Век золотых роз

– И что ты собираешься предпринять, метхе Шезра?

Синх решительно мотнул головой.

– Я… знаешь, Мен-Рой, я вот думал… Избранника Шейниры нужно остановить…

Он хотел было добавить, что любыми средствами, но запнулся. Ийлур широко улыбался, демонстрируя белые и здоровые зубы.

– Тебе бы следовало отправиться ко двору владыки с дипломатической миссией, метхе. Отчего бы сразу не сказать, что Избранного следует убить, просто и незамысловато?

– Ээ…

– Не нужно никаких пояснений, – Мен-Рой махнул рукой, жарко сверкнули перстни, – я прекрасно понял тебя, метхе Шезра, и не осуждаю. Порой нужно жертвовать… Вообще-то – всегда нужно чем-то жертвовать. Но ответь мне, уважаемый, на один вопрос – каким образом ты собираешься указать моим ребятам на того, чью голову ты хочешь?

Шезра подобрался в кресле. Уж об этом-то он думал. Подолгу и не раз, пока ехал на Ясе, отбивая седалищную часть тела.

– У тебя есть элеаны? – спросил синх и, получив утвердительный кивок, продолжил, – у меня не получается воззвать к Сумеречному Отцу так, чтобы он ответил. Но я знаю, что элеаны… Могут позволить увидеть те ответы, которые дает Санаул. Я читал об этих ритуалах, неприятная, конечно, штука, но я хорошо заплачу.

– То есть ты уже придумал, как обнаружить этого молодца, – уточнил Мен-Рой, – ну и замечательно. Считай, что зеленая голова уже у тебя…

– Не думай, что мне это в радость.

– Я понимаю. Не в радость, но – необходимость. Вернее, это ты считаешь, что необходимость. А что бы сказали твои соплеменники?

– Мен-Рой!

– Ладно, ладно… – он примирительно поднял руки, – твои отношения с Шейнирой меня не касаются…

Ийлур замолчал и принялся задумчиво теребить бороду. Затем, щурясь, поглядел на синха.

– Есть у меня тут один элеан, – пробормотал он, – недавно к нам прибился… Спрашивал – откуда – клянется, что повздорил со своим кланом в горах… Может, правда, а может и лжет птичка… Но парень вроде боевой, тебе как раз такой и нужен.

– Скажи ему, что хорошо заплачу, – торопливо сказал Шезра, – и ему, и тебе.

– Мне не нужно.

Мен-Рой легко поднялся, прошелся по гроту мимо синха.

– Пожалуй, теперь можно и пообедать. Как ты думаешь, метхе Шезра?

* * *

Шезра с грустью понял, что совершенно отвык от нормальной пищи. И желудок его, привыкнув к ящерицам, с трудом переваривал кусок окорока водяного кабана и кисленькое винцо, которое Мен-Рой самолично готовил из растущего повсюду дикого винограда. Лепешки из проса, размоченного в козьем молоке, показались синху пищей богов, а нежнейшая козлятина, тушеная в горшочке с кореньями – совершенством, недостижимым даже для Правящих. Для богов-покровителей, то есть…

И вот он снова очутился в мягком кресле, и Мен-Рой, совсем, как мамаша свое дитя, укутал синха мягким одеялом из козьей шерсти.

– Тарнэ сейчас придет, – сказал он, – мы отрываем его от важной медитации… Он как раз испрашивал у своего бога, какой дорогой пойдет большой караван из Гвенимара на север. Богатый, должно быть, караван…

Шезра хмыкнул и в который раз подумал о том, что поступил правильно, вытянув этого ийлура из замогильной бездны.

– Только ты уж не скупись, – добавил Мен-Рой, – сам знаешь, синхам не очень-то доверяют.

И это было слишком мягко сказано. На самом деле синхов ненавидели ийлуры, едва терпели элеаны и боялись маленькие кэльчу. А все потому, что тело синха изначально считалось приютом проклятой души, которую в мертвую плоть вложил не кто-нибудь, а Шейнира Темная.

Шезра сонно кивнул, заранее соглашаясь со всем, что скажет ийлур, который был ему обязан жизнью. Пища переваливалась в животе увесистым комом, и тут уж приходилось больше думать о том, чтобы своенравный желудок не вздумал вывернуть съеденое обратно.

– Мен-Рой, – прошептал он, – пусть Ясу поесть дадут. Старый он уже стал, как и я.

– Уже дали… Не беспокойся, метхе Шезра, здесь тебя и твоего щера никто не посмеет обидеть.

И, повернувшись на звук шагов, ийлур громко сказал:

– А вот и Тарнэ. Проходи, проходи. Есть тут заказчик один, мой старый приятель. Озолотишься.

Шезра с интересом воззрился на вошедшего и едва сдержал разочарованный вздох.

Элеан по имени Тарнэ был немолод. Длинные седые волосы, зачесанные назад, у виска – тонка косица с подвеской из ярко-синего камешка, наверное, из лазурита. Лицо узкое, изрезанное шрамами и морщинами, темное от загара. И на фоне смуглой кожи аметистовые глаза кажутся слишком светлыми. Вот и все. Самый обычный элеан, видавший жизнь, кажущийся слишком хрупким и слабым рядом с огромным Мен-Роем… Ну да все они мельче ийлуров, иначе и не взлетели бы на кожистых своих крыльях…

Тарнэ, в свою очередь, с любопытством рассматривал закутанного в одеяло синха и перебирал тонкими пальцами рукоять сабли. Затем, придя к каким-то своим умозаключениям, повернулся и посмотрел на Мен-Роя.

– Что я должен сделать для почтенного заказчика?

Ийлур кивнул синху.

– Пусть метхе сам объяснит, что ему нужно.

И Шезра принялся излагать суть предстоящего дела. Объяснял долго и обстоятельно, элеан внимательно слушал, склонив голову набок. Затем, когда синх умолк, поскреб щетину на подбородке.

– Сложно…

– Я хорошо плачу, – Шезра вдруг подумал, что должен любым путем уговорить этого элеана, потому как других шансов может и не быть, – отдельно за ритуал познания…

– Мы называем это Ie’r de T’old, Взгляд в Темный кристалл.

– Отдельно за взгляд в темный кристалл, отдельно за голову синха.

Шезре вдруг померещилось, что тонкие, с изломом, брови элеана презрительно приподнялись – совсем чуть-чуть.

«Ну да, да… Некрасиво… Синх нанимает элеана, чтобы убить другого синха. Но что мне остается делать?!!»

– Вот, – Шезра отстегнул от пояса сумку с настойкой, – полагаю, этого достаточно…

– Я вряд ли смогу сделать так, чтобы Санаул и тебе показал просимое, – глухо промолвил элеан, – этот ритуал…. Он слишком… Как бы объяснить… слишком близок мне и моему богу.

Синх только руками развел.

– Но как же я тогда узнаю, того ли синха ты убьешь?

Элеан натянуто улыбнулся.