Воля дракона. Современная фантастика Польши

– На унд, катзурки? – Вагнер погладил его по загривку. – Вшавы день, них вар?[7 - Ну что, котик? Паршивый день, правда?]

– Йййй-е-е-е-е-а-а-а-а-а… – Зорг неплохо знал польский, но предпочитал использовать бреславский енглиш. – Факххинг дхай, йеееп. Шхххит![8 - Да, дурацкий день. Плохо!]

Кто-то отворил снаружи дверцы транспортера. Капитан в великолепно сшитом парадном мундире подал Вагнеру запечатанный конверт.

– Особый приказ генерала Барилы! – Польский капитана был под стать его мундиру. – Прошу подтвердить получение, пан майор.

Вагнер размашисто расписался и сломал печать. Быстро пробежал глазами текст из нескольких строк, потом вернул бумагу капитану и опять закрыл дверцы. Клубы пара скрыли это событие от всех, кроме Хейни и Зорга.

– Вххххери шхххит дай? Йееееп?[9 - Очень плохой день? Да?] – осмелился поинтересоваться поручик.

– Яволь. – Толкнув Хейни и указав ему на ворота, Вагнер почесал поручика за ухом и затянул ремни. – Где находятся познаньские войска…

Остальные его слова заглушили громкие гудки. Стальные ворота перед ними дрогнули и стали раскрываться, предъявляя ослепительную белизну предвроцлавской пустыни.

– Форвертс! Форвертсуйте! Наступай! Вперед! – завопили наемники.

Паровые двигатели заработали на полную мощность, и бронемашины тронулись. Первыми выехали разведчики, потом взвод поддержки, штабной отдел, в котором была машина Вагнера, взвод штурмовиков и заслон.

– Фердамте автострада![10 - Проклятая автострада!] Автобан, джепан в грот![11 - Непереводимая игра слов.] – Наемники проклинали свою судьбу, вновь отправившую их в дьявольски опасную дорогу на Познань, но чувствовали себя относительно безопасно. Пока они находились в поясе досягаемости вроцлавской артиллерии протяженностью несколько сот километров, среди его бетонных укрытий, в тени давно неиспользуемых, но дающих надежную защиту противовоздушных башен.

– Звяд нах обен![12 - Разведка вперед!] – подняв вверх ладони, крикнул Вагнер.

– За-а-а-а еархххлу![13 - Слишком рано!] – Поручик зевнул, вновь показывая наводящие ужас ядовитые зубы. Потом вдруг фыркнул и отхаркнулся, выставив голову в люк.

Как обычно, он был прав. Волноваться зря не стоило. Впрочем, Вагнер был одним из наиболее добросовестных офицеров Крепости Вроцлав, надеялся на повышение по службе и жизнью подчиненных понапрасну рисковать не собирался.

Большой белый орел вскарабкался по специальной жерди на крышу транспортера. Вагнер не имел понятия, кто сделал этого недоумка начальником отдела наблюдателей. Вернее всего, он получил звание сержанта только потому, что его изображение смотрело с национального герба. В реальности же тот был ничуть не умнее своих подчиненных-соколов, в данный момент поднимавшихся в воздух с передовых бронемашин. Зорг взглянул на взлетающую птицу и непроизвольно облизнулся. Возможно, поручику захотелось попробовать сержанта на зуб?

Караван ехал мимо остатков бетонных укреплений, оставлял за собой противотанковые рвы, траншеи, взорванные радарные станции, лазерные отражатели. Все свободные от обязанностей выбирались на крыши и ложились за приваренными к бортам броневыми плитами. Ветерок, вызванный движением, приносил заметное облегчение. Симпатичная венгерка Марта, вооруженная ручным пулеметом, спустилась в люк и на мгновение повисла, цепляясь за его края руками. На ней кроме ремней амуниции, были только кевларовый бронежилет, тюрбан и чадра. Вагнер и Зорг, насладившись зрелищем ее обнаженных ног, обменялись взглядами.

– Ты… тебя заводят человеческие самки?

Гепард покрутил головой и ответил по-польски, чтобы никто из экипажа его не понял:

– Ну-у-у-у… немного… Эт-т-ха выглядит вкусно-о-о-о…

Вагнер никогда не слышал, чтобы измененные звери проявляли чувство юмора. Ему даже не хотелось думать, что гепарды делают с попавшими к ним пленными. Он высунул голову из башенки и, поднеся к глазам бинокль, оглядел тянущиеся до самого горизонта песчаные дюны…

В небе медленно кружились соколы. Бронемашины, выпуская из труб клубы дыма, ехали восьмиполосным шоссе. Наемники, большей частью обнаженные, а некоторые в бурнусах, скорчившись за броневыми плитами, пили воду, но экономно, понемногу. Никто еще не втирал себе ничего в десны, не делал уколов в руки или бедра. Придет время и этому. Пока же необходимо миновать поворот.

Вагнер усмехнулся, припомнив поговорку: тяжела дорога туда, но обратно – еще хуже.

Пока же бояться было нечего, если, конечно, не считать парочки одуревших от жары идиотов, способных садануть по машинам из панцерфаустов. А вот во время возвращения… Познаньские машины с полным грузом были для мутантов слишком лакомым куском, чтобы колонна могла рассчитывать на беспрепятственный проезд. Вот тогда и начнется настоящая война. А пока звери прятались в засыпанных песком руинах, справедливо рассудив, что атаковать штурмовую группу, подвергаясь риску погибнуть ради одной лишь амуниции, не имеет смысла. Вот на обратной дороге, когда в караване окажутся сотни огромных познаньских грузовых машин, до отказа набитых жратвой, боеприпасами, топливом и тоннами иного добра, они покажут, на что способны. Пока же имеет смысл просто зарыться в песок и ждать.

Вагнер ошибся: командующий наблюдателями орел оказался не так глуп. Он отдал приказ двум соколам, и те оторвались от стаи. Немного погодя майор разглядел в бинокль голубя. Раненая птица махала крыльями с трудом. Один из соколов теперь парил ниже курьера, защищая его, на случай если кто-то с земли надумает пальнуть, к примеру, из охотничьей двустволки. Второй прикрывал курьера сверху – от возможных атак вражеских ястребов. Все по летному уставу. Еще выше кружили три сокола и орел, готовые в любую минуту прийти на помощь. Как в учебнике.

Голубь, теряя последние силы, опустился на крышу бронемашины Вагнера. Тот снял с ноги посланца капсулу с письмом и крикнул:

– Алексей, пся твоя мутти![14 - Непереводимая игра слов.] Займуй курьером![15 - Займись курьером!]

Русский ветеринар взял посеченного дробью голубя.

– Спокойна, господин майор. Будет лебен[16 - Жить.].

Вагнер развернул листочек.

«Первому командиру ударной группы: Генерал Павелец, гарнизон твердыни Познань! Миновали Чекпойнт Лешно. Получил известие, что передовой конвой остановлен возле бункеров фойербазы Равич. Затор! Помощь нужна в пустыне, за Тржебницкими горами. Исполнить срочно!»

– Есусе! – простонал Вагнер. – Ах ты ж…

Зорг высунул голову из люка.

– Вхххат?[17 - Что?]

– Пробка. Два конвоя одновременно. За горами под обстрелом четыреста пятьдесят грузовых машин.

– Йхххзуз… – протянул гепард.

Для него это было лишь присловьем. Звери, к счастью, не имели представления о Боге. Вместо того чтобы молиться, поручик, не теряя времени зря, отправился искать валериановых капель, которые этот сукин кот прятал где-то в багаже.

Вагнер выругался.

Насосавшиеся водки наемники, нализавшиеся валерианы коты… Все, чем он мог помочь двум угодившим в засаду познаньским конвоям.

Вскинув руку, он несколько раз крутанул ею в воздухе. Сигнальщики тотчас принялись флажками дублировать его приказ «Полный вперед!». Паровые двигатели заработали на предельной мощности, вырывавшийся из труб дым стал заметно гуще. На Тржебницкие взгорья они взбирались уже на скорости в сто тридцать километров.

– Ахтунг! Внимание! Готувность! – крикнул Вагнер, узрев ставшую легендарной, во многих местах продырявленную пулями табличку, так часто описываемую в повестях, посвященных сражениям на познаньском автобане. «Сейчас ты окажешься вне защиты артиллерии Вроцлава. Обороняйся сам. Гарнизон Фестунг Бреслау желает тебе удачного дня!»

Дьявол! Дьявол! Дьявол!

Никогда раньше надпись не казалась настолько зловещей. Не будь четырехсот пятидесяти грузовых машин одновременно…

Есус Мария…

– Аллес поволи. Лангзам[18 - Все потихоньку. Медленно.]. – Вагнер толкнул ближайшего сигнальщика, ту самую чешку, все «убранство» которой состояло из нового пояса-патронташа с висевшим на нем пистолетом-пулеметом, и флажков. – Звяд на автобан[19 - Разведку на шоссе.].

Первые машины уже сбавляли ход, и из них выскакивали разведчики. По обочинам дороги бежали коты. Они весили так мало, что могли не опасаться противопехотных мин, а уж находили их просто превосходно. В общем, кошки были гораздо эффективнее миноискателей тех времен, когда на свете еще было электричество. Правда, бегали они не слишком быстро, и движение конвоя это замедляло страшно. Кошки не пропускали ни одного подозрительного места, суетились, обнюхивали его. Один маленький кот, недавний рекрут, даже умудрился заснуть на вершине бархана. На счастье, сержант, старый, опытный, рыжий котяра, укусил его за хвост и погнал на работу.

Алексей, ветеринар, высунул голову в люк и, показывая пальцем направление, завыл:

– Собаки! Соба-аккки-и!

– Хунден! – подхватили остальные наемники. – Хунден!

Вагнер тоже увидел псов. Немного погодя их стало больше. Мутанты, а также всякие придорожные ублюдки, похоже, собирались покрошить разведчиков. И совершили ошибку, рано атаковав. Коты кинулись наутек организованно, разделяясь на две группы. В тот же момент Зорг отправил свой отряд гепардов на убийц. Сто… сто двадцать… сто сорок километров в час! Пятнистая смерть набросилась на псов и уничтожила их в мгновение ока. Где-то затрещал станковый пулемет. Наемники, защищая зверей, ответили огнем. Еще немного погодя убийц отозвали, а очень довольные коты принялись обнюхивать трупы тех, кто только что угрожал их жизни. Можно было снова возвращаться к поиску мин.

К Вагнеру подскочил Долгоруков и заявил: