Проклятие старого ювелира

– Ты полетишь со мной, – сказала Роботу Кристина, – и возьми с собой еще…

– Мы уже готовы, – улыбнулся Робот. – А что с Воеводой? Таким дерганым я его давненько не видел.

– С Торбой дело менты пытаются раскрутить, – вздохнула она. – Мы из-за этого и летим в Хабаровск. Надо заставить наших партнеров что-то делать. Они все попрятали головы в песок, а их скорее всего вот-вот начнут брать. В общем, мы едем не отдыхать.

– Но Воевода зря тебя посылает, там ведь Барон, а ты…

– Закрой рот, – посоветовала она, – и молчи.

– Лады. Мне-то все равно. А что из столицы меня увозишь, это даже хорошо. Если действительно менты докопаются, то мы успеем…

– Сплюнь, а то накаркаешь.

«Боишься, – мысленно усмехнулся Робот. – Ништяк, что уезжаем. Как только что-то пойдет не так, я вас всех в гробу видел. С ходу когти сделаю, и ищите-свищите. В Хабаровске тоже спокойной жизни не будет. Ведь она наверняка Барону нарисуется. А там…»

– Через час жду, – сказала Кристина.

– Точно ли он работает на Льва? – задумчиво пробормотал Исак. – Знает многое, в курсе того, что в Хабаровске задержан Алимов, и о наших проблемах ему тоже известно. Надо бы, конечно, узнать, от кого он получает информацию, но если бы решения мог принимать я сам, то все было бы по-другому. Конечно, не так, как сейчас, но и не хуже. – Он посмотрел на часы. – Кристина скоро улетит. Правда, там припутался Барон. Но главное сейчас – дело. Слишком много неясного, и мы очень близки к провалу. Поэтому я и не дал Станиславу внятного ответа. Хотя отпускаю Кристину без особой охоты. Но это уже ревность.

– Вот что, – предупредил вошедшего с заведенными назад руками Алимова мужчина в штатском, – если надумаешь душить меня, подумай о здоровье, изуродую. Сними наручники, – кивнул он стоявшему позади Алимова милиционеру.

– Да это можно, – усмехнулся невысокий лысый мужчина. Правда, все зависит от объекта. Если он за федеральным ведомством, то дороже…

– Перестань, Зубр, – сказала Илина. – Ты же понимаешь, с кем разговариваешь. Мы с тобой не на рынке, где я, кстати, уже давно не была.

– Ясно, – кивнул невысокий, – значит, Гарика нужно удавить. Ну что ж, мы проработаем. Но в милиции это не получится. Грызлов, сука, навел шороху среди ментов, поэтому все сейчас боятся всего и всех. Раньше с этим было проще и легче.

– А почему ты решил, что заказ будет на Алимова?

– Давай не будем ля-ля-тополя. Ваша фирма…

– И многие знают об этом?

– По крайней мере деловые почти все.

– Прекрасно. Выходит, ты знал, что к тебе обратятся с этим. И что надумал?

– Я сказал, что в СИЗО это возможно. В ИВС – нет. Тем более что к нему особое внимание. Наверняка в хате с ним…

– В какой хате? – удивленно переспросила Илина. – Он же арестован.

– Хата – это камера, – объяснил Зубр. – Так вот я и говорю: с ним сидит по крайней мере парочка стукачей. Информацию вытягивают и охраняют, чтоб с ним ничего такого не случилось. Он ведь ценный фрукт для ментовской вазы. Если кольнется, много чего менты узнают и многим лапти сплетут.

– Ты по-русски говорить можешь? – рассердилась Илина.

– Феня, то есть блатной жаргон, самый что ни на есть русский язык, – рассмеялся Зубр. – В общем, его надо убирать. Молчать он долго не сможет. Взяли его с поличным, и все разговоры о том, что чемоданчик чужой, не прокатят. Его очень скоро заставят говорить. У ментов сейчас правила довольно жесткие. А тут все-таки дело миллионное. У него железа с камешками изъяли почти на четыреста тысяч в у.е. И наверняка это уже не первая партия, так что давить Алимова будут по полной программе. Поэтому…

– Слушай, – недовольно прервала его Илина, – не надо демонстрировать свою осведомленность. Ты берешься за это или…

– Короче, – на этот раз не дал договорить ей Зубр, – десять.

– Хорошо. Срок исполнения – пять дней. Завтра его переведут в тюрьму.

– Годится! – Достав сигарету, Зубр прикурил. – А что насчет Отмычки решили? – неожиданно спросил он. – Ведь он колется уже. И вашему московскому приятелю…

– Слушай, – раздраженно перебила Илина, – это уже не твое дело. И не суй нос, куда не просят, могут и отрезать.

– Ого! – весело удивился он. – Молодец ты, девонька. Меня только в детстве пугали. Но учту на будущее! – Он рассмеялся.

– Значит, мы столковались? – помолчав, стараясь говорить спокойно, уточнила Илина.

– Конечно. Задатка я не беру. Но и платить советую вовремя, иначе счетчик включается и все такое. Да, убирать меня тоже не советую, неприятности будут. Сейчас о палеве Алимова все деловые перетирают. А тут еще Отмычка тряхнул вашего покупателя в столице. Снова неприятности. Если насчет Отмычки что-то решите, обращайся. Правда, там цена будет другая. Отмычку МУР взял, а это контора очень серьезная. Хоть и нашли там каких-то «оборотней», но все-таки МУР есть МУР, и по мелочевке они не работают. А уж если клиента, которого они хапнули, уберут, вообще караул.

– Сделай Алимова, а там и об остальных поговорим.

– Значит, не один Отмычка вам светофор закрыл… А может, ты и Барона на тот свет спровадить желаешь? Этот не дорого обойдется, – не дав ответить блеснувшей глазами Илине, усмехнулся Зубр. – Барон многим не по нраву. Дорогу он перешел парочке-тройке законников, а уж скольких закопал, один Бог знает. Так что если надоело тебе постельку с ним делить, обращайся, дорого не возьму.

«А ведь он говорит вполне серьезно, – поняла Илина. – О том, что Леонид немало людей убрал в конце девяностых, я слышала. А Зубр много знает. Надо будет с ним поговорить очень серьезно. Понятно, почему наши люди иногда пропадают, это месть Барону».

– Надо встретиться в неофициальной обстановке, – улыбаясь, проговорила она.

– Если думаешь меня соблазнить, – усмехнулся Зубр, – предупреждаю, чтоб потом не разочаровывалась: голый номер. Мне бабы как шли, так и ехали. Раньше про это стеснялся базарить, а сейчас нет. Все-таки уже пятьдесят с небольшим. Я и без бабья кайф ловить научился. А насчет встречи – пожалуйста, для хороших людей у меня всегда время имеется.

– Как настроение? – спросил Ларионов сидевшего на табурете Отмычку.

– Как на даче, – вздохнул тот, – ни бабья, ни передачи. Курева принес?

– Вот, – капитан положил на стол две пачки «ЛМ», – и десять тебе в передаче. Ну и поесть кое-что.

– Люську еще не пришили? – открывая пачку, спросил Отмычка. – Если она светанула драгоценности, то наверняка Торба в курсе, кто у него в гостях был. Точнее, через кого он может все выяснить. И поэтому Люське сейчас не позавидуешь.

– Угадал, – кивнул Ларионов.

– Не угадал, – поправил его домушник, – знаю. Ведь Торба этот шестерка у кого-то. Скорее всего у русского еврейчика, есть такой в столице. Базарит везде, что корни его в Израиле, а сам наполовину хохол, наполовину русский. Он всей этой хреновиной занимается. Я про побрякушки говорю.

– Кто такой? – спросил Ларионов.

– Да хорош, начальник, – затягиваясь, махнул рукой Илья, – не держи меня за дурака. Ты же в курсе всех этих дел, так что не надо…

– Я инспектор угро, – напомнил капитан, – и мне все эти дела с драгметаллами и камнями до лампочки.

– А ты ведь из-за Бешеного прикатил, – улыбнулся Отмычка. – Я-то уж было загордился. Думаю, во дожил, за мной инспектора МУРа присылают. А ты знаком был с оборотнями? Вот нахапали.

– Давай оставим их дела им, – недовольно ответил Ларионов.

– Въехал. Ты же муровец, и неприятно сознавать, что в семье не без урода. – Отмычка засмеялся. – А то все МУР да МУР! Оказывается, и там святых нет.

– Хорош! – зло бросил капитан. – Ты мне лучше поподробнее про этого, как ты сказал, русского еврея поведай.