Инструктор по экстриму

Напрасно Гера надеялся на то, что Славка удовлетворился просмотром фотографий. Едва машина тронулась, как он выудил из "бардачка" тонкую стопку машинописных листов, скрепленных в уголке степлером, и принялся читать вслух:

– "Сто сорок четыре. Пляж. Кр. двенадцать. Тарасов резко привстал и испуганно посмотрел на Кристину. Девушка выронила пистолет и медленно опустилась перед милиционером на колени. "Саша, я убила человека!" Сто сорок пять. Пляж. Кр. два. Лицо Тарасова искажено. "Что ты говоришь?! Ты сошла с ума!! Какого человека?!" – "Я стреляла по бутылке, – едва слышно ответила девушка. – А он вдруг вышел из воды… Он появился прямо передо мной, а я уже нажала на курок!" – "Идиотка! Ты же погубила меня!! Где? Где этот человек?"

– Послушай, – поморщился Гера. – Что за чушь ты читаешь?

– Вот такую чушь про идиотку и милиционера на пляже, – ответил Славка, перелистывая несколько страниц.

– Положи все обратно и не трогай! Тебе не стыдно?

– Я должен определить до конца моральный облик нашей птички, – покрутил головой Славка. – Сначала крокодил Гена, потом порнофотограф Вовочка. Теперь вот какое-то сомнительное чтиво… Во! Слушай дальше! "Двести восемьдесят четыре. Парк. Кр. три. Тарасов, все еще сжимая ноги трупа у стоп, медленно приподнял голову и посмотрел на Кристину. "Ты же говорила, что это мужчина." М-м-м… Это не интересно… Вот! "Девушка раскрыла рот. Казалось, ей не хватало воздуха. Лопата выпала из ее рук и скользнула в яму. "Саша, я сама не могу понять, как так получилось… Я была уверена, что из воды вышел мужчина!" Тарасов выпрямился и двинулся на Кристину. "Как ты могла принять женщину за мужика?" – страшным голосом произнес он."

Славка на секунду замолчал и, убедившись, что Гера внимательно следит за дорогой и на него не смотрит, от себя добавил:

– И вцепился ей в горло своими острыми вампирскими клыками, и из ушей его полезли черви, из ноздрей улитки, и крышка гроба со страшным свистом…

– Заткнись же! – не выдержал Гера. – У меня сегодня и без тебя нервы вклочья!

– Все! Все! Все! – заверил Славка и кинул листы в "бардачок". – Больше не буду.

Он защелкнул крышку и закинул ногу на ногу.

– М-да! Придется серьезно заняться ее воспитанием. За десять дней я сделаю из нашей залетной птички агнца с родниково-чистыми глазами, небесно-светлой душой и девственно-боязливыми мыслями.

– Побеспокойся лучше о том, чтобы не сделать ее беременной, – мрачным голосом посоветовал Гера. – Ты что ж, взял ее в группу?

– Не могу же я оставить бедную воронежанку… ворончиху… воронежичку на произвол судьбы.

Гера свернул на Южную. Отсюда до спасательного отряда оставалось всего ничего. Треск старого мотора и его лысый череп привлекали внимание прохожих. Он снова почувствовал дискомфорт… Неплохо бы завтра просмотреть все местные газеты – не появилась ли информация об убийстве на Истукане, и что именно будет об этом сказано. А потом уже придется решать, идти в милицию или нет. Если будет написано, что убит какой-то курортник, что ведется следствие, что органы обращаются ко всем с просьбой сообщить сведения по делу, то Гера твердым шагом направится в отделение. А ежели про убийство не будет ни слова, то от стражей порядка с их "обезъянником" лучше держаться подальше.

Машина уже тряслась вдоль строя запыленных кипарисов, за которыми прятались ржавые гаражи, котельни и выжженные пустыри. Перед крутым поворотом Гера притормозил, и на финишную стометровку, отделяющую от ворот отряда, машина выкатилась без звука, словно "уаз" встал на цыпочки.

– Что это? – произнес Гера, вытягивая шею.

Выкрашенное в ядовито-желтый цвет такси с распахнутой настежь задней дверью стояло напротив калитки отряда. Тонкая, затянутая в эластичный черный костюм женщина разговаривала с кем-то из спасателей, упираясь ладонью в дверь.

Гере показалось, что ему в глаза плеснули мыльной водой, и он часто заморгал и затряс головой. Удар по педали тормоза был настолько силен, что Славка неминуемо вылетел бы на капот, если бы не схватился руками за стекло.