Дождь

– Не очень. – Пожал плечами Остин. – Я же там не был… давно не был.

– А я недавно ходил. – Неожиданно признался Кирилл.

– Зачем?

– По делам. – Ответ прозвучал уклончиво. – Все сильно изменилось. Лет десять назад я не стал бы тебя отговаривать, но поверь мне на слово, – древние фобии возродились, люди снова начали «охоту на ведьм», город теперь больше похож на крепость, находящуюся в осадном положении…

– Кто осаждает его? – Заинтересованно спросил Остин.

– Они считают, что мы.

– Но мы не ведем войны!..

– Верно. Однако жителям мегаполиса достаточно одного факта существования поселений вне городской черты. Они помнят о «бунте машин», и считают нас своими врагами.

– Это не так.

– Только не пытайся втолковать горожанам, что мы просто живем, не желая никому зла. Они не поймут тебя.

– Почему?

– Страх. – Скупо ответил Кирилл.

– Страх? Ты знаком с подобным ощущением? – Удивленно переспросил Остин.

– Мы все с ним знакомы. – Кирилл присел на край слесарного верстака. – Только называем его иначе. Инстинкт самосохранения не чужд и нам, верно?

Остин согласно кивнул, продолжая сборы. Он оделся, и теперь застегивал магнитные липучки обуви. Оружие лежало на столе, рядом с ним тускло поблескивали снаряженные обоймы.

– Не передумал?

Остин отрицательно покачал головой.

– Бунт машин… – Задумчиво произнес он, пристально посмотрев на Кирилла. – Ты помнишь, как все случилось?

Кирилл ответил не сразу.

Бунт машин…

Само словосочетание звучало неверно. Бунтовать могут как раз люди, зачастую тяжело и бессмысленно, а машины – создания предсказуемые. Другое дело – подобные ему и Остину кибернетические организмы. Он прекрасно отдавал себе отчет, в том, что имеет все признаки, как машины, так и человека: дышит, чувствует, осознает себя, нуждается в пище, ему трудно существовать вне природы, и в то же время сознание у Кирилла было иным, в нем отсутствовала стихия человеческого бунтарства, которая лежит в истоках многих необдуманных поступков. Как будто чувства не такие острые, нивелированные логикой, и в тоже время более окончательные, чем у людей.