Петербургский детектив

– Ну да, галерея «Грифон», как раз тут недалеко находится.

– Да знаем уж…

– А вы, ребята, куда это? – всполошился Володя. – Я думал – пообедать сходим, пива выпьем. Я пошутил насчет того, что с вас причитается, я сам поставлю, для знакомства.

– Ты, Вова, знаешь, какой сегодня день? – спросил Жека. – Правильно, у нашего начальства полковника Лося юбилей, так? Так с чего это мы будем пивом наливаться, когда вечером у нас банкет. А до того нужно это убийство по горячим следам раскрыть, потому как начальника не хочется огорчать, не хочется человеку праздник испортить. Он хоть и строгий начальник, но справедливый, у тебя еще будет случай в этом убедиться. Так что с пивом придется погодить.

– Ну и как тебе этот, новенький? – осторожно спросил Мехреньгин, плотно прикрыв за собой дверь.

– Да какой-то он самодовольный очень, хвастливый, – ответил Жека, – все я да я… Вряд ли он у нас приживется. С другой стороны, пообтешется, поймет, что вперед батьки в пекло соваться при нашей работе не стоит… Ну что, опять в этот «Грифон» пойдем?

– Давай только сначала к Ленскому зайдем, он наверняка уже что-то выяснил!

Напарники спустились в подвал, где находились владения патологоанатома Ленского.

Ленский стоял над столом, на котором находилось что-то серо-красное. Мехреньгин не любил крови и поэтому старался не смотреть на потерпевшего. Вместо этого он уставился на стену. На стене, на безопасном расстоянии от стола, висел календарь с видами города. Он был открыт на странице с Медным всадником. Памятник был сфотографирован в таком ракурсе, будто бронзовый конь вот-вот опустит копыта на патологоанатома и его безмолвного подопечного. Царь на фотографии смотрел высокомерно и презрительно.

Услышав шаги, Ленский обернулся.

На нем был заляпанный кровью халат, белая шапочка прикрывала волосы, глаза прятались за огромными защитными очками, на руках – окровавленные перчатки. При виде этих перчаток Мехреньгин невольно вспомнил мясной магазин возле метро и подумал, не перейти ли на вегетарианские продукты. Хотя вот если сосиски, то в них ведь все равно мяса нету…

– Вам чего надо? – раздраженно осведомился Ленский. – Вы видите, что я еще работаю?

– Нам бы хоть какие-то предварительные результаты… – заныл Мехреньгин. – Насчет орудия убийства…

– Я же сказал – тяжелый тупой предмет!

– А поточнее? Будь другом, скажи хоть что-то! Нам работать нужно, с нас полковник головы поснимает…

– Это он может… – вздохнул Ленский, стаскивая перчатки. – Ну, ладно… так и быть… предварительно, конечно, но, судя по форме раны, орудие убийства выглядело примерно так… – и он нарисовал на листе бумаги большую вытянутую дугу.

– Похоже на подкову… – протянул Жека, заглядывая через плечо напарника.

– Только очень уж большая подкова! – возразил Ленский. – Это какая же лошадь должна быть!

– Владимирский тяжеловоз, – предположил Жека и на всякий случай пояснил: – Была такая порода. Очень крупная.

Мехреньгин снова перевел взгляд на календарь.

Бронзовый конь грозно нависал над комнатой, казалось, вот-вот, и он опустит свои огромные копыта на маленьких, ничтожных людей…

В памяти не к месту всплыли строчки:

«Куда ты скачешь, гордый конь,
И где опустишь ты копыта?..»

Капитан вспомнил свой сегодняшний сон, вспомнил, как он убегал по улицам ночного города, как копыта бронзового коня грохотали по булыжной мостовой…

Так, может, этот конь и затоптал потерпевшего? Что за бред!

Мехреньгин потряс головой.

– Валя, тебе плохо, что ли? – забеспокоился Жека. – Чегой-то ты такой бледный стал, прямо зеленый…

– Счас, у меня тут где-то нашатырь имеется! – засуетился Ленский. – Или, может, кофейку покрепче сделать?

– Нет, мы уж пойдем! – Мехреньгин снова покосился на календарь, и ему показалось, что Петр едва заметно подмигнул. И чего только не привидится в этом жутком подвале у Ленского!

– Я соскобы взял, на анализ пошлю, так что завтра из лаборатории полный ответ будет! – крикнул Ленский им вслед. – Но пока скажу, что орудие из металла, вроде латуни.

– Или бронзы? – встрепенулся Мехреньгин.

– Может, и бронзы…

Вернувшись от Ленского, Мехреньгин уселся за стол и начал что-то рисовать на чистом листе бумаги.

– Мы вообще обедать сегодня пойдем? – спросил его Жека.

– Ты иди! – Мехреньгин вскочил из-за стола. – Ты иди, а мне тут одну вещь проверить надо!

Он вылетел из комнаты. Жека подошел к столу напарника и посмотрел на покрытый рисунками лист. Там были сплошные лошади – большие и маленькие, скачущие и поднявшиеся на дыбы.

Жека покачал головой и пошел обедать.

Тем временем Мехреньгин обошел площадь и подошел к знаменитому памятнику. Медный всадник строго взирал на него с высоты своего положения.

Мехреньгин вспомнил свой сон и почувствовал холодок где-то в животе. Однако он преодолел робость, перелез через ограду и вскарабкался на гранитный постамент.

Вблизи бронзовый конь казался еще больше, еще страшнее.

Вдруг из-за постамента выскользнула какая-то фигура. Приглядевшись, капитан узнал того же странного типа, который подходил к нему утром. И так же, как утром, псих забормотал:

И он по площади пустой
Бежит и слышит за собой —
Как будто грома грохотанье —
Тяжело-звонкое скаканье
По потрясенной мостовой…

– Тебя еще не хватало! – прикрикнул на него капитан – и городской сумасшедший исчез.

Мехреньгин вытащил из-за пазухи листок, на котором Ленский нарисовал орудие убийства, привстал на цыпочки и потянулся к бронзовому копыту, чтобы приложить к нему рисунок. Дотянуться до копыта никак не удавалось, но и без того было видно, что формы рисунка и копыта практически совпадают. Капитан вытянулся, как мог, но ему не хватало нескольких сантиметров.

Вдруг снизу раздался свист и грозный голос:

– Гражданин, немедленно покиньте памятник!

Мехреньгин опустил взгляд.