Лас-Каза, на британский линкор «Беллерофон», чтобы встретиться с капитаном Мейтлендом и попросить помощи для путешествия в Америку. Но Мейтленд согласился лишь доставить экс-императора в Англию, где его судьба должна была быть решена. «Беллерофон» провел две недели в гавани Плимута, в то время как власти решали, что делать с Наполеоном. 31 июля было решено пожизненно выслать его на остров Св. Елены в Атлантическом океане, в 1800 километрах к западу от побережья Африки. Бывшему императору, который надеялся мирно поселиться в Англии, разрешили взять с собой трёх офицеров, своего хирурга и двенадцать слуг. 74-пушечный линкор «Нортумберленд» 17 октября 1815 года доставил Наполеона в Джеймстаун, столицу Св. Елены. Здесь, в бывшей летней резиденции губернатора Лонгвуд-Хаус в 8 километрах от Джеймстауна, под охраной 3 тысяч британских солдат, Наполеон провел последние 6 лет своей жизни, занимаясь написанием мемуаров. Дом и территория, примыкающая к нему, были окружены каменной стеной протяжённостью шесть километров. Вокруг стены были расставлены часовые так, чтобы видеть друг друга. На вершинах окрестных холмов размещались дозорные, сообщавшие сигнальными флажками о всех действиях Наполеона. Побег с острова был невозможен. Тем не менее Наполеон пользовался относительной свободой, выходил и выезжал куда угодно, совершал верховые прогулки, принимал кого ему заблагорассудится. Его ссылку добровольно разделили граф Эммануэль Огюстен де Лас-Каз, ставший ближайшим доверенным лицом Наполеона, и генералы Шарль-Тристан Монтолон, Анри Гасьен Бертран и Гаспар Гурго. Последнему в 1840 году король Луи Филипп поручил эксгумировать останки Наполеона и перевезти их во Францию, где они были торжественно захоронены в Доме инвалидов.

Наполеон Бонапарт. Гравюра конца XVIII в.

Здоровье Наполеона неуклонно ухудшалось, что приписывали нездоровому климату острова. С 1819 года император болел почти постоянно. Он жаловался на боль в правом боку, у него опухали ноги. Лечащий врач Наполеона Франсуа Антомарчи диагностировал у больного гепатит, но затем пришел к выводу, что это рак желудка. Наполеон вспомнил, что от этой болезни умер его отец Карло Буонапарте в возрасте 38 лет. В марте 1821 года состояние Наполеона ухудшилось настолько, что он не сомневался в близости конца. 13 апреля 1821 года император продиктовал своё завещание. Он уже не мог передвигаться без посторонней помощи, боли стали резкими и мучительными. Наполеон Бонапарт скончался в субботу, 5 мая 1821 года, в 17 часов 49 минут. Его последними словами, сказанными в бреду, были «Авангард армии!». Его похоронили недалеко от Лонгвуда.

Существует версия, что Наполеон был отравлен. Эту гипотезу выдвинул шведский стоматолог Стен Форсхувуд, исследовавший волосы Наполеона и нашедший в них следы мышьяка. В отравлении подозревали губернатора Св. Елены Хадсона Лоу, с которым у Наполеона сложились не самые теплые отношения и который будто бы выполнял секретные распоряжения Лондона по медленному умерщвлению «узурпатора». В 1960 году английские ученые С. Форшафвад, Х. Смит и А. Уоссен проанализировали химический состав волос Наполеона из пряди, срезанной с головы императора на следующий день после смерти, нейтронно-активационным способом. Концентрация мышьяка почти на порядок превышала нормальную. Другую прядь волос на экспертизу передал Клиффорд Фрей, который получил их по наследству от отца, а отец от личного слуги Наполеона Абрама Новерры. Длина самого большого волоса 13 сантиметров позволяла определить изменение концентрации мышьяка в волосах в течение года. Анализ показал, что в течение четырех месяцев последнего года перед смертью Наполеон получал большие дозы мышьяка, причём интервал времени максимума накопления мышьяка совпадал с одним из периодов резкого ухудшения здоровья Наполеона. Однако криминалистам известно, что мышьяк может накапливаться в волосах не только в случае отравления, но и тогда, когда человек принимает лекарства, содержащие мышьяк. А когда учёные исследовали волосы не только периода последней ссылки, но и 1814 года и еще более раннего, 1804 года, года коронации, дозы мышьяка многократно превысили норму во всех образцах. Эти результаты полностью подрывают версию об отравлении. По всей видимости, Наполеон по крайней мере с 1804 года регулярно принимал лекарства, содержащие мышьяк, либо у него была предрасположенность к накоплению мышьяка в волосах. Не исключено также, что хранители реликвий – волос Наполеона – посыпали их мышьяком, чтобы подольше сохранить. В начале XIX века о токсичности мышьяка еще не знали, и он входил в состав многих лекарств. Им покрывали внутренние поверхности винных бочек. Так что мышьяк мог попасть в организм Наполеона с вином или от обоев его дома, поскольку мышьяк добавляли в краску для обоев. Что еще важнее, отравление мышьяком сопровождается специфическими и хорошо известными симптомами. Среди них – спастические боли в животе; чесночный запах при дыхании и обезвоживание и жажда. Еще при систематическом воздействии мышьяка появляются изменения кожи и ногтей: покраснение и гиперпигментация в области век, в подмышечных впадинах, на висках, в области шеи, мошонки и сосков; избыточное разрастание поверхностного слоя кожи (гиперкератоз); шелушение кожи; появление белых поперечных линий на ногтевом ложе. Никаких симптомов такого рода у Наполеона не наблюдалось. По мнению современных исследователей, Наполеон умер от рака желудка в завершающей стадии, вызванного язвой бактериального происхождения. Недаром за шесть дней до смерти Наполеон писал Ф. Антомарчи: «После моей смерти, ждать которой осталось недолго, я хочу, чтобы вы произвели вскрытие моего тела… Особенно рекомендую вам внимательно изучить мой желудок и изложить результаты в точном и подробном отчете, который вы вручите моему сыну… Я прошу, я обязываю вас со всей тщательностью провести такое исследование». Заметим, что сам Наполеон, при всей нелюбви к англичанам, никогда не подозревал их в намерении его отравить.

Смерть Наполеона на острове Св. Елены. Литография XIX в.

Вскрытие тела 51-летнего Наполеона производил патологоанатом, корсиканец Ф. Антомарчи, наблюдавший своего пациента в течение последних 18 месяцев его жизни. В присутствии английских врачей он вскрыл грудную полость, чтобы все присутствующие могли видеть жизненно важные органы. Сердце поместили в серебряный сосуд со спиртом, который, согласно воле Наполеона, должен был быть послан Марии-Луизе, но губернатор распорядился положить его в гроб. Затем удалили желудок как предполагаемый очаг заболевания.

Медики не смогли прийти к единому мнению и обнародовать общее заключение о причине смерти. Были опубликованы четыре различных заключения, что инспирировало слухи о заговоре и отравлении. Все четверо врачей отметили наличие язвы желудка возле привратника, то есть отверстия, соединяющего желудок с кишечником. Антомарчи прямо написал о «раковом изъязвлении», а англичане – «о частичных затвердениях ткани, готовых переродиться в раковую опухоль». А уже в наши дни ученые из Швейцарии, США и Канады сделали однозначный вывод о том, что Наполеон умер от рака желудка, передающегося по наследству. На основании официальных исторических источников был произведён анализ веса Наполеона в период с 1804 по 1820 год. Выяснилось, что за это время он поправился с 68 до 90 килограммов. С начала же 1821 года за четыре месяца похудел на 10 килограммов. Налицо онкологическое заболевание, высасывающее из организма все соки.

Александр I

Российский император Александр I Благословенный (1777–1825), царствовавший в 1801–1825 годах, прославился прежде всего победой над Наполеоном. Его внезапная смерть в Таганроге 19 ноября (1 декабря) 1825 года породила многочисленные слухи, что император не умер вовсе, а удалился от власти и затем многие годы жил странником, замаливая свой грех – соучастие в заговоре, приведшем к убийству его отца, императора Павла. Однако ничто в жизни Александра не указывало на него как на потенциально раскаявшегося грешника.

Александр I. Литография XIX в.

В 1793 году он женился на Луизе Марии Августе (1779–1826), дочери баденского маркграфа Карла Людвига, принявшей в православии имя Елизавета Алексеевна. Это был чисто династический брак, и любви между супругами не было. Император нисколько не обременял себя брачными узами. 15 лет он практически открыто состоял в связи с фрейлиной Марией Нарышкиной (в девичестве Четвертинской) и порвал с ней лишь тогда, когда уличил её в измене. По оценкам историков, от Нарышкиной и других любовниц у Александра могло быть до 11 внебрачных детей. Кроме того, с детства был влюблен в свою сестру Екатерину Павловну (1788–1819). Их переписка не оставляет сомнений в том, что между ней и старшим братом была интимная связь. Так, в письме 21 ноября 1811 года император вспомнил кое-какие интимные подробности: ««Увы, я не могу использовать свои прежние права (речь идет о ваших ножках, понимаете?) и покрыть их самыми нежными поцелуями в вашей спальне в Твери. Что ж, прощайте, Мадам, развлекайтесь, но не забывайте бедных петербургских каторжников». Супруг Екатерины, принц Ольденбургский, всецело зависимый от императора изгнанник, помехой страсти не был. А в декабре 1815 года Екатерина просила брата о том, что, если её второй брак не состоится, «никогда и ни при каких обстоятельствах не расставаться с ней».

Обратимся же к реальным обстоятельствам кончины монарха. Император умер 1 декабря 1825 года в Таганроге, в доме Папкова, от горячки с воспалением мозга. Можно предположить, что осложнением после простуды стал меннингит. Скоропостижная смерть царя породила самые разнообразные слухи, один из которых гласил: «Государь бежал скрытно в Киев и там будет жить о Христе с душою и станет давать советы, нужные теперешнему государю Николаю Павловичу для лучшего управления государством». А в 1830–1840-х годах появилась легенда, будто Александр, измученный угрызениями совести за свою роль в гибели отца, инсценировал свою смерть вдалеке от столицы и начал отшельническую жизнь под именем старца Фёдора Кузьмича. Этот старец действительно существовал и умер 20 января (1 февраля) 1864 года в Томске. В XX веке распространились слухи, что при вскрытии гробницы Александра I в Петропавловском соборе, проводившемся в 1921 году, обнаружилось, что она пуста. Эти слухи были столь же недостоверны, как и слухи о будто бы вскрытой в начале XX века пустой могиле маршала Нея. Окончательно ответить на вопрос, имел ли старец какое-либо отношение к императору Александру, могла бы только генетическая экспертиза, но для этого требуется участие кровных родственников Александра I или эксгумация захоронений членов императорской фамилии. Впрочем, и без экспертизы такого рода тождество императора и старца кажется более чем сомнительной. Против легенды об уходе императора свидетельствуют описание болезни императора в Таганроге, акт о смерти, протокол вскрытия, многократные, во многом повторяющие друг друга, дневниковые записи о ходе болезни Александра и его последних минутах, отчеты о транспортировке тела из Таганрога в Петербург, похороны в Петропавловском соборе и т. д. Чтобы все это фальсифицировать, требовались согласованные действия нескольких десятков людей. Есть еще версия, будто Александр скрылся, опасаясь, что, как и отец, станет жертвой цареубийства, но опять-таки нет никаких признаков, что какая-то угроза возникла для него именно в 1825 году. О существовании тайных обществ будущих декабристов царь знал, но думал, что там все дело ограничивается разговорами. Во время болезни Александр получил сведения о доносе унтер-офицера Шервуда, из которого явствовало, что в России существует обширный антиправительственный заговор. Но вряд это так испугало победителя Наполеона, что он решился на уход. Также анализ почерков императора и старца, сделанный по указанию биографа Александра I великого князя Николая Михайловича в начале XX века, свидетельствует против их тождества.

Непохожесть на смертном одре внешнего облика умершего Александра еще современники объясняли плохими условиями бальзамирования в Таганроге. К тому же лицо человека после смерти всегда претерпевает некоторые изменения. Фёдор Кузьмич в своих разговорах, беседах часто употреблял южнорусские и малороссийские слова вроде «панок», что было совершенно несвойственно Александру I. Император всю жизнь говорил и писал главным образом на французском. В русском языке он был явно нетверд и наверняка говорил с акцентом. Если бы странник с таким необычным акцентом появился в русских городах и селах, он бы привлек к себе внимание и попал в полицию не в 1837 году, как это было с Фёдором Кузьмичом, а значительно раньше. Да и в одночасье освоить роль странника-проповедника Александр никак не мог.

Александр I на смертном одре. 1825 г.

Император заболел 4 ноября 1825 года в Мариуполе, возвращаясь из поездки по Крыму. Первое недомогание он почувствовал еще в Бахчисарае, где его лихорадило. 5 ноября в Таганроге царь слег в постель, а генерал-адъютант Пётр Михайлович Волконский в своем поденном журнале начал вести записи о ходе болезни. Тогда же соответствующие записи начали вести императрица Елизавета Алексеевна, личный врач императора лейб-медик баронет Виллие и доктор Тарасов, один из врачей, лечивших Александра. Записи Волконского и Виллие кончаются 19 ноября (1 декабря), а императрицы – 11 ноября. Акт о смерти императора подписали Волконский, Виллие, а также генерал-адъютант барон Дибич и врач императрицы Стофреген. Протокол о вскрытии подписали врачи Виллие, Стофреген, Тарасов, а также местные доктора и генерал-адъютант Чернышов. Для заговора здесь уже слишком много народу. Если близкие к императору люди еще могли бы хранить тайну по просьбе царя, то что прикажете делать с таганрогскими медиками? Да и с Елизаветой особо близких отношений у Александра никогда не было. Её-то что побуждало хранить тайну? Впоследствии даже создали легенду, что Елизавета не умерла 4(16) мая 1826 года в Белёве Тульской губернии (заболела она еще в Таганроге, во время болезни мужа, так что речь могла идти о какой-то инфекции), а тоже удалилась от мира, вслед за супругом, став затворницей Верой Молчальницей. Правда, эту версию историки обычно всерьез не рассматривают. А для Николая I безвестно скрывшийся брат вообще должен был представлять огромную проблему. Вдруг он в какой-то момент пожелает вновь объявиться и заявить о правах на престол? Ведь отречения не было! Я уже не говорю, сколько лиц пришлось бы вовлечь в историю с подменой тела Александра в гробу.

До сих пор личность старца Фёдора Кузьмича не выяснена, но эта тайна, которая вряд ли когда-нибудь будет раскрыта. Ведь установление его родословной – это то же самое, что поиск иголки в стоге сена.

Каспар Хаузер

Каспар Хаузер (1812?–1833) – это найдёныш, загадка которого не разрешена по сей день. Юноша, практически не умевший ходить и говорить, был обнаружен в Нюрнберге, в Троицын день, 26 мая 1828 года. Несмотря на все усилия и огромную награду, назначенную королем Баварии, подлинное имя и личность юноши, убитого пять лет спустя, равно как и личность его убийц, установить не удалось. По рассказам самого Каспара, замок Бойгген в Баден-Вюртемберге, недалеко от швейцарского Базеля, равно как и звучание венгерского и немецкого языков, вызывал у него смутные воспоминания детства. В возрасте трех или четырех лет юный Каспар был заключён неизвестным в подземную камеру, где в полном одиночестве жил до шестнадцати лет, пока не был найден и доставлен в Нюрнберг. Распространились слухи, что Каспар был наследным принцем баденского престола, похищенным из колыбели и официально объявленным умершим.

Каспар Хаузер. Рисунок конца 1820-х гг.

Каспара нашли на рыночной площади Нюрнберга. На вид ему было 16–17 лет. Его встретил между 4 и 5 часами вечера сапожник Вайхман, собиравшийся со своим другом Бекком пойти попить пива. Юноша качался, словно пьяный, знаками просил приятелей остановиться и сообщить, как пройти к предместью Нойе-Торштрассе. Вайхман только собирался показать дорогу, но незнакомец молча протянул сапожнику конверт, адресованный «Господину командующему 4-м эскадроном 6-го полка лёгкой кавалерии. Нюрнберг». Вайхман довел его до ближайшего поста городской стражи и сдал полицейским. Согласно показаниям сапожника, юноша в ответ на вопрос «Откуда ты взялся?» – ответил «Из Регенсбурга» и далее, подойдя к Новым воротам, заметил, что они закончены недавно и потому так называются. Однако, по данным известного баварского криминалиста Ансельма фон Фейербаха, впервые увидевшего Каспара Хаузера два месяца спустя, тот объяснялся в основном жестами и обрывками слов, а в день своего обнаружения и вовсе не мог ничего сказать, кроме «Не знаю» и «Хочу быть кавалеристом, как мой отец», причём повторял эти фразы чисто механически, не понимая смысла. Около 8 часов вечера еле передвигавшего ноги юношу с огромным трудом привели в полицейский комиссариат. Здесь от него удалось добиться только трёх фраз: «Мой дом» (по другим сведениям, «Домой» или «Отведите домой»), «Не знаю» и «Хочу быть кавалеристом, как мой отец». Юноша не понимал, где находится, не реагировал на слова. Один из полицейских вынул из кармана монету. Найдёныш с восторгом стал вертеть монету в руках и твердить «Лошадка, лошадка» (Ross, Ross), жестами показывая, что монетка подошла бы для украшения лошадиной сбруи. Еще Каспар сумел кое-как прочесть «Отче наш» (Pater noster). А когда ему принесли перо и бумагу, он написал: «Каспар Хаузер». На ночь Каспара отправили в Фестнерову башню – местную тюрьму. Оказавшись в камере, он сказал, что у него уже была такая комната, упал на солому и заснул мёртвым сном. На Каспаре была надета войлочная шляпа, сшитая по городской моде, с жёлтой шёлковой лентой и тонкой полоской красной кожи, внутри с трудом различалось полустёршееся изображение Мюнхена. Вокруг шеи был обёрнут чёрный шёлковый шарф. Кроме того, на нём была рубашка из грубой ткани и пёстрый жилет, застиранный и не новый, а также серая полотняная куртка, переделанная из фрака. Серые брюки из более тонкой и мягкой материи, с полотняной заплатой между ног, как у брюк для верховой езды, принадлежали, скорее всего, конюшему или егерю. На ногах у неизвестного были тяжёлые ботфорты, подбитые гвоздями, на высоких каблуках, с прикреплёнными внизу лошадиными подковами. Сапоги явно были ему малы, носки были отрезаны, и пальцы ног торчали наружу.

В карманах у Каспара был обнаружен белый носовой платок в красную клетку с красными же вышитыми инициалами «К. Х.», несколько ярких тряпок красного и голубого цветов, пара карманных молитвенников, на одном из которых было украшение в виде короны, посыпанной золотым песком, ключ, роговые чётки и несколько записок с католическими молитвами. На некоторых из них были отмечены адреса типографий в Зальцбурге, Праге и Бургхаузене. В дальнейшем одежду уничтожили под предлогом ветхости, а другие предметы не сохранились. При Каспаре был конверт, содержащий два письма. В углу конверта были видны три полустёртые буквы, которые можно было прочесть как G. I. R. либо как C. T. R. Письма были написаны с орфографическими ошибками в простонародной, возможно, несколько нарочитой манере. Первое из них гласило:

«Баварская граница место не названо 1828 г.

Его Высокоблогородию капитану кавалерии!

Я Вам посылаю мальчика, который уверяет, что хочет служить своему Королю верой и правдой. 7 октября 1812 года мне его передали, а я сам бедный поденщик и своих детей десять душ, а мне и на себя не хватает, ещё и работы много. Его мать мне его отдала, чтобы я его воспитал, а где она есть, я не знаю и властям тут не стал сообщать, что мальчик у меня. Я сам себе подумал, что надо его вырастить как сына. Он у меня воспитан в христианской вере, а с 1812 года я ему не позволял из дому сделать не шагу, так что никто не знает, где его держали, а сам он тоже не знает, ни что у меня за дом, ни где он есть, так что спрашивайте его, сколько хотите: он вам всё равно ничего не скажет. Читать и писать я его научил, и он теперь пишет прямо как я, не отличишь, а когда его спросишь, чего он для себя хочет, отвечает, что хочет быть кавалеристом как его отец, а ещё будь у него родители, а их нету, стал бы учёным. Ему только раз покажи, он всё сразу на лету и схватит.

Я с ним только добрался до ноймарской дороги, а оттуда он дальше топал сам, я ему сказал, что когда он станет солдатом, я сразу явлюсь и отведу его домой, а если нет, я бы из-за него попал в историю.

Любезнейший Капитан, не мучьте вы его вопросами, он все равно не знает, где я есть, я его увез посреди ночи, и ему теперь дорогу домой ни за что не найти. Ваш покорный слуга, имя я вам своё не скажу, потому что не хочу, чтобы меня за это взгрели.

У него при себе нет ни гроша, потому что у меня у самого в кармане пусто, так что если не хотите его себе взять, можете выпустить ему кишки или вздёрнуть у себя над камином».

К письму была приложена записка якобы от матери Каспара: «Ребенок крещён, его зовут Каспаром, вам же надо будет ему придумать фамилию. Ребенок вам отдаётся на воспитание. Его отец был кавалерист. Когда ему будет семнадцать, отправьте его в Нюрнберг, в Шестой полк лёгкой кавалерии, где служил его отец. Я же вас прошу его оставить у себя до семнадцати лет. Родился он тридцатого апреля в году 1812. Я простая бедная девчонка, мне кормить ребенка нечем, а его отец умер».

Письмо было написано готическим шрифтом, а записка – простой латиницей, почерк в том и в другом случае, по мнению полицейских, был одним и тем же, равно как и чернила. Каспаром заинтересовался надзиратель городской тюрьмы Андреас Хильтель. Он перевёл его в небольшую комнату по соседству с апартаментами, в которых проживала его собственная семья, и стал наблюдать за его поведением через потайное отверстие в двери. Каспар днем сидел спиной к стене, вытянув ноги на полу и глядя перед собой в пустоту, а ночью крепко спал. Юноша вскоре сдружился с детьми Хильтеля и даже стал садиться за один стол с семьёй, но по-прежнему отказываясь от любой еды, кроме хлеба и воды. Понемногу найденыш научился говорить.

Каспар в момент своего первого появления был юношей около 1,5 метра ростом, пропорционально сложенным, широким в плечах. Зубы мудрости появились у него лишь три года спустя, что с уверенностью позволило определить его возраст как 16–17 лет. Мягкие волосы светло-каштанового цвета вились крупными кольцами, цвет лица был бледным, кисти рук маленькие, изящные, мягкие и слабые, ступни, по всей видимости, не знавшие обуви, также были маленькими, подошва мягкой, как у младенца, в момент его прихода в полицейский участок сплошь покрытая волдырями от тесной обуви. На обеих руках следы прививок от оспы, на правой возле локтя – след недавнего удара палкой. Когда Каспар плакал, его лицо искажалось гримасой, когда был доволен, улыбался, словно младенец. Большие голубые глаза были яркими и живыми, но вначале совершенно лишёнными выражения. Также, словно младенец, он почти не мог пользоваться руками, в обычном положении держа пальцы растопыренными, соединив большой палец с указательным в кольцо. При необходимости взять какой-нибудь предмет он действовал всей рукой. Двигался он с огромным трудом, покачиваясь и сразу же делая следующий шаг, чтобы избежать падения. Малейшее препятствие немедленно заставляло его спотыкаться и падать. Подниматься и спускаться по лестнице он долгое время не мог без посторонней помощи.

Через две недели Каспара решил взять к себе поэт и философ доктор Георг Фридрих Даумер. Разрешение на это он получил лишь 18 июля 1828 года. Каспара обследовал судебный врач доктор Прой и пришел к следующему выводу: «Этот человек не является ни сумасшедшим, ни тупоумным, но он явно был насильственно лишён всякого человеческого и общественного воспитания… Каспар Хаузер действительно с раннего детства был удалён из человеческого общества и помещён в такое место, куда не проникал дневной свет, и в этом состоянии он оставался до того момента, когда однажды, словно с небес, появился среди нас. И этим анатомически-физиологически доказано, что Каспар Хаузер не обманщик».

Пауль Йоханн Анзельм фон Фейербах, главный судьи апелляционного суда Ансбаха, 15 июля направил бургомистру Якобу Фридриху Биндеру протест против публикации «Прокламации» о Хаузере в местной прессе, опасаясь, что это может спугнуть преступников.

Желудок Каспара не был приспособлен к иной пище и питью, кроме как вода и чёрный хлеб, запах любой другой пищи (за исключением запаха укропа, тмина и аниса) вызывал у него отвращение. Такое же отвращение вызывал у него запах розы, резкий звук мог привести к конвульсиям, яркий свет слепил и заставлял моргать. Время от времени найдёныш имел обыкновение застывать, глядя в пустоту, и не реагировал ни на какие внешние раздражители.

Ежедневно Каспара приводили в полицейский комиссариат, чтобы изучить получше и чтобы он сам постепенно привыкал к обществу людей. Полицейские дарили ему яркие ленточки или монетки, отчего он приходил в восторг, повторяя «Лошадка, лошадка». Один солдат принёс ему игрушечную деревянную лошадь. Каспар обрадовался ей, «словно старому другу, чьего возвращения долго ждал», и вплоть до того, как пришло время уходить, не расставался с лошадкой, украшая ей шею монетками, ленточками и всем, что успел за это время получить от полицейских. Найдёныш горько плакал, когда пришло время идти к себе; унести игрушку с собой у него попросту не хватило сил. Вернувшись на следующий день, он уже не обращал внимания ни на что более, кроме своей игрушки, и сидел возле печи, возя игрушку по полу туда-сюда, украшая обрывками бумаги, ленточками и всем, что попадало под руку. Догадавшись о его желании взять лошадку с собой, полицейские отнесли её в комнату Каспара, где она заняла своё место подле кровати, так что найдёныш мог видеть её постоянно и играть целыми днями. В скором времени его деревянное стадо увеличилось до пяти лошадок, с которыми он стал неразлучен.

Ни в религии, ни в деньгах он совершенно не разбирался, грамматики не знал и употреблял выражения типа «я говорить, вы понимать». Он реагировал лишь на имя Каспар и сам о себе говорил исключительно в третьем лице. Память у найдёныша была невероятно цепкой, одного раза ему хватало, чтобы запомнить внешность каждого визитёра и позднее без запинки назвать его по имени.

Сколько Каспар помнил себя, он постоянно находился в крохотной каморке, в которой нельзя было ни встать, ни лечь во весь рост. Целыми днями он сидел, прислонившись спиной к стене, или ползал по полу. В каморке было два окна, забитые досками так, что внутрь почти не проникал свет, и потому стояли будто бы вечные сумерки. Кроме того, в каморке была печь, которую топили снаружи, и дверь, постоянно запертая, которую опять же снаружи только и можно было открыть. В полу была проделана дырка, внутри её находилось нечто вроде ночного горшка, куда предполагалось справлять нужду. Кормили его хлебом и водой. К нему приходил «черный человек», который учил его грамоте, а за провинности бил палкой по рукам.

Однажды ночью наставник грубыми движениями разбудил юношу, взвалил его на спину и вынес наружу, после чего, по словам Каспара, «стало совсем темно». Он не знал, сколько времени прошло после того, как неизвестный поднялся с ним вверх по холму или по лестнице, но затем его накормили, неизвестный поставил его на ноги и, обхватив сзади руками, стал учить ходить. Таким образом, кое-как переступая, Каспар продвигался вперёд. Неизвестный раз за разом повторял фразу о кавалеристе, пока мальчик не запомнил её наизусть, не понимая, что она значит. Каждая попытка поднять голову пресекалась окриком и приказом смотреть себе под ноги.

Затем они отправились в путь. Несколько раз, когда он уставал, его клали на землю вниз лицом, потом снова поднимали, и путь продолжался. Так они шли вдвоём два дня и две ночи. Несмотря на проливные дожди, они не останавливались на отдых в постоялых дворах, не разговаривали с встречными крестьянами, спали на голой и грязной от дождя земле. На третий день неизвестный переодел Каспара в чистую одежду, надел на него ботинки, после чего идти стало куда тяжелее; затем незнакомец, показав на ряды домов вдали, назвал их «большой деревней», научил, что спрашивать и как искать дорогу к Новым воротам, сунул ему в руки конверт и исчез навсегда.

Ансельм фон Фейербах отметил, что потрясение ребёнка, когда на него вдруг навалились звуки и краски внешнего мира, вполне естественно. Не исключено, что Каспара везли в телеге, пока он был в бессознательном состоянии, или в его питьё вновь подмешали опий. Поэтому определить, сколько времени продолжался путь, невозможно. Фейербах указал, что момент появления был выбран исключительно удачно – на Троицын день обитатели Нюрнберга имели обыкновение отправляться прочь из города, и шанс появиться незамеченными был велик. Биндер полагал, что неизвестный, доставивший Каспара в Нюрнберг, хорошо знал город и окрестности и, возможно, в прошлом служил в городском гарнизоне или в одном из квартировавших здесь полков.

С 18 июля 1828 до октября 1829 года Каспар жил у Даумера. У него появилась собственная комната и настоящая постель. Каспар уверял, что, лёжа в этой постели, он стал видеть сны. Уже к концу августа он научился говорить и писать (хотя и с орфографическими ошибками), связно выражать свои мысли, заинтересовался собственным прошлым и своей потерянной семьёй.