Оценить:
 Рейтинг: 4.6

За минуту до Нового года (сборник)

Год написания книги
2009
Теги
1 2 3 4 5 ... 12 >>
На страницу:
1 из 12
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
За минуту до Нового года (сборник)
Анна и Сергей Литвиновы

В предвкушении Нового года все мы живем, ожидая чуда! Украшаем дом, выбираем наряды, придумываем оригинальное меню… Но какой же праздник без подарков? Представляем вам сборник новогодних остросюжетных рассказов Анны и Сергея Литвиновых, который станет отличным презентом для вас и ваших друзей и близких! Искрящийся снег и волнующее настроение праздничных дней придают увлекательным сюжетам особенную пикантность и очарование!

Анна и Сергей Литвиновы

За минуту до Нового года (сборник)

За минуту до Нового года

Новый год для меня теперь пуст.

И новогодней елки я больше никогда не увижу. Могу лишь вспоминать их – все, что были в моей жизни. Скромнягу с елочного базара, искрящиеся серебром кремлевские державные деревья, крошечную, не больше сигаретной пачки, искусственную елочку… Она была у меня давно, еще в школе. Уже в начале декабря я вытаскивала ее с антресолей и ставила на письменный стол. То и дело отрывалась от уроков, поглядывала на деревце и улыбалась. Тому, что приближается Новый год, а значит, и каникулы.

Но теперь мне остались одни воспоминания. И запахи. Аромат хвои наполнит легкие, елочные иголки защекочут руку… Я могу на ощупь определить размер елки и форму. И даже сказать, что в этом году она удалась на славу – стройная, свеженькая, почти под потолок. Но все это – словно салат без заправки, яхта без парусов, машина без двигателя. Потому что я никогда не увижу, какими цветами мерцает елочная гирлянда. И как в ее свете хвоя кажется то насыщенно-зеленой, то седой, будто борода Деда Мороза…

Я всеми силами стараюсь смириться и не роптать. Все равно ведь ничего не поделаешь. Но до чего же обидно не участвовать в новогодней суете, а лишь слышать о ней. И не видеть – не только елки, но и нового платья, и даже собственного лица в зеркале…

* * *

Загадай она любое другое желание – и Павел бы костьми лег, чтобы его исполнить. О чем обычно грезят двадцатилетние девушки? Новое платье, колечко с бриллиантом, заграничное путешествие?

Но Ангелине все это было не нужно.

Ангелинка, его мечта, его радость – и его боль…

Павлик влюбился в нее, кажется, еще в первом классе. Что за девчонка! Светленькая, зеленоглазая, стройная. Да еще и умница настоящая. Училась, правда, обычно – зато как рисовала! Пара минут, два-три штриха – и портрет готов. Сходство изумительное. К тому же всегда старалась, чтобы своим рисунком не обидеть. У нее даже противная химичка получалась симпатичной. Несмотря на свой нос крючком и огромную бородавку.

Геля вообще была доброй. Павел в их классе почти изгоем считался – очкарик, тихоня, драться не умел и жил в коммуналке. Но Гелечка всегда ему и улыбнется, и волосы в шутку взъерошит, и провожать себя позволяла, хотя над ней и посмеивались: зачем, мол, водишься с каким-то слизнем?

И Павлик так и не понял – она привечала его потому, что знала? Знала всегда, что годом раньше, годом позже, но неизбежно ослепнет? И просто готовила его как запасной для себя аэродром?

Или все-таки он ей нравился? Хотя бы немного, пусть как друг?..

Но в любом случае: не потеряй Ангелина зрение, их пути разошлись бы навсегда. Она упорхнула бы в яркую, насыщенную жизнь, наполненную вернисажами, перформансами и прочими светскими мероприятиями. А он только бы следил за ее успехами. Издалека, как и положено скромному труженику офиса, безнадежно влюбленному в звезду.

Но только стать звездой Ангелине не удалось.

* * *

И опять пробили куранты. И дом, одновременно с гимном, взорвался криками «ура», во дворе загрохали петарды. А я все повторяла и повторяла, про себя, конечно, свое единственное желание. Растворилась в нем… И даже вздрогнула, когда почувствовала на руке тепло Павлушкиной ладони. Боже мой, опять Павлик. Человек, которого я когда-то терпела из одной жалости. И кто теперь оказался моим единственным собеседником.

– С Новым годом, Паш, – с трудом оторвалась я от своих мыслей.

Получилось сухо, но Павлушка давно уже привык, что с ним я не церемонюсь. Не играю в героиню. Не притворяюсь ни счастливой, ни сильной. Чему мне радоваться? Это у других сегодня праздник, а у меня очередной беспросветный, темный день. День – как ночь.

– Ты опять… загадала это? – тихо спросил Павлуха. – Чтобы поправиться?..

– Нет, – усмехнулась я. – Я хочу колье из бриллиантов.

И кожей, всем телом почувствовала его неуверенную улыбку. И услышала недоуменное:

– Правда?..

Никогда он меня не поймет.

– Господи, нет, конечно, – вздохнула я. – За каким дьяволом мне бриллианты, если я все равно их не увижу?

Сейчас Пашка, конечно, станет меня утешать. Говорить все эти пустые слова: что жизнь пока не кончена. И я могу наслаждаться многим: обществом друзей, хорошей музыкой, вкусной едой…

Но Павлик (неужели он тоже загадал желание – стать мудрей?) неожиданно произнес:

– Послушай, Геля… Ты знаешь, кто такой Петр Мухин?

– Понятия не имею, – буркнула я.

– Да ты что? – возмутился Паша. – Это ж известный олигарх! Половину московских заправок под контролем держит! Да еще и не женат – за ним все московские красотки охотятся! И даже Наоми Кемпбелл. И эта, как ее… Кина Танделаки… Ну, ты и темная…

– Темная – это да, – вздохнула я.

И опять прямо физически почувствовала, как несчастный парень покраснел. И зачем, интересно, я его мучаю?.. Ну, слово выбрал неудачное – а по сути-то Пашка прав. Я действительно темная. Не только в плане зрения – во всех смыслах. Хотя времени и полно, телевизор я почти не включаю, радио не слушаю. Ну, неинтересна мне светская хроника! Сама я бы за олигархом поохотилась, а собирать чужие сплетни не хочу.

– Ладно, Павлуша, не страдай, – миролюбиво произнесла я. – Так к чему ты про Мухина речь завел?

– Я… я, понимаешь, не хотел тебе говорить, пока все точно не решится… но сегодня ведь Новый год. А ты расстроенная совсем…

– Ну?

– Короче, еще в декабре я прочитал, что у Мухина, помимо прочих фирм, есть свой фонд благотворительный. Серьезный такой: с офисом, куча людей в штате. Оплачивают операции, в том числе и за границей. Рассматривают все обращения. И помогают, заметь, не только детям.

Мое предвкушающее настроение испарилось бесследно.

– Ох, Павлик, опять двадцать пять, – пробормотала я. – Я тебе тысячу раз уже говорила: эти благотворители – они только за верные случаи берутся. Если какая-нибудь тетя Клава без операции стопроцентно умрет. А мне-то с какого перепуга помогать? У меня ж не рак. А жизни слепота никак не угрожает.

– Не тарахти, – перебил меня Паша.

– Чего-чего?

– Встречался я уже с Мухиным. С самим лично.

– Ты?!

– А что, ничего сложного. Он всех принимает, если по записи и документы на руках. А я ж ксерокопии с твоих справок давно поснимал… И фотографию твою ему показал.

Паша сделал паузу. Ох, можно и не видеть, но чувствовать, как мальчик сейчас просто лопается от гордости.

– И что… сказал Мухин? – Мой голос, кажется, дрогнул.

– Что ты очень красивая, – тихо произнес Паша. – И что ему тебя искренне жаль. И он обязательно постарается помочь… При первой возможности.
1 2 3 4 5 ... 12 >>
На страницу:
1 из 12