Опоздавшие к старту

Мелех задремал, Туманов же постоянно оставался начеку, перед финальной стадией операции он выспался, и пока чувствовал себя нормально, хотя и подозревал, что автоматическая система метаболической коррекции понемногу вводит в кровь стимулирующие вещества.

Вдали показались постройки, над которыми ясно различимые системой компьютерного видения возвышались решетчатые конструкции ферм обслуживания, окружающие стартовые столы.

Грузовик начал входить в плавный поворот.

Мелех проснулся, посмотрел по сторонам.

– Отрубился… – Стряхивая остатки сна, произнес он. – Где это мы?

– Байконур не узнаешь?

– Сколько же я проспал?

– Часов пять.

– Куда это мы поворачиваем?

– Пока не знаю. – Ответил Туманов. – Тут на дисплее что-то странное прорисовывается. Похоже на тоннель?

– Похоже. Даже слишком. Давай с нашими свяжемся, по-моему, пора.

Через минуту, передав данные, Вадим получил неожиданный ответ.

– Ну, что говорят?

– Тоннель. Грузовик явно сворачивает к нему.

– И куда он ведет?

– За Барьер.

– Постой, Вадим, ничего не понимаю…

– Тоннель проложен в начале двадцать первого века. – Пояснил Туманов. – Связывал под землей сверхсекретные производства на так называемом «Объекте-19» с космодромом Байконур, откуда осуществлялись первые запуски модулей по программе «Новая Земля». По полученным данным он взорван еще десять лет назад до Американо-Азиатского конфликта.

– Что же выходит, его кто-то тайно восстановил?

Словно отвечая на заданный вопрос «Муромец» опять повернул, дорога пошла под уклон, теперь с обеих сторон возвышались выщербленные бетонные стены, затем машина включила фары, нырнув под «козырек» и действительно оказалась в тоннеле.

– Вовремя мы доложились. – Произнес Вадим, наблюдая, как в свете фар грузовика мелькает всякий мелкий мусор, занесенный сюда ветрами.

– Как же восстановление тоннеля прохлопали? – Не унимался Мелех.

– Не знаю. – Ответил Вадим. – Ты же должен помнить, радиоактивные облака тут висели почти год. Местность заражена, подземные уровни в условиях повышенной радиации детальному сканированию с орбит недоступны, да и кто ждал, что со стороны Пустошей будет предпринята попытка восстановления тоннеля? По большому счету, рассуди сам, кому восстанавливать? Выжившие бежали за Барьер, не псораны же с мутантами это сделали.

– Да уж теперь понятно, что не псораны… – Дима недобро сверкнул глазами. – Что-то у меня в голове схема «встречных поставок» все равно не вырисовывается.

– А ты подумай. – Усмехнувшись, посоветовал Вадим. – Достаточно было собрать одну партию кибермеханизмов якобы «российского» производства и завернуть «налево» всего один конвой с истинной продукцией промышленных комплексов «Объекта-19». Ложная партия уходит на склады РТВ, а наши сервомеханизмы транспортируются в пещерный комплекс, где им меняют нейромодули, программные чипы, и отправляют назад. И закрутилась карусель – по ту сторону Барьера снова встречаются две колонны, машины с перепрограммированными дройдами уходят на базы РТВ, а новая партия сворачивает в тоннель, на «апгрейд», так сказать. Подобную схему, зная точное расписание конвоев можно прокручивать годами.

– Да, но остановить конвой и повернуть его…

– Может только человек, верно. Для этого нужно иметь определенные полномочия, а затем просто сменить навигационные блоки у головных машин, так как ведомые следуют за ведущим колонны, и собственные навигационные блоки у них включаются, только если с ведущей машиной что-то случилось.

– Надеюсь, по ту сторону тоннеля нас встретят?

– Должны. Если успеют. Ну а если нет, то с одним-то подонком как-нибудь справимся.

Мелех промолчал.

Грузовик шел, не снижая скорости, дорога, ведущая по тоннелю, была тщательно расчищена от крупных бетонных обломков, только над головой в некоторых местах сквозь решетку погнутых прутьев арматуры в безобразных дырах проглядывали ночные небеса.

– Кто бы это не затеял, пахнет дурно. – Наконец нарушил молчание Мелех. – Большой кровью, пахнет Вадим. Даже думать не хочется, что у нас за Барьером, за нашими спинами, сотни, а может и тысячи вражеских машин.

– Не торопи события, Дима. Мы вовремя передали информацию. Складами РТВ сейчас занимаются. Бог даст – обойдем без крови.

Мелех только сокрушенно покачал головой в ответ. Дурное у него было предчувствие и ничего с ним не поделать. Грызет изнутри…

* * *

Встречная колонна запаздывала.

Подобное уже случалось, не раз, сбой в графике движения на пять-десять минут обычно не вызывал подозрения, Балашихин уже остановил колонну, следовавшую от «Объекта-19» к складам РТВ, расположенным почти за семьсот километров отсюда, и потому как обычно нервничал, озираясь вокруг, хотя под сенью леса царила плотная ночная мгла.

Наконец средь тьмы старого тоннеля мелькнул и пропал далекий свет фар, потом появился вновь, но перед самым выездом машины погасили все источники света, опознавательные и габаритные огни, вновь задействовав фантом-генераторы, поэтому о выходе колонны из тоннеля возвестило лишь едва уловимое дрожание воздуха.

Ну, наконец-то… – Полковника била мелкая противная дрожь. Он все без устали повторял себе, предпоследняя партия, потом все, меня вывезут отсюда, на острова, которых не коснулось смертельное дыхание последствий ядерной катастрофы…

Держа в руках навигационный блок головной машины остановленной невдалеке колонны, он по привычке на ощупь нашел борт прибывшего «Муромца», добрался таким способом до двери кабины, распахнул ее и…

Ледяной пот прошиб спину полковника, когда он увидел ствол автомата, направленный ему в лоб.

– Ну, что иуда, поговорим?

У полковника все обмякло внутри, он хотел отшвырнуть в темноту навигационный блок, но руки не слушались, ноги подкосились, Балашихин, словно ватный, осел на землю, инстинктивно закрываясь руками от вероятного удара, и лишь его побелевшие губы с трудом выталкивали слова никому не нужных в данный момент оправданий:

– Меня… заставили… Я не хотел… понимаете, – не хотел…

Холод стали коснулся его лба:

– На кого работал, говори!

– Я не знаю… Честное слово – не знаю! – Голос полковника сорвался на сиплый визг. – Со мной связывались через кибстек… Сеть… Приказы получал через сеть!..

– Сколько колонн ты перегнал?

– Не считал… Не помню… Почти два года… Раз в месяц…

– За что продался? – Раздался из темноты другой голос.