100 великих реликвий мира

Местонахождение: Музей истории искусств, Вена, Австрия; бывший Королевский Арсенал, Турин, Италия.

Небольшой швейцарский городок Сент-Морис-ан-Вале, расположенный на дороге, ведущей из Женевы в Рим, в римские времена носил название Агуанум. Он связан с одной из ранних легенд о христианских мучениках. Эта история была сохранена для нас Святым Эйхериусом, епископом Лионским (умер в 494 г. н. э.), написавшим труд «Passio martyrum A: aunensium». В нем он рассказал о событиях, произошедших почти за 200 лет до этого.

Во времена правления императоров Максимиана и Галерия в Верхнем Египте был сформирован римский легион, получивший название Фиванского – по названию древней столицы Верхнего Египта, Фивы.

В его рядах насчитывалось 6600 человек, большей частью уроженцев Египта и Нубии. Командовал легионом офицер по имени Маврикий, по-видимому – выходец из Нубии (во всяком случае, поздняя традиция неизменно изображает его чернокожим африканцем).

В 286 году император Максимиан включил Фиванский легион в состав римской армии, брошенной на подавление восстания багаудов в Галлии. После того как восстание было подавлено, Максимиан приказал в знак благодарности совершить человеческие жертвоприношения языческим богам. Вся армия должна была присоединиться к этим жертвоприношениям, а в качестве жертв предлагалось использовать пленных галлов, среди которых было много христиан. Фиванский легион, квартировавший в ту пору в Агуануме, в полном составе отказался подчиниться этому варварскому обряду (согласно преданию, легион сам целиком состоял из христиан). Максимиан был взбешен. Он приказал произвести в рядах мятежников децимацию (то есть каждый десятый воин должен был быть казнен). Этот приказ был исполнен, но тем не менее Фиванский легион во главе со своим командиром продолжал отказываться участвовать в языческих жертвоприношениях. Была произведена повторная децимация, но и это не помогло. Маврикий от имени всех воинов заявил императору: «Император, мы – твои слуги, но мы также и слуги истинного Бога. Мы несем военную службу и обязаны повиноваться тебе, но мы не можем отказываться от Того, кто наш Создатель и Властитель, даже при том, что ты отвергаешь Его. Во всем, что не противоречит Его закону, мы с величайшей охотой повинуемся тебе, как мы это делали до настоящего времени. Мы с готовностью выступаем против твоих врагов, кем бы они ни были, но мы не можем обагрить наши руки кровью невинных людей. Мы присягнули Богу прежде, чем принесли присягу тебе».

Тогда разъяренный Максимиан приказал умертвить всех воинов Фиванского легиона без исключения. Никто из них не оказал сопротивления, не соблазнился доказать свою правоту силой. «Так дикой жестокостью тирана был сотворен великий сонм святых мучеников. Так был убит тот поистине ангельский легион мужей, которые, как мы в это верим, на небесах вместе с легионами ангелов славят Господа Бога нашего, всегда, ныне, и присно, и во веки веков», – заключает свой рассказ Эйхериус.

Спустя сто лет после этих событий останки мучеников были обнаружены и перезахоронены Святым Теодором, епископом Октодурума. В честь Маврикия и его воинов он построил в Агуануме базилику, руины которой можно видеть и сегодня. В следующем столетии епископ Эйхериус собрал множество рассказов о чудесах, связанных с мучениками, и, вероятно, в этом же веке Маврикий был канонизирован церковью. Маврикий стал популярным святым в южной Германии и северной Италии, в Средние века он являлся небесным заступником нескольких королевских династий, а позже – императоров Священной Римской империи. Короли, дворяне и князья церкви строили десятки церквей в его честь. В одной только Франции сегодня насчитывается более 650 храмов, посвященных Св. Маврикию, и более семидесяти населенных пунктов носят его имя. Король Сигизмунд Бургундский в 515 году пожертвовал церкви участок земли близ Агуанума для постройки монастыря в честь Св. Маврикия. В этом монастыре, который носит имя Св. Маврикия, до сих пор ежедневно совершается особая литургия в память воинов-мучеников.

Исследователи не раз пытались отыскать факты, способные подтвердить легенду о Святом Маврикии. В конце 1940-х годов в Сент-Морис-ан-Вале даже велись археологические раскопки. По мнению специалистов, изучавших различные версии легенды, епископ Эйхериус написал свой труд на основе более раннего устного предания, восходящего к епископу Теодору Октодурумскому, жившему за сто лет до Эйхериуса. Теодор, по-видимому, заимствовал это предание с христианского Востока, где также рассказывали о Святом Маврикии, римском офицере, принявшем мученическую смерть вместе со своими 70-ю воинами. Версия о том, что весь Фиванский легион якобы состоял из одних христиан и был в полном составе истреблен по приказу императора-язычника, не выдерживает никакой критики. По всей видимости, это преувеличение, призванное произвести впечатление на читателей. Вообще маловероятно, что в римских войсках могло служить сколько-нибудь значительное количество христиан, поскольку они подвергались преследованиям, и вряд ли кто из римских администраторов решился бы доверить им оружие, и уж тем более формировать из христиан отдельные воинские части.

Как бы то ни было, культ Святого Маврикия начиная с V–VI веков получил широкое распространение в Европе. В христианской традиции мученик обычно изображается вместе с инструментами казни, поэтому Святой Маврикий неизменно изображался с мечом – согласно преданию, римляне отсекли ему этим мечом голову. Приблизительно на рубеже X–XI веков наряду с мощами святого начинает почитаться и меч, с которым молва связывала мученичество Святого Маврикия. Сегодня известны целых два меча Святого Маврикия. Один хранится в императорской сокровищнице (Weltliche Schatzkammer) в Вене (Австрия), другой – в Королевском Арсенале (Armeria Reale) в Турине (Италия). По однозначному заключению специалистов, оба меча созданы в эпоху Высокого Средневековья и, таким образом, не имеют никакого отношения к римскому воину, казненному в III веке. Это, однако, не снижает их художественной и исторической ценности – оба меча являются, пожалуй, наиболее яркими образцами средневекового рыцарского вооружения.

Меч Святого Маврикия, хранящийся в Вене, известен на протяжении едва ли не тысячи лет. Считается, что император Священной Римской (Германской) империи Генрих I (919–936) получил его (наряду со Священным копьем) от короля Рудольфа Бургундского в обмен на часть швейцарских земель. Более 800 лет меч Святого Маврикия служил коронационным мечом императоров Священной Римской империи, а позднее – австрийских императоров. В последний раз он использовался при коронации императора Карла в 1916 году.

Возраст меча остается предметом дискуссий. Сотрудники Венского музея истории искусств, в ведении которого находится бывшая императорская сокровищница, полагают, что он был сделан во Франции в конце XII столетия. Ряд независимых экспертов считают, что меч несколько старше, и датируют его 1050–1120 годами. В любом случае реальный возраст меча составляет по крайней мере восемь столетий.

На позолоченном навершии рукояти меча выгравированы герб Священной Римской империи, с одной стороны, и личный герб императора Оттона IV (умер в 1218 г.) – с другой. Последнее обстоятельство заставляет некоторых специалистов предполагать, что меч мог быть изготовлен по случаю коронации Оттона IV в 1198 году. Выгравированный на навершии герб императора Оттона инвертирован (обращен снизу вверх), что указывает на то, что во время церемоний меч несли острием вверх. В нижней части навершия выгравирована надпись «BENEDICTVS DOS DES MEVS QVI DOCET MANVS[2 - Немного сокращенная запись воинского девиза: «Benedictus Dominus Deus meus, qui docet manus meas ad praelium». – «Благословен Господь Бог мой, научающий руки мои битве». (Пс. 143:1) – Примеч. ред.]».

На позолоченном перекрестье меча шириной 205 мм выгравирован другой девиз: «CHRISTUS VINCIT CHRISTUS REINAT» – на одной стороне, «CHRISTUS INPERAT» – на другой (правильное чтение – «IMPERAT»). Этот боевой клич времен Третьего Крестового похода переводится как «Христос побеждает, Христос царствует, Христос властвует». Нет, однако, оснований полагать, что этот меч использовался в Крестовых походах – по всей видимости, он вообще никогда не знал какого-либо иного применения, помимо церемониального.

На длинном и сравнительно тонком лезвии (его длина составляет 953 мм, ширина в основании – 43 мм) никаких надписей и знаков нет. Предполагается, что само лезвие может быть старше рукояти по крайней мере лет на пятьдесят, а то и сто, однако эта версия не бесспорна. Прекрасно сохранившиеся ножны меча представляют собой большую историческую редкость, поскольку большинство средневековых мечей дошли до наших дней без ножен. Специалисты полагают, что эти ножны были сделаны в Италии в последней четверти XI столетия – дополнительное свидетельство того, что и лезвие может иметь более раннюю дату, чем рукоять. Материалом для ножен послужило оливковое дерево. Их длина составляет 1010 мм – на 50 мм больше, чем длина лезвия. С обеих сторон изделие украшено чеканными золотыми накладками с изображением фигур в пышных облачениях и коронах – по-видимому, монархов. Эти фигуры обращены головами к наконечнику ножен, что указывает на то, что во время торжественных процессий вложенный в ножны меч несли острием вверх. В дополнение к накладкам, ножны щедро украшены красной, белой и синей эмалью.

Почему именно этот меч молва связывает с именем Святого Маврикия? На этот счет высказано немало гипотез, но все они небесспорны. Специалисты Венского музея истории искусств выяснили, что традиция, приписывающая этот меч Святому Маврикию, родилась не ранее XIV столетия. Причины этого неизвестны. Возможно, что когда-то меч хранился вместе с мощами Святого Маврикия и позднее стал прочно ассоциироваться с именем этого мученика.

Что касается второго меча, хранящегося в Турине, то его связь со Святым Маврикием более определенна. Первоначально он хранился в историческом аббатстве Сент-Морис-ан-Вале, по преданию, построенном на месте казни Маврикия и его воинов. Наряду с мощами святого он являлся объектом почитания. Существовало даже поверье, что бесплодная женщина, прикоснувшаяся к мечу Святого Маврикия, в самом скором времени обретет способность к деторождению.

В 1591 году король Эммануил I Савойский перенес меч и часть мощей Святого Маврикия в Королевскую часовню в Турине. С 1858 года меч хранится в Королевском арсенале. Он до сих пор находится в прекрасном состоянии и выглядит так, как будто изготовлен только вчера. А между тем его возраст весьма почтенен! Только, увы, и этот меч не имеет никакого отношения к Святому Маврикию…

По единодушному мнению специалистов, меч изготовлен в первой половине XIII столетия. В отличие от своего тезки из Вены это очень простой меч без каких-либо украшений. В то же время, пожалуй, именно этот меч может дать исчерпывающее представление о том, чем в реальности являлось средневековое рыцарское оружие. Очевидно, что его владелец был большим, крепким и очень сильным человеком, могучим и внушающим страх бойцом, а мастер, изготовивший меч, – опытным профессионалом. Это не церемониальная безделушка, а настоящий боевой меч, предназначенный для кавалерийского боя, массивный, выглядящий несколько грубо и неуклюже, и в то же время завораживающий своей особой, магической красотой. Это – меч, и этим сказано все. Возможно, именно этот простой и суровый облик повлиял на то, что этот меч был когда-то избран в качестве меча древнего святого.

Полная длина меча составляет 105 см при длине клинка 91,7 см. Ширина лезвия в основании составляет 5,4 см, весит меч 1,34 килограмма. На лезвии чьей-то быстрой и верной рукой выгравированы знаки «H + H» и «+ H +». Очевидно, что когда-то мечу пришлось соприкоснуться с чем-то твердым – близ острия хорошо заметна небольшая трещина. Это, однако, не след удара – скорее меч просто упал с большой высоты или пострадал иным образом, так как в этом же месте деформирована и оковка ножен. Лезвие тем не менее находится в таком замечательном состоянии, что даже сегодня им можно чинить карандаши. Рукоять меча сделана из дерева и обмотана тремя слоями льняной ткани, которая, в свою очередь, покрыта тонкой коричневой кожей или пергаментом. Так же просто и функционально, как сам меч, выглядят и ножны. Они изготовлены из двух деревянных планок, покрытых пергаментом, с простой железной оковкой.

До наших дней меч дошел в прекрасном состоянии; на протяжении нескольких веков он хранился в специальном футляре из темно-коричневой кожи, изготовленном в 1434–1438 годах. Очевидно, мастера, работавшие над футляром, были убеждены, что это именно меч Святого Маврикия. Об этом говорит изображение святого, украшающее футляр. Его дополняют гербы Савойи, Пьемонта и Генуи и надпись по-латыни: «O bone mauricii defende tui cor amici ut nunquam subici laqueis possit inimici». («О добрый Маврикий, защити сердце твоего друга, чтобы оно никогда не могло покориться козням врага»)

Легенда о Святом Маврикии, во многом недостоверная, как бы то ни было, донесла до наших дней сразу два великолепных произведения средневековых оружейников. И хотя оба этих меча в реальности не имеют никакого прямого отношения к раннехристианскому мученику, они тем не менее сохраняют значение исторических реликвий – в силу своего почтенного возраста, художественных достоинств, богатого прошлого. Ну и в силу традиции, наконец…

Кровь Святого Януария

Местонахождение: кафедральный собор, Неаполь, Италия

«На свете существует 126 черепов Иоанна Крестителя. Но подлинными из них можно считать только четыре», – с иронией сказал как-то один известный специалист по церковной археологии. Действительно, по всему свету разбросаны сотни городов и церквей, гордящихся «священными реликвиями» того или иного рода. И почти каждый раз после проведения исследований оказывалось, что поводов для гордости, собственно-то говоря, и нет: большинство этих реликвий в лучшем случае – легенда, в худшем – просто подделки. И лишь очень немногие действительно представляют собой феномен, сталкиваясь с которым ученые в недоумении разводят руками.

В XVI–XVII веках во многих странах Европы была популярна практика извлечения крови из тел умерших людей, прославившихся своей святой жизнью. Иногда ее извлекали спустя несколько часов, дней и даже лет после смерти. Обычно для этого просто вскрывали вену умершего. Согласно утверждениям ряда свидетелей, перед извлечением крови на лбу умершего появлялась испарина и от тела начинал исходить приятный запах. Иногда из сделанного разреза изливалось такое большое количество крови, что ею оказывались запачканными одежды свидетелей; эти одежды в дальнейшем хранились как святыни. В одном из ряда вон выходящем случае в Италии в 1750 году тело святого было эксгумировано почти через четыре года после его смерти. Свидетель этого события писал о том удивлении, которое он испытал, увидев его «нетронутое, гибкое и прекрасное тело, как будто он умер совсем недавно». Столь же удивительным является и то, что произошло далее: из разреза, сделанного на теле умершего четыре (!) года назад человека, хлынула яркая кровь.

Подобным чудесам имеется немало свидетелей. Интересно заметить также, что демонстрация крови, хранимой в качестве реликвии в дни празднования дня того или иного святого, неоднократно сопровождалась ее переходом в жидкое состояние. В числе реликвий подобного рода наиболее известной является кровь Святого Януария (Сан Дженнаро).

Об этом человеке известно очень немногое. Мы не знаем ни его происхождения, ни того, где он провел свои детские и юношеские годы, ни как он выглядел. Известно лишь, что он жил в Италии, посвятил себя службе Богу и умер в 305 году мученической смертью.

Януарий был епископом в городе Бевентуме (теперь Бевенто) во времена жестоких преследований христиан, развернутых при императоре Диоклетиане. В числе жертв этих преследований оказался и епископ Януарий. Он мужественно отказался отречься от Христа и был обезглавлен. Согласно некоторым источникам, его тело было перевезено в Неаполь (город, позднее избравший его своим святым патроном), где из него было извлечено несколько граммов крови. Помещенная в небольшой стеклянный флакончик, она до сих пор хранится в кафедральном соборе Неаполя.

С этой реликвией связано одно удивительное обстоятельство: обычно высохшая и твердая, кровь Святого Януария ежегодно в одно и то же время превращается в жидкость. И это чудо имеет долгую, документально подтвержденную историю.

В обычном состоянии кровь во флакончике твердая и темная. В жидком состоянии ее цвет меняется от пурпурного до ярко-красного. Кровь переходит в жидкое состояние восемнадцать раз в год: в день Святого Януария, отмечаемый в сентябре, а также в течение следующих семи дней; 16 декабря; в первую субботу мая и в последующие за ней восемь дней. Все документальные свидетельства, подтверждающие историю реликвии, показывают, что непосредственной связи между воздействием на кровь тепла и света и ее превращением в жидкое состояние не существует: сухая кровь может стать жидкой и в декабре, когда солнце стоит низко, а температура воздуха в Неаполе снижается до нуля, а в жаркие летние дни она, наоборот, остается в твердом состоянии. Превращение крови из твердого состояния в жидкое не всегда происходило в положенное время, иногда оно случалось чуть раньше или позже.

Полное отсутствие такого превращения традиционно считалось предвестником катастрофы или несчастья.

Эта кровь обладает также еще несколькими любопытными свойствами. В твердом состоянии ее объем и вес могут значительно изменяться, а с превращением в жидкое состояние связаны некоторые необъяснимые пока явления. Ученый-теолог Герберт Тарстон писал: «Установлено, хотя я пока еще не встретил ни одного достаточно убедительного доказательства данного факта, что в момент, когда кровь из твердого состояния превращается в жидкое, каменная плита в Поццуоли, как предполагается, связывается со святым мучеником, краснеет и становится влажной».

Тем, кто скептически относится к «чудесам», не следует забывать о том, что кровь Святого Януария обладает определенными свойствами, наблюдаемыми, подтвержденными и зарегистрированными в ряде документов не только верующими, но и вполне компетентными наблюдателями. Современная наука, вероятно, могла бы отчасти пролить свет на загадку, однако церковь пока не давала разрешения на исследования. Возможно, тайна этой реликвии когда-либо будет раскрыта. А пока, как и сотни лет назад, необъяснимое поведение темного вещества, находящегося в маленьком стеклянном пузырьке, заставляет людей верить в чудо.

Сиенская дарохранительница

Местонахождение: кафедральный собор, Сиена, Италия

Итальянский город Сиена, раскинувшийся на холмах Тосканы, известен во всем мире не только прекрасной средневековой архитектурой и площадью Пьяцца дель Кампо, но и чудом, непрестанно продолжающимся с 1730 года.

Эта необычайная история началась вечером 14 августа 1730 года накануне праздника Успения Пресвятой Богородицы. Все жители Сиены собрались в кафедральном соборе, чтобы торжественно отслужить вечерню. Другие церкви в городе были закрыты. Этим воспользовались воры, которые проникли в базилику Св. Франциска. В поисках ценных вещей они выломали дверцы дарохранительницы и забрали серебряный киворий, полный освященных гостий – облаток из пресной муки, используемых для причастия.

По канонам христианской религии, которых придерживаются все без исключения христианские конфессии, освященные во время литургии хлеб и вино силой Духа Святого пресуществляется в Тело и Кровь Христа; под видом хлеба таинственным образом присутствует сам Иисус Христос. Все христиане получают во время причащения «хлеб небесный» и «чашу спасения» в память о Христе, отдавшем свое Тело и Кровь ради спасения всего мира. Со времен первых апостолов в первый день недели, то есть в день Воскресения Иисуса Христа, христианские общины собираются вместе для «преломления хлеба», как заповедал Христос. Это таинство – Евхаристия – является источником и вершиной церковной жизни.

Можно понять чувства жителей Сиены, когда известие о святотатстве распространилось по городу. Власти отдали приказ во что бы то ни стало отыскать воров. На следующий день один из жителей нашел покров с украденного кивория, а еще через два дня клирик святилища Матери Божией в Провенцано заметил, что в ящике для пожертвований, стоящем возле него, полно принесенных откуда-то белых гостий. В присутствии настоятеля храма ящик был вскрыт; в нем оказались 348 целых и 6 половинок гостий, все до одной грязные и покрытые паутиной.

О случившемся был оповещен сиенский архиепископ А. Джондадари, который незамедлительно прибыл в Провенцано, чтобы установить, действительно ли это были гостии, украденные из церкви Св. Франциска: ведь на хлебе для причастия еще при выпечке ставят определенные знаки. Это были именно они!

На следующий день архиепископ А. Джондадари во главе торжественной процессии, в которой приняло участие около 3000 жителей с факелами и крестами, перенес обретенные гостии – напомним, в глазах верующих это был не просто хлеб, но Тело Христово – в базилику Св. Франциска. Наплыв верующих из окрестных деревень и городков был таким большим, что гостии целыми днями были выставлены для публичного поклонения. Люди с верой и любовью стремились умилостивить Бога за совершенное святотатство. Более 100 гостий было использовано для причастия. Остальные было решено использовать в традиционном обряде поклонения Святым Дарам.

Проходили месяцы и годы. Все с большим изумлением констатировали, что гостии не проявляют ни малейших признаков старения и сохраняют поразительную свежесть и приятный запах. Их первое официальное освидетельствование совершил 14 апреля 1780 года Карло Випера, генерал ордена францисканцев. В своем декрете он извещал: «Факт сохранения святых гостий в абсолютной свежести на протяжении 50 лет мы признали настоящим чудом».

Следующее освидетельствование состоялось 9 февраля 1789 года и было осуществлено архиепископом Тиберио Боргезе. В его отчете написано следующее: «Как я сам, так и сопровождающие меня лица, с помощью лупы скрупулезно осмотрели гостии. Мы подтверждаем их необычайную свежесть». Архиепископ даже провел специальный эксперимент, оставив на 10 лет неосвященные гостии в опечатанном кивории рядом с освященными гостиями. Когда через 10 лет этот киворий был в присутствии специальной комиссии открыт, оказалось, что от неосвященных гостий остался лишь темно-желтый порошок. Комиссия, возглавляемая епископом, отметила, что этот факт еще больше подтверждает непрестанно продолжающееся с 1730 года чудо.

Подобных освидетельствований и исследований в последующие годы было множество. В 1914 году по поручению папы Пия Х сиенским феноменом занималась группа ученых из Сиены и Пизы во главе с известным химиком, профессором Сиро Гримальди. В сухих строках отчета об этом исследовании говорится, что гостии изготовлены из пресной пшеничной муки, которая сохранилась в идеальном состоянии. Тесты показали нормальное содержание крахмала. И далее: «Идеальное сохранение святых частиц неферментированного хлеба является исключительным явлением, которое опровергает естественные законы сохранения органической материи. Это – уникальный факт в анналах науки».

До сегодняшнего дня 223 гостии, освященные в 1730 году, сохраняют запах пресного хлеба, оставаясь неповрежденными и блестящими, как будто выпечены несколько дней назад, не поддаваясь даже в малейшей степени процессам разложения. Верующие убеждены, что это – знак, данный для укрепления веры в присутствие Воскресшего Христа в Евхаристии. Этим чудом Иисус Христос словно стремится показать всем людям, что Евхаристия – это Он сам, действительно присутствующий в своем воскресшем Теле.

17 числа каждого месяца дарохранительница с чудесными гостиями выставляется для публичного поклонения, а в ежегодный праздник Пресвятого Тела и Крови Христа ее проносят по улицам Сиены в процессии, в которой участвуют тысячи верующих.

Загадка образа Девы Марии Гваделупской

Местонахождение: базилика Пресвятой Девы Гваделупской, Мехико, Мексика

Трудно подобрать правильные слова, чтобы объяснить, чем для мексиканцев является Пресвятая Дева Гваделупская. Это – краеугольный камень Мексики, ее национальная гордость, символ этнической и культурной идентичности мексиканцев, объединяющий людей различных рас, языков и даже религий. Она – Мать всех мексиканцев. Ее лик реял на знаменах освободительных армий Идальго и Морелоса, сражавшихся за свободу Мексики. Ее образ можно видеть повсюду – в бедных индейских хижинах и аристократических особняках, висящим на истрепанной тесемке на груди у крестьянок и на золотой цепочке – у студенток столичного университета, на ветровых стеклах запыленных грузовиков и на массивных серебряных брелоках от ключей роскошных «кадиллаков». Если в доме случилась большая радость, то хозяин или хозяйка в благодарность первым делом затеплят свечу перед образом Пресвятой Девы Гваделупской. А в дни самого беспросветного отчаяния зажженные перед ее образом свечи сияют огоньками надежды…

История нерукотворного образа связана с явлением Девы Марии 17-летнему крестьянину-индейцу Хуану Диего. В субботу 9 декабря 1531 года он шел из Теночтитлана (Мехико) в Тлателолько и на вершине холма Тепейяк неожиданно встретил прекрасную женщину, окруженную облаком света. Ее одежды сияли подобно солнцу. Она обратилась к индейцу на его родном языке: