Странник

– Влад, будем считать, что ты макнул нас в дерьмо и мы просто утерлись. Что мы делали не так?

– Это будет длинный список, – сказал я ему. – Не знаю, уточняли ли вы обстановку перед выездом, но со мной никто не обсуждал ни порядка движения в колонне, ни действий при контакте с противником, то есть вообще ничего. Я даже не знал, как держать связь с Базой, хотя в пикапе у меня стоит рация. Вы рванули как ковбои вперед, я просто догонял – что делать, случись засада… Вот вы что бы делали?

– Влад, я знаю, что при засаде надо увеличивать скорость и проскакивать ее, если получится, – усмехнулся Хэнк. – Это я все же помню.

– А я это знаю?

– Эм-м… знаешь, выходит, – растерялся он от такого вопроса.

– А ты знал, что я это знаю? – Я развел руками. – Убедился в этом? Вот мы налетаем на засаду, вы даете по газам и проскакиваете зону поражения, а я, как обычно бывает с неопытными гражданскими, пугаюсь, паникую, останавливаюсь, пытаюсь укрыться и гибну. Так?

– Выходит, что так, – ответил за него явно заинтересовавшийся Теренс. – Что-то еще?

– Обстрел был сильный? – спросил я.

– Нет, пара винтовок, не слишком точно, – опять заговорил Хэнк. – Что об этом?

– Вы вызвали подкрепление, так? – спросил я.

– Да, у нас была назначена группа немедленного реагирования, – чуть загордился он.

– И по какому плану она приехала? Куда? Повторив маршрут и на то же самое место, где находились мы? Встав с вами, так сказать, бок о бок? Хэнк, как ты думаешь, мог противник начать обстрел вашего «гантрака» для того, чтобы вы вызвали подкрепление? А подкрепление заманить в минную засаду? Отрезать нас от Базы и тоже уничтожить? Трудно это было организовать?

– Ну… нет, – он покраснел и заметно растерялся. – Но это надо знать, что мы выедем.

– А часто с Базы выезжает техника по стандартным маршрутам?

– Довольно часто, – опять вступил в разговор Теренс. – Я понимаю, о чем ты. Да, если установить наблюдение, то можно определить график и маршруты. Можно устроить нападение, дождаться подхода подкреплений и всех уничтожить, если есть чем. Это наша ошибка, мы об этом не подумали.

– Я буду откровенным, хорошо? – спросил я, обведя глазами молчащих людей. – Вы пока ни хрена ни о чем не думали. И вели себя как готовые покойники. Нам сегодня повезло, мы просто наткнулись на пару разведчиков, и уже те повели себя как последние придурки. Вместо наблюдения зачем-то нас обстреляли, хотя надо было вести себя тихо.

– Я думаю, что это были просто мародеры, – сказал с места Джастин, тот толстоватый парень, что ездил с нами за пулеметчика. – Зачем обязательно разведка?

– За тем, что они уехали на мотоциклах, моторы было слышно за горизонт, – повернулся я к нему. – Если едут мародерствовать, то берут грузовик, дружище. В грузовик можно нагрузить много всякого дерьма, очень много. А если едут на «дёрт-байке»[16 - Dirtbike – стандартное американское название кроссовых мотоциклов и эндуро.], то едут разведывать. Как-то так. На байке много не увезешь.

Вообще-то они могли ехать на байках и машине, которой мы не слышали за треском мотоциклетных моторов, но говорить об этом вслух не обязательно – не надо тут никому расслабляться.

– Хорошо, – сказал Теренс, усаживаясь на стол боком и свесив длинную худую ногу в неуклюжем тяжелом ботинке. – Что надо делать?

– Делать надо очень многое, а для начала вспомнить термин… – Тут я обнаружил, что понятия не имею, как по-английски назвать головной дозор, «головняк» по-нашему.

Помог Хэнк, от которого я узнал, что называется он advance guard. Передовое охранение, или застава, если обратно дословно перевести. Заодно сообразил, что меня тоже многому придется учить. Терминам, например. Потому что адекватно перевести даже «зону отчуждения» я не смог, и в конце концов остановились на No-Man-Land. Тоже как-то справились.

– Мины у вас есть?

– У Канады нет противопехотных мин, – поморщился Теренс, – а мы снабжались из Канады. От них отказались как от негуманного оружия. По Оттавской конвенции, которую в Канаде и приняли. Все остальное было гуманным.

– А добыть их хотя бы в Вайоминге можем? Много не надо, минные поля не нужны, к тому же сюда люди идут, – успокоил я явно засомневавшегося в моих умственных способностях Теренса. – Нам для другого. Сколько-то, пару дюжин, хотя, конечно, лучше бы побольше. Тогда и минные поля можно.

– Для чего?

– Спуск на северо-западном краю аэродрома, в сторону города. Там запросто можно устроить наблюдательные пункты и позиции для снайперов. С такой дистанции я сниму здесь кого угодно. И это сейчас главная опасность.

– И что?

– Надо минировать места, удобные для наблюдения и ведения огня по Базе, – заявил я.

– А если туда кто-то случайный заберется? – спросила короткостриженая смуглая женщина в камуфляже, подняв руку.

– В такие места редко забираются случайно. Если кто-то видит охраняемый объект, то подбираться к нему скрытно – признак враждебных намерений. Надо немного думать перед тем, как делать что-то подобное. И даже можно ставить таблички, предупреждающие, что место заминировано.

– Жестко, – прокомментировал кто-то, но я на это ничего не ответил.

– Я попробую найти сколько-то мин, – кивнул Теренс. – А ты… займись этим, пожалуйста.

В общем, старая истина про то, что инициатива любит инициатора, оправдалась и на этот раз. Правда, с одной поправкой – я именно этого и добивался. Причин к тому было две: статус в сообществе и банальное желание уцелеть, не попав в качестве центрального участника в бандитский «цирк» вроде того, какой устроили «Блэйдз»[17 - «Bladez» (иск. «Blades») – «Лезвия», «Клинки» (англ.).] возле пустынного мотеля в Вайоминге и в какой угодили мои преследователи. А с такой организацией обороны, какая тут была сейчас, шансы уцелеть резко падали. Потому что основным источником знаний о том, как надо воевать, было для местных обитателей кино. То есть худший источник из возможных.

А мне в Вайоминге сказали, что главарь банды «Блэйдз», например, какой-то бывший «спешиэл форсиз»[18 - Букв.: «специальные силы» (англ.), т. е. спецназ.], то есть человек, который знает, как воевать, как нападать и как устраивать засады. Вспомнился мне и услышанный по радио голос командира тех людей, которые гоняли меня по Рапид-Сити и окрестностям в Южной Дакоте. Человек тоже знал свое дело – если бы не случайность и не мое «послезнание», мне бы не уйти было. Не думаю, что это были «Блэйдз», те действуют на границе Вайоминга, но неизвестно, кто стоит во главе этой банды. И что он умеет.

Теренс же… Теренс организовал пункты, помогающие спасать и собирать провалившихся в этот мир чужих. Он придумал, как это делать, он договорился с людьми из Вайоминга о помощи, в общем, он организовал работу самой базы. Баз, потому что таких уже несколько, не только эта. Но он понятия не имеет, как обезопасить их от нападения. И не имеет понятия о том, что он не имеет понятия… понятно, в общем.

Он, Теренс, не заблуждался в одном: База действительно была достаточно оснащена и вооружена по нынешним обстоятельствам. И не так уж все было на самом деле плохо в обороне, потому что каждый день, с утра и до самого вечера, небольшая бригада экскаватором наполняла большие строительные мешки со стропами, грузовиком везла их к терминалу и выкладывала самыми настоящими крепостными стенами, способными остановить не только пулю, но и снаряд куда серьезней. Другое дело, что ограждения не везде располагались оптимально, так что даже в это следовало бы внести изменения, но это позже.

По окончании разговора я задал вопрос, беспокоивший меня больше всего:

– Из присутствующих здесь уже кто-то стрелял в людей? Не так, как сегодня, в сторону противника, а всерьез, убивая? Был в бою? Под обстрелом?

Ответом было молчание. Затем Хэнк сказал:

– Здесь нет военных профессионалов, кроме меня. А я минометчик. Так что рассчитывать лучше на таких, какие мы есть.

Все верно, за неимением гербовой… Ладно, люди как люди, разберемся. Все учатся рано или поздно. И я отправился в оружейку, где прихватил себе еще один ствол. Когда я притащил его в трейлер, Настя посмотрела на меня скептически и спросила:

– А еще и этот точно тебе нужен?

– Ну как сказать… – Я раскладывал на столе принадлежности для чистки, намереваясь собрать с нового оружия складскую смазку, чтобы завтра отправиться с ним на стрельбище и «вывести нули». – Вот обычно человек держит у себя в шкафу костюмы с галстуками, джинсы со свитерами, шорты с майками, туфли и кеды, ну и всякое такое прочее. Это зачем?

– Под разные случаи, – ответила Настя исключительно для того, чтобы дать мне возможность продолжить речь.

Она такие моменты уже чувствовала, когда я собирался влезть на трибуну. Вот я и полез.

– Вот именно, – поднял я указательный палец. – При этом в обычной жизни человеку ничто не угрожает, кроме непонимающих взглядов, если он придет на работу в банк в шортах или на пляж в костюме, верно? А оружие предназначено в большей степени для таких ситуаций, в которых тебя стремятся убить. И ситуации могут быть разными, так что универсального оружия не бывает, как пиджака с галстуком под шорты с тапками.

– И что у тебя для чего?

– Ну смотри, – я показал на снайперскую «марк-одиннадцать», стоявшую у стены, – эта для дистанций около шестисот метров или больше. Она очень точная, с помощью похожей винтовки я отбился от погони в Вайоминге, убив или тяжело ранив нескольких преследователей. И они не могли полноценно вести бой со мной, потому что дистанция была такой, что снижала эффективность их оружия. Я в них попадал, причем очень быстро, из-за того, что винтовка самозарядная и у нее большой магазин, а они забрасывали пулями пространство вокруг меня и попасть могли разве что случайно. Пока они пристрелялись – все уже умерли или были тяжело ранены.

Подробности о том, что у меня была хорошая позиция, на которой мы с Джо устроили засаду на преследователей, и о том, что у противника позиция была чрезвычайно плохой – посреди открытого поля, – я опустил, это не так важно сейчас.