Побег с Лазурного берега

Одна и та же мысль пульсировала у нее в голове: «Ты должна спастись! Ты не имеешь права умереть сейчас! Ты сумеешь выбраться наружу!»

Стул, ей требуется стул! Спрыгнув, Лиза подхватила металлический стул, водрузила его на стол. Дышать в лаборатории было почти невозможно. Закрыв глаза и действуя на ощупь, девушка сумела-таки вскарабкаться в вентиляционную шахту.

Воздух в ней, представлявшей собой узкую металлическую трубу, был горячим и ядовитым из-за дыма, но им можно было дышать. В лаборатории прогремел еще одни взрыв, на сей раз гораздо более мощный, Лиза поползла по шахте вперед. Она не знала, куда попадет, ей требовалось одно – оказаться как можно дальше от огня и дыма.

Тело у нее болело от ожогов, с лица капала кровь, ноги сводило судорогой, но девушка ползла и ползла. Она выживет! Она обязательно выживет!

Шахта расширилась и пошла под уклон. В лицо Лизе хлынули потоки холодного свежего воздуха, девушка радостно засмеялась, но ее смех больше походил на стоны и хрипы. Внезапно она ощутила под собой пустоту и полетела куда-то вниз.

Полет продолжался недолго, Лиза неудачно приземлилась на ногу и ощутила резкую боль. Она лежала на решетке. Девушка попыталась выбить ее ногами, и у нее это получилось. Она кубарем вылетела из шахты на цементный пол.

Лиза тяжело дышала, жадно глотая свежий, без дыма, воздух. Из отдаления до нее доносились крики, вопли и завывание сирен. Девушка, ухватившись за тонкую трубу, проходившую по стене, поднялась. Левая нога у нее сильно болела, но она могла идти, хотя бы и прихрамывая. Где она находится?

Осмотревшись, Лиза поняла, что попала в одно из тех подсобных помещений, которые располагались на территории парка, окружавшего клинику профессора... по всей видимости, покойного профессора Геллендорфа. Девушка подошла к небольшому круглому оконцу, вытерла закопченным и окровавленным рукавом халата пыль и паутину и присмотрелась.

Клиника пылала. Пожар, начавшийся в лаборатории по производству наркотиков, быстро распространился из подвала на расположенные выше уровни. Около здания суетились врачи и санитары, бегали пожарные и полицейские, на пожухлой траве сидели больные.

Лиза подошла к двери, но та, конечно же, оказалась запертой. Отыскав в подсобке топор, она несколько раз ударила им по замку, и дверь поддалась. Девушка вышла на свежий воздух.

Уже стемнело, но по темно-синему небу носились мириады золотистых, багровых и оранжевых искр, раздуваемых холодным ветром. Подсобное помещение располагалось на расстоянии метров семидесяти от горящей клиники, недалеко от распахнутых ворот, через которые въезжали все новые автомобили пожарных, полиции и медиков.

Наконец-то она свободна! Но какой ценой... Она не хотела устраивать пожар, не желала, чтобы кто-либо пострадал или погиб, даже профессор Геллендорф, пытавшийся убить ее. Но изменить произошедшее не в ее силах.

Лиза подумала об Анабелле и ее любовнике. Они должны понести наказание за убийство отца. Девушка подошла к полицейскому, стоявшему у ворот.

– Месье, меня зовут... – начала она, но полицейский, перебив ее, сказал, указывая на карету «Скорой помощи»:

– Мадемуазель, с вами все в порядке? Вы не получили серьезных повреждений? Обратитесь к медикам!

Лиза терпеливо обратилась к медикам, но те, вместо того чтобы выслушать ее рассказ, осмотрели ее ранения и сделали вывод:

– Несколько ожогов первой и второй степени, многочисленные механические повреждения кожного покрова, ушиб лодыжки. Мадемуазель, вам повезло, вы легко отделались.

Девушкой занялась медсестра. К ним подошел один из полицейских, и медсестра спросила его:

– Так что здесь случилось? Отчего в клинике начался пожар?

– Точная причина неизвестна, но уже ясно, кто совершил поджог, – ответил полицейский. – Одна из пациенток, безымянная особа по прозвищу Русалочка.

Лиза дернулась, медсестра начала ее успокаивать:

– Прошу вас, не двигайтесь, я сейчас закончу обрабатывать ваши раны... Эта та, о которой сообщали в газетах несколько месяцев назад? У нее вроде бы память отшибло...

– Так и есть, – ответил полицейский. – Мы уже говорили с одним из санитаров, который последним видел эту самую Русалочку и профессора Геллендорфа. Девчонка уже давно свихнулась, но сегодня у нее начался припадок. Ее заперли в одном из боксов, но она умудрилась напасть на профессора, убила его и намеренно подожгла клинику.

Лиза хотела крикнуть, что это неправда, поведать о том, что профессор пытался ее убить по приказу Анабеллы и произошло все в лаборатории по производству наркотиков, но слова застряли у нее в горле. К ним приближался один из врачей, который знал ее в лицо. Лиза сгорбилась, стараясь прикрыть лицо распущенными волосами и рукавом халата.

– Слава богу, что погибло всего несколько человек, – произнес врач, – а ведь жертв могло быть гораздо больше. Но профессор Геллендорф... Эта сумасшедшая убила его! Санитар Мишель видел все собственными глазами – она напала на профессора и перерезала ему горло, а затем устроила пожар. Мишель сам едва спасся...

– Если мы ее поймаем, эту Русалочку, то она до конца жизни отправится в психушку! Причем не в такую фешенебельную клинику, как ваша, а в государственное заведение, – гневно сказал полицейский.

– Ну, эта сумасшедшая уже погибла в огне, тут сомневаться не приходится, – заявил врач. – Спастись в том огненном инферно, которое бушует в подвале, не мог никто. Туда ей и дорога!

Не привлекая внимания, Лиза покинула карету «Скорой помощи» – появились новые пострадавшие, и медсестра занялась ими. Как у них все просто – из жертвы преступления она превратилась в уголовницу, устроившую пожар! Наверняка санитар Мишель и те врачи, что были заодно с профессором Геллендорфом, быстро выработали удобоваримую для полиции версию – мол, клинику подожгла Русалочка. И теперь все будут придерживаться этой версии, иначе поставят под удар самих себя: придется поведать и о производстве наркотиков, и о прочих криминальных манипуляциях, которыми занимался профессор и его сообщники.