Замок на Гиблых Болотах

„Жди утра, Артем Сергеевич, нам есть о чем потолковать, благо свиток „призыва“ ты мне выдал…“

* * *

На улице стало лишь чуть светлее. По-прежнему нет ни луны, ни звезд.

Древние укрепления вздымаются этажами руин.

Черная мгла, окутавшая замок, теперь клубится где-то далеко вверху.

Фокусирую внимание на ближайшей площадке, – она расположена метрах в пятнадцати над нами. По краю естественного скального выступа видны огрызки стен: эта часть донжона подверглась ураганному обстрелу из осадных орудий. Думаю, где-то на островках среди болот мы сможем отыскать позиции требушетов, – только они способны метать камни весом в несколько центнеров на дистанцию до двухсот метров.

Темные фигуры появились в проломе стены. Медленно проявились фреймы:

…

Падший воин. Уровень 22.

Падший чародей. Уровень 20.

Падший страж. Уровень 25.

…

Последний наиболее опасен.

– Что будем делать? – шепнула Энея.

– Когорта разбрелась по донжону. Сможешь телепортировать нас наверх?

– Да. Посох значительно усилил мои способности.

– Тогда бей стража „молнией“ и сразу – телепорт. Дальше, по возможности, только лечишь, поняла?

Энея кивнула.

– Готова?

Ударил разряд молнии. В результате внезапной атаки страж получил критический урон, – полоска его жизни сократилась наполовину.

Раздался характерный хлопок. Энея телепортировала нас на площадку укрепления и тут же, с разворота, вонзила острие посоха в горло чародею.

„Сердце Гидры“ бешено запульсировало. Черная кровь, шипя, обагрила древко. От источающего алое сияние драгоценного камня вдруг брызнули тонкие багряные разряды, и лохмотья падшего моментально вспыхнули, нанося дополнительный урон огнем.

Я рубящим ударом рассек доспехи воина и одновременно провел каст: кисть моей левой руки озарилась сполохом заклинания. Пытавшегося атаковать стража сковало „Стужей“, – он оцепенел, не завершив выпада.

Мой клинок вычертил отработанную связку ударов. Воин, хрипя, повалился набок, голова стража, оставляя след черной крови, откатилась на несколько метров.

– Мачо, не смей есть всякую падаль! – Энея раскраснелась, ее глаза горят, локоны волос выбились из прически.

Заметно подросший богомол удивленно повернул треугольную голову, но ослушаться не посмел, брезгливо стряхнул с шипа кусочек плоти, который успел поймать на лету.

Вход в башню расположен неподалеку, но я, убедившись, что больше на площадке противников нет, посмотрел вверх, на следующий уступ внешних укреплений. До него метров десять. Стены почти не разрушены. Неизвестно кто или что поджидает нас там, но прорубаться через внутренние помещения – вообще не вариант. Там полно падших и нас быстро отправят на перерождение.

Уровень маны у Энеи уже восстановился. Она кивнула, давая знать, что готова к следующему телепорту.

– Подожди… – я крепко сжал рукоять клинка и запас ментальной энергии мгновенно перетек в руны, – вязь надписей, идущая вдоль кровостока, осветилась примерно наполовину.

Мой уровень маны восстанавливается намного медленнее чем у Энеи. Пришлось еще немного задержаться, пока индикатор не заполнился наполовину.

– Погнали!

Хлопок телепорта. Секунда тьмы, затем – неровный свет факелов, глухой рык, рвущийся из-под опущенного забрала, гул рассекающей воздух стали.

Я резко пригнулся, – лезвие секиры выбило сноп искр над моей головой, оставив глубокую отметину в камне стены.

Коренастый орк, облаченный в каргонитовый доспех, намного выше меня по уровням. Дела плохи. Секира в его ручищах выглядит, как игрушка. В скупых движениях угадывается опыт бывалого воина.

Шлейф сумрака, – неизменный атрибут наложенного на когорту проклятья, тянется за ним, мягко обволакивая разбросанные повсюду обломки.

– Энея, туда! – острием клинка я успел указать на фрагмент разрушенного каменного моста, в прошлом соединявшего два укрепления. Его средний пролет еще держится над пропастью, опираясь на потрескавшиеся колонны.

Коротким, рискованным телепортом Энея переместилась на недосягаемую для врагов площадку. Теперь она оказалась в относительной безопасности и может работать дистанционными заклинаниями.

Падших пятеро. Шанс выстоят против них – ничтожен. Выбираю эльфа крови, равного мне по уровням, атакую его, успев отправить в боевой чат короткое сообщение:

Энея, орк!

…

Поняла!

…

Удар молнии выжег мрак, на миг осветил округу. Брызнул расплавленный каргонит. Орка сбило с ног. В его нагруднике зияет дыра, одежда тлеет, гневный рык дробит тишину.

Энея полностью выложилась на самое мощное из доступных ей заклинаний и теперь секунд пять-семь будет восстанавливать ментальную энергию.

Эльф ловко уклоняется от моих атак. Разорванная в давней схватке, но так и не зажившая верхняя губа кривится в презрительной усмешке. Еще двое падших подбираются сбоку. Мой запас маны восстанавливается слишком медленно, поэтому экипирую щит, используя слот быстрого доступа.

Шлейфы сумрака скрадывают очертания предметов. Из внутренних помещений донжона доносятся крики, слышится лязг оружия, – каждую ночь тут разыгрывается одна и та же кровавая трагедия. Если не снять проклятье, то замок Рион никогда не станет нашим домом.

Внезапно с треском вылетел переплет оконной рамы, жалобным звоном рассыпалось мозаичное стекло. Едва живого воина выбросило наружу, – он с лязгом грохнулся на каменные плиты двора, но тут же вскочил, опираясь на меч, пошатнулся и глухо выкрикнул:

– Предатели!

Эльф, едва не отправивший меня на перерождение, не завершил атаку, резко отскочил в сторону, обернулся.

– Хелмуд! Наконец-то мы поквитаемся! – он бросился на рыцаря, увлекая за собой остальных падших.